Изнанка наших душ.

Она слышала, как тот резко открыл дверь в свою комнату. Ей хотелось убедить Клауса в своей правоте, рассказать, как все было на самом деле… но будет ли тот ее слушать?.. Тут Керолайн услышала его голос: - …Может, мне ее тебе одолжить, раз уж она тебе так приглянулась, а, Тай?.. – мужчина издевательски засмеялся, - поверь, я знаю способы заставить ее согласиться… или можем вдвоем… Керолайн похолодела – Клаус говорил о ней!.. Неужели он способен на такое? Отдать ее, как вещь?.. Девушка заплакала от страха, сжавшись в комочек на кровати. Если это наказание – то крайне жестокое и унизительное… а от упоминания, что они могут вдвоем… одновременно… Керолайн затошнило от отвращения и ужаса. Но внезапно интонация мужчины изменилась: она больше не была дружелюбно-ироничной. - …Ты и вправду решил, что я сделаю это?.. Она – моя, запомни! – гневно повысил голос тот, - поэтому забудь о существовании Керолайн! Если я еще раз узнаю, что ты пытаешься что-то сделать за моей спиной… Тайлер, ты меня знаешь. Блондинка облегченно выдохнула, хотя слезы обиды все еще катились по щекам – как он мог произносить такое, даже пусть и дразня приятеля?.. Разве можно так говорить о человеке?.. Утром Никлаус уехал на работу, так и не увидев девушку. Может, та еще спала, а может, отсиживалась в своей комнате, не желая с ним встречаться… Он и сам решил взять тайм-аут до вечера. Может, и зря он так набросился на нее вчера? После того, как позвонил Локвуду, он понял, что Кер говорила правду – с ее стороны ничего такого не было. Тайлер, конечно, облизывается на нее, как кот на сметану, но с ним он разобрался… Едва Майклсон зашел в кабинет, тут же появился и Сальваторе. - Привет, Ник, все сделано, - сказал тот, подавая тонкую картонную папку. - Спасибо, Стеф, - ответил тот, хотя не сразу понял, о чем говорит приятель. Открыв папку, он несколько секунд рассматривал лист бумаги, снова и снова перечитывая несколько напечатанных там строк. - Больница? – как-то растерянно и непонимающе пробормотал мужчина. - Да. Все деньги перечислены на счет больницы. Оплата операции для некой Элизабет Форбс. Видно, что-то серьезное, раз такой ценник… Но Никлаус уже не слышал Сальваторе. Деньги на операцию… Керолайн… Она как-то обмолвилась, что у нее осталась только мать… Стефан с беспокойством наблюдал за стремительно бледнеющим другом: - Ник… Все хорошо?.. - Мне… мне нужно срочно ехать! – ответил тот, выскакивая из кабинета. Керолайн проснулась от хлопка входной двери. «Уехал!» - облегченно подумала она. Есть несколько часов передышки, пока он опять вернется и будет издеваться над ней… Позавтракав, Кер сделала кофе и поднялась обратно в спальню. Ей нужно в больницу сегодня, но как отреагирует Никлаус, если узнает, что она опять куда-то отлучалась?.. Звонить же ему она боялась. Вдруг телефон в ее руке запиликал, «Елена» - высветилось на дисплее. - Куда пропала, милая? – услышала она жизнерадостный голос подруги. - И тебе привет! – постаралась беззаботно ответить девушка, - прости, просто я совсем замоталась… - Да я даже у Метта спрашивала, куда ты подевалась, но он сказал, что сам ничего не знает, - щебетала Гилберт, - и еще я слышала новости, что тебя восстановят на работе!.. - Я не знаю, вернусь ли, честно говоря… - Кер, ну что ты такое говоришь?! Нам так классно работалось вместе! – трещала подруга без умолку, - кстати, чего я звоню: мы с Деймоном опять вместе, и первым делом я рассказала ему про твою проблему. Он даст тебе любую сумму!.. - Спасибо, Елена, но… я уже нашла деньги, и операцию сделали на днях. Ответ Керолайн заставил подругу радостно завизжать в трубку: - Кер, это супер!.. Мы должны отметить это! Может, мы встретимся в конце недели? Я, ты и Бонни… Но блондинка перебила подругу: - Давай я позвоню ближе к пятнице, я не могу пока ничего обещать… - услышав открывшуюся внизу дверь, девушка торопливо произнесла, - я не могу больше разговаривать, я перезвоню, обещаю… Клаус резко открыл дверь в комнату Керолайн. - Почему? Почему ты не сказала мне, что деньги нужны тебе на лечение матери?! – возмущенный голос мужчины был громким. Его вопрос вызвал волну гнева внутри Керолайн – он купил ее, унизил, а теперь смеет строить из себя святошу? Она вскочила с кровати: - Почему?!! А тебе есть до этого дело?! Что тебя волнует кроме своей персоны?! Ты в два счета крушишь судьбы людей, не задумываясь о том, что, возможно, ты убиваешь этим чью-то жизнь!!! – Керолайн перешла на крик, - да!!! Моя мать больна, и моя работа была единственной соломинкой, что помогала поддерживать ее жизнь!.. Даже этого было недостаточно – мне пришлось продать машину, заложить дом… И тут появляешься ты – циничный самовлюбленный мажор, и ломаешь мне жизнь, потому что я не раздвинула перед тобой ноги!!! Но теперь радуйся – ты получил, что хотел!.. Помимо гнева и презрения в глазах девушки появилась боль, и они наполнились слезами: - И знаешь что, можешь называть меня шлюхой, но я бы пошла на это, даже если бы нужно было переспать со всеми твоими мерзкими дружками!.. Вспышка ярости начала угасать, девушка упала на колени, закрыв лицо руками. Ее плечи сотрясались от рыданий: - Я ненавижу тебя!.. Ненавижу!!! – твердила блондинка сквозь слезы. Еще пару мгновений Клаус застыв, смотрел на истерику девушки. Ее слова что-то перевернули в нем, заставили взглянуть на себя со стороны и содрогнуться от отвращения… Он поступил низко. И сколько таких поступков он совершил?.. Сколько жизней разрушил, отбрасывая людей, как сломанные игрушки? В голове прозвучали слова Элайджи: «Когда ты стал таким, брат?» А действительно, когда он превратился в жестокого бесчувственного монстра? Как-то незаметно, шаг за шагом, подлость за подлостью… Сначала в бизнесе, а потом и в частной жизни. Его тошнило от себя самого, затем пришла боль и какие-то забытые ощущения… Стыд и раскаяние. Керолайн… Он понял! Этот ангел послан, чтобы спасти его, спасти от себя самого… Керолайн почувствовала, как сильные руки подхватывают ее и обнимают, услышала тихий голос Майклсона: - Тише, тише, моя хорошая! Он гладил ее по волосам, пока она не успокоилась, затем, усадив ее на кровать и сев напротив, попросил: - Прошу, выслушай меня. Не дождавшись ответа, продолжил: - Я поступил подло. Но я не всегда был таким, поверь. Просто мир бизнеса жесток, я привык к нему. Я перенес этот мир в свою жизнь: я привык покупать людей, заключать сделки в отношениях, а если кто-то отказывается – давить, угрожать, подчинять себе… Твой отказ был для меня вызовом, заполучить тебя стало для меня очередным проектом. Но… я хочу прекратить это. Блондинка с недоверием подняла на него глаза, в которых еще стояли слезы. Клаус понимал, что не может удерживать ее, заставлять жить в его доме только потому, что ему этого отчаянно хочется… - Ты можешь вернуться к себе домой сегодня же – я расторгаю наш договор, - эти слова дались ему с трудом – все его существо не желало отпускать девушку. И поспешил добавить, - ты ничего мне не должна. Если бы я знал… я бы дал тебе эти деньги просто так. Мужчина замолчал, силясь подобрать еще какие-то слова, но произнес всего два – самых для него непривычных: - Прости меня. Керолайн неуверенно кивнула. Майклсон с облегчением выдохнул, затем сказал: - Я отвезу тебя… Ты расскажешь мне о своей матери?