Почему я была одной из избранных? До сражения я не видела Всей мощи и магии моих сил, Это было за гранью моих самых смелых мечтаний Within Temptation - Dark Wings
Если кто-нибудь спросит ее, что она знает о своих родителях, девочка покроется крупными алыми пятнами стыдливого румянца и промолчит. Ивона совсем ничего не знала о своих родителях. Лезть с вопросами к профессору было бессмысленно. По его словам он мало что знал о ее семье. В те годы погибло несчетное количество людей и кто знает за что заслужили нелюбовь Темного Лорда родители Ивоны. Вполне возможно, что просто оказались не в том месте и не в то время. Достойное объяснение. Разве это могло успокоить Ивону? Нет, и они оба знали об этом. Дамблдор туманно бросил предположение, что может быть и когда-нибудь, Ивона сама найдет информацию о ее семье. «Будьте уверены, найду»: медленно проговорила девочка, опустошенно взирая перед собой. Единственной зацепкой был кулон, который намертво сцепил и запечатал створки украшения. С каждым годом Ивона все меньше и меньше могла разглядеть тонкую черную полоску щели, и совсем скоро золото сковало просвет. А еще был сон а может даже и меньше чем сон; видение, иллюзия. Медленный напев, колыбельная, такая тихая, что как не пытайся вникнуть в музыку, она только быстрее ускользала. Иви становилось сразу так светло и спокойно, но только на короткие мгновения. Музыка растворялась в воздухе с последними секундами сна и девочка просыпалась, еле сдерживая слезы раздражения. Почему, почему так мало. Вот овладеть окклюменцией в совершенстве, да покопаться в себе. Выудить это воспоминание и наслаждаться им сколько захочется. Ивона хмыкнула. А еще залезть в головы нескольких людей и найти ответы на все вопросы. Раньше девочку неприятно интриговала идея, что она сможет читать мысли других, мало ли что можно узнать? Но чем старше она становилась, страх уходил, и Ивона все больше увлекалась этой затеей. Надо будет выклянчить у профессора Дамблдора парочку занятий. Хотя Ивона помнила, что у нее есть дар Пандоры и стоит только взять драгоценные камушки в руку. Но этот способ казался мадмуазель Эветт слишком дерюжным. То ли дело самой влезть в голову и выбрать что нравится больше всего, а потом еще и спутать все, скрыв следы присутствия чужого разума. Высоко поднимая ноги, Ивона преодолевала широкое поле засеянное золотыми колосьями пшена. Девочке казалось, что она плывет сквозь разлитое сливочное масло. Дорожная небольшая сумка увесисто била по бедру, напоминая о содержимом. Сегодня у нее небольшая экспедиция. Возможно, она вернется домой уже глубоко заполночь. Да, Висла надерет ей уши, если конечно дотянется… Если верить справочникам и энциклопедиям по растениям магического мира, то юг Франции изобилует Горячительным деревом а так же валерьяной. Нет, конечно валерьяны у нее полный набор, это одно из самых ходовых растений в индигриентах для зелий. Но ей нужна особенная валерьяна. Наконец, Ивона пробралась сквозь стену высоких колосьев и теперь бегом направилась к берегу залива. Вскоре сочная зеленая трава сменилась раздражающе мягким бархатным песком. Сбросив сумку на земь, Иви залетела в прохладные воды. Разгоряченная и взмыленная после бега по такой жаре она млела под прохладным голубым шелком. Вернувшись из тихого подводного мира к ослепительному небу, девочка приготовилась к продолжительному пути по кромке берега залива. Иви подобрала позабытые балетки и сумку, и побрела по мокрому песку, которые то и дела лизал шипящий прибой. - Как бы не обгореть – поздно заметила Иви, вспомнив о своей ненормально белой коже. Не сбавляя хода, Ивона легонько постучала кончиками пальцев по самым незащищенным местам; нос, щеки, плечи, грудь – и воздух завибрировал от магии. Так, она будет хоть чуточку защищена от палящего солнца. До места Иви добралась уже к вечеру. Раскаленный диск все ближе опускался к платиновому горизонты а небо разрумянилось закатом. Ноги нещадно гудели и завтра обещали болеть. Очень сильно рубило в сон, но Иви такие походы ей были привычны. Лес встретил девочку сумеречной прохладой и стоило поспешить; скоро стемнеет и искать что-либо будет сложнее в разы. Дерево Алихоции Ивона нашла по характерному жару исходящему от широких листьев. Надо бы натянуть перчатки и достать пинцеты – неаккуратное поведение с этим гремучим деревцем и Иви впадет в такую истерику, что никакая валерьяна ее не успокоит. Но нет. Ивона села прямо на рыхлую, мокрую землю и немного зарылась руками в мягкую почву. И устремила все свое сознание вглубь, к самым корням дерева. Сливаясь сознанием с окружающей природой, она сама становилась неотъемлемой частью этого леса. Листва кругом приветливо зашуршала, воздух сгустился, туман замер, все гостеприимно заурчало. Неизвестно как и почему, но Ивоне не требовалась волшебная палочка, древние руны или обряды, чтобы заставить окружающий мир принять Иви и выполнять ее просьбы. И это были не просьбы, приказы, подчинение. Девочка становилась одним из элементов огромной системы, которая вся пронизывалась древнейшей магией. Где всё как одно. Эта способность Ивоне не казалась какой-то экстраординарной. Она считала что каждый волшебник может влиться в природу и это вещь очевидная. Но, почему то не делилась своим опытом с профессором Дамблдором. Это было только ее, личное. Еще одно сходство с матерью. Как Иви, Лили находила общий язык с любым растением. Оживала природа, когда она приходила. Только Эванс не довела это общение до такого уровня который достигла ее дочь. Без защитных средств Ивона сорвала опасные листья с дерева и заботливо погладила жилистые ветки, благодаря за щедрость. Откопав ту самую валерьяну, Ивона начала варить зелье прямо на опушке леса. Ей никто не помешает, здесь она укрыта надежно. Мечтая об окклюменции, Ивона набрела на рецепт бальзама, который погружал человека в глубокий транс и можно было разыскать путь к своему второму сознанию. Которым можно было как ключом отмыкать дверцы памяти. Для этого нужно было совместить взаимоисключающих компонента: успокаивающая валерьяна и листья Алихоции вызывающие истерику. Был уже глубокий вечер, когда бальзам приготовился. Долго не думая, девочка закинулась дозой. Девочка задрожала всем телом и она ощутила что она падает, падает в бездну! Но нет, куда же она может падать, она же на земле… Перед глазами все вертелось а чувство свободного падения только усиливалось. Медленно, вымеряя каждый сантиметр, Ивона легла на землю. Сквозь черноту застилающую глаза, пробивалось колючее сияние звезд. Неожиданно все смолкло и бешенный бег света резко замедлился. Все громче и громче стали доносится чужие голоса. - Он не работал. Он был безработный. - Неудивительно! Бездельник! Нищий дурка, который… - Ложь. – вдруг отчеканила Ивона. Что? Это не она… Но почему ее трясет от обиды и гнева? - …Бедные! Погибли в автокатастрофе! Наверняка были оба пьяные! - Они погибли не в автомобильной катастрофе! Злоба ударила в голову и Ивону чуть не выбросило обратно к реальности. - Она получила по заслугам! Все, ухожу! Хватит с меня! В непонятно тумане мыслей мелькнула вполне обыкновенный, и от этого еще более нелепый, указательный знак. Тисовая улица. Барахтая ногами и руками Ивона вынырнула из черной пропасти. Она чувствовала невообразимую слабость во всем теле и хмель. Превозмогая бессилие, она потянулась к своей сумке. Только бы сразу отыскалось зеркальце.***
- Хотя бы спасибо, что сообщили мне лично о новом преподавателе Защиты от Темных искусств. – устало пробормотал Северус. Он был изнеможден словесной баталией с Альбусом, которую он конечно не выйграл. Да никогда не выйграет. - Ремус действительно нуждается в помощи. А Гарри давно пора узнать кем были его родители. Уверен, профессор Люпин поделится своими воспоминаниями с мальчиком. Снейп ощутил, как предательская краска залила его щеки тусклым румянцем. «Поделится воспоминаниями». Только этого не хватало. - Зачем? Чтобы у мальчишки в конец крышу сорвало? О, конечно. Наслушавшись баек про беспредел своего папани, он возомнит, что пора наверстывать упущенное. – злобно прошипел Северус даже не пытаясь скрыть ненависть и обиду. Пока поганец еще не дорос, его можно контролировать. Ну а если он решит, что должен быть достойным славы своего отца? - Вы хоть когда-нибудь признаете, что мальчик куда больше похож на мать? - Как только разгляжу хоть толику от Лили в нашем маленьком мессии, с радостью и раскаянием признаю все что пожелаете. Дамблдор улыбнулся. Иногда время не властно. - И все же… - вздохнул Дамблдор и замолчал. Старец еле уловимо нахмурился. Треугольное зеркальце, лежавшее прямо перед ним среди письменных принадлежностей, подало сигнал. - Прошу прощения. Северус заинтересованно наблюдал, как директор ловко и торопливо скрылся в дверях, которые вели в личные комнаты. Через пару минут он вернулся. Если сравнивать моментальную реакцию и торопливость действий с нынешним спокойным и даже немного позабавленным выражением лица директора, то можно сказать, что… такое типично только для Альбуса Дамблдора. Заметив отстраненно удивленный взор черных глаз, Альбус прокашлялся, вспомнив, что он здесь не один. - Только что пришла весточка о Гарри. О, не волнуйтесь. – поспешил добавить Дамблдор, видя как нахмурился Снейп. – Небольшой инцидент. Дорогой Северус, буду вам признателен, если вы сейчас же распорядитесь направить «Ночного рыцаря» на Тисовую улицу.