Phobias Bedroom Remix Johnny Orlando на повтор
'Самолет по рейсу Калифорния — Сеул начинает посадку. Просьба пристегнуть ремни и привести сидения в исходное положение. Добро пожаловать в Южную Корею.' — Наконец-то, дома. Практически хором выдохнули два парня, слишком уставших после перелета. — Что ж, как обычно, по пивку? — Чен, ты кроме пива другие желания имеешь по приезду домой? Как мне помнится, наша родина не особо пивом славится?! Парни от души посмеялись будучи в пути по залам аэропорта за своим драгоценным багажом. — Искренне надеюсь, что внутри все целое, — пробурчал Минсок, снимая свой серебристый чемодан с ленты подачи. Уже несколько раз парни напарывались на такую неудачу, когда открывали свой багаж, а внутри будто мясорубкой неуклюже поковырялись. — Да ладно тебе, всякое бывает, но, судя по тому, что сейчас не видать ни царапины, давай отбросим этот вариант! — В тебе когда-нибудь иссякает позитив, а? Вроде уставший не меньше меня… — Хватит бурчать, дружище. Я вызываю такси и валим уже домой! — парень похлопал друга по плечу и встретился с этими выразительными дорогими сердцу глазами, в глубине которых никак не перестаёт плескаться тоска. Да, она была слишком заметна для Чондэ, но он привычно улыбнулся, схватил друга под руку и повёл к выходу, отпуская глупые шутки. Парни быстро нашли себе работу, попрыгав вместе в паре газет и журналов, они после устроились на главный телеканал страны, где более стремительно поднимались по карьерной лестнице. Друг от друга они не отставали, ловили сенсацию за сенсацией. Руководство сразу просекло, что в одиночку они будут менее эффективны и оставили их в паре, прописав это даже в условиях их договоров. Зачем портить результат и в следствии этого еще и репутацию канала, когда такие кадры талантливые имеются? За пару месяцев ребята прилично заработали и решили поменять свою нелепую комнатушку не достойную их статуса — главных и ведущих репортеров, на квартиру в приличной многоэтажке. В квартире уже был сделан ремонт, и пусть это не самая дорогая и ведущая улица столицы, здесь проживало немало знаменитых и даже влиятельных людей. Внеся свои коррективы в интерьер, они удачно там разместились и больше всего обожали сидеть даже не на креслах, а на большом пушистом белом ковре перед стеклянной стеной, за которой простирался полный огней город, как на ладони. Завораживает. — Вот, казалось бы, устали неимоверно, не спали толком, — прервал молчание Чондэ. — И? Все равно хочется пивка? Ухмылка в размытом отражении заставила парня ещё больше задуматься и проигнорировать замечание. — А смотришь на этот пейзаж. Он такой красивый, и в тоже время — нелепый. Все разбросано, пусть в темноте это лишь очертания зданий, но они так не симметричны, разного 'роста'. Совсем невпопад мерцают эти разные рекламные щитки и вывески с названиями. Где логика? А? — Зато за каждой точкой света на этой простыне своя история, свои люди. И каждую секунду творится новая история. — Все равно всё это для денег. Где романтика? — Ты про баннеры? Это да, — оба вздохнули. — но ты только представь: кто-то продолжал семейное дело, а может это милая девушка, не успела еще толком после университета жизнь познать, а идей — полная голова. Сидела, создавала какой-нибудь проект. И ведь для неё это будущее. Вот мы репортажи зачем делаем? — Чтобы люди знали о ситуациях и событиях мире. — А зачем им? Думаешь, всеобщий интерес? — А разве нет? — Не строй дурака, ты никогда так не считал, Чен. — Да, это тоже денежная машина. К сожалению, половина репортажей в выгоду очередному жирному кошельку из правительства. — Именно. А мы тратим на это свою жизнь. — Но разве ты сам не говорил, что получаешь огромное удовольствие от работы? Ты же хотел этого больше всех на курсе — стать репортером или главным редактором какого-либо журнала. — Да, но реальное удовольствие пришло тогда, когда нас повысили и мы начали кататься по миру. Сидя здесь, в поисках очередной звездной заварушки… Такое себе удовольствие оказалось. — А для всех — сенсация! — Самому не смешно? — Правда что, до боли в животе — смешно. Но ни у одного из парней не промелькнула и тень улыбки. Один утопал в вечной воронке собственных мыслей и доводов, предположений и желаний, которые он до сих пор отказывался признавать. Второй же, утомленный попытками каждый день вырывать друга из этого круговорота, просто отбросил все мысли и всматривался в нескончаемые огни ночного города. — Сколько же судеб каждый день переплетаются в этих каменных джунглях? , — парень неспешно поднялся, не дожидаясь ответа. — Давай спать, а то раннее утро уже не за горами. Лучи солнца неспешно карабкались по стёклам небоскребов, и за окнами одного из них носились два парня, монотонно бурча под нос и спотыкаясь об в спешке надетые штаны, с зубной щёткой во рту. Картина та ещё — это два ведущих репортера главного каналы страны опаздывают в новый рабочий день после длительной командировки. Получасом спустя Сюмин и Чондэ уверенно стоят перед главными режиссёром и продюсером, наблюдая за лицами просматривающих их собранный материал. — Что ж, — протянул продюсер, от чьего голоса мурашки у каждого работника, ибо его эмоции никогда не предсказуемы. Уверенные в себе парни переглянулись и пожали плечами. — Как всегда — великолепно, да, продюсер Ли? — Режисер Чон, вы правы, материал — что надо! Так держать, ребята! Продюсер Ли был довольно молодым, он тоже быстро и четко шел по карьерной лестнице мечты. Ли радостно переглянулся с ребятами, ведь теперь ему передадут доведение этого репортажа до идеала, готовому к выпуску. — Что уж тут скрывать, ребята, я рад, что вы уговорили меня поставить вас в пару. Идеальная работа у вас получается, — не переставал расхваливать главный продюсер федерального канала. — Вы у меня ещё наплескаетесь в работе, обещаю. А пока предоставляю вам заслуженный отдых в неделю. — Учитель Чон, благодарим Вас! Ребята поклонились своему директору и наставнику, а после, довольные пошли проведать как на студии дела. Как-никак, а наблюдать за рутиной других было не менее интересным занятием. — Ли, не забудь вставить в трансляцию репортажа то, что я просил. Мы влияем на мнение большинства населения, не облажайся. — Конечно, директор. … Новый заместитель одной из больших корпораций оправдывал себя даже больше, чем от него ожидали. Уже второй месяц, как Исин с больше радостью и мотивацией просыпается по утрам. Правда, приходится вставать ещё раньше, чем обычно, но оно стоит того. Приготовить завтрак для своего официального мужа, поцеловать его сонную мордашку и дать расчесать свои непослушные легкие завитушки. Эта традиция, наверное, для обоих — навсегда. Нерушимое утреннее правило. Они могут молчать, ещё толком не проснуться, но один поцелует, а другой причешет, и, конечно же, тоже поцелует, ибо как тут сдержаться? — Син, я люблю тебя, — по-свойски крепко обняв мужа урчит Ифань. — А я-то тебя как! — непослушный и всегда такой его, такой домашний и уютный Исин всегда отвечает. Последнее время Ифань видит, как поменялся его муж: в лучшую сторону. Практически каждый день он получает сообщения от друга, что с ним всё хорошо, что тот пообедал и прекрасно справляется со своей работой и даже — более положенного. В планах двух лучших друзей — двух директоров ведущего конгломерата и корпорации — это объединение. Исин сыграл во всём этом вовсе не малую роль, за что оба ему безмерно благодарны, и удивляются, почему их не посетила такая идея раньше. Повлиять на директоров смог именно Исин. Заняв место заместителя директора в корпорации Лухана — в первый же день вступления в должность он перевернул всю систему мышления стариков. На заседании, где его представили, не обошлось без недовольных вздохов практически всего состава директоров. Но на это Исин, как оказалось, и рассчитывал. После приветственных стандартных фраз, на несмолкаемое ворчание, он с хитрецой широко улыбнулся, чем удивил поголовно всех, включая самого Лу. А затем пошла презентация. — Я считаю, что мы должны взглянуть на будущее слегка иначе. Каждый согласится, что мы сейчас живём и управляем корпорацией со слегка старыми взглядами и нормами. Правильно ли это, когда более 80-ти процентов наших потребителей — это молодежь, люди, которые имеют влияние больше и шире «стандартных» взглядов. — И что же вы этим хотите сказать, заместитель Чжан? , — цокнув языком, спросил один из директоров. — Нам нужно внедриться в медиа сферу. Например, модельное агентство, или модели-актеры. — Это абсурд, наш вектор — это производство! — Так в чём проблема «производить» людей, которые за счёт своей популярности будут доносить мысли компании на более широкую аудиторию? Заседание продолжалось ещё буквально полчаса или минут сорок. И даже поначалу возмущающиеся заседатели быстро поменяли своё мнение, кто-то в итоге согласился с Чжаном полностью, а кто-то ограничился «давайте попробуем». Они все мысленно понимали, к чему также вели эти мысли — к объединению с конгломератом «Ву», но после презентации нового заместителя у всех словно открылись глаза, и большие деньги, что является их первостепенной целью — тоже замелькали на воображаемых в будущем счетах. — Исин, я в восторге! И почему ты не явился к нам раньше? — Лу, ты знаешь, какой у меня порой противный муженёк. Двое молодых людей остались в зале заседания одни, поглощенные эмоциями после такого. Оба были вдохновлены хоть и представляли, сколько же работы предстоит впереди. Но, оно того стоило! — Ты уже говорил Ифаню про свою идею? — Не-а, пусть узнает из официального источника. — Ну ты хитрюгой был, таким и остался, Исин. — Вы же директор, будьте добры оповестить о данной новости лично директору конгломерата. — Обязательно! , — парень приобнял друга в благодарность. — Пойдём выпьем? Если твой противный муженёк не будет против, конечно же. — Боюсь, что он даже к нам присоединится. Довольно смеясь и наслаждаясь ужином, друзья успели обсудить работу, вспомнить беззаботную временами молодость. Но все трое избегали одной темы — это закрывшееся ото всех сердце парня с волосами тёмного кедра. — Не хочешь попробовать блонд? Пепельный или тонирование в металлик тебе пипец как будет к лицу! — предложил Ифань. — Нет, тогда это буду не я. — Ты давно уже — не ты, Лу. — Фань, а ты прям прежним остался? Упавший на нас обоих груз ответственности неизбежно меняет, — монотонно проговорил парень. — Нет, мы поменялись лишь в отношении к работе. Что меня, что тебя, взращивали в этих условиях, — с ноткой печали вздохнул Ифань. — Только из-за этих ограничений нам порой сносило крышу и мы творили невесть что. У нас была возможность унижать и пакостить, но что из этого вышло? Мы всё равно стали теми, кем нас видели наши отцы. — Ты хотя бы хотел, Фань, а я бы остался на задворках этого «большого бизнеса». Я бы хотел жить, как твой старший брат. — И что бы ты получил? — Свободу. — Свободу? Да он даже свои каракули не умеет за нормальное бабло продавать. Если бы я каждый месяц не переводил ему кругленький кэш, сомневаюсь, что он продолжил бы своё раздолбайство. — Зато он не связан вечным контролем и работой, этими костюмами, пристальным вниманием к работникам и делам, к постоянному анализу, риску. — Зато он зависим. От единственно близкого ему человека — меня, — Ифань с уверенностью взглянул на своего друга. — Ты знаешь, каким я могу быть. Могу просто проснуться и решить, что хрен ему даже без палки, пусть ворочается — как хочет. Какого я каждый день впахиваю, а он там дышит свежим морским воздухом когда захочется? Ещё ведь и смски постоянно пишет, фотки отправляет. Да эта ленивая жопа до сих пор не может организовать себе выставку. И знаешь что? Блондин со злостью сжал салфетку, глубоко вздохнул. Если бы не рядом сидящий муж — что-нибудь полетело в стену. — Этот иждивенец просит ему помочь! — Ой, Фань, прошу тебя, угомонись. Так проучи уже его наконец, чего каждый раз беситься-то? — Я промолчу, ладно? — Конечно, — согласился друг. — Давайте закроем тему, ещё по одной и домой? — Лу, а разве тебе не грустно жить одному? , — Исин осмелился задать давно волнующий всех вопрос.«Интересно, а он ещё помнит меня?»
… Солнце слепило сонные глаза, заставляя проснуться и любоваться листвой, с которой игрался прохладный ветер. Лучики солнца также игрались бликами на вазе с цветами, отражаясь от стильных фоторамок на полках. Молодой человек с иссиня-чёрными волосами каждое утро не могу оторваться от постоянно сменяющихся узоров на потолке — игры природы всегда его завораживали. Зазвонивший на тумбочке телефон заставил отвлечься, увидев имя на определителе, парень улыбнулся и провел по экрану: — Детка, ты там опаздывать не собираешься, случаем? — пролепетал ворчливый шепелявый голос на другом конце телефона. — Ни разу, как собираюсь вставать, — продолжая смотреть на трепыхающуюся листву за окном ответил он. — Только вставать? — фыркнув, сказал второй. — А я, вообще-то, уже у твоего подъезда, зараза ты эдакая! — Вообще-то, — хотел он привести хоть какой-то аргумент в своё оправдание, да не вышло. — Десять минут, скоро спущусь. — Не забудь тот подарочный шарф, а то спонсор сегодняшней съемки знатно огорчится! Точно, спасибо! Всё, скоро буду.