28 сентября 1973 - 12 ноября 1973
4 декабря 2013 г. в 12:23
9/28/1973
Джаггер, Оливер, Франциско и, конечно же, Джексон – это новая полноценная группа, еще не придумавшая себе название. С Джаггером и Оливером я не общалась, с Франциско мы замечательно дружим, а с Джексоном я живу, и его я люблю.
Оливер – младший брат владельца самого модного в Юрике клуба «Бронза», он послушал музыку ребят и предложил им выступать в клубе по выходным. Джек был счастлив такому стечению обстоятельств, и стал пропадать на репетициях целыми днями, возвращаясь домой за полночь. Я не хотела ругани и молчала о том, что меня абсолютно не устраивает такое положение вещей и его постоянное отсутствие.
Зато Франциско, который не был так загружен работой, частенько заезжал ко мне, и мы могли часами разговаривать о разной ерунде. С ним мне было легко и комфортно, будто мы знакомы с детства. Он напоминал мне лучик солнца, и он вносил в мою жизнь позитив, даря положительные эмоции.
Я ждала каждую новую встречу с Франциско, мне нравилось, что он пахнет лавандой и ослепительно улыбается. Джексон ничего не говорил по этому поводу, хотя я догадывалась, что наше общение с Франом заставляет его дико ревновать. А может, он этому рад. Я не знаю, ведь ему некогда было со мной поговорить. Рано утром Джек уезжал на работу, потом на репетицию, а домой возвращался без сил, ужинал, целовал меня и уходил спать. Да, денег стало больше, но мне остро не хватало самого Джексона. Поэтому встречи с Франциско были для меня как глоток свежего воздуха. С ним я почти забывала о Джеке. Почти, и эта маленькая частичка точила меня изнутри, принося глухую боль. Стальной трос между нами вновь превращался в нити. Я своими руками закапывала свою любовь все глубже и глубже с каждым днем. Лучше подавить чувства, чем позволять им мучить меня!
Я обязана быть счастливой, теперь я не одна. Франциско вселял в меня новые чувства и спокойствие, и я благодарна ему за это. Я видела в нем некую опору, с ним я чувствовала себя уверенней, ощущала поддержку, а сама боялась, что в один прекрасный день он скажет мне, что у него появилась любимая девушка, что он больше не сможет проводить время со мной.
Нет, я по-прежнему люблю Джексона, мне хорошо с ним в те редкие часы, когда мы можем побыть вместе. Я понимаю его желание вкалывать и приносить деньги для семьи – свою заботу он сейчас проявлял именно так.
Но мне чертовски одиноко и я почти физически чувствую себя брошенной…
10/16/1973
Группа Джексона « No Puppets» пользовалась популярностью. Люди платили, чтобы увидеть их выступление в «Бронзе». Так музыка стала приносить деньги. Еще Джаггер придумал снимать концерты и отсылать кассеты, в надежде, что их заметят серьезные люди. Джек счастлив, а мне приятно видеть его таким. Но тоска съедала меня изнутри, поэтому общение наше становилось все натянутей. Я откровенно грубила Джексону, говорила, что их музыка – чушь! Он молчал, но я-то знала, каких трудов ему стоило себя сдерживать, знала, что причиняю ему боль моим поведением. Но я хотела Джексона в единоличное и безраздельное владение, он был мне необходим.
Мне казалось, что он с головой ушел в свое творчество, не обращая на меня внимания. О, как же мне хотелось разбить все его инструменты, чтобы для него существовала только я, как прежде! Хочу снова быть его вселенной, центром его притяжения! Но сейчас, когда я душила свою любовь, не давая ей пускать новые корни в моем сердце, я испытывала привязанность к Франциско. Он смотрел на меня голодными глазами. Но с теплотой, нежностью и даже надеждой. Я не решалась спросить у Франа об его отношении ко мне – я боялась узнать правду. Он обязательно скажет мне все как есть – Франциско весьма прямолинеен. Не думаю, что я к этому готова.
Сегодня Франциско отвез меня на берег океана. Я радовалась этому как ребенок. Я смотрела на смуглого красавца снизу вверх, восхищаясь его чудесной физической формой. Франциско взял меня за руку и потянул за собой. Я не сопротивлялась, да и глупо, если учесть, как он тверд, а я не сразу спохватилась – что уж возмущаться после того, как сама пошла с ним и машинально обхватила пальцами его огромную ладонь.
10/22/1973
Молчание между мной и Джексоном не могло продолжаться вечно, ведь всему рано или поздно приходит конец. Я жаждала разговора, я была очень зла, и злость нуждалась в том, чтобы я ее выплеснула. Джека опять не было – либо репетиция, либо выступление – я не знаю, я уже не спрашиваю, где он пропадает целыми днями. Я выпила ромашковый чай и сполоснула кружку, а во дворе раздался скрип подъезжающей машины. Я выглянула в окно – это Джексон, но не один, а с ним Франциско. Они что-то обсуждали и зашли в подъезд.
-Привет, милая!- Джексон обнял меня и, как мне показалось, поцеловал с нарочитой небрежностью. Франциско же улыбнулся и подмигнул мне в знак приветствия. Я спросила у Джека, где его носило весь день, пока Фран ходил за инструментами.
-Тайлер, ну ты же знаешь, что сейчас мы должны много репетировать!- Джексон смотрел на меня очень виноватым взглядом, но мой язык было не остановить – я молчала слишком долго!
Я спросила его, почему он перестал считать нужным сообщать мне о своих делах на день. Джексон молчал и смотрел на меня. Я кричала о том, что он бросил меня, что ему плевать на мои чувства, что ему плевать на семью и будущего ребенка, что он в состоянии думать только о себе, своей чертовой группе и глупой музыке, что гитара заменила ему все, абсолютно все! Еще много гадостей и ругательств сорвалось с моего языка, а в довершение ко всему сказанному, я, доведенная до белого каления и отчаяния, схватила его гитару из рук вошедшего Франциско и со всей силы швырнула ею в Джексона. Джек едва успел присесть, а инструмент разлетелся на кусочки, ударившись о стену. Но огонь ярости внутри меня продолжал бушевать, я еще не избавилась от всей своей боли. Я бросилась на кухню, к посуде. Я кидала в Джексона тарелки, приправляя это очередной мерзостью – я хотела высказать ему все! А он молчал, и это еще больше выводило меня из себя. Франциско же деликатно молчал, стоя в дальнем углу. Он сложил руки на груди и разглядывал свои сандалии.
И тут Джексон не выдержал, он сжал кулаки и ударил по столу, вложив в это всю свою силу. Я смотрела на него – его глаза умоляли меня остановиться и кричали о том, что я причиняю ему острую боль. Он горел изнутри, но не от злости, а от своих же собственных страданий. Джексон посмотрел на меня и процедил сквозь зубы: «Я иду спать».
Меня накрыла волна ненависти, и я бросилась на него с кулаками, но вцепиться в волосы Джексона не успела – меня остановил Франциско, обхватив руками и прижав к себе. Джексон обернулся, и увиденное окончательно лишило его рассудка. Он в секунду оказался возле Франа, отпихнул меня и … я зажмурилась, прекрасно понимая, чем это закончится. Я не из тех девочек, которые будут стоять и спокойно смотреть, как разъяренные самцы рвут друг друга на части. Я принялась их разнимать, как вдруг ощутила удар – Джексон промахнулся.
-Ты – сумасшедший придурок, Уитбек! Ты для нее опасен!- во весь голос орал Франциско. Он сгреб меня в охапку и вывел из квартиры, а я просто перестала соображать, зато дала волю душившим меня слезам.
Так я попала в дом Франциско.
11/1/1973
Я открыла глаза – я лежала на огромной кровати в солнечной комнате с идеально белым потолком и стенами цвета слоновой кости. Окно было распахнуто, и слабый прохладный ветерок обдувал мое тело. Я потянулась и перекатилась на другой бок. Франциско отдал мне свою комнату, а сам спал в гостиной на диване. Пару дней назад он привез мою одежду, но ничего не сказал о Джексоне. Зато рассеченная бровь говорила о том, что диалог не удался. Я обработала рану и дула на нее, будто Фран – маленький мальчик. Мы не обсуждали произошедшее неделю назад, я только знала, что положение Франциско в группе очень шатко, но домой он возвращался в отличном расположении духа и с улыбкой до ушей. Я догадывалась, что Фран просто не хотел меня расстраивать, а характер свой показывал лишь тогда, когда меня не было рядом.
Я вдохнула и уловила аромат лаванды. Это Франциско. Все в этом доме пропахло им, а мне его запах нравился безумно. Я прислушалась – внизу кто-то разговаривал. Я на цыпочках прошла в коридор и спряталась за выступом.
-Ты не сможешь прятать ее от меня вечно!- да, это Джексон. Вновь пришел выяснять отношения. Я не хотела с ним разговаривать и видеть его, ведь это он довел меня до безумия. Я не вернусь к нему, это точно!
Франциско выставил нежеланного гостя, а как только дверь за ним закрылась, я спустилась в гостиную.
-Доброе утро! Как ты себя чувствуешь?- просиял в улыбке смуглый красавец. Я окинула взглядом гостиную – на полке лежала книга о беременности. Черт, Фран заботлив до неприличия! Я улыбнулась ему. Я бы запросто могла влюбиться в этого парня, ведь в нем есть абсолютно все, что я ценю в мужчинах. Я даже подумала, что если бы встретила его три года тому назад, то Джексона Уитбека не случилось бы в моей жизни. Перед обаянием и напористостью Франциско устоять не представлялось возможным. И если я не устою – ну кто сможет меня осудить?
Я уже успела разглядеть максимум его потрясающего тела – когда столкнулась с ним, выходящим из душа. Тогда я впервые почувствовала в себе что-то животное, и мне понадобились усилия, чтобы подавить в себе инстинкты.
Вот и сейчас Франциско сновал по дому в одних спортивных серых штанах, только разжигая мою фантазию…
Черт, я стану мамой через полгода, о чем я только думаю? Дайте мне по лбу, ей Богу!
11/12/1973
Франциско собрался в город за продуктами. Обычно он ездил один, ведь у него была работа и, ставшие теперь очень редкими, репетиции. Он старался быть со мной рядом как можно чаще, будто зная, что именно это мне сейчас и нужно, ведь мысли о Джексоне частенько одолевали меня. Но сегодня я упросила его взять меня с собой, мотивируя это тем, что больше не могу сидеть в доме, дожидаясь вечерней поездки на пляж. Фран даже не пытался меня отговорить, а просто дал десять минут на сборы, пока он выводит шевроле из гаража. Я наскоро напялила на себя просторный клетчатый сарафан и выбежала на улицу. Франциско великолепен, весь в светлом, отчего его кожа выглядит еще более загорелой. Он посмотрел на меня и задорно улыбнулся.
Мы приехали в город. Франциско сразу умчался выбирать что-то для сада, а я зашла в чайную.
-Привет, Тайлер!- окликнул меня до боли знакомый голос. Я обернулась - это Джексон. Как всегда красив, с растрепанными волосами и в небрежно одетой рубашке в мелкую клетку. Взгляд у него потерянный, глаза красные, с огромными синяками, будто за последние две недели он совсем не спал. Мне даже стало жаль его, захотелось обнять. Но эти мысли я отогнала в ту же секунду. Он скользнул взглядом вниз - да, там его ребенок, а живот уже появился. Мне показалось, что сейчас Джек взвоет.
-Здравствуй, Джексон!- ответила я, пытаясь сделать вид, будто мне все равно. Но он знает меня слишком хорошо, его мне не обмануть. Он пожирал меня своими зелеными глазами, а я видела каких усилий ему стоит сдерживать себя. Он спросил как я, как мои дела, а его голос предательски дрожал. Я никогда не видела, чтобы мой Джек плакал, но сейчас он был близок к этому. Раздавленный и жалкий - таким он предстал передо мной. Он хотел поговорить со мной, он хотел вернуть меня. Я была готова простить ему все и прямо сейчас броситься в его объятия, но вспомнила наш скандал и невольно отшатнулась.
Франциско быстро нашел нас. Я видела, как его глаза налились злостью, но он стоял поодаль и терпеливо наблюдал за нашим разговором. Я знаю, не будь меня - он разорвал бы Джексона на клочки, но Фран никогда бы не сделал этого, пока Джек мне небезразличен. Вот так все сложно между нами.
Ладонь Джексона, такая родная и немного прохладная, прикоснулась к моей, Франциско тут же оказался рядом. Он обнял меня за плечи и сказал достаточно громко и со свойственной ему наглостью:
-Тайлер, нам пора домой!
Я смотрела на Джексона, что бы выбрали вы? Я ушла, держа Франциско за руку. Не оборачиваясь, чтобы не броситься к Джеку.