Реликт

Она нервно вышагивала взад-вперед по комнате, попутно снимая с мандарина тонкую оранжевую стружку. Гейл, в лемуровом своем обличье, сидел на столе подперев голову лапками и отслеживал ее передвижения. На звериной морде застыло совершенно человеческое выражение предельной скорби. Ну, я его в чем-то даже понимал. Стать лемуром - полбеды. А вот не иметь возможности высказать все, что этому поводу думаешь… Это уже серьезно. Вообще - странно. Я внимательно проштудировал свои теоретические выкладки по зелью и ничего, что мешало бы Гейлу выражать свои мысли человеческим, а не звериным языком, не нашел. Наверное, в момент переноса произошло что-то непредвиденное. А может просто Гейл решил не топтаться по моей и так измельченной в пыль гордости. На редкость деликатный человек, если так. Я бы на его месте - тфу-тфу-тфу, обо что бы постучать? - ни в жизнь бы не удержался от высказываний. - Ну что, милый? - Джесс остановилась за моей спиной и тяжело навалилась на нее грудью, протягивая нареченному очищенный цитрус. Тот дернул ушами и с каким-то смиренным вздохом принял лакомство. - Не нависай! - Огрызнулся я и осторожно взболтал колбу. Мутноватая, более всего похожая на болотную не жидкость даже, а жижа, лениво плеснула о стенки. - Я трое суток почти не спал. Если сейчас напортачу - пойдешь под венец с лемуром. - Главное, чтобы не лемуром, - похоронным тоном ответила Джесс, но послушно отошла. - Могу организовать, - бормотнул я себе под нос. - Легко. Джесс тихо фыркнула, забираясь с ногами в кресло. - Кто бы сомневался! З-зараза! Знает ведь, что это я так… с недосыпа, а значит не всерьез. - И так, Гейл, - все же я на редкость глупо себя чувствовал обращаясь так к лемуру. - Ты готов? Гейл дожевал мандаринку и обреченно опустив ушки стоически кивнул. Я еще раз взболтал в колбе получившуюся субстанцию. Не, по доброй воле пить такое я бы никогда не стал. В конце-концов, быть лемуром не так уж и плохо. Страшная, ужасающая просто штука, эта ваша любовь. - Отлично. Делаешь один пробный глоток. Один! И все дружно ждем результат. - А если не сработает? З-зараза! Как же я ненавижу такие вопросы! Стоит их озвучить и “если” с почти что стопроцентной вероятностью превращается в “когда”. - Должно сработать. - А если нет? Не помню, жаловался я, что иногда сестра бывает редкостной занудой? - Вот когда не сработает, тогда и будем думать. А ты не трясись так! - окрысился я уже на Гейла. - Эту з-заразу мы выставим за дверь, чтоб не каркала! И тут я еле успел поймать собственную удивленно стремящуюся к полу челюсть. Я мог посмеиваться над чужими людьми, мог сыпать остротами и дружескими шутками. Мог быть галантным кавалером и внимательным слушателем. Единственное, что я не мог - показывать свое раздражение. Этой чести удостаивались только мои близкие, да еще Учитель. Потому что я твердо верил - они не отвернуться от меня. И не побегут жаловаться сестре с требованием сложить мне костер площадью с Закатный майдан и высотой с Малый Собор. До этого момента Гейл ничем особо не выделялся из общей массы “чужих”. То что Джесс выбрала его, для меня ничего не значило - я всегда придерживался доброжелательной отстраненности при общении с ним. И то, что я так позорно на него сорвался, ясней ясного говорило, о том, что все как-то вот изменилось. Знать бы еще когда. Джесс оказалась у меня за спиной и неожиданно крепко обняла. - Спасибо, братик. Я до последнего боялась, что ты так и не примешь его. И это очень меня расстраивало. Второй раз фокус не получился, и моя челюсть таки отвисла. Джесс сто лет не называла меня так. “Братик”. Последний раз я слышал от нее это слово, когда она держала меня за руку и просила не умирать. Я смутно это помню, если честно. Ну, то о чем она просила. Мне потом Учитель рассказывал. Я помню только липкие, маленькие пальцы вцепившиеся в мою ладонь так, что синяки от них сходили неделю. И монотонное “братик-братик-братик-братик”, которое пусть и не задерживало меня в пути, но постоянно заставляло обернуться. Я подобрал челюсть и неуверенно погладил ее по руке. Невесомо, едва касаясь пальцами. Когда Джесс плакала - я терялся. Не знал: что же мне делать? И стоит ли вообще что-то делать. Я посмотрел на Гейла. Тот улыбался. Очень по-человечески. Вернее, по-Гейловски - со слегка искривленным левым уголком губ. Раньше, мне это не нравилось - казалось, что он какой-то неискренний. И только сейчас я понял, как же я был не прав все это время. Не прав и слеп. Гейл и вправду на редкость славный парень. Джесс будет с ним хорошо. Он прекрасно впишется в тот сумасшедший дом, что я привык считать родительским. И может быть, он даже будет заскакивать ко мне на бокал вина. По вечерам. Когда Джесс будет задерживать работа. - Пей давай, - буркнул я и отвернулся. Нашел на столе плошку поменьше, отмерил в нее “антилемурного” пойла. - Лемур в родственниках меня как то не прельщает. Мне сестры-шуршунчика - за глаза и за уши. Джесс фыркнула-всхлипнула мне в шею и выпрямившись отвесила легкий подзатыльник. Я, конечно, мог увернуться. Но не стал. Гейл ухватил плошку лапами, чутко обнюхал ее содержимое и сморщился. Да, дружок, запашок у этого - не так чтобы очень. Но должно подействовать. Если ты только не попадаешь в тот самый “ноль запятая ноль ноль один” процент населения нашего уютного мира, к которому магия может быть применима лишь единожды. Особенности организма такие - иммунитет к магии вырабатывается почти мгновенно. Такие, как правило, и идут потом в Дознаватели. Джесс и подобных ей - с врожденными способностями, единицы. Но это маловероятно. Очень. Не мог он ни разу до встречи со мной не напороться на магию. Она ж везде. От Учителя недавно вот слышал, что в столице хотят новшество ввести - уборные в которых магически будут нейтрализоваться последствия их посещения. Он предложил мне, интереса ради, найти решение, но я отказался. Скучно. Задоподтирающие заклинания - это без меня, пожалуйста. А то и действительно - до конца света с полшажка останется, не более. Гейл сделал глоток, и все мы выжидательно уставились кто куда. Джесс на Гейла, Гейл в плошку, я на часы. - Давай второй, - скомандовал я, когда секундная стрелка описала пятый круг. - Один глоток! И снова ничего. Я вздохнул и скукожился в кресле обхватывая колени. Ни на Джесс ни на Гейла я старался не смотреть, старательно пряча глаза. Если не везет, так по крупному. Действительно, чего мелочиться то? - Это ведь не все, верно? - голос Джесс подозрительно дрожал. Я устало прикрыл глаза. - Джесс… - Может все дело не в сосуде? Может его должен выпить настоящий Гейл? Давай попробуем! - Сейчас, - согласился я. - Только клизму принесу. - Джефф! А что Джефф? Другого способа лично я не вижу. От магической комы лицевые мышцы сводит в такой судороге, что зубы можно разжать только при применении лома. На мой взгляд клизма - намного гуманнее. И ведь никто не оценил. Гейл вон тоже - уши к голове прижал и чуть ли не шипит. - Не переживай, я отвернусь, - буркнул я. - Или вообще выйду. Тишина воцарившаяся после моих слов была тяжелой, словно ватное одеяло. И такой же душной. - Джесс, может все же попробуешь… ну, то самое… средство? Она грозно зыркнула в мою сторону и поджала губы. - Гейл, милый, будь ласков… отвернись и заткни ушки. Мне с братом надо поговорить. Тихо, мирно и сам на сам. Я в который раз убедился в том, что у моей сестры сердце настолько маленькое, что его почти что и нет. Иначе как она могла устоять против такого проникновенного взгляда? Брошенная в лесу болонка рядом с Гейлом сейчас показалась бы воплощением мужественности и бесстрашия. Джесс медленно приподняла одну бровь, и лемур душераздирающе вздохнув повернулся к нам спиной и послушно заткнул уши пальцами - только кисточки на на кончиках трогательно подрагивали, демонстрируя высшую степень неодобрения. - Джефф, мне казалось, что мы обсудили все еще в первый день. Я поморщился и потер виски - от недосыпа, но в большей степени от разочарования, в них словно раскаленную спицу вкручивали. - Мы ничего не обсудили. Ты заявила категорическое “нет” и даже не объяснила его причин. - Джефф, неужели ты не понимаешь?! - Лемур дернул хвостом, и Джесс понизила голос до шепота. - Я не уверена. - В нем? - я мотнул головой в сторону лемура, который все так же сидел к нам беззащитной своей спиной. - Если бы, - вздохнула Джесс и присела на край стола, нервно сцепив руки. - В себе, милый. Только в себе. В ком еще? Она склонила голову, пряча взгляд под медной челкой. - Я знаю, что Гейл по настоящему любит меня. И если бы я оказалась на его месте, он бы не колебался. Но… Люблю ли я его? Так же, как он меня? Или мне просто хорошо и удобно с ним? Понимаешь? Я осторожно взял ее руки свои ладони и легонько сжал. Да, я понимал. Понимал как, наверное, никто. З-зараза! Без внутренней решимости “трулавкис” не сработает. А ведь действительно сильное средство. Срабатывает в девяти из девяти с половиной случаев. Особенно в сказках. В сказках так вообще никаких проблем с ним не возникало. Но я всегда подозревал, что это от того, что герои их были не очень сильны в размышлениях. Я вздохнул. Джесс, как обычно, все усложняла. Но я не мог ее винить. Сам такой же. Видимо, это семейное. - Джесс… Сестренка, - я уткнулся лбом в ее лоб, пытаясь заглянуть в глаза. - Ты же нечего и ни когда не делаешь наполовину, забыла? Драться - так насмерть, любить - так без остатка. Ты по другому просто не умеешь. Ну подумай, что ты теряешь? Что может быть хуже уже произошедшего? - Верно, - тихо ответила она и переплела свои пальцы с моими. С самого детства и всегда, такие вот моменты - когда мы крепко держались за руки поддерживая и доверяя друг другу - добавляли нам сил и решимости. Вот и сейчас она выпрямилась и расправила плечи. А потом цапнула Гейла за шкирку, разворачивая его мордой к себе и решительно поцеловала прямо в приоткрывшуюся от неожиданности пасть. Внутренне я был готов ко всему, но ослепительная - в прямом смысле этого слова - вспышка все же застала меня врасплох. Утирая мокрые от слез щеки я разлепил слипшиеся ресницы и прикрывая ладонью глаза - под веки словно песок насыпали - огляделся. - Твою… то есть мою... То есть нашу ж маму, твою тещу! Вообще я редко когда так ругаюсь. Ну, вслух. Но ситуация была просто из ряда вон. Такого я не мог ни ожидать ни предвидеть, потому как мне и в голову не могло прийти подобное. У Дознавателей иммунитет к магии. А у Джесс - абсолютный. С ней совершенно точно ничего не могло случиться! Просто потому что не могло! - Сестренка, ты только не волнуйся! Я все исправлю! Если она мне поверит, то она святая. Я бы вот себе сейчас ни за что не поверил. З-зараза! Я еле успел выскочить из комнаты и захлопнуть за собой дверь. Прислонился к ней и вытер проступивший на лбу холодный пот. Трусливо, не спорю. И недостойно могущественного мага. Но эпитафия “Был растерзан лемурами” меня не вдохновляла. Что я там говорил? Что ничего хуже быть не может? Кажется, пришла пора переквалифицироваться в оптимисты.