Запах вишни

      — Блейз, передай соль.       — Что-что? — Забини игриво изогнул бровь. — А как же волшебное слово?       — Немедленно.       — Нет, друг, не угадал. Попробуй ещё раз.       — Блейз, — зарычал Малфой, посылая в друга испепеляющий взгляд. — Передай соль, или, клянусь, я сам возьму солонку и засуну её тебе…       — Ладно-ладно, — усмехнулся он. — Уговорил. Что ты такой нервный?       Драко закатил глаза и щедро посыпал свиную отбивную. Блейз наблюдал за ним с немым интересом, как орнитолог наблюдает за птичкой редкого вида.       — Прекрати пялиться.       С меня хватает и её взгляда.       Блейз покачал головой и отвернулся к своей тарелке.       Драко устало жевал, ощущая, как проклятая Грейнджер прожигает в нём дыру, настойчивым сверлом зарываясь в мозг. Она пялилась на него в те моменты, когда думала, что на неё никто не смотрит. Но Драко видел, как медленно закипает Уизли, бросая напряжённые взгляды то на него, то на грязнокровку. Парень усмехнулся и отложил вилку, сцепил руки под подбородком и принял расслабленную позу.       На этот раз он поймает её взгляд.       Они снова не разговаривали, и Малфой чувствовал, что это не даёт Грейнджер покоя. С другой стороны, какого чёрта они вообще должны разговаривать? Он оставил заполненные бланки в гостиной, но, похоже, грязнокровку это не удовлетворило. Она что, надеялась, что он перед ней отчитается?       Видимо.       Иначе чем ещё объяснить этот её пристальный взгляд?       Гермиона в очередной раз подняла на него взгляд — и встретила стальные иглы его ответного. Драко лениво усмехнулся и поднял бровь. Девушка стремительно покраснела, её взгляд скользнул по лицам остальных слизеринцев. А потом она вдруг подобралась, словно что-то для себя решила, и опять посмотрела на парня. В упор.       Юноша сузил глаза, ощущая вполне ожидаемую волну раздражения. Какого хуя она пялится? Малфой постарался передать взглядом как можно больше своего превосходства и первобытной угрозы. Грейнджер побледнела, и юноша мысленно поаплодировал себе.       Да чтоб ты подавилась!       Поттер ткнул подругу в бок, и та, чуть помедлив, отвернулась. Драко закатил глаза и посмотрел на Блейза. Забини ухмылялся, и не оставалось никаких сомнений, что он заметил эту игру в «гляделки».       — Что, совсем тяжко?       — Она меня заебала.       Блейз фыркнул и вернулся к еде. Малфой сжал кулаки, стараясь избавиться от навязчивого ощущения её взгляда. Раздражение плавно растекалось по его телу, заряжая нервные окончания неприятной дрожью. Казалось, ещё немного, и он вспыхнет, как спичка. Сгорит от своей ненависти. Контролируй эмоции, парень.       — Слушай, просто поешь.       Драко вздохнул и покосился на друга. Блейз был спокоен, как удав, в любой ситуации. И Малфой не понимал, как ему это удаётся. Он всегда был чересчур несдержанным, хотя его и учили с рождения не показывать людям свои эмоции. И ему более-менее это удавалось, до недавних пор.       Парень попытался почувствовать спокойствие Забини, представил, как оно втекает в него. Помогло.       Раздражение отпустило, в подушечках пальцев защипало от прилившей крови. Драко вздохнул с облегчением и принялся за еду.       — Мистер Малфой?       Юноша мысленно застонал и поднял глаза. МакГонагалл возвышалась над ним, поблёскивая глазами из-под круглых очков.       — Да, профессор?       — Мистер Малфой, я хотела напомнить о начале вечерних патрулирований. Каждые среду и субботу с десяти до двенадцати часов вечера вы и мисс Грейнджер будете патрулировать коридоры, — отчеканила женщина. А потом добавила, повернувшись к Забини: — В остальные дни этим займутся префекты, с девяти до одиннадцати.       Малфой застонал вслух.       — Профессор, это обязательно? Уверен, префекты отлично со всем справятся.       — Мистер Малфой! — гневно воскликнула МакГонагалл. — Не забывайте, что вы — староста школы!       И развернулась, не удосужившись больше ничего добавить.       Блейз хлопнул парня по плечу.       — Мужайся.       Малфой зарычал. Теперь он был не просто раздражён, он злился. На старуху МакГонагалл за эти её дурацкие затеи. И на Грейнджер, с которой сейчас разговаривала женщина. Гермиона внимательно её выслушала, а после кивнула и посмотрела прямо на Драко. Юноша почувствовал, как злость закипела в нём, взбугрилась ноющими мышцами.       Раздражение. Раздражение. Раздражение.       Она поймала его гневный взгляд и усмехнулась. Да, Малфой явно не в восторге. Что же, Грейнджер тоже отнюдь не пляшет от радости.       Гермиона удовлетворённо вздохнула, заметив, как заходили желваки на скулах юноши. Она наблюдала за ним на протяжении всего ужина, сама не зная зачем. То ли пыталась понять, почему он опять её игнорирует, то ли просто хотела достать. Скорее второе. И девушка прекрасно знала, что ей это удавалось. Но больше всего ей, конечно, было интересно, что он думает по поводу статьи в «Ежедневном пророке». Юноша же вёл себя так, словно и не читал газету вовсе.       Ну или он чертовски хорошо владел собой.       — Гермиона, Земля вызывает!       Она перевела взгляд на Гарри и скорчила рожу.       — Как вы думаете, что всё это значит?       — Ты о чём? — Рон откусил огромный кусок от куриной ножки. Его губы жирно блестели в свете свечей, заставлявших стол.       Девушка хмуро на него посмотрела.       — Всё о том же, Рональд. Зачем Пожиратели вернулись в Лондон? Что они ищут?       — Гермио-она, — захныкал парень. — Сколько можно говорить об этом?       Она пожала плечами и снова покосилась на слизеринский стол.       — Может, у них здесь что-то спрятано? На что они надеются?       — Герм, расслабься. Их всё равно поймают.       Поттер улыбнулся и развёл руками. Девушка закатила глаза и отвернулась. Она весь вечер пыталась понять, зачем Пожиратели смерти пожаловали в Лондон, учитывая, что их везде поджидали авроры, не скрывая своих намерений относительно будущего ПСов — всех ожидал поцелуй дементора. Парни не разделили её интерес, но вели себя осторожно: понимали, что она ещё на них злится.       Гермиона прикусила губу и ещё раз пробежалась глазами по статье. Взгляд то и дело выхватывал отдельные фразы из небольшой заметки под названием «Пожиратели в столице!»: «Волна убийств магглов прокатилась по городу», «Попытка ограбить «Гринготтс» провалилась», «Они прибывают один за другим». Девушка покачала головой. И откуда их взялось столько? Пожиратели атаковали город помаленьку, но с завидной регулярностью, каждый раз прорываясь немного дальше. Казалось бы, на что им надеяться? Тёмный Лорд пал, власть в руках членов Ордена Феникса. Вот только они не сдавались. ПСы снова и снова возвращались в Лондон. Гермиона могла бы предположить, что это какой-то отвлекающий манёвр или сигнал, но она не имела ни малейшего понятия, кому он адресован.       Девушка снова кинула изучающий взгляд на Малфоя. И замерла. Парень ленивыми движениями отвязывал газету от лапки своего филина. Он что, только её получил? Да какая разница! Ей воздалось за её терпение.       Юноша развернул «Ежедневный пророк» и погрузился в чтение. По мере того, как он читал, его лицо темнело. Глаза приобрели оттенок бушующего моря, линия челюсти напрягалась до предела. Девушка старалась разглядеть признаки понимания на его лице, но оно выражало такую же озадаченность, как и её. Разве что Малфой злился. Он отложил газету, потёр переносицу. Блейз Забини что-то спросил у него, и парень покачал головой.       Что-то подсказало Гермионе, что он ничего не знал о мотивах Пожирателей.       — Слушай, если он тебя достаёт…       — Что?       Рон озадаченно почесал затылок, Гарри вздохнул.       — Я знаю, ты против, но если он тебя достаёт, то мы можем ему деликатно намекнуть…       — Гарри, не начинай! — Гермиона закатила глаза и перевела взгляд на тарелку. Гречневая каша уже остыла, но от этого не стала менее вкусной. — Всё нормально.       — Тогда какого чёрта ты пялишься на него весь вечер?       — Рональд!       Она с громким стуком отложила вилку. Рыжий смотрел на девушку с немым укором, и ей это совсем не нравилось. Она не чувствовала между ними того натяжения, какое должно было быть между влюблёнными. Она вообще ничего не чувствовала, и это порядком её пугало. Неужели всё, что было между ними, — игра воображения? Привязанность из-за войны? Фантазия, вызванная долгой дружбой?       Гермиона тряхнула головой. В последнее время она часто об этом думала, особенно когда парень начинал приставать к ней. Но сейчас её заботило совсем другое. Девушка встала.       — Я сыта.       Рон грустно вздохнул, и Гермиона, подгоняемая криками неугомонной совести, чмокнула его в щёку. На душе скребли кошки. Девушка коротким путём добралась до Башни старост и забралась с ногами на диван перед камином. Ничего не хотелось делать, и она просто смотрела на огонь.       В голове было пусто, впервые за долгое время. Всепоглощающая чернота, не более. Только почему-то лёгкие стали тяжёлыми, будто воздух неожиданно приобрёл вес. Гермиона почувствовала волну апатии, грозящую вот-вот накрыть её, и поспешно достала из сумки учебник по зельям. Попыталась вникнуть в текст, как она делала всегда, когда в жизни у неё что-то не складывалось.       Книги спасали.       Дверь скрипнула, впуская кого-то в гостиную.       — Грейнджер, съебись, а? — усталый голос стальными лезвиями врезался в её сознание. Гермиона покачала головой и сжалась в ожидании очередного потока ругательств.       В ответ — тишина.       Малфой медленно подошёл к камину, опустился в кресло, вытянув длинные ноги. Она выглянула из-за книги, взглянув на его лицо — усталое и тревожное, выглядящее на десяток лет старше. Казалось, Малфой не замечает её. А может, ему было плевать.       Он чувствовал себя потерянным и разбитым. Странные атаки Пожирателей, неожиданное бегство родителей — всё казалось ему частями какой-то мозаики, которую он никак не мог собрать. Поэтому парень бросил бесполезные попытки и просто смотрел на огонь, радуясь, что Грейнджер к нему не цепляется. Скандалов ему сейчас хотелось меньше всего.       Так они и сидели, молча игнорируя друг друга.       Пока она всё не испортила.       — Что, Малфой, дружки нагрянули? Ожидается скорый визит? — Гермиона прикусила язык, проклиная себя за сказанное. Какого чёрта она вообще открыла рот?       — Заткнись, Грейнджер, — прорычал Малфой.       Она упрямо мотнула головой, почувствовав странный прилив энергии и желание кричать. Ей хотелось вывести парня из себя, лишь бы не видеть этот его разбитый взгляд.       — Или они собираются в гости к твоему отцу? Решили вспомнить былое?       — Грейнджер, — животный рык вырвался из его груди, и уже такое привычное раздражение сковало рёбра. Малфой вскочил и навис над девушкой, уперев руки в диван по бокам от её головы. — Заткнись.       — Или что? — подняла брови Гермиона. Карие глаза окатили его горячей волной отчаяния, ввинтились в зрачки, плавя сетчатку.       — Я уничтожу тебя, — выдохнул он ей в лицо, вместе с яростью, что душила его.       — Удачи.       В лицо ударил терпкий запах вишни. Девушка упёрла ладони ему в грудь и легонько толкнула. Драко отступил, морщась от её прикосновения.       — Не смей касаться меня, тупая шлюха.       — Не смей оскорблять меня!       Воскликнула, сжав кулачки. Растрёпанная, пылающая — настоящее воплощение гриффиндорской отваги.       — Или что? — повторил, усмехнувшись, парень.       Грейнджер вздрогнула и чуть сощурилась. А потом вдруг подскочила к нему и залепила пощёчину.       Драко замер, не в силах поверить в произошедшее. Она… Что? Ударила его? Это перешло все границы.       Глаза парня вспыхнули, и Гермиона, поспешно развернувшись, рванула прочь. Смешно, учитывая, что только что она демонстрировала граничащую с безумием храбрость.       Малфой схватил её за руку и резко дёрнул на себя. Скрутил до отчаянного вскрика и прижал к дивану.       — Ты совсем охуела, Грейнджер?       Девушка дёрнулась, но тут же замерла, поняв, что это причиняет ей боль.       — Отпусти, Малфой.       Парень встряхнул её, так стиснув челюсти, что ещё немного, и дёсны закровоточат от давления.       — Ты. Совсем. Охуела. Грейнджер?       Это уже не раздражение зудело под кожей, а настоящая ярость. Ненависть. Жгла переносицу, давила на лёгкие.       Девушка всхлипнула. Изогнула руку, пальцами дотягиваясь до его подбородка.       Малфой резко оттолкнул её, отступая на шаг, но тут же перехватил Гермиону за горло.       — Чтобы такого больше не повторялось.       Сдавил пальцы, наблюдая, как расширяются зрачки, расплёскивая первобытный ужас. Услышал тихий хрип. И отпустил её, стремительно разворачиваясь и покидая комнату. Настроение скатилось до отметки «я должен кого-нибудь убить».       Гермиона всхлипывала, хватаясь руками за горло. Сердце нещадно билось, отдаваясь в голове гулким эхом. В ушах шумела кровь, перед глазами плясали чёрные точки. В этот момент она действительно почувствовала себя сломанной. Брошенной. Ненужной куклой.       А когда уровень адреналина в крови поднялся до предела, девушка будто перешагнула какую-то грань.       И поняла — она не сдастся.