Каскадер

Всю дорогу меня терзали мысли. "Для чего я вообще к нему полез?" или "Что мне теперь делать, когда я увижу его в следующий раз?". Я говорил, что меня жутко заводит, когда Уэй злится? Нет, я не извращенец, хотя кого я обманываю? Мне чертовски нравится выводить его из себя, заставляя кричать, выплескивая всю ненависть и желание разорвать на мелкие куски мое бренное тело. И он правда выглядит очень сексуально, когда злится. Но это не значит, что мне нравится Уэй, скорее наоборот, он меня сильно бесит, однако мне нравится тот факт, что он меня раздражает. Ну и кто после этого нормальный? По приходу домой мне не стало легче, ведь размышление не дало никаких результатов. Мне нужно что-то делать с его зависимостью. И да, я считаю именно себя обязанным помочь красноголовому. Не могу сказать, что меня больно волнует то, помрет он или нет, просто мою девственно чистую душу будут угнетать мысли о том, что каким-то боком в этом виноват я. А вдруг Джерард подумал, что то, что было вчера.. случилось только потому, что я жажду его всем сердцем? Не смешите! С каких пор меня стало волновать, что там подумает этот Уэй?! Ну подумает он, что я его люблю, ну подумает он, что я его хочу. Ему же хуже. Как известно, перед моим природным обаянием не устоять, а что это значит? Верно, малыш Фрэнки будет окружен вниманием Джи. Это, пожалуй, было бы.. мило? Бред. Хотя, с другой стороны, я смог его возбудить, а это, как минимум, значит, что я ему небезразличен. И что же я буду делать.. Равным счетом я не буду делать ничего. Мне нравится изводить людей, заставлять их чувствовать моральную боль. Собственно, откуда у меня все эти садистские наклонности? Детство - единственный ответ. Вы можете подумать, что было не так с моим детством? Для начала мой отец бросил нас, когда мне было лет семь. Стоя за дверью и будучи еще маленьким мальчиком, то, как ругались мои родители, меня сильно испугало. Сами подумайте, мать кричит на отца, говорит, что убьет себя, если он бросит нас, а отец еще сильнее, перебивая все остальные звуки, одной лишь фразой, в которую было вложено предельное количество бессердечия и жестокости, хлопнув дверью, уходит. Но перед этим я слышал сильный шлепок и хруст, которые до сих пор слышны в моей голове, как звон колокола. Этот ублюдок ударил мою маму! Когда я вышел из своей комнаты, хотя мама мне запретила это делать, я увидел человека, что подарил мне жизнь и любовь, лежащего на полу в луже крови. Я плакал, бился в истерике, хотел помочь, но мне было очень страшно. Я ощутил странное чувство, заглатывающее меня в сон, но дающее ощутить вкус тягучей боли. Я сел рядом с моей мамой и положил ее голову себе на колени. Я сильно плакал, а слезы, смешиваясь с маминой кровью, превращались в непонятную жижу и стекали на пол. Мне было даже страшно думать, какую боль она испытывала. Во всей квартире было слышно жуткие стоны и рев. Вы когда-нибудь слышали, как кричит глухой? Это очень страшно, сам звук невозможно описать какими-либо словами, ведь это не похоже ни на что человеческое. Просто непонятный громкий звук, издали напоминающий глухой шепот. Я дрожал так, как никогда не дрожал, а это чувство запомнилось мне на всю жизнь. Мне часто снились кошмары, которые внушали мне понятие сон, как синоним слова "страх". Мне было всего семь, но я уже знал, что такое ненависть. Гуляя по заброшенным районам города, я часто не замечал, как становилось темно. И каждый раз я сидел в полном одиночестве и смотрел на ночной город, сидя на крыше здания, что было на возвышенности. Я чувствовал себя одиноким, даже несмотря на то, что у меня была прекрасная мама. Я был, как брошенный котенок, который не знает, куда ему идти. Я пытался зацепиться за малейший шанс на избавление от тяжести в груди. И самое грустное. Я был очень слабым. Каждую ночь я засыпал со слезами на глазах, видя одну и ту же картину.. Я обещал себе, что когда-нибудь я отомщу ему, но знаете.. Месть - это ужасное понятие. Оно не имеет никакого смысла. Просто поглощает тебя изнутри, разъедая каждый миллиметр нервных клеток. И в конце концом ты становишься мразью, такой же, как и мой отец. Я не люблю вспоминать грустные моменты своей жизни. И мне даже иногда кажется, что я драматизирую. Множество людей по всей планете живут хуже нас, а мы еще и жалуемся на какие-то свои никчемные, жалкие, по сравнению со смертью близкого человека, проблемы. Действительно, что такого в том, что ты вырос без отца? Это плохо? Не думаю. Ведь очень много детей растут без отца, даже не зная какого это, жить в нормальной полноценной семье. В этом нет ничего страшного. И жаловаться на то, что ты живешь в семье без отца, как мне кажется, полный бред. *** Звонок заставил меня забыть все свои пессимистичные рассуждения. Наверно, это и к лучшему. Майки. - Да, Майки? - ненавижу эту его привычку звонить, а потом ничего не говорить. - Привет. Вы же скоро с Билли прыгаете на фестивале, да? - его голос звучал слегка неуверенно. - Да. Ты куда пропадал? Я тебе несколько раз на этой неделе звонил! Мы завтра выезжаем в Нью-Йорк. Готовь камеру, это будет веселый пиар-ход. Кстати, у нас есть в фургоне свободное место, можешь поехать с нами. Правда, не думаю, что тебе понравится наша компания. Там еще будут художники, те еще мудаки. - я засмеялся, а Майки промолчал в трубку. - Один гребаный извращенец, который пытался соблазнить Билли, другой еще нормальный, но у него странная крысиная улыбка, а третий.. у него так вообще непонятный пожар на голове. Придурок просто. - хотя кого я обманываю. - Я поеду с вами. Камеру брать? Или так, за компанию? - Можешь взять. Только возьми с собой документы, а то не пропустят. - Хорошо. Пока. На самом деле я практически ничего не знал о Майки. Ни то, где он учился, ни то, где живет, ни даже его настоящего имени. Возможно, конечно, его так и зовут - Майки, хотя, судя по тому, как он все тщательно о себе скрывает, могу биться о заклад, что он может быть каким-нибудь Джоном. Меня занесло куда-то не туда. Странности происходят у меня в последнее время. Ничего ни о ком не знаю, постоянные ссоры. Беру акустическую гитару и провожу пальцами по струнам. Сколько же я не играл на ней, раз она успела так расстроиться. Я даже гитару умудрился обидеть.. Никогда не любил медиаторы, сам не знаю почему, именно поэтому у меня всегда ногти на правой руке длиннее, чем на левой. Нужно ее хотя настроить для начала. Многие используют специальный прибор для настройки (тюнер, вроде), а я, как обычно, все делаю по-старинке. С самого детства я любил по вечерам играть на гитаре что-то непонятное, скорее даже бессвязное, истирая пальцы на левой руке, заставляя кожу шелушиться и осыпаться. Как ни странно, мне очень нравилось, когда пальцы облезали, становясь очень жесткими. Это доставляло свое, хоть и не очень обычное, удовольствие. Иногда дело доходило даже до того, что с поверхности кожи начинала сочиться алая кровь, которая медленно стекала по грифу инструмента, покрывая дерево жидкостью, которая вскоре засыхала и сливалась со цветом гитары. А мне это нравилось. Я давно начал ловить себя на мысли, что я люблю на наблюдать за тем, как идет кровь. Я, словно маньяк, но иногда бывает, что то, чего ты боишься, начинает тебе нравиться. Это странно? Наверно. Настроив своего музыкального друга, я порылся в столе и нашел потрепанные ноты. Меня жутко бесит табулатура. Для кого ее вообще придумали? Это неудобно, а вот ноты - другое дело. Мне доставляло огромное удовольствие печатать на листах чистой, белоснежной бумаги произведения различных композиторов. Всю свою жизнь я играл по нотам, а когда встречал аккорды, тупо переводил их в ноты. Зачем все так усложнять, если можно просто играть по нотам? Это ведь даже проще, чем у фортепиано. Здесь нет басового ключа. Похоже, с этой вашей табулатурой, мы деградируем. *** Стук в дверь. День этот, видимо, не предвещал быть спокойным.. Быстро открываю входную дверь, откуда холодный ветер стал заполонять пространство моего жилища, словно я только что открыл врата в Чистилище. Ужасная погода, везде туман и холодно, а на пороге стоит он. Билли.