— Ты шутишь? — лицо подростка перекосило, зелёные глаза сузились.
— Никак нет. Я предельно серьёзен, — пожимая плечами, невозмутимо заверил Драко.
— И я совершенно согласна, — всплеснула руками Лили и тут же поспешила похвалить зятя: — Драко, это неплохая идея. Я бы даже сказала — отличная. Раньше Гарри в эту ночь всех сторонился, поэтому никому не позволял и близко подобраться. Даже мне.
Женщина посмотрела на сына с грустью и заметила с упреком в голосе:
— Может голос магически связанного с тобой человека даст куда больше эффекта, чем все те зелья, к которым у тебя давно уже выработался иммунитет.
— Какой голос, мама, ты в своём уме? Это я сейчас могу согласиться. В принципе и не особо возражаю, чтобы Драко спел мне. Но как только я переступлю порог своего убежища, во мне снова заиграют два сознания, и та часть, что ненавидит моего супруга, найдет, будь уверена, доводы куда более убедительные не подпускать его к себе и на пушечный выстрел. Я даже не замечу, как запру дверь спальни прямо перед его носом, точно также, как и позавчера…
Парень запнулся, а на скулах заиграл нежно-розовый румянец. Поняв, что упоминание столь будоражащей настойчивости мужа не совсем уместно, он отвернулся, опять взявшись за карандаш. Не стоит вспоминать то, что в результате будет осквернено едкими высказываниями Волан-де-Морта, и в итоге воспринято, как нечто неприятное или не стоящее внимания. Плюс поведение Малфоя утром… Он вёл себя, как ни в чём не бывало.
«Так, всё. Стоп!» — приказал себе юноша. Ничем хорошим мысли о блондине не закончатся.
— А что было позавчера ночью? — зацепившись за последнее высказывание и, как ни странно, всем нутром почувствовав, что он опять что-то натворил, осторожно спросил Драко.
— Не делай вид, что не помнишь, — хмыкнул юноша, снова поворачиваясь к супругу и матери, преспокойно попивающей чай. Ей, кажется, было вообще на всё плевать, но это только снаружи. Внутри же бушевал ураган. Женщине не терпелось взять сковороду и треснуть обоих, чтобы уж наверняка упрямство выбить.
— Гарри, но я, правда, не помню, — прищурился блондин, пытаясь незаметно покопаться у себя в голове и отловить то, о чём говорил супруг.
Но… Безрезультатно. Единственное, что получилось поймать, так это тот момент, когда он действительно стоял перед дверью в покои Гарри, дорогу к которой подробно накануне описывала леди Поттер, хихикая и посмеиваясь о глупом желании сына спрятаться ото всех в глубине дома.
— А я вот дежавю всем нутром почувствовал, причём, вызванное не самым приятным моментом в моей жизни.
— Да, ладно вам, мальчики, прекратите ссориться, — всё же не выдержав, влезла рыжеволосая женщина и тут же замолчала, поймав двойной возмущенный взгляд.
Правда, в одном ясно читалась просьба не мешать и не лезть куда не просят, второй же намекал на то, что ей как бы уже давно пора смыться и, наконец, оставить молодоженов одних. Лили была неглупой женщиной — спорить не стала и пару мгновений спустя по-тихому ретировалась с места переговоров. А двое молодых мужчин ещё, наверное, с час не покидали пределы кухни, о чём-то увлеченно споря. Пока Гарри, сославшись на плохое самочувствие, не решился покинуть её первым, разумеется предельно ясно перед этим объяснив Драко, почему тот не может хотя бы сопроводить мужа до его покоев. И, конечно же, Малфою объяснение не понравилось, посему он, просто закинув взвизгнувшего подростка на плечо, вместе с ним переступил порог кухни. Вот тут-то и началось самое интересное. На голову сиятельного Лорда ещё никогда не обрушивалось столько оскорблений и просьб, кхм, исчезнуть куда-нибудь.
Всю дорогу до комнаты, к которой, кстати, не меньше пяти минут идти. Это в одиночку-то, а если на плече активно брыкающийся и норовящий ударить, куда не надо, груз? Короче говоря, за время их совместной прогулки по коридорам дома, Драко трижды послали в Тартарары, бесчисленное количество раз назвали сволочью, извращенцем, насильником, и это было только самое безобидное. Кроме того, ему пообещали обрушить на его голову гнев Тёмного лорда, не забыли пообещать, что после смерти ждёт блондинистую душонку наказание самого Мерлина, Морганы и Мордреда, ещё Снейпа, чтоб ему пусто на том свете было, неизвестно зачем упомянули. И вообще, оказывается словарный запас у Гарри весьма обширный и крайне, эм, занимательный.
— Да замолчи ты, — не выдержав, потребовал Малфой, осторожно опустив мужа на пол уже в его комнате.
И пока Гарри пребывал в лёгком ступоре от его слов — тот ведь всю дорогу героически терпел незамолкавшего подростка, и тут, бац, и заговорил — Драко закрыл ключом комнату, быстренько наложив парочку заклинаний, чтобы уж наверняка у Гарри не было шанса сбежать, а если и найдётся такой, то хотя бы задержит точно. А о том, что в порыве ярости, супруг мог и его ненароком прихлопнуть, блондин старался не думать.
— Гарри, просто доверься всего лишь раз, о большем я просить не буду, — почти умоляюще попросил блондин.
Брюнет с минуту на него недоверчиво смотрел, всё больше и больше хмурясь, но потом всё же кивнул, и, не говоря ни слова, направился к шкафу, достал чистую пижаму и скрылся за дверью ванной. А Драко тем временем передвинул кресло, находящееся рядом с постелью, чуть дальше от неё, и, разместившись в нём, начал вспоминать слова колыбельной, на которую наткнулся в книге. Именно её он увидел на страницах, и интуиция Малфоя подсказывала, что не зря она там появилась. В тот момент, когда он вчитывался в строчки на вид обычной песни, он не ожидал, что она просто въестся ему в память, а потом в голове, словно, что-то щелкнуло и ему невероятно сильно захотелось её спеть Гарри. Словно сама магия подталкивала его. Нет не так, она буквально требовала это сделать.
Гарри появился спустя пятнадцать минут и, опять-таки не говоря ни слова, улегся на кровать, выжидающе уставился сначала на Драко, а после его улыбки и кивка, перевёл взгляд на потолок. Так легче будет сосредоточиться, а смотреть на блондина — только лишний раз отвлекаться.
— Эй, Гарри, ты знаешь, сегодня, как никогда, подходящая ночь всё закончить, — не давая подростку и шанса что-то сказать, Малфой медленно запел, стараясь найти свой ритм, к словам ноты, к сожалению, не прилагались:
У краешка бездны
Застыл на миг, чем тебе помочь,
Спасать бесполезно, *
Гарри заворожено застыл, вслушиваясь в слова. Да, не поспоришь — голос у блондина был красив, да и слухом природа-матушка его не обделила.
На лезвии бритвы танцует ночь,
Но мысли сотри, и где-то внутри
Мой голос услышь, он с тобой говорит,
Тело юноши пробила дрожь, а глаза удивленно округлились, но он не отрывал взгляд от бескрайней темноты, в конце которой обязательно будет потолок его комнаты.
Чтобы помешать, и удержать,
Если нету сил дышать.
Голос Драко словно пробрался внутрь, он звучал повсюду, везде и со всех сторон. Сознание подростка захлестнула ярость. Он попытался сопротивляться этому, хотя бы прикрыть уши, чтобы ничего не слышать, но не мог и пальцем двинуть.
— Гррр, — прорычал он, отчаянно забившись в судорогах, и при следующих волнах, вызванных странной колыбельной, снова затих.
Дай свою руку,
Вместе пойдем с тобой из темноты,
Я хочу верить в то,
Что сильней, чем ночь и твои мечты.
Рука сама дернулась, но Гарри только сжал зубы, сдерживая себя. Сейчас он, словно зачарованный, смотрел в темноту, в которой проступали разноцветные пятна.
Не ступи за порог, и легких дорог
В тот край не ищи, где мой голос смолк,
Ты придешь туда,
Где тает тьма.
В это парень сам не поверил, но его одолела дрема, глаза начали закрываться, а сознание и всяческие негативные эмоции словно уплывали.
Поверь в то, что рядом я,
Пою тебе колыбельную…
Сквозь полудрему он услышал в словах отдышку, и тихое шуршание ткани. А потом тихие шаги…
Навеки пока ты есть, я буду здесь,
Для этих ночей мы не пленные,
и когда твой сон,
снова свяжет наши вселенные…
Голос звучал уже совсем рядом, но Гарри не понимал этого. Ему было так хорошо.
Закрывай глаза
И представляй то, что рядом я.
Драко замолчал, а брюнет, повинуясь словам, прикрыл глаза, погружаясь в сон, но тут же снова их открыл, резко вскакивая и тяжело дыша
— Драко? Что ты сделал? — без ненависти, без неприязни, просто ничего не понимая, недоумевая, как.
— Гарри, — Драко опустился на край кровати, нежно коснувшись щеки супруга. Тот продолжал непонимающе на него смотреть, — колыбельная предназначалась не для того, чтобы усыпить тебя, а наоборот — разбудить. Считай, что я создал ту самую атмосферу, при которой зло внутри тебя на время засыпает. И у нас его не так уж и много. С рассветом волшебство колыбельной рассеется, и до нового новолуния у меня не будет шанса снова ею воспользоваться. Понимаешь, о чем я?
Гарри понимал, более того, был не против. Но… Его всё равно мороз прошиб! И паника перешла в ту стадию, на которой наступает оцепенение. Нет, он не был девственником — этого «недостатка» его лишил всё тот же человек, который гордо именовал себя его мужем. Но… Он слишком хорошо помнил тот первый и единственный раз и… как оказалось, не был готов повторить.
Так что едва ладонь Драко медленно спустилась с лица на шею, и большой палец зацепил пуговицу рубашки, брюнет вздрогнул. Подобная реакция слегка удивила блондина, и он чуть отстранился, заглядывая в изумрудные глаза.
Без слов Драко понял, чем была вызвана подобная реакция. Перед ним был его Гарри, с которым он в прошлом обошелся не самым приятным образом, и, разумеется, та ночь оставила свой отпечаток, как бы он не пытался заглушить эти чувства.
Блондин наклонился близко-близко к лицу супруга, запуская руку в тёмные волосы, и выдохнул прямо в губы:
— Не бойся.
Драко целовал осторожно, сдержанно, давая время прийти в себя и до конца осознать ситуацию, и, возможно, давал шанс уйти. Поцелуй не принуждал, не подчинял, он показывал намерения блондина, словно тот извинялся и одновременно доказывал, что они равны. И Гарри, пусть до конца и не расслабился, но на поцелуй ответил.
Рука на шее снова задвигалась, осторожно поглаживала нежную кожу, и вот верхняя пуговица оказалась расстегнутой. Драко осторожно, никуда не торопясь расстегивал пуговицы одну за другой, пока Гарри не остался в одних штанах. Лёгкими, невыносимыми поглаживаниями, вторая рука блуждала по груди подростка, пальцы обвели контур пресса, покружили вокруг пупка. Гарри оторвался от губ, разрывая поцелуй, и тихо застонал, когда Драко неожиданно задел сосок, легонько, но чувствительно зажав тот между пальцев. Волна возбуждения прокатилась по телу, вопреки желаниям разума и страхам.
Драко снова завладел губами брюнета, не давая тому и шанса опомниться, и, не встретив сопротивления, когда его ласки стали более откровенны, незаметно двинулся ниже, задевая резинку шелковых штанов, тем самым вызвав очередной тихий стон. Малфой улыбнулся, когда изумрудные глаза затянуло дымкой возбуждения, и юноша сам откинулся на кровать, утягивая мужчину за собой. Тот, конечно же, разрешением воспользовался, и начал действовать более уверено, но, тем не менее, не настойчиво. Припал губами к шее, усыпая бронзовую кожу нежными поцелуями, с наслаждением вдыхал терпкий запах яблок, и чем ниже он спускался, тем ниже спускалась по стройным ногам и оставшаяся часть пижамы.
Драко по-прежнему не спешил. У них вся ночь впереди. Он целенаправленно распалял тело супруга, ласкал все открытые участки кожи, целовал туда, куда мог дотянуться. Пока Гарри не осознал, что его разум окончательно поплыл, и голос уже ему не подчинялся. Первый несдержанный стон послужил сигналом для блондина. Сам того не понимая, Гарри позволил стянуть с себя бельё — последнее, что защищало его от неизбежного. И тут же застонал, когда холодная рука сомкнулась вокруг его возбуждённой плоти.
Гарри уже не понимал, хотел ли он остановить это безумие или отчаянно желал продолжения. Он обвил шею партнера, притягивая того и припадая к удивленно сжатым губам. И сам же не менее удивленно вскрикнул, когда Драко втиснул колено между его сведенных ног, заставляя окончательно раскрыться.
А потом пальцы супруга, до этого массирующие яички, замерли в нерешительности возле ануса. Драко замер, обрывая поцелуй, глазами пытался найти глаза Гарри, и когда, наконец-то, смог поймать мутный взгляд, с облегчением увидел в их глубине согласие и поощрение на продолжение. И Малфой, не разрывая зрительного контакта, протолкнул палец внутрь. Подросток поморщился — ощущения были не самыми приятными, но осторожные массажные движения Малфоя позволяли привыкнуть и расслабиться. И когда блондин почувствовал, как муж сам насаживается, добавил второй палец. Ритмично двигая уже тремя пальцами, Драко был на пределе, а Гарри не прекращал стонать, и уже когда казалось, вот-вот наступит разрядка, пальцы неожиданно исчезли. Из груди вырвался протестующий стон, но тут к входу притронулось кое-что большее, куда более горячее.
Случилось все слишком быстро, не дав юноше испугаться. Он даже не успел поймать себя на мысли, что упустил момент, когда Малфой разделся, когда, повинуясь какому-то непреодолимому инстинкту, выгнулся, и Драко решительно подался вперед.
И все. Безумное, совершенно невозможное наслаждение. Не выдержав очередного мощного толчка, Гарри вскрикнул, впиваясь ногтями в спину мужчины. В этом было все: страх и сожаление, и невероятный, неземной восторг.
Задыхаясь от собственных эмоций и ощущений, Драко потерял контроль. Осыпая поцелуями лицо своего партнёра, он двигался жестко, сильно, ритмично. Прижимал к постели, и погружался в податливое тело снова и снова. Он делал это так, будто ждал целую вечность, а теперь получил желаемое. И остановиться уже не мог.
И Гарри полностью отдался его силе и власти, в этот раз окончательно и бесповоротно. Стонал в такт движениям, выгибался навстречу, пока бушующая внутри эйфория не вырвалась наружу, унося их далеко за границы вселенной, туда, где они были одни, едины.
— Я люблю тебя, — прошептал Гарри севшим голосом, когда Драко обессилено свалился на него.
Малфой улыбнулся, крепко обнимая супруга, и вместе с ним переворачиваясь на бок, зарылся носом в чёрную макушку, когда та удобно устроилась у него на груди. Теперь всё будет хорошо. Гарри отдался ему добровольно, брак закреплён. Волан-де-Морт уснул вечным сном и больше не проснётся. Этого более, чем достаточно, чтобы Гарри смог прожить отведённую ему жизнь, не беспокоясь о чужом влиянии.
***
Утро Драко началось, нет, не с головной боли, и отнюдь не с подступающей тошноты, оно началось с нещадно слепящего солнца. Кажется, уже был полдень, и блондин не только завтрак, но уже и обед пропустил. И тут его осенило. Он резко перевернулся набок, заглянул под одеяло, оглядел комнату, но черное лохматое чудо в поле зрения не находилось. Запаниковав, Малфой вскочил, быстро накидывая на себя смятую одежду и выскакивая из комнаты. Не разглядывая дороги, впрочем, как и не обратив никакого внимания, из чьей комнаты он выбежал, Драко метнулся вниз.
Нет, нет, нет.
Ему ведь вчерашняя ночь не приснилась?
Пролетев через гостиную, мимолётно бросив приветствие своим родителям и родителям супруга, блондин скрылся в коридоре, и только перед дверью в кухню, как и в тот раз пару дней назад, застыл в нерешительности. И, как и в тот раз, из-за двери донеслось насмешливое:
— И долго ты там ещё топтаться собрался, или всё же войдёшь?
***
Эпилог
Лорд Малфой недовольно сморщился, когда его собственный сын пронёсся мимо, невнятно бросив в их сторону подобие приветствия. Мужчина даже засомневался, что он их вообще заметил.
— Лили, сегодняшний праздник должен быть незабываемый, — весело защебетала леди Малфой, сжимая в своих ладонях хрупкую даже на вид руку рыжеволосой женщины, которая с утра никак не могла прекратить улыбаться. Её сынок спустился к обеду, улыбающийся, светящийся счастьем. Как и должно быть. Поэтому настроение подруги она поддержала и с готовностью кивнула. Женщины тут же защебетали о предстоящих приготовлениях, ведь праздник уже сегодня, а у них только полработы сделано, и то больше было взвешено на хрупкие плечи Гарри, который даже не подумал отказываться, и что не могло не радовать, даже не пикнул, когда Нарцисса заикнулась об их первой брачной ночи.
Разумеется, женской душе, требующей праздников, захотелось веселья, и она объявила повод превратить скучный семейный ужин в грандиозную вечеринку. На радостях Лили не стала сопротивляться и отдала всё в активные ручки подруги, и плевать, что внутри всё дрожит от ужаса, стоит представить бардак и количество посуды, которую придётся утром убирать. Конечно, можно позаимствовать эльфов у Малфоев, но леди Поттер уже настолько привыкла обходиться собственными силами, что пугал не столько сам факт уборки, сколько количество и масштаб.
Мужчины же, разместившись на другом конце стола, преспокойно попивали вино. Беседы супруг их не волновали, а вот им было что обсудить.
— То, что ты мне описывал, было довольно интересным феноменом, — заговорил лорд Малфой, чуть взболтнув бокал с красным вином, — однако, искать долго не пришлось. Мне однажды уже рассказывали о чём-то подобном, точнее предупреждал старый знакомый священник, когда я просил благословение для брака Драко. Оказывается, магический брак не только заложен на взаимной любви и верности. Для пары, не подтвердившей брак в первую же ночь, магия устраивает своего рода испытание, или, правильнее будет сказать, наказание. Она одновременно помогает и наоборот пытается влезть между супругами, устроить раздор; мешает другим, чтобы те не вмешивались, а может и в буквальном смысле заставить одного из супругов делать то, чего он не должен. Так что и твои уплывающие мыслишки на счёт Драко, и его же неожиданная потеря памяти — дело Магии. Я даже задумывался о том, что память о прошлом тоже она вернула. Ну не верится мне, что зелье способно вернуть то, что уничтожило смертельное заклинание. А вот то, что она никак не вмешалась в состояние Гарри…
— Скорее всего, решила, что Тёмный лорд и без её вмешательства прекрасно справится с отсрочкой воссоединения молодожёнов, — хмыкнул брюнет, делая маленький глоток из бокала, — Сам-знаешь-кто довольно крепко цеплялся за любой повод повлиять на состояние и мысли Гарри. А вылечить дыры в душе, к сожалению, даже Магии не под силу, так что это большая удача, что эльфы вообще согласились нам помочь. И как мне кажется, Магия не зря мешала мне показать Драко книгу. Может, она дожидалась подходящего момента? Может всё, что случилось, имело место быть?!
— Кстати, покажешь мне ту книгу? — в предвкушении подался вперёд Малфой-старший.
— Нет, не могу, — пожимая плечами, заявил Джеймс.
— Не можешь или не хочешь? — прищурился блондин.
— Не могу, у меня её нет, она просто исчезла, точно так же, как и появилась, неожиданно и бесследно.
