В поисках Галлифрея

Самое сложное во всем цикле его жизни было отказаться от имени «Доктор». Он нарушил обещание и теперь был вынужден отверженно скитаться по миру, утопая в крови врагов. У этой битвы не виделось ни конца, ни края. Воин устал… «Хватит!» — выгравировал он пулями на стене, и воздух всколыхнуло отчаянье, сквозившее в его взгляде. Больше так продолжаться не могло, и он решился. Но, воруя последний артефакт своих предков, таймлорд и не подозревал, куда его приведет сей путь. Последний путь погибшей надежды. — Ты кто? — в сотый раз устало спросил он, глядя на озорную девушку в лохмотьях. Хоть уже и догадался, что она — интерфейс Момента. — Мгновение твоей совести, Доктор! — промурлыкала она. — Я не Доктор, — обреченно прошептал Воин. — Это мы еще посмотрим, — взмахнув рукой, ответила она, создав сильную временную турбулентность. — Смотри туда, в спираль воронки. Видишь, там твое прошлое… будущее переплетается в один роковой день. Тебе пора к ним! — Как ты это сделала? — недоверчиво нахмурился таймлорд. — Я… не делала. Рассчитала соприкосновения. Открыла временной портал. Ты-ы-ы забыл. Я древнее ТАРДИС! — напомнила ему Момент, закрывая глаза. — Всё утекает. Застывает. Меняется… Миг. Больше ничего нет. Слыши-и-шь, время поет, Доктор. Оно зовет. Беги, беги, беги! Убери эти мысли из головы… Хватит, хватит. Достаточно! — запутанно прошептала интерфейс, зажав язык между зубами. В очередной раз изумившись, что она так игрива, Воин замолчал, обдумывая сказанное, но времени у него не было: вихрь, коварно приближаясь, уже касался его. — Тебя ждет еще одно путешествие. Последнее. На рубеже твоего плана. Время поёт… Я его слышу. Оно разрывает разум… — бросила она ему вслед и исчезла, словно вернувшись в тот самый ящик, что был лишен спасительной красной кнопки. Воин смирился с этим ненужным растягиванием времени, прежде чем увидел такое количество самих себя. Это уже было чересчур. Но галлифреец не издал ни звука, с тоской смотря на Восьмого и чувствуя затылком яростный взгляд другого Доктора, скорей всего, Девятого…

***

В разум Двенадцатого начали вторгаться неизвестные ему ранее воспоминания. Он даже забыл, что недавно потерял Клару, добровольно отказавшись от нее. А боль от повторного предательства Мастера и очередной потери Галлифрея не отступала до той минуты, когда он почувствовал временную турбулентность. Она не должна была нарушить усовершенствованные силовые барьеры его обновленной ТАРДИС. Старушка словно молодела с каждым мигом его старения, приобретая новые функции и горизонты, как бы самообучаясь под воздействием его артронной энергии. Совершенствовалась, как первый опасный артефакт его предков. Совсем как Момент! Вспомнив это коварное оружие, таймлорд побледнел и почувствовал быстрое приближение возмущения времени. Оно, словно туман, окутало его и поглотило. В секунду, когда его выбросило из спирали, Доктор облегченно вздохнул. Он был на Галлифрее. И не важно, что, глядя на Четвертого и слыша его отчаянные мысли, он и сам наполнялся мрачными воспоминаниями, несмотря на знание о спасении планеты. Только вот сообщение, которое молодой отослал Мастеру, разозлило Двенадцатого, ведь последнее столкновение с заклятым другом всё еще было свежо в его памяти. — Как ты мог позвать это ничтожество? — сквозь зубы прохрипел таймлорд, едва скрывая свой гнев. Четвертый изучающе посмотрел на него и неопределённо пожал плечами. — В самые мрачные и безысходные для нас времена он всегда делал правильный выбор, как в детстве, — словно оправдываясь, пояснил он. — Ты, что, мармеладок объелся? — уже не сдерживаясь, вспылил Двенадцатый. — А ты, что, влюбился? — съязвил Четвертый, словно забывав о грузе ужасающей информации. Его глаза иронично блеснули, внимательней разглядывая хмурость будущего себя. — Вряд ли мы еще способны любить, после всего, — за их спинами прозвучал голос Воина, который лишь пару секунд как вышел из амбара. — Рад твоему прибытию, — протянув руку, сказал Двенадцатый. Надежда на фиксацию новых координат Галлифрея с новой силой вспыхнула в нём. — Странно. И это после всего того, что я сделал? — недоверчиво спросил Доктор без номера. — Что Мы сделали, — поправил его самый старший таймлорд. — И вы еще осуждаете Мастера? — оголив зубы, поинтересовался Четвертый. — Совесть надо иметь! Но галлифрейцы ничего не ответили на эту реплику. Они лишь переглянулись и повернулись к амбару, у входа в который вовсю скрипели временные колебания, словно сопротивляясь нежданному вторжению. Взметнул сильный поток ветра, целенаправленно раскидывая серебристую листву, до этого мирно лежащую на выцветшей траве, и настойчиво рассеивая песчинки, принесенные из пустынной части местности. — Кого-то повторно заволокло в нашy временную линию, — заметил Четвертый, с радостным любопытством смотря на нестабильную воронку, слишком быстро меняющую cкорость оборотов. — Это плохо, это очень-очень плохо, — затараторил Десятый, высунувшись из сарая и нацепив очки. — Границы антипарадокса переполнены. Должно быть, сюда затягивает кого-то из тех регенераций, что уже прибыли, только из иного промежутка таймлайна. Hаправив на вихрь свою отвертку, Двенадцатый молча согласился с молодым собой. Хоть и думал раньше, что такое почти невозможно. — Но почему? — продолжая улыбаться, спросил Четвертый, осознавая, как это рискованно. Ведь если поле антипарадокса будет нарушено, сюда притянутся все их ТАРДИС, и созвездие Кастерборус поглотит черная дыра. — Кто-то из нас в отчаянии рвётся сюда, чтобы предупредить о чем-то еще более опасном. Это же очевидно, — предположил Десятый. — А на что психобумага? — сыронизировал Двенадцатый. — Хотел бы я знать, кто из нас настолько мозгопудинговый? — Скоро узнаем, — ответил Воин, глядя на медленно вырисовывающийся силуэт.