Допрыгался, братик или Не обижайте слэшера

- Какого хрена ты здесь делаешь? - гневный голос младшей сестры вырвал меня из мыслей, которые накатили после прочтения той жути. - Какая разница. Лучше объясни мне, что это за ересь?! - зло спрашиваю у неё, показывая злосчастную тетрадку. Она пару секунд уделила ей, потом мне, усмехнулась и ответила: - Тетрадь смерти, ёпта. Ты это читал? - спросила она, глядя на меня каким-то странным взглядом. - К сожалению, да. Эта писанина мне чуть глаза не выжгла! - А нехрен было читать! - она не кричит, что удивительно. Вообще, спокойна, как удав. - Повторюсь, какого хрена ты делаешь в моей комнате? - Неважно. Я сваливаю из этого рассадника зла! - выходя из комнаты, я обернулся. - Кстати, если ещё раз будет от тебя какой-нибудь наезд в мою сторону, я выложу предкам всё, что здесь увидел, поняла?! На самом деле, я бы вряд ли стал это делать. Отец - то у нас достаточно строгий, точно такого не приемлет, ещё и мне настучит за ябедничество. Да и мне противно даже думать об увиденном, а уж говорить и того хуже, а у меня и так стоит это зрелище перед глазами, словно выжженное на зрачках. Но ей лучше об этом не знать. - Безмозглая тряпка. Я наезжаю на тебя только потому что, ты даёшь мне повод для этого своим мерзким поведением. Когда ты со мной нормально, то и я тоже. Ты должен был заметить это сегодня за обедом. - Да. Я заметил. Хотел даже извиниться, но после этой "гомосятины", даже не подумаю! - Ты хотел извиниться? - вот тут даже она была озадачена. - То-то я думаю, чего это на улице дождь собирается. Ладно, вали из моей гомо-теплицы. Я свалил. А то и впрямь испорчусь, чего доброго. Всё -таки моя сестричка - извращенка. Только не понимаю, откуда это пошло? Или это молодёжное веяние такое? Я теперь ничему не удивлюсь. Но всё равно противно! Пора всё - таки закрыть лавочку. Через час вернутся предки. Держись, сеструха! Весь этот час я сидел, как на иголках. Натка тоже сидела у себя, как мышка. Только тихо долбила по клавиатуре. Наверняка, опять строчит очередную гомо-дрянь. Ну, всё, держись. Дверь в коридоре хлопнула. Послышались голоса предков. Вроде не злые вернулись. Сейчас начнётся. Но Натка вышла первая и встретила их. Впрочем, она всегда это делает. Вышел и я. - Папа, мама, надо поговорить. - Дай нам переодеться. Они ушли к себе. Наташка смотрела на меня с непониманием. А я внутренне торжествовал. Сейчас ей устроят. - Ну и о чём поговорить хотел? - спросил отец, перемещаясь на кухню. - Наташка совершенно оборзела. - Что?! - возмутилась она. - Она мне хамит, руку на меня поднимает, а сама такой разврат держит у себя в комнате, что ужас берёт. - Антон, если она поднимает на тебя руку, значит было за что, - сказал, как отрезал. - Наташа, почему ты себя так ведёшь? Ты младшая и должна с уважением относиться к старшему брату. зачем ты ему хамишь? - И о каком таком разврате идёт речь? - спросила мама. От воспоминаний у меня дрогнуло сердце. - Посмотрите у неё в комнате. Они оба пошли к ней. Сестра посмотрела на меня одновременно зло и обиженно, и пошла за ними. - Наташа, что это за безобразие?! - спросила мама, указывая рукой на плакаты с целующимися парнями. - Сама не видишь? - тихо пробурчала она. - Не разговаривай так с матерью! - прикрикнул отец и тут же спокойно добавил. - Вера, это нормально. Вот если бы у неё девушки были на плакатах, то это был бы повод бить тревогу. - Костя, ты, что не понимаешь, что это полное извращение?! - Милая, это не извращение, а абсолютно нормальное проявление сексуального влечения. Правда, немного преувеличенное, но нормальное. Мама вздохнула, пытаясь подобрать слова, и обратилась к моей непутёвой сестрице: - То есть, тебе это нравится? Объяснишь, почему? - Девочки хотят мальчиков и поцелуев. А целующиеся мальчики - это убийство двух зайцев одним выстрелом, вот и всё. - Видишь, Вера, адекватное объяснение у ребёнка. - А покажи-ка, Наташа, ту тетрадь, - спросил уже я. - Обычная тетрадка, ничего интересного, - попыталась отбрехаться она, но меня-то не обманешь. Сейчас я тебе за всё отомщу. - Наташа, покажи. И ей пришлось. С абсолютно обречённым лицом, она протянула тетрадь и отошла. Они так долго читали, что мне казалось, у них сердечный удар. - Наташа. Вот это действительно извращение! - загрохотал отец. - А вот тут ты зря, Костя, - спокойно заметила мама. - В смысле?! - У девочки литературный талант. Пусть развивает, хотя бы таким способом. Потом, может, ещё что-то стоящее напишет. - Но писать про такое ненормально! - Для пробника и так сойдёт. Тем более, учитывая её плакаты. Романы про любовь же девочки читают. Я надеюсь, ты не смотришь порно? - спросила мама, уже готовясь хвататься за сердце. - А здесь-то что такого? - непонимающе спросила сестра. - Рано тебе ещё! Тебе и этим увлекаться рано. - Ах, рано?! Предки, да как вы можете?! - девчонка взорвалась. - Антон в одиннадцать лет курить начал, в девять он вовсю смотрел вашу порнуху. Все четыре кассеты от начала и до конца пересмотрел. Он выгонял меня из дома, чтобы её посмотреть! В тринадцать он уже вовсю бухал за гаражами, в четырнадцать едва не связался с наркотиками! Каждый раз припирался домой обдолбанный, помните?! Если бы я не ошпарила его дилера кипятком, то Тоха наркошей бы стал! Он меня всегда ненавидел, а с тех пор особенно! А потом у него пьянка пошла и дискотеки! А я, по дому всё делаю, учусь хорошо, веду себя нормально, на меня никогда никто не жаловался! А он: нихрена по дому не делает, на учёбу давно хуй клал, постоянно бухой, где-то на дискотеках пропадает, всяких шлюх домой водит, и трахает их там у себя. И при этом, он святой!!! Мне нельзя уже и творчеством позаниматься, в собственной комнате вешать то, что хочу! И только потому что он старше, а я младше!!! Что за подлость такая?! Почему ему можно всё, а мне нельзя даже такие мелочи?! Как это понимать?! Что за хрень такая?! Почему меня в этом доме все ненавидят и притесняют?! Раз пошла такая пьянка, я ухожу из дома!!! Хватит с меня!!! Вывалив всё это на нас, она взяла телефон и позвонила кому-то. - Привет. Можешь меня приютить на пару дней?.. Да? Спасибо! Я сейчас приду. Пока родители и я стояли в шоке, она взяла немного вещей и ушла, хлопнув дверью. Никто из нас не ожидал такого взрыва. Мне стало неловко. Из-за меня всё. Но и она хороша. Даже в детстве она постоянно надоедала мне, не давала посидеть спокойно. Хотя, я и подумать не мог, что она держит на меня столько зла и так давно. Первым от ступора отошёл отец - Значит, так, через минут десять позвоним Жене и попросим отправить её домой или придём за ней сами. А то по дороге мы её сейчас не найдём. Мы так и уселись в её комнате. Десять минут длились мучительно медленно. За это время она уже должна была к нему придти. Папа взял телефон и включил громкую связь. Мальчик взял трубку. - Здрасте, Константин Афанасьевич. Что хотели? - Дай мне Наташу к телефону. - А где я вам её возьму? - вот от этого вопроса мы уже напряглись. - Она не у меня, - добил он. - А что случилось? Она должна была ко мне придти, что ли? - Она разве не тебе звонила минут десять назад? - Нет! В первый раз об этом слышу! В чём дело? - теперь уже мальчишка был напуган наравне с нами. И куда она могла податься? - Константин, в чём дело? - подключился к разговору уже брат Жени. - Таша с нами поругалась и ушла из дома. Думали, к вам. - Не было её. А трубку она не берёт? - Мы хотели её от вас забрать. Чтобы не искать по дороге. - У неё телефон отключен, - закусывая губы, сообщила мама, сжимая в руке сотовый. - Вот дерьмо, - тихо прокомментировал Саша. - Ладно. Мы вам позвоним, если она у нас объявится, - и он положил трубку. Гнетущая тишина наполнила комнату, а мою душу наполнило смятение. Что же я наделал?