Глава 12. Преподаватель высшей математики.
3 марта 2012 г., 08:33
Утро следующего дня. Как всегда, Тацу, разбив очередной будильник, нехотя поднялся с кровати и поплёлся в ванную. Пробыв там минут 10, он вернулся в комнату. Каменаши продолжал лежать; взгляд его был устремлён в потолок.
- Казуя, ты вставать собираешься? – буркнул сонным голосом Уеда, бросив хмурый взгляд на Каме. Тот лежал неподвижно.
Тацу быстрыми шагами пересёк комнату.
- Эй, ты меня слышишь?
Глаза Каме остановились на его лице.
- Тацу, - прошептал он, - можно я сегодня дома останусь?
- Казу… - Вид у Уеды был недовольный, - Сегодня 2 пары матана, а у тебя и так там проблемы…
Каменаши передёрнуло. При слове «матан» к горлу подкатил нервный комок.
- Тацуя, пожалуйста,…Я, кажется, приболел.
Уеда присел на кровать соседа. Вид у парня действительно был не здоровый: лицо бледное, под глазами тёмные круги.
- Ладно, - сказал Тацу, - Оставайся.
Уеда и не скрывал своего раздражения: он ненавидел, когда Каме пропускал учёбу, особенно сейчас. Но откуда он мог знать, что вчера произошло…
Поцеловав парня в лоб, Тацу быстро собрался и поспешил на пары, оставив любимого в одиночестве.
Так прошло ещё несколько дней: Каме постоянно находил предлоги и отговорки для того, чтобы пропустить учёбу. В конце концов, Тацу вышел из себя и потащил Каменаши на пары силой. На математике Казуя забился в угол, и, сидя на последней парте, хмуро косился на препода. А Юаса лишь улыбался.
- Очередная двойка, Каменаши, - сладко улыбнувшись, сказал он, отдавая работу в руки юноши, - Сегодня жду тебя у себя.
Злобно фыркнув, Каме вылетел из кабинета, пролетев мимо Тацу. Ничего не оставалось, как прийти вечером. И он пришёл. Долго сидя за учебником, и не видя в нём ни строчки, Каме усердно соображал, как выкрутиться из сложившейся ситуации. А Юаса лишь насмехался:
- Да бесполезно это всё, Каменаши. Просто выполни мою просьбу, и будет тебе то, что ты хочешь.
Казуя разозлился.
- С чего вы взяли, что я соглашусь на это!? – крикнул тот, и глаза сверкнули недобрым огоньком.
Наоки придвинулся ближе к ученику: теперь их лица разделяло пара сантиметров.
- А что если у тебя нет выбора? Если, предположим, я сделаю так, что Уеда прекратит своё обучение в Америке?
Казуя побелел. Увидев его реакцию, Наоки победно улыбнулся.
- А может быть и ещё хуже…
- Прекратите… Как вы смеете…
Слов не хватало: злоба накрыла парня с головой. Вскочив, он уже направился к двери, но математик схватил его за руку и развернул к себе.
- Каменаши, всего одна ночь. И твоему Уеде ничего не будет.
Каме изо всех сил пытался вырвать руку, но Наоки так сильно сжал запястье, что все попытки оказались тщетными.
- Ни-ко-гда!
Юаса подтянул к себе Каме так, что он снова оказался у его лица.
- Подумай, Каменаши…
***
Он не помнил, как добрался домой. Когда Каме пришёл, Тацу не было в комнате. Воспользовавшись моментом, он быстро лёг в постель и притворился спящим. Через некоторое время тело ожгло: ко лбу прикоснулись пухлые губы Тацуи. Всё тело Казуи тянулось к юноше, но он сдержался, и больше в тот вечер они не разговаривали. Однако уснуть ему не удалось: в мыслях вертелись слова Юасы.
«Тацу не должен знать…» - не выходило из головы. Уснув под утро, Каменаши вновь не выспался и с новыми кругами под глазами поплёлся на учёбу.
День прошёл как всегда: Наоки продолжал издеваться над Каме. Поставив очередную двойку, он подмигнул парню и тихо прошептал:
- Я жду тебя.
И он снова пришёл. Ненавидя себя и весь мир, он пришёл и согласился на предложение Наоки. В тот вечер математик удовлетворился лишь поцелуем, но взял с парня обещание: когда уедет Тацу, Каменаши сделает всё, о чём попросит его учитель.
Казу терпел. Он скрывал всё от Уеды, и это было мучительно: Тацу видел, что ему что-то недоговаривают, но молчал. И так продолжалось изо дня в день.
Так наступил сочельник. Тацу паковал чемоданы. Каме весь день не было: вернулся он только под вечер. Сегодня Наоки зашёл дальше обычного: его руки добрались до члена Казуи. Сексом дело не кончилось, но это не утешало парня. Отношения между ним и Тацу испортились в конец, и Каме чувствовал, что больше не выдержит, не сможет ему врать, а рассказать всё – значило подвергнуть огромной опасности любимого. Этого Казуя допустить не мог.
- Ну что ж, пора, - сказал Уеда, поставив чемоданы к выходу, - Ты точно не хочешь меня проводить?
- Нет, - выдохнул Каме. Глаза его были опущены, щёки слегка покраснели.
Тацу подошёл к парню ближе.
- Не нравишься ты мне совсем, Казу.
В ответ Каме набросился на юношу с такой силой, что чуть не сбил его с ног.
- Прости,…Я люблю тебя…
Впившись в пухлые губы, Казу вцепился рукой в волосы Уеды, сильнее прижимая его к себе. Он знал, что это, может быть, в последний раз.
- Чтобы не случилось, знай: ты – это лучшее, что было в моей жизни, - прошептал на прощание Каме, слегка ослабив хватку. Тацу ничего не ответил: его обеспокоенный взгляд задержался на соседе; затем, чмокнув его в щёку, он взял чемоданы и вышел, оставив входную дверь открытой.
***
Рождество. На улицах везде горели огоньки, повсюду радостные лица, смех, веселье. Только Каменаши было не до этого. Он сидел в пустом классе математики, скучающим взглядом глядя в окно. Как бы ему хотелось сейчас оказаться в числе тех людей, которые так радовались празднику… Чтобы рядом был Тацу…
Дверь открылась: в неё изящной походкой зашёл Юаса.
- Ну что, Каменаши, - пропел он, закрывая дверь на ключ, - Продолжим?
Внутри юноши всё загорелось; стиснув зубы, он наблюдал за тем, как Наоки медленно приближался к нему, на ходу расстегивая рубашку. Подойдя к Каме, он рывком посадил его на парту, и впился своими губами в нежную тонкую шею. Казуя закрыл глаза – не от удовольствия конечно. Его тошнило и от этого препода, и от себя…
Наоки не терял времени даром. Он быстро раздевал парня, покрывая обнажённое тело поцелуями. Каме не шевелился, он будто кукла или марионетка, просто позволял делать с собой то, что хотели.
Джинсы, рубашка, трусы: всё оказалось на полу. Страстно целуя ученика, свободной рукой Наоки обхватил член Каменаши. Никакого намёка на удовольствие. Ни капельки восторга и упования, которое Каме чувствовал, когда на месте Юасы был Тацу. Только отвращение.
Повернув юношу спиной, Юаса наклонил его, и тот прислонился животом к холодной парте; кожа будто примёрзла к ней, и, зажмурив глаза и стиснув зубы, Каме терпел, не позволяя губам издавать не единого звука. Он почувствовал что – то тёплое.
«Смазка», - подумал парень, вжимаясь в парту ещё сильнее.
Пальцы учителя уходили всё глубже, и казалось, скоро они доберутся до желудка…
«Ненавижу тебя…Ненавижу!» - пронеслось в голове Казуи, когда член учителя вошёл в его тело. С губ сорвался хриплый рык. Вцепившись руками в парту, Каме зажмурился настолько сильно, насколько позволяли его глаза.
Двигая телом, заставляя свой член входить и выходить из тела Каменаши, Наоки сладостно стонал. Оргазм настиг его внезапно: последний раз содрогнувшись, Юаса вынул член и облегчённо опустился на стул. Каме трясло, всё тело покрылось холодным потом. Быстро одевшись, он двинулся к двери.
- Какой нетерпеливый, - усмехнулся Наоки, бросив ему ключ, - До встречи, Каменаши.
Парень вышел из кабинета, закрыв дверь. Шёл по пустым коридорам, еле передвигая ногами. Глаза давила ненависть, злость.
«Что со мной?» - подумал он, заходя в комнату. Дойдя до кровати, он рухнул в неё. Ещё никогда не было так плохо. Даже когда Тацу забрался на шест с какой – то девчонкой; даже когда Тацу ударил его; даже когда Тацу…
Мысли прервались. Закусив губу до крови, Каме, что было силы, швырнул подушку в сторону пустой постели своего соседа. Постели, где так часто проводил вечера за книжкой милый Тацу.