Проклятые

Лили лежала на спине и рассматривала потолок. Время тянулось медленно, словно его кто-то растягивал, и не давал ночи завершить свой ход. Ещё несколько дней и её должны были выписать. Порывистое дыхание пронзило слух в тишине, и Лили бросила взгляд в угол ширмы. — Что ты здесь делаешь? — спросила она шёпотом, приподнимаясь на локтях. Видеть здесь Ника в такое время было странным. — Смотрел, как ты спишь, — ответил он хриплым шёпотом и приблизившись сел на койку. Лили промолчала, не зная, что ответить на такое заявление, и опустила глаза. Его руки легли ей на плечи, и она уткнулась носом ему в плечо. — Я так больше не могу, — прошептала она и почувствовала, как под пальцами всё тает. Лили подняла глаза, но рядом уже никого не было, кроме Тома, который стоял возле ширмы. — Сон? — скорее сказала самой себе, чем спросила. Всего лишь сон. — Тебя сняться всякие глупости. — Я думала, ты управляешь моими снами. — Лишь изредка. — Тебя долго не было. — Тебе нужно было восстанавливать силы. — До этого, — она многозначительно посмотрела на него, — Ты защищал мою честь? — Лили вскинула бровь. — Малфой слишком много себе позволяет, а ты совсем себя не контролируешь. — Моя личная жизнь тебя не должна касаться. — Меня касается всё. — Что ещё? Ты запретишь мне с ним общаться? — Делай с ним, что хочешь, кроме этого. — Кроме чего? — Ты сама знаешь, — отмахнулся Том. Лили улыбнулась. — Нет, не знаю. — Прекрасно знаешь. — Скажи прямо. Или ты боишься произнести это в слух? Он ничего не ответил и растворился в темноте. Не зная от чего, но у Лили почему-то сразу поднялось настроение. Хотя… Тёмный лорд переживает за её честь! Это было забавно. — Смело, — Лили посмотрела на мявшуюся Ванессу и уткнулась обратно в книгу. — Лили, я просто думала, что расположение Забини пойдёт тебе и ему на пользу. Я просто не подумала… — … о том, что он мастер зельеварения и амортенцию учувствует через коробку? Да ты не подумала, — она бросила недовольный взгляд на хаффлпаффку. — И я была на веселе. Ну, Лили, прости меня, — Ванесса стиснула её в объятьях, — Я всё-всё для тебя сделаю! Она посмотрела на подругу, отмечая, как сильно та изменилась. И дело было даже не во внешнем виде, она будто светилась изнутри. Её распирало это чувство и выплёскивалось наружу, словно искрящийся фейерверк. Лили улыбнулась в ответ. Невозможно было строить кислую мину, когда Ванесса буквально заражала жизненной силой. — Ну, думаю ты не согласишься идти к Забини и говорить, что это ты его так решила поздравить с Днём Всех влюблённых. Подруга скривилась. — Фу… давай что-нибудь другое. Я, кстати, могу тебе погадать, если хочешь, — хаффлпаффка достала мешочек и вынула оттуда карты, перетасовывая их. -Давай, — Лили отложила книгу и повернулась к Ванессе окончательно. Подруга разложила карты. Лили всегда интересовало, как она может видеть сквозь эти картинки какие-то намёки на то, что должно случиться. Дверь Больничного крыла открылась и на пороге показался профессор Люпин, он быстрым шагом направился к ней. Ванесса даже не успела раскрыть какую-либо из карт. При виде него она просияла и тут же опустила глаза. Тед тоже выглядел смущённым, поэтому сразу обратился к Лили. — Мадам Помфри говорит, что через несколько дней тебя уже смогут выписать. Что случилось тогда ночью? У тебя была сильная потеря крови. Вообще удивительно, что ты стояла на ногах. — Надеюсь, ты не написал отцу, — сказала Лили, опасаясь, что тот мог вломиться в Хогвартс и начать копать совсем в ненужном направлении. — Нет. Но профессор МакГонагал написала, хотя я не уверен, что её письмо дойдёт до адресата. — Думаешь, его перехватили? — Почти уверен. Тем более им не нужно, чтобы Гарри Поттер возвращался в Англию до поры до времени, — Тед говорил почти шёпотом, так как на соседних койках тоже лежали студенты. — Это хорошо. — Я не понимаю твоего нежелания что-либо ему говорить, Лили. Что происходит? Все шушукаются по углам и то и дело друг с другом устраивают дуэли. А из вас и слова не вытянешь, — сказал Тед раздражённо и бросил беглый взгляд на Ванессу, которая колдовала с картами. Похоже, что она ему тоже ничего не сказала, — Лили, кто пытался тебя убить? Я говорю так, потому что почти на сто процентов уверен, что это было покушение на твою жизнь. — Король, — только и сказала она. Тед должен был знать о нём. Слухи уже ходили, но неопределённые и многие так и считали «Белого Короля», как он себя называл официально, только слухом. — То есть выходит — это правда? Он существует? — А ты как думаешь, кто управляет всем, что сейчас происходит? — Зачем ты ему понадобилась? Они разговаривали шёпотом, но она всё равно оглядывалась по сторонам, боясь что их могут подслушать. И хотя она наложила звуконепроницаемые чары, осторожность им не помешает. — Ребёнок, — сказала неожиданно Ванесса и Тед с Лили удивлённо посмотрели на неё. — Карты, — просто ответила подруга, указывая на одну из них. — Карты показывают ребёнка? — спросила Лили. — Говорят, — поправила её подруга, — что в твоей жизни скоро появится ребёнок, который всё изменит. Лили раскрыла было рот, чтобы возразить, но потом передумала, вспомнив, что Тед не в курсе возможностей своей девушки. — Ты гадаешь? — спросил он удивлённо. Похоже до этого момента он не знал и этого. — Увлекаюсь, — уклончиво сказала Ванесса, раскрывая следующую карту, а потом ещё одну и ещё одну, и с каждым разом всё больше хмурилась, что Лили совершенно не нравилось. — Что там? — Ничего, — подруга перемешала карты и выдохнула, — Бред. — Ладно, Лили, выздоравливай, я зайду попозже, — сказал Тед, вставая, и бросил на Ванессу заботливый взгляд, она ответила ему тем же. — Что там было? — спросила Лили, когда Люпин скрылся за дверью. — Я не совсем уверена… — Хотя бы от кого, если уж на то пошло. — Я не совсем уверена, что он будет твой. — То есть? Мою жизнь изменит ребёнок, который не будет являться моим? Что за бред. — Лили, у тебя будет ребёнок? — Хьюго и Люси сели по обе стороны койки. — Как дела, Ванесса? — спросил Хьюго у хаффлпаффки. Та начала быстро собираться. — Хорошо, — подруга встала, — Я зайду ещё, надо в библиотеку зайти. И направилась быстрым шагом к выходу. -Что я могу сказать, Хью. У тебя совершенно нет вкуса, раз она тебе нравится. — Вы же вроде расстались, — сказала Лили, удивлённо вскинув брови. — Кто-то до сих пор сохнет по гадалке самоучке, — сказала, кривляясь, кузина, чтобы позлить брата, — а кто-то постоянно даёт ему отворот поворот. — Ой, Люси, замолкни, — сказал, отмахиваясь Хью. Кассиопея появилась на следующий день с утра. Она переступила порог Больничного крыла и лёгким шагом пронеслась, как ветер, над спящими больными. Лили не спала. Она вообще не могла теперь заснуть в этом месте, после того, как ей объявили, что на неё уже несколько раз покушались. — Твой брат согласился присоединиться к Союзу. — Почему он передумал? — Может, потому что его сестру чуть не закололи посреди ночи? Поэтому он теперь в полную силу заправляет на Равенкло. — А Элен? — Ушла в подполье, — Кассиопея усмехнулась, — помогает твоему брату руководить. Никто, кроме посвящённых, не знает кто заключил Союз. Это даёт нам большие преимущества. — Мы основали этот союз, и главное, чтобы мы были живы, иначе всё полетит к чертям, — сказала Лили. — Что за пессимизм, Поттер? Или это на тебя так больничные стены влияют? Хотя нет… — Малфой хитро прищурилась, — может просто любви не хватает? — Честно говоря не до этого сейчас, — Лили вздохнула. — Ну-ну. Смотри не превратись во второго Тёмного Лорда с такими замашками. — Мне его самого вполне хватает. — Кстати, как ваши отношения? — Никак. — Ты слишком категорична. — Зато ты светишься, как начищенный галеон. Неужели Сириус вернулся? — спросила Лили, видя, как Малфой сияет. — Сегодня ночью. — О, поздравляю. Хоть кому-то везёт с компанией. — Между прочим, советую присмотреться к своему компаньону получше, а то мало ли что. — Что? — Лили непонимающе взглянула на собеседницу и по лицу той поняла, на что та намекала, — Нет! Это же крайняя мера извращенства. Фу, мерзость какая! — Чего ты так возмущаешься, или у вас уже что-то было? — хохотнула Кассиопея. — Он же… мёртв! — А сны? Там между прочим всё почти реально. — Откуда ты… О, Мерлин, вы что… — Нет. Пока не дошло. — Ты влюблена в призрак Сириуса Блэка, — упавшим голосом сказала Лили. — По-моему всё к этому и шло, учитывая, что я общаюсь с ним каждый день на протяжении всей жизни, — сказано было с грустью в голосе. Наверное, если бы она могла, она бы воскресила его, только для того, чтобы быть рядом с ним. — Но есть же живые люди. — Они ему и в подмётки не годятся. Да и я не могу смотреть на кого-то другого. Лили выписалась раньше. Пришлось уговаривать мадам Помфри, но ещё одну ночь оставаться в Больничном крыле она не хотела. Она успела только переступить порог гостиной, когда на неё накинулись. Роберт и Джерси были в первых рядах. А кое-кто со своих мест недобро смотрели в её сторону. Лили сразу же оценила новое выражение лица Оливии, которое не обещало спокойной жизни в дальнейшем. Как так вышло, что скромная магглорождённая девочка с громкоговорящим будильником, всегда улыбающаяся и верящая в дружбу до гроба, превратилась в стерву, не знающую меры в постановке гадостей? Из-за этой набирающей обороты войны многие люди перестали быть теми, кем являлись на самом деле, а может и наоборот показали своё истинное лицо… Весь вечер друзья травили байки и рассказывали, что творилось в её отсутствие. Она оказалась права, когда сказала, что «Круг» знал о заключении Союза. Это говорило о том, что впредь им стоило быть осторожнее с такими массовыми собраниями. Оказалось, что у магглорождённых наконец объявился лидер — Метью Эртон. Как бы странно не звучало, но оказалось, что восстание пошло с Хаффлпаффа. Вот они тихие мирные и дружелюбные. У Лили назревал вопрос, и она ждала момента, когда сможет его задать. — Почему я? — спросила она наконец у Саммерса, — Мне казалось всё уже было решено, и ты должен был быть во главе Гриффиндора. — Так и было, — ответил за него Уилл, — Но когда ты вошла в Больничное крыло вся в крови… — Все сразу поняли, что это должна быть только ты, — закончила за него Иоланта. — Никто не сделает большего для нашего факультета, чем ты, Лили. Я понимаю — это большая ответственность, и с нашей стороны было нечестно так её перекидывать на тебя в тот момент. Но знаешь, это сыграло нам на руку. Слух о том, что Лидер с Гриффиндора пришёл на заключение Союза весь в крови и с поля боя, очень хорошо пополнил наши ряды. — Нас теперь намного больше. Лили улыбнулась, но не от того, что она теперь была героиней и могла почивать на лаврах, даже наоборот она теперь была в ещё большей опасности, чем прежде, а от того, что гриффиндорцы обрели надежду и веру в то, что могут противостоять всем невзгодам сами. — О чём ты только думал? — спросила Лили у Теда, когда на следующий день пришла к нему. Она не собиралась читать ему нотации, он всё же был взрослым человеком и её другом, как никак, но то что они делали с Ванессой выходило за рамки. — Она хороший человек… — Надеюсь, не это стало причиной того, что вы… вместе. — Я согласен — это неправильно. Я — преподаватель, она — студентка. Но в тот момент это показалось не таким важным. — Понимаю, — проговорила Лили. Иногда Ванесса, конечно, творила такое, что было удивительно, как она с такими способностями попала на факультет Хаффлпаффа, по ней только Гриффиндор и плакал. Подлить Амортенцию преподавателю трансфигурации — это же надо было додуматься. — А потом? — Я хочу, чтобы ты не думала, что это простое увлечение. Она и вправду мне нравится, и, кажется, я всегда был к ней неравнодушен. Вы всегда влипали в какие-нибудь истории. В какой-то момент я просто понял, что не могу оставаться к ней равнодушным, что она мне дорога, как никто другой. Она мне как родная, будто я знал её всю жизнь. Лили в шоке смотрела на Теда. — Ты, наверное, права, не стоило ставить свои желания выше всего. — Ты что-то путаешь, я такого не говорила. Если вы действительно любите друг друга, то почему бы вам не быть вместе. — Если всё раскроется, она окажется под ударом. Я не могу этого допустить. Лили корила себя всеми словами, которыми только могла. Теда ей так переубедить и не удалось, и оставалось только ждать с замиранием сердца, что он объявит о своём решении Ванессе. МакГонагал вызывала её к себе, выяснить подробности той ночи. Лили сказала, что не разглядела нападающего и просто сумела убежать. Директора пугали эти нападения, и она понимала, что не знает и половины того, что творилось в школе, а главное на чьей стороне оказаться правильней. Если так пойдёт и дальше, то её могли убрать с директорского поста, что было крайне нежелательно. Лили молчала. Нужно было посоветоваться с Тедом прежде чем что-либо говорить. Приобрести врага в лице директора было не лучшей затеей. Дни полетели с ужасающей скоростью. Март не успел наступить и вот уже был День Рождение Джеймса, которое они с Ником и Ванессой решили чисто символически отпраздновать. Потом к ним присоединились все остальные. Элен чисто из-за того, что не хотела оставлять своего парня наедине с Лили, Скорпиус по тем же причинам не хотел оставлять её рядом с Ником, Кассиопея пришла за компанию, а вместе с ней пришёл и Сириус. — Ещё одно слово, и я сломаю тебе шею, — вопил охмелевший Ник на Малфоя и схватив его за шею лохматил прилизанные волосы. — Не забывай. Я предвижу каждое твоё действие, — тот пытался вырваться, но пока это не получалось. — Я непредсказуем! — Я за Николаса, у него вполне есть все шансы, — сказал Сириус, улыбаясь. — Слишком импульсивен, Скорпиус возьмёт его головой, — сказала Кассиопея, складывая руки на груди. Сумасшедший дом. Лили покачала головой. Элен стояла чуть дальше ото всех и пила огневиски мелкими глотками. Красивая, изящная — настоящая аристократка. Немного подумав, Лили всё-таки решила подойти к ней. — Пройдёмся? Собственно, она не очень-то и рассчитывала, что та согласится, но на удивление Элен окинула её спокойным взглядом и кивнула в знак согласия. Лили взяла бутылку огневиски и два бокала. День Рождение отмечали в раздевалке Слизеринской сборной команды по квиддичу, поэтому они наметили путь до игрового поля. Первые несколько минут они прошли бок о бок молча. — Ты, наверное, хочешь меня сейчас убить. — С чего такая уверенность? — Ник. — Возможно, — уклончиво ответила Забини. — Твой брат бы согласился. Наверное, только этикет не позволяет ему убить меня прямо во время урока. Он всегда был таким? -Поттер, твоя проблема в том, что ты рисуешь себе проблемы там, где их нет. Клод никогда не хотел тебя убить, да и навряд ли ему это вообще надо. — Тогда я не понимаю, почему он так на меня взъелся с первого дня. — У каждого в жизни бывают плохие времена, считай, что ты просто попалась под горячую руку. — Спасибо. Это радует, — проговорила Лили. Почему-то вспомнился момент, когда они на третьем курсе с Ванессой крали ингредиенты для зелий из подсобки Забини, и подслушали его разговор с какой-то женщиной. — Бывшая невеста, — пояснила Элен, когда Лили задала свой вопрос в слух. У него даже невеста была. Удивительно, что с таким характером можно было ещё кого-то завести, да ещё и больше, чем девушку на одну ночь. И видимо расстались они не совсем мирно, раз та прибежала за ним в Хогвартс. Лили и Элен дошли до квиддичного поля и поднялись на трибуны. Она разлила огневиски по бокалам. Забавно, Забини всегда ей казалась заносчивой и противной, человеком, от которого можно было ожидать чего угодно. Но на деле же она была довольно приятной в общении. Наверное, Ник и выбрал её за эту тихую красоту. От этой мысли сердце в груди сжалось, и она залпом осушила бокал. — Самое время поговорить по душам. — Что ты хочешь услышать? — Дело не в том, что я хочу услышать, а в том, чтобы прояснить ситуацию. — Ник всё ещё встречается со мной. — Да, но тянет то его ко мне. Не странно ли это? — Намекаешь на то, что я подливаю ему Амортенцию? Ну тогда ты должна знать, что у неё другое действие. Я его люблю, Поттер, чтобы ты там себе не напридумывала, и он меня любит, и в тоже время у него есть какие-то чувства к тебе, как и у тебя к нему. — Выходит у нас любовный треугольник. — Да, но только третий всегда лишний. — Допустим, — Лили разлила виски по бокалам и тут же осушила свой. Решение проблемы пришло само собой, — И если, как ты говоришь, вы друг друга любите, то постарайся держать его при себе. Я тоже не железная. — Значит, ты его отпускаешь? — Да. Я ему об этом скажу и вместе ты нас не увидишь. — Благородно. — Вам это нужнее, — сказала Лили скрепя сердце. Это было сложно. Но это было нужно, даже необходимо всем им. Она достаточно набегалась за Ником, а теперь были уже не те времена, чтобы играть в любовников. — Значит мир? — вдруг сказала Забини улыбаясь. Её так же, как и Лили пошатывало от выпитого, но она всё равно протягивала ей стакан. — Мир, — они чокнулись и разом выпили. — С двойным упорством и трудом Гори огонь, кипи котел, — начала вдруг петь Лили, припомнив старую песенку. — С двойным упорством и трудом Что-то злое идет этим путем, — подхватила Элен, повысив голос на последней ноте. -Похоже, у меня начались галлюцинации, или они действительно сидят вместе и поют? — Кассиопея перешагнула последнюю ступень и подошла к ним, за ней следом шла Ванесса. Лили переглянулась с Элен, и обнявшись они запели дальше: — Глаз тритона и палец лягушки, Шерсть летучей мыши и язык собаки, Хвост ужа и жало медянки, Нога ящерицы и крыло совенка. — Зельевары, чтоб их! — ругнулась Кассиопея. И припев они запели вместе. — С двойным упорством и трудом Гори огонь, кипи котел. С двойным упорством и трудом Что-то злое идет этим путём. * Тед всё же сказал Ванессе, что им лучше расстаться. От чего та пару недель проходила, как в воду опущенная. Лили пыталась её развеселить, но всё было тщетно. У неё и самой на душе кошки скреблись. Ника она избегала, от чего тот уже сам не выдержал и стал её преследовать пока не поймал однажды в коридоре. Ибо даже в гостиной Гриффиндора она умудрялась от него улизнуть. — Что происходит, Лил? Ты меня избегаешь? — Да, — она резко к нему развернулась и посмотрела прямо в глаза, — Потому что так больше не может продолжаться, ты терзаешь и меня, и себя, и Элен. Так что нам лучше держаться на расстоянии друг от друга. Лили выдернула руку у ошарашенного Ника и понеслась дальше по коридору, на ходу вытирая выступившие слёзы. Кассиопея первое время выглядела весёлой, а потом тоже сникла под напором обстоятельств. И дело даже было не в том, что она была ответственна за весь факультет, хотя и это выжимало её, как лимон. Лили это прекрасно знала и не понаслышке. А в Сириусе, который всё ещё был призраком. Иногда они вчетвером, сославшись на обязанности основателей Союза, запирались в бывшем классе тренировок, а теперь место собраний шестёрки, и пили, танцевали, разговаривали по душам. У каждой из них была своя душевная драма, о которой никому, по большому счёту, и не скажешь. Они отмечали её день рождение в таком же составе. Нику не сказали, а Скорпиуса не пригласили. — Танцуют только девушки! — закричала Лили, залезая на стол и утягивая с собой Элен. Кассиопея включила музыку, Ванесса приготовила фотоаппарат. — Забини, скажи, почему ты, когда напьёшься, всегда лезешь ко мне целоваться? — Ты неплохо целуешься, Поттер, — сказала Элен ей прямо в губы, и Лили еле увернулась, чтобы не попасть под страстный порыв равенкловки. В самый разгар торжества к ним всё-таки явились Крам, Малфой и Нотт. — Так вот чем занимаются девушки в отсутствие парней, — протянул Тибор, окидывая оценивающим взглядом Кассиопею. — Так, дамы, вечеринка окончена, расходимся, — сказал Скорпиус, выключая музыку. Он подал Лили руку, помогая слезть со стола. Ник в свою очередь снял оттуда Элен и потащил к выходу. Нотт заверил, что доведёт Кассиопею до гостиной, а Ванесса уже давно тихо мирно спала на столе в углу, в обнимку с фотоаппаратом. — Что здесь делал этот слиз… ну, ты понял, — попыталась выговорить Лили, но язык её не послушался. — Встретили по дороге. Ему можно доверять, — он усадил её на стол, застёгивая на ней блузку. Похоже ему этого совсем не хотелось, и он медлил. Натянув на неё свитер и поправив волосы, он внимательно посмотрел на неё. Она готова была уснуть на ходу. — Тебе совершенно нельзя пить, — сказал Скорпиус, стягивая её со стола и уводя к выходу. Он снова принёс её в гостиную и уложил на диване, прикрыв пледом. Но уснуть ей не дали. — И в кого ты превращаешься? Лили улыбнулась, не открывая глаз. Том. — На тебя должны ровняться, тебе должны поклоняться! И ты не должна спать в полуадекватном состоянии на диване в гостиной! — Как думаешь, Том, у нас с тобой бы что-нибудь вышло? — она приоткрыла один глаз, только ради того, чтобы увидеть, как он сбит с толку, — Ну я имею ввиду, если не так, то хотя бы во сне? — Ты пьяна. — А ты уходишь от ответа, — Лили перевернулась на спину и уставилась в потолок, — Представляешь, ты и я под сенью деревьев. Нам ничего не угрожает, никто не страшен. Мы занимаемся… — она повернула голову в сторону, чтобы ещё раз оценить выражение лица Тома, и подскочила на диване, когда оказалось, что его лицо в сантиметре от её. — Чем? — он издевательски улыбнулся. — Да, ну тебя, — она села на диван, кажется от испуга совсем протрезвевшая. — Будь так добра, в следующий раз не доводи до того, чтобы тебя тащили до гостиной на руках. — А то что? — Это было последнее предупреждение. Лили с головой ушла в дела факультетские и подготовке к СОВ. Собственно, все остальные поступили так же. На неё пару раз нападали, когда по одному, а когда по двое, а на уроках заклинания почти всегда летели в её сторону. И в первом и во втором случае ей удавалось выйти из стычек невредимой, и она как могла старалась, не сорваться и не нанести ответный удар похлеще. Держало то, что на ней держался почти весь факультет, а благодаря Джерси и Дину, она стала, чуть ли не идолом для поклонения. Ал этому был очень удивлён, по простоте душевной, а может просто из-за того, что не хотел верить, думал, что она не в чём таком не замешана. Да и у него забот своих хватало. Хьюго и Люси тоже перешли на сторону Союза. Кузен окончательно решился признаться в любви Ванессе, и не нашёл ничего лучше, чем сделать это прилюдно в Большом зале. Подруга была смущена, а Тед уткнулся чуть ли не носом в тарелку. У Элен и Ника всё было хорошо, Кассиопея бегала от назойливого Нотта, который неожиданно воспылал к ней чувствами, а Скорпиус продолжал преследовать Лили. Вот так вот весна накрыла всех с головой и не отпускала. — Малфой, я готовлюсь к экзаменам, если ты от меня не отвяжешься, я буду вынуждена применить магию. — Хорошо, — как-то слишком быстро согласился слизеринец, — Я тут просто хотел отдать одну очень нужную тебе вещицу, но раз она тебе не нужна, то я пойду. — Что ещё за вещица? — спросила Лили, поднимая на него уставший от конспектов взгляд. Малфой покопался в рюкзаке и неожиданно вытащил оттуда её дневник. — Отдай, — Лили протянула руку. — Ан, нет, — Скорпиус покачал головой, — Сначала сделка. — Какая сделка? Ты что издеваешься? — Ты согласишься быть моей девушкой, а я отдам тебе эту тетрадку. — А если нет? — Отдам её почитать гостиной Слизерина, — он гадко улыбнулся. — Ты этого не сделаешь, — угрожающе сказала Лили. — Ты меня знаешь, я и не на такое способен. Так что, по рукам? — Хорошо, — Лили протянула руку за дневником, и он её схватил, надев на палец золотое кольцо с красным камнем. — Какого чёрта! Это что? — она попыталась его снять, но тщетно. — Мне нужны гарантии, что ты не откажешься от своих слов, — Скорпиус сложил руки на груди, — И это мне их даёт. Он положил дневник на стол и ушёл. Просто взял и ушёл. Кассиопею она нашла только к вечеру, как оказалось, попала она крепко. Лили была на грани того, чтобы не пойти и не скинуть Малфоя с Астрономической башни. Его сестра вообще еле держалась, чтобы не расхохотаться в голос и выдержать лицо. — Мерлин, у него поехала крыша! — Не могу не согласится, — Кассиопея откашлялась в кулак, подавляя хохот, — Это очень сильное родовое кольцо, которое пролежало под замком двести с лишним лет, а он просто взял и надел его тебе на палец. — Спасибо, что успокоила, — Лили облокотилась о стену, — А сбежать никак? Слава Мерлину, во время экзаменов всё ушло на второй план. Лили замаскировала кольцо чарами, чтобы не возникло вопросов, а Малфою с помощью домовиков подлила в кубок слабительного зелья вперемешку с рвотным порошком. Трансфигурация, Чары и Зельеварение были сданы. И Лили думала, что на самые высокие баллы. А вот в Гербологии она была не так уверена. Радовало только то, что проверять всё это должны были независимые люди. Ник сдавал ЖАБА, но его это сильно не беспокоило. Он сдавал экзамены с лёгкостью, и, кажется, был уверен во всех. Разговор с Малфоем произошёл после сдачи Маггловедения, которое в этом году стало для всех обязательным. Она прогуливалась возле озера, и он, не спеша к ней приблизился. — Ты совершенно не пользуешься своими гарантиями, — Лили подняла руку с кольцом. — А ты хотела бы? — Учитывая, что я насильно стала твоей собственностью, то нет. Какого чёрта, Малфой? Ты же прекрасно знаешь, что всё это несерьёзно и не зайдёт так далеко? Он взял её за руку довольно властно, так что она даже остановилась и непонимающе на него взглянула. Они стояли под сенью деревьев, скрываемые от посторонних глаз кустарниками. — В заброшенном классе. В восемь, — сказал он. И прежде чем отпустить, выжидающе на нее посмотрел. Возможно он ждал, что она возразит, но она этого не сделала сама толком не понимая почему. В назначенное время она стояла возле знакомых дверей и думала о том, что она здесь забыла. Но что-то внутри толкало ее вперед. Было так темно и тихо, что она слышала звук своего дыхания. Будто пасть огромного монстра ждала ее впереди. Дверь за спиной закрылась и Лили вздрогнула от нахлынувшего ужаса, прижавшись спиной к ее шершавой поверхности. А помещение плавно начало заполняться светом от мерцающих свечей, которые были расставлены по всему периметру класса, вместе с вазами цветов. Скорпиус стоял в углу и пристально за ней наблюдал, пока она постепенно приходила в себя и оглядывалась по сторонам. — Романтичненько, — выдохнула она с облегчением. — Ожидала чего-то другого? — Как минимум что меня сейчас кто-нибудь съест, — произнесла она и двинулась в его сторону. Скорпиус протянул ей изящный бокал, внутри которого плясали пузырьки. — Надеюсь там нет амортенции или чего-нибудь еще, что может затуманить мне рассудок? — Кроме алкоголя ничего. Но если ты настаиваешь, то могу покопаться в своих запасах. — Нет уж спасибо! — она залпом выпила бокал, — Я заключила мир с Забини. Так что наши сделки теперь можно аннулировать. — Думаешь? — Да. Думаю, всё слишком далеко зашло, Скорпиус. «И ты начинаешь меня пугать своими выходками», — пронеслось у нее в голове. Он смотрел куда-то в сторону, что-то обдумывая. — Давай не будем всё усложнять, у нас и так куча проблем, которые нужно решить помимо личной жизни, — она вздохнула. Как же это сложно. Она фактически бросала его. Хотя по факту они и не встречались по-настоящему. Но она ярко представляла себе состояние Скорпиуса и понимала, на сколько это бьет по его самолюбию. — Послушай, — она подошла ближе и взяла его за руку, — Я верю, что ты найдешь хорошую девушку, с которой у тебя будут нормальные отношения без всяких подпольных игр и манипуляций. Отпусти эту ситуацию и меня за одно. Я очень устала от всего этого. — Как проникновенно, — он наконец-то повернул голову в ее сторону, в глазах у слизеринца горел зловещий огонек, — С Крамом сработало бы сто процентов. Он гадко ухмыльнулся, и Лили попыталась вырвать у него свою руку. Но он только сильнее сжал ей запястье. — Только вот я гад-манипулятор, который просто так не сдается, — он потянул ее на себя и прижал к стене. У Лили перехватило дыхание. Нахлынувшее чувство дежавю, сдавило горло. Всё это уже как будто было. Пустой коридор, он прижал ее к стене, рванул на ней рубашку… пуговицы поскакали по каменному полу. Холодный пот заструился по позвоночнику. Лили в ужасе смотрела на Малфоя не в силах сделать хоть что-нибудь, чтобы освободиться. Он изучающее на нее смотрел, но действий пока никаких не предпринимал. Он был в ее мыслях. В мыслях, поток которых она не в силах была остановить. Скорпиус отпустил ее руки. Всё чего ей сейчас хотелось сделать это сползти по стенке и, обхватив колени руками, разрыдаться. Но он не дал ей это сделать, подхватив на руки и перенес на диван, усадив к себе на колени. Лили не могла пошевелится, уткнулась лицом ему в грудь. Жгучие слезы брызнули из глаз. Ей было горько, и обидно, и стыдно за то, что показала свою слабость ему, и что не в силах была оттолкнуться сейчас и выбежать из класса. Вместо этого сидела у него на коленях и рыдала, а он успокаивающе гладил ее по волосам и спине. — Прости, я не знал, — проговорил он, где-то над ухом. — А если бы знал, чтобы это изменило? — спросила она, не поднимая глаз. — Я бы не был таким дураком и не пугал бы тебя. — Ты не дурак, Скорпиус, — она подняла голову, отстраняясь от него, — В этом то и проблема. Ты все прекрасно знаешь. И ты уже озвучил, кто ты есть. Сердце внутри грудной клетки больно сжалось. Что ни говори, а за этот год она к нему привязалась и ей было больно осознавать, что ещё один не верный шаг и все ухнет вниз. И не останется ничего хорошего. Лили попыталась слезть с его колен, но он ее удержал. Последовал поцелуй. Мягкий, нежный, изучающий. Совершенно не такой, какой был до этого. Она снова предприняла попытку вырваться, но он только сильнее прижал ее к себе. — Какая же ты упертая девчонка, — прошептал он ей в губы. — А ты такой же настырный говнюк, — она упиралась ему руками в грудь, пытаясь оттолкнуть от себя, но все больше увязала в этом поцелуе. В приятном поцелуе, который вовсе не вязался с его недавней выходкой. Скорпиус запустил руку в ее волосы, мягко контролируя глубину поцелуя. Отчего хотелось блаженно прикрыть глаза. Он оторвался от ее губ и припал к шее, рисуя влажные причудливые зигзаги на коже, и чуть-чуть ее прикусывая. Вторая рука медленно ласкала ее пока поверх одежды. Тело предательски горело огнем и выгибалось ему навстречу. И если до этого момента она всячески старалась сделать вид, что ей безразлично и пыталась поскорее покинуть этот чертов кабинет. То сейчас ее охватило какое-то дикое желание перенять инициативу на себя и содрать рубашку с Малфоя чуть ли не зубами. Что она и сделала, даже не дав мысли окончательно сформироваться в голове. Игра на опережение. Лили рывком села на коленях Скорпиуса, и ловким движением зацепив белоснежную рубашку, потянула наверх. Чем заслужила его полностью обескураженный взгляд. — Не всё же тебе брать верх, — лукаво прошептала он ему на ухо. Какой-то чёртик внутри разжигал адское пламя с новой силой, подбрасывая поленьев в топку. Так что ей хотелось рычать. Одежда очень быстро полетела на пол, как обертки с конфет, которые не терпелось попробовать. И в какой-то миг, Скорпиус обхватил покрепче ее бедра и опрокинул на диван, сам оказавшись сверху. — Попытка засчитана, — проговорил он, нависая над ней, — Но в дальнейшем я перенимаю инициативу на себя. Слизеринец припал губами к ее животу и двинулся вниз… К Теду Лили пошла на следующий день, главным образом поговорить о Ванессе, которая без любви вяла на глазах, но так вышло, что он был не один. Человек в плаще, с надвинутым на глаза капюшоне сидел за его столом. — Лили, ты немного не вовремя… — Пусть проходит, — сказал незнакомец и Лили прошла внутрь. Дверь за ней закрылась и человек скинул капюшон. — Господин министр, — воскликнула она. — Тсс… — он приложил палец к губам, — Просто Чарли. Лили села напротив него, и Тед подал ей чашку горячего чая. — Что вы здесь делаете? — Ходят слухи, что в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс состоялось заключение Союза между факультетами. Ты что-нибудь об этом знаешь? — Немного, — уклончиво сказала Лили, переведя взгляд на Теда, который был серьёзен, как никогда. — Тебя прямо пытались убить, причём осмелюсь предположить, не рядовые члены Круга. Может скажешь почему? — Кое с кем повздорила. — Лили, ты можешь нам доверять, — Тед накрыл её руку своей ладонью, в знак того, что ему-то точно. — Честно говоря, сейчас мало кому можно доверять, — сказала Лили, посмотрев прямо на министра, уж он то хорошо должен был это понимать, — а тем, кого знал до этого тем более. — Под напором обстоятельств люди меняются очень быстро и порой не в хорошую сторону. — Что ты имеешь ввиду? — На их стороне почти весь бывший Орден Феникса и Отряд Дамблдора. Она права. Доверие нужно заслужить. — Так что с этим Союзом? Он и впрямь был заключён? — спросил Тед, решив оставить вопрос о доверии на потом. — Да, — сказала Лили. — Я так понимаю ты и Ванесса в стороне от него не остались? — Ну… это мы его создали, — почему-то на губах Лили заиграла лукавая улыбка. Толи от того, каким взглядом посмотрел на неё Тед, то ли от того, что на лице министра магии читалась гордость за них. — Ненормальные. Вы хоть понимаете с чем имеете дело? — воскликнул Тед вставая. В этот момент он скорее всего больше переживал за свою новоиспечённую девушку, а Лили считал подстрекательницей. — Успокойся, Люпин, — сказал Чарли. Он казался более взрослым и мужественным, чем, когда она видела его в последний раз. Только сейчас Лили поняла, что боялась увидеть забитого человека, который вынужден прогибаться под сильных людей. Поэтому вздохнула с облегчением увидев Чарли таким. — Они молодцы. Сейчас как раз то время, когда нужно действовать, а не сидеть сложа руки и ждать, когда тебя убьют. — Что ты имеешь ввиду? — Я возрождаю Сектор отца. Мне нужны люди, в которых я не буду сомневаться и ни минуты. Союз даёт такую возможность. — Ты хочешь, чтобы после школы студенты сразу шли воевать? — Так они выживут сами и смогут помочь выжить другим. — Это жестоко. — Всё на добровольной основе, Тед. Если кто-то не захочет, заставлять мы не станем. Лили избегала Скорпиуса и Тома за одно. После случившегося ей было просто напросто стыдно даже думать об этом. И она запрятала все ненужные мысли под замок, старательно делала вид, что все отлично и ее ничего не тревожит. Хотя вечерами, лежа на кровати, и стараясь уснуть, ей грезились его прикосновения, горячее дыхание над ухом, и чувствовался даже его запах. От чего приходилось стискивать в объятьях одеяло и прикусывать язык. Поэтому, чтобы днем как-то отвлечься она погрузилась в изучение магии кольца. Это была довольно обширная тема. Хоть она и понимала, что ей не удастся сразу найти ответ на свой вопрос, количество информации на эту тему было просто огромным. Она повертела руку и так, и этак, разглядывая кольцо с разных сторон. Камень в кольце был скорее всего рубином. Лили пролистала до нужного абзаца. «Рубин — камень любви. Помогает в любовных делах, делая более страстными. Те, кто ищет на данный момент любовь, могут положиться на него, как на посредника, который поможет найти вторую половинку. Как любовный камень считается сильным афродизиаком, позволяющий испытать магическое единение влюбленных. Пробуждает страсть. Рубин является камнем власти, превосходства и тщеславия. Так же дает владельцу мужество, раскрывает его потенциал. Помогает преодолеть силы тьмы, оберегает от злых духов и темных чар. Изменяя цвет, предупреждает о надвигающейся опасности. Как подарок, является символом дружбы и любви». Лили шумно выдохнула. Окончательно запутавшись в собственных догадках и теориях заговора. — О, я смотрю ты решила изучить данный вопрос серьезнее, — Кассиопея села напротив. Лили окинула ее уставшим взглядом. — Я тут кое-что разузнала о колечке, которое у тебя на пальце, — слизеринка сделала паузу, ожидая реакции от нее. — И? — И всё намного предсказуемее, чем можно было подумать, -Кассиопея достала свиток и начала его развязывать, — Решила посоветоваться с мамой. И в ответ на мой вопрос: «Что хранится в той красной коробочке, которая стоит под охранным заклинанием в самом темном углу сейфа нашего многоуважаемого дедушки Люциуса». Она прислала мне наше семейное древо и пояснительное письмо. Взгляни. Она развернула свиток и разложила его на столе. Надо отдать должное, семейное древо Малфоев было впечатляющим. Пергамент был сплошь усеян именами и датами. — И что я должна увидеть? — Лили вела пальцем от одного имени к другому, удивляясь что Малфои были родственниками практически с каждой магической семьей. Палец шел вверх. Фамилии сменяли друг друга. Блэк, Барнс, де Клэр, Лестрейндж, Паркинсон, Селвин, Флинт, Долгопупс… Рука Лили застыла. — Я так понимаю ты дошла до самого интересного, — Кассиопея победоносно улыбнулась, доставая из конверта письмо. Лили все еще в шоке на нее смотрела, — Вот что мне ответила мама «… История эта очень романтичная и печальная одновременно. И уходит корнями далеко в 17 век. Наш предок Корвин был талантливым волшебником, исследователем, а ещё очень любил в свободное время обрабатывать драгоценные и полудрагоценные камни и делать ювелирные изделия, придавая им немного магического характера. Большая часть ювелирных украшений нашей семьи, сделал именно он. И они передавались из поколения в поколение. У Корвина была подруга детства Шарлотта. Яркая, веселая, дерзкая, талантливая волшебница. Он описывал ее так: «Когда она заходила в комнату, то как луч солнца заполняла всё вокруг, а пространство искрилось от ее магии». Когда пришло время жениться, родители выбрали ему в жены девушку из чистокровной семьи. Как ее звали уже толком не кто и не помнит. И из какой семьи она была тоже. Кто-то говорит, что из семьи Блэков, кто-то что Паркинсонов или Флинтов. Невеста Корвина Шарлотту невзлюбила, поставив его перед выбором. Либо она, либо Шарлотта. Корвин долго думал, как ему поступить. И в итоге подруга детства обиделась и освободив его от выбора, ушла сама. Он пытался ее вернуть, но тщетно. Она уехала из страны. Корвин расторгнул помолвку, поник и закрылся у себя в мастерской на долгие месяцы. А потом кинулся на поиски Шарлотты. А когда спустя несколько лет нашел, то наткнулся на стену ледяного равнодушия. Она не могла его простить. И тогда он, отступая, подарил ей прощальный подарок — золотое кольцо с рубином. Надел его ей на палец и ушел. А через несколько недель она вернулась к нему в Англию сама. Через пару месяцев они поженились, у них родилось двое детей. И жили бы они долго и счастливо, но магия кольца начала забирать у Шарлотты ее прежнюю жизненную энергию, она начала чахнуть на глазах. Корвин искал способ спасти любимую жену и снять злополучное кольцо с ее руки. В конце концов он разрушил магию кольца, но потратил слишком много сил. И в то время, как Шарлотта начала идти на поправку, он начал быстро слабеть, и через несколько месяцев был полностью прикован к кровати. Шарлотта пыталась его спасти, но тщетно. Корвин поплатился за некогда использованную темную магию ценой собственной жизни. И таким образом был восстановлен баланс. Шарлотта дожила до 99 лет. И все эти годы носила кольцо не снимая. В своем дневнике она писала, что после того, как Корвин разрушил чары, кольцо потеряло былую власть над ней, но приобрело другие черты. В моменты, когда ей грозила опасность красный рубин, приобретал черный цвет и легонько вибрировал на пальце…» Лили переводила взгляд с письма на древо и обратно. Голова шла кругом, но все постепенно прояснялось. Она позволила себе шумно выдохнуть. — Если вкратце, — Кассиопея убрала письмо обратно в конверт, — Скорпиус подарил тебе сильный амулет, которому двести лет. Очень ценный подарок. — Я поняла, спасибо, — отмахнулась Лили, — Но почему он ничего не объяснил? Почему заставил думать, что все что происходит навязано магией кольца? — Не могу тебе ничего сказать по поводу собственного брата. Его действия по отношению к тебе как минимум странные. — Отлично! И что мне делать? — Поговори с ним на чистоту, — Кассиопея пожала плечами, -Я стараюсь в его личную жизнь не лезть. И тебе помогла только по доброте душевной, и потому что побоялась, как бы Скорпиус не наломал дров с этой древней магией кольца. Но раз всё обошлось, то я умываю руки. Разбирайтесь теперь друг с другом. Прекрасно! Нет просто шедеврально! В Лили боролся целый ураган чувств. Злость, обида, непонимание и облегчение. Она бросила взгляд на пергамент с древом. «Корвин Малфой (1785-1810) — Шарлотта Поттер (1787-1888)» Малфой, какого бешеного гиппогрифа ты творишь?