*****
– Как вы себя чувствуете, профессор? Ривай перестал рассматривать сомнительного вида картину на стене и перевёл взгляд на сидящего напротив студента. – В смысле? – не понял он. – Волнуетесь, испытываете лёгкое беспокойство или, может, боитесь? – Нет, просто забыл, каково это – сидеть в кафе, – честно признался мужчина, возвращаясь к исследованию окружающей его обстановки. Находились они в небольшом итальянском ресторане, а если быть точнее, то за отдельным столиком, надёжно скрытым ширмами от главного зала, чем создавалась некая иллюзия защищённости от посторонних взглядов, которые и стали одной из причин, отложившей выполнение данного пункта на два дня. На очередной встрече в рабочем кабинете Йегера, парень заметил, что профессор далеко не радужно воспринял новость о предстоящем визите в кафе, и как правильно понял Эрен, проблема была не в самой перспективе отведать блюдо, приготовленное неизвестно кем и неизвестно как. После длительного и утомительного допроса, юноша смог добиться от упрямого пациента искреннего ответа, из которого стало ясно, что Ривай стеснялся других посетителей. Они находились только на середине лечения, и гарантировать успех похода в кафе можно было разве что на пятьдесят-шестьдесят процентов, а значит, была высока вероятность неудачи. Мужчину беспокоило то, как могут отреагировать окружающие на его поведение в случае «срыва». Тогда Йегер отложил запланированное мероприятие, пока не нашёл ресторанчик с отдельными комнатами, позволившими Риваю почувствовать хоть какую-то безопасность на случай провала. – А можно задать вам личный вопрос? – вновь отвлёк мужчину от своего занятия Эрен. – Интересно, какой же?! Особенно если учесть, что не так давно кое-кто бесстыдно выспрашивал подробности моих отношений с Петрой, совершенно не беспокоясь о тактичности, – с сарказмом отозвался мужчина. – Это было важно для терапии! – возмутился Йегер. – И, возможно, я не был столь настойчивым, если бы вы не скрывали от меня всё на свете. – Не было такого. – И это говорит человек, восемь минут думавший, что ответить на вопрос «были у вас в детстве домашние животные?»! – Может, я вспоминал, – вяло огрызнулся Ривай. – Или пытались предугадать выводы, которые я сделал бы, исходя из ответа?! – Так что там был за личный вопрос? – решил сменить тему мужчина. – Не важно, вы всё равно не ответите, – обиженно отозвался парень и демонстративно уставился на ту самую нелепую картину, так заинтересовавшую профессора несколько минут назад. – Хорошо, обещаю быть честным, – сдался, наконец, тот, когда молчание достигло своего апогея. – Правда?! – недоверчиво посмотрел на него студент. – Я сейчас передумаю! – Понял-понял, – быстро замахал руками Йегер, как бы извиняясь. – Скажите, почему вы никогда не называете вашу фамилию? О том, что вы – Ривай Бранд, я узнал только в конце второго курса, когда увидел ведомости с учебным планом у тьютора на столе. А так, даже на табличке вашего кабинета написано «Профессор Ривай», и преподаватели со студентами обращаются к вам по имени. Почему же? – Надо меньше на чужие документы глазеть. – Как я и думал, – разочарованно вздохнул Эрен. – Я не сказал, что не отвечу. Просто… Но в это мгновение вошёл официант с их заказом, и мужчина замолчал, растеряв решимость говорить дальше, поэтому, когда они вновь остались наедине, предпочёл занять себя дегустацией принесённых блюд. Йегер несколько минут выжидающе сверлил профессора взглядом, но быстро понял, что не дождётся от того и слова, и сделал вид, словно забыл о своём вопросе. – Знаешь, Эрен, – вдруг тихо произнёс Ривай, обратившись к студенту не по фамилии, что делал крайне редко. – Мне стоит тебя поблагодарить. – О чём вы? – насторожился парень. Слишком подозрительно начал себя вести мужчина. – Обо всём, – тяжело проговорил тот. – Мне и в голову не приходило раньше, как сильно может не хватать простого похода в кафе или как приятно увидеть улыбку человека, которому я только что пожал руку без страха и колебаний. – Мне показалось, вас больше повеселило то, насколько глупо выглядел профессор Захариас, пытаясь выдать своё недоумение за взаимное уважение. – И это тоже, – не без ухмылки признался Ривай. – Однако, за эти два с половиной месяца, ты круто изменил мою жизнь. – Нет, вы не правы, профессор! Всё, чего мы достигли, – это в первую очередь ваша заслуга, я же просто направлял, в какие-то моменты подталкивал, а порой заставлял двигаться дальше, – перебил мужчину Йегер. – Но несмотря на наши успехи, нельзя забывать об оставшихся пунктах в списке. Они, можно сказать, финишная прямая. – Если не сам финиш. – Об этом я и говорю, – закатив глаза, вздохнул парень. – Нельзя расслабляться в столь ответственный момент. И то, что вы пришли в кафе, ещё не значит, что сможете в следующий раз спокойно разделить с кем-то напиток. – Вот так? – с этими словами Ривай осторожно взял бокал Эрена с минеральной водой и рачительно медленно поднёс к своим губам. Студент, затаив дыхание, смотрел на преподавателя, как на эквилибриста, выполняющего сложнейший трюк без страховки, а мужчина всё так же не спеша начал пить, пока не осталось и капли. – У меня нет слов, – растерянно признался парень. – Вы сделали это с такой лёгкостью… – Разве не этого ты добивался? – Конечно! Простите, – смутился он, – просто немного неожиданно получилось. – Надо же, тебя ещё можно чем-то удивить, несмотря на все старания профессора Ханджи? – Удивить – да, напугать – нет, – могильным голосом ответил Эрен, не заметив, как мужчина умело перевёл разговор в совершенно другое русло. Всерьёз он задумается об их странной беседе в кафе только через несколько дней, когда неожиданно раздастся звонок от его «пациента».*****
– Откройте, профессор! Я знаю, что вы дома! – почти кричал Йегер, колотя по двери квартиры Ривая кулаками. – Нам надо поговорить! Но ответом ему была лишь напряжённая тишина и любопытные взгляды соседей, осмелившихся высунуться из своих норок. – Молодой человек, продолжите буянить, я вызову полицию, – подал голос пожилой мужчина, пришедший на шум с верхних этажей. – Точно, вызывайте! – оживился Эрен, потирая начавшие саднить от боли руки. Всё же не стоило так сильно бить. – У меня есть основания предполагать, что профессор, например, – студент специально сделал паузу, чтобы завладеть всеобщим вниманием и в особенности того, кто стоял за запертой дверью, напряжённо вслушиваясь в происходящее в подъезде. – Например, насильно удерживает мою девушку в своей спальне! Грохот, с которым распахнувшаяся дверь ударилась о стену, услышали все дома в районе нескольких десятков метров. На пороге квартиры стоял злой как чёрт Ривай и тяжёлым немигающим взглядом сверлил парня, до которого медленно, но верно стало доходить, что он совсем немного переборщил. – Йегер, – обманчиво спокойно произнёс мужчина, а Эрен почувствовал, как стынет кровь в жилах. – Занятные у вас ученики, господин Бранд, – с улыбкой обратился к Риваю тот самый пожилой мужчина, грозившийся вызвать защитников правопорядка. – Сообразительные и с живой фантазией. – Ненадолго, – многообещающе протянул профессор и, схватив Йегера за воротник куртки, затащил того к себе в квартиру. – Ничего не хочешь сказать? – всё так же угрожающе тихо спросил мужчина, продолжая удерживать студента за одежду. – Д-д-обрый вечер, п-п-рофессор, – как-то уж жалко отозвался Эрен в растерянности. – День на дворе, Йегер. И совсем не добрый. По крайней мере для тебя. – Я… я… минуточку! – словно очнулся парень и с силой оттолкнул от себя мужчину. – Это не я тут объясняться должен! – Я неясно выразился по телефону? – сложив руки на груди, недовольно поинтересовался Ривай. – Стоит повторить? – Не утруждайтесь! Если вы забыли, то врач здесь – я! И только мне решать, когда закончить курс! – начиная закипать, вновь перешёл на крик Эрен. – Для конкурсной работы собранного материала хватит с головой, – упрямо гнул своё профессор. – И разве то, что я без труда самостоятельно осуществил восьмой пункт, не говорит в пользу эффективности твоего эксперимента? – При чём здесь университет?! – проревел Йегер и с силой схватил мужчину за плечи, не давая сдвинуться и на шаг. – Я сказал, что помогу вам! И не важно, будет ли это в моей работе или нет! Ривай поражённо смотрел в глаза Эрена, который отпустил мужчину, но продолжал стоять напротив него и тяжело дышать, стараясь восстановить дыхание после крика. – Почему вы так резко решили закончить терапию? – в лоб спросил студент. – Я много думал, и, кажется, это как-то связано с походом в кафе. Мне ещё тогда показалось странным ваше поведение: то и дело меняли темы разговора, без раздумий и колебаний пробовали принесённые блюда и даже демонстративно отпили из моего бокала. С чего такая резкая перемена?! Что я сделал не так?! – Успокойся. – Я спокоен! – И не кричи. – Я не кричал! – Эрен! – Простите, – спохватился Йегер, произнесённое имя стало как ушат ледяной воды на его разгорячённую голову. – Ты не должен извиняться, – глубоко вздохнув, признался профессор. – С моей стороны было неправильно так по-детски вести себя. Парень удивлённо посмотрел на Ривая, который замолчал и теперь размышлял о своём, словно решаясь на что-то. – Хорошо, я расскажу тебе, – наконец, произнёс он. – Раздевайся и иди в гостиную, прямо по коридору, вторая дверь. А я пока приготовлю чай. Эрен просто кивнул в знак согласия и, проводив мужчину взглядом до предполагаемой кухни, поспешил выполнить этот почти приказ. Оказавшись на месте, он позволил себе осмотреться, ведь это его первый визит в квартиру профессора. Как и ожидалось, повсюду была идеальная чистота, на любой горизонтальной поверхности можно в любой момент провести операцию, совершенно не беспокоясь о стерилизации, а в воздухе ещё витал едва уловимый щекочущий запах хлорки. Но как показалось студенту, это был скорее старый запах, так как по силе уступал тому, что он ощутил в свой первый и последующие визиты в рабочий кабинет преподавателя. Подумав об этом, Йегер внимательнее присмотрелся к мягкой мебели – велюр казался почти новым, словно никто не касался его, что навело на мысль о чехлах, некогда надетых на диван и кресла, но сейчас отсутствующих. «Значит, он и правда начал меняться», – поражённо произнёс про себя Эрен. В этот момент вошёл Ривай с подносом в руках, и парень заметил главное – на мужчине не было перчаток, хотя, как он говорил на сеансах, даже в квартире предпочитал не снимать их, просто меняя на чистые по приходу с улицы. – Так и будешь стоять или сядешь наконец? – вывел студента из своих мыслей профессор. – Угу, – промычал в ответ Йегер и послушно устроился в кресле, наблюдая, как Ривай расставляет чашки с горячим чаем на небольшом столике, стоящем по середине комнаты. Закончив с этим, мужчина по привычке дёрнулся в сторону своего любимого места, но вспомнив, что оно занято парнем, устроился на диване, без всякого смущения забравшись на него с ногами, которые в блаженстве вытянул, чуть согнув одну в колене, и опёрся о декоративную подушку, лежавшую на подлокотнике, в результате чего оказался к студенту спиной. Однако, тот не стал возмущаться или возражать, предпочтя дать профессору почувствовать себя комфортно. – Не думал, что до этого дойдёт, – словно самому себе сказал Ривай, прикрыв глаза на несколько секунд, но тут же открыв их и посмотрев на белоснежный потолок. – Долго ходить вокруг да около не буду, поэтому, ты прав, решив, что случилось это в кафе. Всё дело в твоём вопросе. – В каком? – растерялся Эрен. – О моей фамилии. – Не понимаю. Какое отношение это имеет к произошедшему? – Самое прямое… Начало Flashback Группа медсестёр, оживлённо беседовавших у стойки регистрации, неожиданно замолчала, стоило в коридоре показаться нескольким врачам. – Это он! – Где? – Вон, рядом с главврачом! – Тот малец? – Ты что, с дуба рухнула, дура?! Это Ривай Бранд – лучший кардиохирург нашего города! – Кажется, он ещё и самый молодой врач в своей специализации по стране? –отозвалась одна из девушек. – Про возраст не знаю, но гений однозначно, – почти пропела другая, с восхищением смотря на объект их обсуждения. – Был бы чуток повыше, – будничным тоном произнесла третья, но сразу же услышала в свой адрес просто шквал недовольства, главной мыслью которого была фраза, что доктор Бранд – эталон мужской красоты с ростом, служившим неповторимой изюминкой его образа. Девушки так увлеклись спором, что не заметили, как врачи прошли мимо них, прекрасно расслышав большую часть разговора. – Неужто промолчишь? – улыбнулся главврач Пиксис, посмотрев на слегка покрасневшего Ривая, но не от смущения, как могли подумать окружающие, а от злости. – Помнится, ты как-то в университете пообещал соседу по комнате вырезать во сне печень, если тот рискнёт ещё хоть раз заикнуться о твоём росте. – Это было давно, – пытаясь сохранить хладнокровие, возразил ему молодой хирург. – К тому же, пусть уж лучше про рост судачат, чем о моём назначении. – Всё не можешь забыть слова доктора Фроша? – Вы в курсе? – Я знаю обо всём, что происходит в стенах этой больницы, – подмигнул ему Дот. – Однако, с его стороны было глупо предполагать, будто я взял тебя на эту должность из-за знакомства с твоим отцом. – Если бы вы постоянно не говорили о моей фамилии, возможно, всё сложилось по-другому, – недовольно заметил Ривай. – Разве я виноват, что вы с Хеннигом Брандом* однофамильцы? – Но это не повод называть меня Бранд-волшебник! К тому же он был алхимиком, а не колдуном. – Для его времени, это одно и то же, – продолжая улыбаться, говорил Пиксис. – А вот для нашего… То, что ты делаешь во время операций, можно смело назвать чудом. Ты спасаешь людей, которые даже в мечтах не имели шанса выжить. Как не назвать после подобного волшебником? – Вы преувеличиваете. – Нет, Ривай. Я в тебя верю.*****
Голова страшно кружилась, перед глазами всё плыло, а в ушах стоял непрекращающийся гул. Ривай лежал на мокром асфальте и чувствовал, как на лицо падают крупные капли дождя. Он совершенно не понимал, где находится и что произошло, поэтому просто продолжал лежать и бессмысленно смотреть в грязное серое небо, затянутое тяжёлыми облаками, пока не услышал, как кто-то настойчиво зовёт его по имени. Отзываться не хотелось, но голос становился всё громче и громче, и Бранд понял, что его источник где-то совсем близко. Собрав немного сил, он всё же заставил себя приподняться и, игнорируя резко подступившую тошноту, осмотреться: шоссе, щедро посыпанное мелкими осколками лобовых стёкол, три покорёженных автомобиля, несколько шокированных прохожих, кричащих в телефоны об аварии и просьбы прислать медиков, и бесформенный мешок, неподвижно лежавший на дороге. Голос шёл от него. Каким-то чудом Ривай дополз до говорящего мешка и с ужасом понял, что это Пиксис. В сознание тут же ворвалась целая вереница воспоминаний: он только закончил дежурство, Дот предложил подвезти его до дому, а заодно и обсудить вопрос об участии в какой-то конференции, всё было спокойно, как вдруг, со встречной полосы на них вылетела машина, крик, визг тормозов и темнота. Хирург вновь посмотрел на стоящие неподалёку автомобили, судя по всему, два других водителя погибли, а Ривай и Пиксис остались в живых, так как были не пристёгнуты и вылетели через лобовое стекло до того, как металл превратился в смертельную ловушку. – Чудо, что ты цел, – прохрипел Дот, отвлекая Бранда от воспоминаний об аварии. – Наверно, только сотрясение да пара ушибов. Это хорошо. – Угу, – отстранёно согласился Ривай, но его взгляд, наконец-то, вернулся к коллеге. – О, господи! – не смог сдержаться он, увидев во что превратилось тело Пиксиса. – Помолчи и ни в коем случае не двигайся, я попытаюсь остановить кровотечение до приезда скорой. – Это бесполезно, мальчик мой, – слабеющим голосом попытался остановить его Дот, но тот не слушал и упорно делал всё, чтобы помочь, стараясь не обращать внимания на слова наставника, говорившего о гордости, которую он испытывал, работая бок о бок с Риваем, и что для него честь называться его учителем, и ещё много того, что казалось молодому хирургу совершенно бесполезным и неуместным, как вдруг Пиксис замолчал и, дождавшись взволнованного взгляда врача, с сожалением произнёс: – Оставь как есть, даже Бранд-волшебник не поможет мне. Ривая словно током ударило от этих слов, отчего-то взгляд упал на собственные руки, покрытые чужой кровью, а по щекам текли горячие слёзы, и только Дот продолжал смотреть на него всё с той же хитрой улыбкой, но уже мёртвыми глазами. Конец Flashback – После того, как меня выписали из больницы, я попытался вернуться к работе, но стоило увидеть кровь, – Ривай тяжело вздохнул и посмотрел на свои ладони, – мне казалось, руки вновь по локоть в крови Пиксиса. В ужасе я пытался смыть её, даже не понимая, что на самом деле там ничего нет. Конечно, оперировать в таком состоянии я не мог, поэтому взял отпуск на неограниченный срок, рассчитывая, что со временем всё нормализуется, но стало только хуже. Во снах я вновь и вновь переживал эту аварию, а проснувшись, бежал смывать кровь с рук, но и на этом дело не кончилось. Стоило услышать, как кто-то обращался ко мне по фамилии, так в памяти всплывало это чёртово прозвище, данное мне Дотом. Волшебник с руками, покрытыми кровью своего наставника. Это было слишком даже для меня. Уйдя из хирургии, я занялся преподавательской деятельностью, благо опыт позволял, но поставил условие обращаться ко мне только по имени. Ректор согласился без колебаний, сказав, что это далеко не самая экстраординарная просьба, услышанная им от преподавателя за время его работы. Так и появился профессор Ривай. Мужчина прикрыл глаза, хотелось плакать, но он не мог позволить себе такой слабости, не здесь, не перед Эреном. Ведь он так виноват перед парнем, соврал ему, хотя прекрасно знал, что послужило причиной фобии, заставил действовать вслепую, а когда Йегер начал подбираться к этой причине, испугался и попытался убежать, несмотря на все старания юноши. Ривай услышал какое-то движение со стороны кресла, но не решился открыть глаза, не желая видеть осуждающего взгляда Эрена. – Профессор, – тихо произнёс Йегер, – позвольте? И вслед за этими словами мужчина почувствовал, как парень опустился рядом на диван и обнял его. Вот так просто. Прижался к нему, словно желая согреть и успокоить. Но не произнёс больше ни слова. Они не знали, сколько так просидели, голова студента удобно устроилась на груди Ривая, позволяя ему вслушиваться в размеренные удары сердца, а профессор осторожно перебирал мягкие волосы Эрена, даже не заметив, когда начал это делать. – Ты не злишься на меня? – всё же решился нарушить тишину Ривай. – Конечно, нет, – воскликнул Йегер, с неохотой поднимая голову с груди мужчины. – Наоборот, я рад. – Чему же? – удивился тот, смотря прямо в глаза парню. – Вы раскрылись мне, и для меня это важно. – Для врача это, и правда, большое достижение. – Я не об этом, – перебил его Эрен, медленно наклоняясь к лицу профессора. – Я счастлив, что вы доверились мне, в первую очередь, как человеку. Ривай не нашёлся, что ответить, да этого и не потребовалось, вместо них беседу продолжили губы, слившиеся в поцелуе. По началу осторожном и неуверенном, но с каждой секундой уступающем место нарастающей страсти и неудержимости. Мгновение, и они уже сминают губы друг друга, углубляя поцелуй, и… неожиданно громко раздаётся телефонный звонок. Наваждение пропало так же быстро, как появилось. Йегер с ужасом понял, что уже давно лежит на своём преподавателе, вжимая того в диван, и вставать совершенно не хочется. – Эрен, телефон, – напомнил Ривай застывшему над ним парню. – Да, конечно, – пробормотал он и поднялся с мужчины, позволяя тому отправиться к аппарату, захлёбывающемуся своим звонком. – Алло, – раздался из соседней комнаты чуть напряженный голос профессора. – Вечер добрый, Эрвин. Нет, не отвлекаешь. Йегер аж подскочил, услышав это. Получается, Ривай не занят сейчас чем-то важным!? То есть то, что только что произошло, для него ничего не значит? Эрен почувствовал, как сжимается его сердце от необъяснимой боли. «Мне надо уйти, немедленно!» Он бесшумно прошёл мимо говорящего по телефону Ривая и быстро оделся. Но стоило потянуться к замку на двери, как его руку перехватили, а самого парня резко повернули к себе лицом и прижали к стене спиной. – Куда это ты? – поинтересовался профессор, продолжая с силой сжимать запястье студента. – Не хочу вам мешать, – процедил сквозь зубы Йегер. – А то сижу тут и отвлекаю от важных разговоров и дел. Ривай удивлённо приподнял бровь, пытаясь понять, чем вызвана такая резкая перемена в поведении парня. Звонок Смита был как никогда не кстати, но не ответить он не мог, так как это касалось состава конкурсной комиссии. Он же не виноват, и что теперь, прощения просить? Злиться начал уже и сам профессор. Почему он вообще должен думать об этом? Гордость в тандеме с упрямством заставили разум отойти от дел и позволили мужчине сказать слова страшнее, чем произнесённые Эреном в тот злополучный вечер в кабинете Ривая. – И правда, вам стоит вернуться к себе. Работу дописывать. Как-никак, а вы, Йегер, смогли заставить пациента пройти все десять стадий лечения. Комиссия будет в восторге, – с этими словами мужчина, не отпуская руку шокированного Эрена, открыл дверь и почти выкинул того в подъезд, крикнув вдогонку: – Удачи на конкурсе! * - Хенниг Бранд (прибл. 1630 год - прибл. 1710 год) - легендарный немецкий алхимик.