***
Грохот разбивающихся чашек разорвал тишину, и Гермиона резко села. Схватила волшебную палочку и зажгла свет, сжавшись на кровати. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда девушка различила маленькую фигурку, копошащуюся у её ног. Грейнджер уже готова была выкрикнуть что-то вроде «Петрификус Тоталус!», но в последний момент узнала домовика. Она облегчённо выдохнула. — Мерлин, что ты здесь делаешь? Эльф заверещала и упала на колени. — Простите, простите Дебби, Дебби плохая, простите! — и принялась биться головой о пол. Гермиона поспешно вскочила, поднимая домовика. — Прекрати, пожалуйста. Ты ни в чём не виновата. Это мне следовало убрать за собой. Девушка поморщилась и покосилась на груды посуды у изголовья кровати, превратившиеся в осколки. Гермиона всю ночь проверяла и перепроверяла, всё ли готово к празднику, всем ли розданы тексты и расписания, украсили ли Большой зал, и составляла списки уезжающих на рождественские каникулы. Поэтому она перемещала с кухни чашки вишнёвого чая одну за другой, всё крепче с каждым разом, а под конец и вовсе перешла на кофе, хотя никогда его не любила. — Так что ты здесь делаешь? Домовик всхлипнула и утёрла нос рукавом растянутого свитера. — Дебби принесла подарки. Грейнджер наконец заметила гору коробок в изножье кровати и улыбнулась. — Спасибо, Дебби. Можешь идти. — Вы так добры, мисс, — пискнула эльф и с громким хлопком трансгрессировала, прихватив с собой и остатки посуды. Гермиона устало вздохнула и перевела взгляд на часы: 8:32. Ложиться не имело смысла. Девушка забралась под одеяло и притянула к себе несколько коробок. Первая оказалась от Гарри. Гермиона открыла её и улыбнулась: Поттер додумался подарить лондонский справочник. В принципе, разумно, учитывая, что парень вряд ли мог догадаться, какие книги она ещё не читала. Справочник — точно нет. Девушка раскрыла его, и на подушки выпал конверт. Гермиона удивлённо открыла его и заглянула внутрь. Там оказались записка и какой-то купон. Грейнджер достала записку.«Ты ведь не думала, что я серьёзно? Гарри. P.S. Загляни в конверт».
Так она и поступила. И чуть не завизжала от восторга. Купон оказался билетом на презентацию новой книги Миранды Гуссокл. Лучший подарок! Второй был от Рона. Гермиона задумчиво повертела в руках огромные песочные часы. «Контролёр времени» — устройство, позволяющее на несколько минут остановить время или ускорить его, но всего один раз. Вещь очень полезная. Господи, где Рон его взял? Он же, наверное, безумно дорогой. Сама она подарила парню квоффл с автографами всех членов «Пушек Педдл», но теперь сомневалась, что её подарок был достойным. Как и в случае с Гарри, которому она подарила первый снитч, пойманный Крамом. Глупо, да, но Виктор ведь действительно нравился Поттеру? К тому же болгарин вступил в «Высшую Лигу». Может, всё не так плохо? Девушка вздохнула. Она начинала сомневаться в правильности своих решений. Следующий подарок прислали родители. Сборник сказок, которые ей читали в детстве, и короткая записка: «Ты помнишь?» Грейнджер сморгнула слёзы и понадеялась, что это возвращается память. Миссис Уизли, как всегда, прислала конфет и кашемировый свитер ручной вязки, Билл и Флёр — ежедневник, напоминающий хозяину, если он что-то забыл. Виктор прислал какой-то учебник на русском языке. Он что, в России? Кажется, даже некоторые члены Ордена Феникса прислали разные мелочи. И, конечно, куча, куча сладостей от неизвестных отправителей. Вот она, популярность. Последняя коробка была от Джинни. Гермиона затаила дыхание, открывая её. Она верила подруге, но всё-таки какие-то сомнения в душе скреблись. Что, если подруга не угадала с фасоном? Или длиной? Или цветом? Грейнджер ведь не купила другого платья, совсем позабыв об этом. Но опасения девушки были напрасными. Платье было действительно шикарным. Атлас плотно облегал тело, приятно подчёркивая грудь. На бёдрах подол держался свободно, струящимся водопадом стремясь в пол. Разрез до середины бедра терялся в складках, так что было непонятно, зачем он вообще нужен, но Гермиона знала — для танго. Сексуальный вырез на спине, рукава «три четверти», и приятный бонус — пышная юбка из тонкого батиста в несколько слоёв, создающая ощущение, будто это перевёрнутый бутон редкого цветка. Эта юбка отстёгивалась, и Гермиона решила, что наденет её на бал, но снимет перед последним танцем. Мерлин, в этом платье девушка чувствовала себя принцессой. Грейнджер покрутилась перед зеркалом, наслаждаясь серебряными переливами ткани. Но если свет падал под определённым углом, платье приобретало красный оттенок. Как же это будет чудесно смотреться во время вальса! Она спрятала подарки в шкаф и поспешила принять душ. Гермиона чувствовала: впереди тяжёлый день. На завтрак она пришла одной из первых. Большой зал сиял тысячей огней, под потолком парили свечи, на стенах вились виноградные лозы и сплетения хмеля. Кое-где виднелись росписи под стать Сикстинской капелле Микеланджело — Эффи оказалась настоящим мастером. Над каждым дверным проходом зеленела омела, и в воздухе едва уловимо звенели колокольчики. Рождество пришло. Гермиона неспешно жевала тост, когда в зал, наконец, зашли мальчишки. Гарри помахал ей, счастливо улыбнувшись, а Рон послал воздушный поцелуй. Девушка закатила глаза и, дождавшись, когда парни приблизятся, крепко обняла Гарри. — Спасибо тебе, спасибо! Поттер что-то прохрипел насчёт того, что она его задушит, и Гермиона переключила внимание на второго. Уизли робко улыбнулся, и девушка сжала и его в объятиях. Отстранилась, почувствовав странную неловкость, и вернулась на место. — Где ты взял «Контролёр времени»? — А, отец достал. Ему с его новой должностью в Министерстве это — раз плюнуть. Ты лучше скажи, как тебе удалось добыть автографы «Пушек Педдл»? — Секрет фирмы, — усмехнулась Грейнджер, мысленно благодаря Джинни, водившую знакомство с Гвеног Джонс. Поттер сел рядом, ткнув Гермиону в бок. — Знаешь, первый снитч Крама — тоже вещь не дешёвая. Ты знала, что он поймал его, повиснув на метле одной рукой? Девушка сморщила нос в весёлой гримасе. — Кто же этого не знает? — Серьёзно, Герм, я уверен, он уже стоит целое состояние. Звезда Европы — дело нешуточное. — Прекрати. Грейнджер закатила глаза и уткнулась Гарри в плечо, сдерживая смех. Поттер скорчил такую рожицу, что девушка не удержалась и всё-таки прыснула. Подошла Джинни, звонко чмокнув парня, и уселась на соседнее место. — Тебе понравилось платье? — Да, оно потрясающее! — Как и твои духи, — улыбнулась Уизли, взметнув волосами и распространяя вокруг себя весенний цветочный аромат. — Ну зачем над едой-то! — воскликнул Рон, отодвигая тарелку с булочками от сестры. Та закатила глаза и положила себе омлет. Ребята принялись за завтрак, и Гермиона почувствовала, что сейчас она — в кругу семьи. Такие радостные, смешные, родные — все они из кусочков счастья составляли её сердце. День прошёл в кутерьме и спешке, и когда до начала бала оставалось едва ли больше часа, Грейнджер поняла, что абсолютно не готова. Девушка бросилась собираться, раскидывая по комнате предметы одежды и туалета. Буквально за пять минут приняла душ и, понимая, что не успевает ничего сделать с волосами, оставила их как есть, быстро высушив заклинанием. От этого они чуть завились, и создалось ощущение, будто она потратила на укладку долгие часы. Гермиона довольно улыбнулась. Быстро одевшись, девушка нанесла лёгкий макияж и в последний раз оглядела себя в зеркале, посчитав, что готова. До начала оставалось около десяти минут. Грейнджер спустилась в гостиную, по привычке замерев на лестнице и прислушиваясь. Хлопнула входная дверь, и она решила: Малфой ушёл. Они не виделись весь день, что немало поспособствовало хорошему настроению. И всё-таки дрожь волнения будоражила девушку. Танцевали они довольно неплохо, и эта часть не беспокоила её. Сильнее она переживала, что Драко скажет по поводу её внешнего вида. Да что он может сказать? Расслабься! Гермиона глубоко вздохнула и спустилась в гостиную. И замерла, уткнувшись взглядом в напряжённую спину. Мерлин, он был здесь. Ждал её? Нет, вот уж глупость. Чёрт, чёрт, чёрт! В животе противно заныло, в горле стало ужасно сухо. Чего ты боишься? Вы же танцуете вместе! — Малфой? Парень обернулся. Гермиона стояла сзади в проходе. Платье струилось и переливалось, волосы крупными кудрями ниспадали на плечи, обрамляя бледное лицо. Юноша удивлённо вскинул брови. — Грейнджер. Выглядишь… — потрясающе, восхитительно, изумительно, — сносно. Она дёрнула плечом, показывая, что оценила комплимент. Малфой поставил на журнальный столик бокал, из которого до этого, по всей видимости, пил. — Это что, виски? — Огневиски, Грейнджер, — усмехнулся он. — Имею я право расслабиться в рождественскую ночь? — Нет. Драко закатил глаза. Конечно, Грейнджер с её завышенной нравственностью и моралью никогда не оценит. Парень одёрнул пиджак, и Гермиона подумала, что смокинг сидит на нём просто великолепно. — Ты идёшь? Девушка изумлённо распахнула глаза, когда Драко открыл дверь и жестом предложил ей выйти первой. — Шутишь? — Нам всё равно в одну сторону, — пожал плечами Малфой, нетерпеливо дёрнув рукой. Гермиона обречённо вздохнула и вышла. Он замер. Мерлин, у неё была голая спина. И смотрелась она охуительно-сексуально. Нежная персиковая кожа, тёмные волосы вдоль лопаток, которых безумно хотелось коснуться. Провести рукой вдоль позвоночника, чувствуя, как кожа под пальцами покрывается мурашками… Драко сглотнул. Девушка обернулась через плечо, не уверенная, стоит ли дожидаться. Малфой быстро совладал с собой и усмехнулся. Грейнджер закусила губу и пошла вперёд, намереваясь больше не оглядываться, но шаги позади заставляли её сердце биться чаще. У дверей Большого зала они на мгновение затормозили. — Люди подумают, мы пришли вместе. — Я тебя умоляю. Кто может так подумать? Малфой усмехнулся, надеясь, что ясно дал ей понять, кто она и кто он. Та скорчила рожицу. Парень распахнул дверь, и их окатило волной разговоров, смеха и нетающего снега. Поттер постарался. Девушка шагнула в зал, но в последний момент что-то заставило её обернуться. Она встретилась глазами с Малфоем, и он слегка поклонился. — Обещаешь мне танец? — Обязательно, — простонала Грейнджер, сдобрив голос изрядным количеством сарказма. Впрочем, как и он. Гермиона поспешила к друзьям, мигом растворяясь в толпе. Драко нашёл взглядом Пэнси, облачившуюся в красное обтягивающее платье до колен, и пошёл к девушке. Как-никак, она была его парой в этот вечер. Часы пробили девять, и Паркинсон вдруг вцепилась в руку юноши мёртвой хваткой. — Что ты делаешь? Пэнси уставилась на него, всё сильнее сжимая руку. В её глазах было что-то странное, но Малфой не успел разглядеть что. Девушка притянула его к себе, легко поцеловав, и отпустила. — Добрый вечер! — МакГонагалл вышла в центр зала, с гордостью оглядывая своих студентов. — С Рождеством! Женщина произнесла торжественную речь, но на словах о дружбе, отваге и верности Драко нашёл взглядом Грейнджер. Она тоже заметила его и слегка кивнула. Малфой нахмурился. Уизли стоял сзади девушки, одной рукой придерживая её за талию. Это даже объятием назвать нельзя было, но он вдруг подумал, что в этот самый момент рука рыжего ублюдка касается кожи Грейнджер. И это парню совсем не понравилось. Дико не понравилось. — Объявляю Рождественский бал открытым! Зазвучали первые аккорды вальса, и Драко шагнул вперёд. Гермиона подалась навстречу, и отрепетированным движением они встретились там, где ещё недавно стояла МакГонагалл. Девушка вздрогнула, когда его рука скользнула по её спине, и пугливо обернулась, но тут же одёрнула себя. Какое ей дело до того, что подумает Рон? Он пришёл на бал с Лавандой. С Лавандой! Сумасшедший Бон-Бон. И ещё чего-то требует от неё. Да с какой, чёрт побери, стати? Грейнджер вздёрнула подбородок, уверенно взглянув на Малфоя. Тот усмехнулся и закружил её в вальсе. Вроде бы парень не делал ничего особенного, но, Мерлин, Гермиона чувствовала ужасное волнение. Сердце трепетало, дыхание трепетало, да вся она трепетала! На них смотрели все, все ученики Хогвартса, прожигая взглядами спину, но Грейнджер старалась не отвлекаться. Не хватало ещё только сбиться. Девушка сосредоточилась на лице Малфоя, чего никогда раньше не делала. Но ей нужно было задержаться взглядом на чём-то определённом, иначе кружилась голова. Хотя самодовольная ухмылка парня делу особо не помогла. Гермиона отмахнулась от этой мысли. На его лице играли тени, глаза загадочно мерцали. Этим вечером они были светлыми, как горный хрусталь, но в зрачках горели огоньки. Губы уже так привычно изогнулись в усмешке, что она казалась почти родной. Малфой не был бы Малфоем, если бы перестал так улыбаться. И у него были ямочки на щеках. Самые настоящие, до безумия милые ямочки. Мерлин, почему она никогда не замечала их раньше? Музыка закончилась, и парень галантно поклонился. Грейнджер закатила глаза и вернулась к своим ненаглядным друзьям, а Драко направился к Блейзу. — Что творится у вас с Грейнджер? — без обиняков спросил тот. Малфой изумлённо распахнул глаза. — Ты о чём? — Ох, я видел, как вы смотрели друг на друга. — Ну уж всяко не так, как ты смотришь на Асторию. Блейз замер, и он мысленно поаплодировал себе. То, что Забини сказал про взгляды, казалось сущим безумием. — Брось, я же всё вижу. Почему вы скрываете свои отношения? — Потому что я должен жениться на Дафне, — вздохнул его друг. Малфой замер. Такого он точно не ожидал. — Это окончательное решение? — Мама ещё думает, но я уверен, она не станет ничего менять. Драко отыскал взглядом Пэнси, болтающую о чём-то с Блетчли. Парень полагал, именно в её лице отец жаждет получить сноху. Хотя какая разница? Его всё равно здесь нет. Подошёл Гойл, протянув фляжку. — Будете? Малфой растянул губы в ухмылке. Огневиски, замечательно. До полуночи время пролетело незаметно. Паркинсон постоянно утягивала юношу на танцпол, но он и сам приглашал разных девушек. Музыка была стандартной и звучала из такого же радио, как и на вечеринке Гринграсс, хотя изредка играли и ученики Флитвика. Гомон, шум, веселье, алкоголь, Пэнси, поцелуи, танец с Грейнджер, пара слов от МакГонагалл — и их повели на поле для квиддича. Салют сверкал в небе, по очереди изображая льва, змея, барсука и орла. Потом началось целое огненное шоу: одна из сказок Барда Бидля, представленная переливающимися фейерверками. — Как красиво… — раздался рядом восторженный шёпот. Малфой обернулся — справа от него стояла Грейнджер собственной персоной. Грейнджер и компания. Девушка его не замечала, зачарованная салютом, но вот её дружки Драко увидели. — Чего уставился, хорёк? Уизли шагнул вперёд, явно намереваясь почесать кулаки о лицо Малфоя, но тот не придал этому значения. — Отъебись, вислый. Рон зарычал и рванул вперёд, но в последний момент Поттер успел удержать его. — Не связывайся. — Правильно, Уизли, не связывайся. Ты этого не потянешь. Парень мотнул головой, разметав по лицу ярким пятном горящие в темноте волосы, и дёрнулся, но тут уже Гермиона встала перед ним. — Что ты вытворяешь? Гермиона сурово посмотрела на друга, надеясь, что не выглядит слишком испуганной. Рон весь вечер злился и ревновал, ревновал к Малфою! Немыслимо. И всё-таки он делал это, вырываясь из рук Гарри и злобно сверкая глазами. — Рональд! Уизли наконец перевёл взгляд на девушку и тяжело вздохнул. — Почему ты всегда мешаешь? — Потому что люди смотрят. Гермиона сказала правду. На них уже начали настороженно оборачиваться, студенты вокруг шептались и переглядывались. — И что, когда на нас никто не будет смотреть, я смогу врезать ему? Гермиона вскинула брови, удивлённая нелепостью вопроса. Против воли оглянулась на Малфоя, стоявшего в этой своей расслабленной позе, как будто весь мир лежит у его ног. — Ну же, Грейнджер. Дай псине команду. — Да на здоровье! Девушка одёрнула юбку и сузила глаза, бросив укоризненный взгляд на Рона. Она не сомневалась, тот был готов снова обвинить её в защите хорька. Что за глупости! Девушка покачала головой и вернулась на своё место, намереваясь досмотреть шоу, но история о Заоблачном замке уже совсем не впечатляла. Гермиона чувствовала присутствие Малфоя и не могла расслабиться, то и дело кидая на него взгляд. Парень непринуждённо стоял, как будто ничего и не было, во всей красе проявив свою знаменитую выдержку. Не мог же он испугаться, верно? Грейнджер поморщилась. Ещё в начале сентября она бы именно так и подумала. Представление закончилось, и все вернулись в замок. Когда Драко снова подошёл к ней, приглашая на очередной вальс, на этот раз венский, всем своим видом показывая, как это его достало, девушка разозлилась. Просто засранец. — Какого чёрта? — зашипела она, присев в реверансе. — Что такое? Малфой ухмыльнулся и притянул её к себе. — Волнует? — Что? Нет! Зачем ты разозлил Рона? — Я разозлил? — парень вскинул брови. — Я ничего не делал. — Ты доводишь его одним своим присутствием. — Знаешь, я на многих так действую, — он скользнул рукой по спине девушки и склонился над её ухом, нарушив этим протокол танца. — Вопрос только: в каком смысле. Гермиона оттолкнула его, в один момент оказываясь от Малфоя на расстоянии их вытянутых рук. Грянул аккорд, и девушка закружилась, невесомо скользя над полом и возвращаясь к юноше. Мгновение — и она уже прижата к нему спиной, а его руки крепко сжимают её. Парень задержался на несколько секунд, прижимая её к себе, а потом отпустил, возвращаясь к привычному ритму танца. Грейнджер постаралась не обращать внимания на эти дикие мурашки вдоль позвоночника и бешеный стук сердца в горле, но ладони Малфоя на её талии, на её спине, на её теле рождали целую гамму чувств. С одной стороны, это ведь было неправильно, но с другой — Гермионе это нравилось. Серьёзно, одна волна восторга и трепета сменялась другой — настороженности и недовольства. В животе порхали бабочки. — Я не хочу скандала. — Глупости. — Нет, послушай. Не лезь к Рону, серьёзно. — Грейнджер, неужели ты действительно считаешь, что я послушаюсь тебя? Чёрт, да только что ты дала мне чудеснейший стимул именно так и поступить. — Малфой! — И не мечтай. Гермиона закатила глаза, отгоняя раздражение. Господи, господи, господи. Она сама не верила, что собирается произнести это: — Пожалуйста. Драко вскинул брови, глаза полыхнули изумлением. — Что? — Я не буду повторять. Малфой усмехнулся, над чем-то раздумывая. Казалось, он всерьёз решает, пойти ли разбираться с рыжим или пустить всё на самотёк. Мелодия закончилась, но Гермиона не спешила уходить. Она замерла, незаметно для себя сжав пальцы — Малфой чувствовал их напряжение. — Расслабься, Грейнджер, — закатил он глаза, чуть покачав головой. — В любом случае я не пострадаю. Он усмехнулся, и Гермионе не оставалось ничего другого, кроме как вернуться к друзьям. Лёгкие распирало раздражение и какое-то странное чувство, противоречащее логике. На одно мгновение по губам девушки скользнула улыбка. Рон встретил её хмурым взглядом, разом убив любое желание веселиться. Она недовольно сжала губы, когда заметила рядом Лаванду, — та щебетала с Парвати и Падмой, то и дело бросая на Уизли собственнические взгляды. Гарри танцевал с Джинни, и Грейнджер решила пройтись по залу. Она уже перетанцевала со всеми, с кем только можно было: и с Поттером, и с Роном, и с Невиллом, и с Эрни, и с Дином, и с Симусом, и даже с Джимми. Настроение скатывалось в бездонную яму, но Гермиона наблюдала за знакомыми, надеясь, что у тех всё точно хорошо. К ней то и дело подходили студенты разных факультетов, и девушка любезно соглашалась потанцевать, но потом исчезала под благовидным предлогом. В конце концов, она без партнёра, а это — бал. И она — староста. Не зная, как убить время, Гермиона выскользнула из зала и решила пройтись по замку. Она шла по коридорам, думая, как ярко горят свечи, усердно разгоняя тьму. Первый этаж, второй. Девушка бродила, изучая портреты на стенах и высокие витражи. В окнах гудел ветер, огни причудливо трепетали. Гермиона обошла весь замок, но не пошла в подземелья, решив, в конце концов, прогуляться до библиотеки. Не просто убить в себе заучку. Ещё на углу Грейнджер подумала, что что-то не так. Странное предчувствие предупреждало её не сворачивать, но девушка махнула рукой. Завернула, ожидая увидеть привычные резные двери, и замерла. Напротив располагалось что-то наподобие балкона. Окно с огромным подоконником. На котором сидели двое. Не просто сидели, чёрт возьми, а трахались. Беззастенчиво и страстно. Парень на всю длину засаживал в девушку, обхватившую его ногами за талию, совершая поступательные движения бёдрами. — О Господи! — Гермиона подавилась словами, прикрыв рот рукой. Девушка испуганно пискнула, заметив старосту, а парень поспешно отскочил от неё, прикрывшись руками. Грейнджер перевела взгляд на потолок, тяжело вздохнув. — Оденься. Парень быстро натянул брюки, и Гермиона возмущённо уставилась на него. — Что вы здесь делаете? Ладно, глупый вопрос. Проваливайте! Гермиона устало потёрла лицо руками, слушая топот удаляющихся шагов. Надо было бы наказать их, но что она скажет МакГонагалл? За секс в публичном месте? Какого вообще чёрта? Экстрима захотелось? С другой стороны, кто в рождественскую ночь попрётся в библиотеку? Только Грейнджер. Девушка прислонилась к стене, лопатками ощущая холодный камень. Парень был рыжим и безумно напомнил ей Рона. Стало как-то не по себе. Ей захотелось поговорить с Уизли, возможно, помириться. Зачем? Гермиона и сама не понимала. С одной стороны, она точно знала, что уже ничего не чувствовала к Рону. Но с другой, стоило только представить, что это рыжий трахался с той девицей, и по телу бежала дрожь отвращения, страха, ревности. Глупо и так по-женски. Девушка покачала головой и решила — сейчас она вернётся в Большой зал и поговорит с парнем. В конце концов, сколько можно его мучить? Но когда она спустилась, оказалось, он совсем не мучается. Гермиона улыбнулась и помахала юноше рукой, но тут Лаванда отвлекла его, притянув за руку. Рон отвернулся, и Грейнджер двинулась к нему, твёрдая в своём решении. До него оставалось шагов пять, когда Лаванда вдруг притянула рыжего к себе и поцеловала. Уизли замер и даже как-то обмяк, но потом опомнился и оттолкнул девушку, поспешно оглянувшись на Гермиону. Та отступила. Он же ответил ей! Мерлин, как глупо. Она шла сюда, полная уверенности, что парень сходит по ней с ума, изнывая от любви. Решила облагодетельствовать несчастного. Идиотка! Глаза обожгли слёзы. — Гермиона! Рон кинулся к девушке, но та отшатнулась. — Нет. — Герм, постой! — Нет! Она дёрнулась, отступая, и в кого-то врезалась. Обернулась, часто заморгав в попытке скрыть влагу с глаз, и с удивлением обнаружила позади себя Малфоя. — Грейнджер, ты обещала мне танец. — Что… Часы пробили три, и парень усмехнулся. Всё сразу встало на свои места, и Гермиона поблагодарила Мерлина за наглость Драко. С чего он решил подойти? Это ведь действительно выглядело так, словно он её пригласил. Или она его. Не важно, чёрт. Юноша протянул руку, приподняв одну бровь. Он явно хотел что-то этим сказать, но Грейнджер была слишком обеспокоена реакцией Уизли. Тот напрягся, раздув ноздри, и смотрел исподлобья, готовый вот-вот сорваться. Но вот к нему подошла хихикающая Лаванда, совершенно не подозревая о разворачивающейся под её носом драме. И это всё решило. Гермиона непринуждённо улыбнулась и вложила свою ладонь в ладонь Малфоя. Танец, говоришь? Забавно, если не считать, что сначала должна сказать своё завершающее слово МакГонагалл. — Грейнджер, как может первая ученица школы так тормозить? — О чём ты? Он увлекал её в толпу, всё дальше от пораженного Рона и всё ближе к учительскому столу. — Думаешь, я подошёл, потому что мне так нужен танец с тобой? Я увёл тебя от Уизли. — И зачем ты это сделал? Драко посмотрел на неё как на умственно-отсталую и кивнул в сторону МакГонагалл, которая выходила на танцплощадку. — Скоро наш выход. Парень отпустил её, и Гермиона подумала, что они держались за руки около двух минут. Просто так. И, кажется, она сжимала с такой силой, что кожа у юноши побелела. Гермиона сглотнула, ощущая неприятный ком внизу живота и ужасное сосущее чувство под ложечкой. Отстегнула пышную юбку, оставшись в шёлковом совершенстве, переливающемся, словно жидкая платина. И вернулась к Малфою, чувствуя на себе его изучающий взгляд. Драко смотрел на неё, размышляя над своим спонтанным решением. Какого чёрта он подошёл? Какого чёрта сказал про танец? Разве не достаточно было того, что он выискивал её последние десять минут, рискуя заработать целый пакет издевательств от Забини? Но парень ведь не виноват в том, что девушка вдруг исчезла из зала, не оставив никакого следа. Он старался оправдаться тем, что очень ответственно отнёсся к обязанностям старосты и что ему вовсе не нравилось танцевать с Грейнджер. Но когда он увидел её, отступающую от свирепствующего Уизли, решил вмешаться. Нахера? Чёрт знает. Он просто решил помочь. Малфой. Помочь. Грейнджер. Мир катится к чертям. МакГонагалл произнесла речь, напомнив, что бал подходит к концу и последний подарок (подарок, блять!) от старост должен напомнить студентам о том, как они могут работать вместе. Хрен знает, что она имела этим в виду. Их упорную работу в попытках обучить Грейнджер танцевать? В любом случае этот танец действительно был особенным. Хотя бы потому, что был танго, а не вальсом во всём его разнообразии. Гермиона обошла вокруг Драко, обведя руками линию плеч и погладив напряжённую спину. Встала лицом к лицу перед юношей — и они начали. Пожалуй, это не шло ни в какое сравнение с репетициями. Грейнджер казалась более… раскрепощённой. Чёрт, да это не сравнить даже с предыдущими тремя танцами. В девушке будто что-то щёлкнуло, изменив её изнутри. Еле заметно, но достаточно для того, чтобы она свободно позволила себе закинуть ногу на бедро парня и отвернуться, хотя раньше она делала это с большим трудом. И не из-за смущения даже, что вполне от неё ожидаемо, и не из-за неприязни, а из-за чего-то другого. Малфой усмехнулся, склонившись над ней, когда Гермиона всем телом откинулась назад. Да, она танцевала с большей страстью, чем когда-либо. И, Мерлин, это было чертовски возбуждающе. Чертовски сексуально. Когда Драко обхватил её за бедро, поднимая ногу, девушка резко выпрямилась, оказавшись лицом в паре сантиметров от его лица. Тот почувствовал вкус её дыхания — терпкий аромат вишни, — и он больше не казался отвратительным. Чёрт, он был безумно вкусным. Парень старательно игнорировал зарождавшееся в нём желание. Мерлин, это нелепо — хотеть Грейнджер. Нереально. Это противоречит всем его принципам. И всё же Драко чувствовал адское желание коснуться её губ. Блять, только не это. Ты напился, мудак, это всё огневиски. Ты чертовски пьян. Гермиона как-то неожиданно посмотрела на него, сверкнув глазами. Быстрый взмах ресниц, шоколадная радужка, сокращающийся зрачок — Малфой утонул в её глазах. Что, серьёзно? Кретин. Драко сглотнул, вспомнив, как она явилась ему в душе. Чёрт, это безумие. Это адово безумие, грёбаное сумасшествие. Парень почувствовал злость. На себя, на Грейнджер. На её карие глаза и на яростную пневмонию, распиравшую лёгкие. Песня оборвалась, раздались аплодисменты. Малфой тяжело дышал, прижимая девушку к себе. Впрочем, она не сопротивлялась. Обняла его за шею, и он почувствовал биение сердца в её груди. Чертовски быстрое биение. — Драко! Парень медленно оглянулся, заметив спешащего к нему Блейза. Неохотно отпустил девушку, кинув на неё быстрый взгляд, и она тут же растворилась в толпе, затерявшись среди студентов. — Ну вы и отожгли, — Забини ухмыльнулся, одной рукой обхватив Малфоя за шею, а другой проводя перед ним линию в воздухе: — Только представь, вы можете открыть свою танцевальную контору. — Очень смешно. Драко фыркнул и обернулся, выискивая взглядом друзей. Те стояли неподалёку, распивая из бездонной фляги Гойла. Напоследок. Малфой подошёл к Паркинсон и обнял её за талию, чувствуя огромное желание высвободить накопившееся возбуждение. Пэнси тут же откликнулась и развернулась, чтобы приникнуть к нему в поцелуе. Драко скользнул языком ей в рот, наслаждаясь мягкостью губ, и невольно подумал, какие губы у Грейнджер. Наверное, со вкусом вишни. Как и её дурацкий чай, или чем от неё пахнет. И обнимает она, наверное, не так как Паркинсон. Стоп, хватит! Он оттолкнул от себя Пэнси, глубоко вздохнув. — Что-то мне нехорошо. Гойл сочувственно посмотрел на друга, но Забини лишь усмехнулся. — Тогда тебе, пожалуй, стоит вернуться в Башню. Там тебе смогут помочь. Блейз поиграл бровями и кивнул Дафне и Грэгу, призывая их идти за ним. Пэнси обеспокоенно обернулась на Драко. — Может, побыть с тобой? — Нет. Он заметил, как сжались губы девушки, и поспешил смягчить свой отказ: — Не хочу тебя напрягать. Иди. Со мной ничего не случится. Девушка вздохнула и, поцеловав Драко на прощание, поспешила за друзьями. Малфой запрокинул голову, надеясь избавиться от этих назойливых «Грейнджер, Грейнджер, Грейнджер» в черепушке. Вспоминалось лицо друга и его лукавая ухмылка: «Там тебе смогут помочь». Драко уловил двусмысленность фразы и раздражённо зарычал. Придурок. Конченый. Студенты расходились из зала, и он поступил так же. Быстро дошёл до Башни, надеясь снять напряжение в душе. В холодном отрезвляющем душе. — Арахнус. Увы, за портретом поджидала причина его раздражения — Грейнджер во плоти. Малфой устало вздохнул. — Что ты здесь делаешь? — Живу. — Очень смешно. Парень на ходу стащил пиджак, направляясь к себе, но Гермиона его остановила. — Я хотела спросить, зачем ты все-таки увёл меня от Рона? — Мерлин, Грейнджер, я же объяснил. — Нет, ты ни черта не объяснил. Я не верю, что ты такой ответственный староста, решивший предупредить меня заранее. — Забей и успокойся. — Скажи мне! Драко обернулся, неожиданно обнаружив, что девушка стоит непозволительно близко. Такая же, как на балу: чертовски сексуальная. Волна злости накатила внезапно. — Мне стало жаль тебя, ясно? — Жаль? — Ну знаешь, когда ты стояла там никому не нужная, а Уизли обжимался с Браун. Я подумал, было бы неплохо показать тебе, как ты ничтожна. — Что? — Грейнджер выдохнула и отшатнулась, но Малфой продолжал говорить, выплёскивая на девушку свою злость. — Показать, что ты ему не нужна. Представь, мало того, что он обжимался с Браун на твоих глазах, так ещё ничего не сделал, когда я подошёл. Где же его хвалёная ненависть? Почему он промолчал? Гермиона сощурила глаза и процедила сквозь зубы: — Он промолчал, потому что я ему сказала. — О, ну конечно! Ты уверена, Грейнджер? Думаю, дело в том, что он просто тебя не хочет! Гермиона вздрогнула, вспомнив, как Рон приставал к ней после собрания. А потом вспомнила парочку у библиотеки. И в конце: Уизли и Лаванду. С самого четвёртого курса. Эти образы промелькнули за секунду, но этого времени хватило, чтобы на глаза снова навернулись слёзы. Мерлин, какого чёрта она полезла к Малфою? Знала ведь: ничем хорошим это не обернётся. И всё же вот она, здесь, выслушивает его оскорбления. — Тебя вообще кто-нибудь хочет? Ты же фригидная! — Ты сам себе противоречишь, — Гермиона не смогла удержать в себе глупых слов. — Ты говорил, что я… трахаюсь с Гарри и Роном. А теперь утверждаешь, меня никто не хочет? Грейнджер дико покраснела, но парень этого не заметил. Он расхохотался. — Так я был прав? Ты всё-таки шлюха? Или ты самоутверждаешься, когда сосёшь у них? В этом всё дело? Гермиона скрипнула зубами. Она уже ненавидела саму себя за то, что начала этот разговор. Наверное, она просто устала. Мозг не контролировал её действий. Малфой собирался сказать ещё что-то, но так и не сказал. Его взгляд скользнул по ноге девушки, которую та отставила, даже не заметив: нога обнажилась до бедра, и платье собралось вокруг складками. Грейнджер замерла. Этот взгляд — она готова была поспорить — был жадным. Жаждущим. Девушка подняла глаза, встречаясь с глазами Драко. Сталь, серебро, платина. Его глаза завораживали своей мучительно красотой. Она облизнула пересохшие губы, и парень вздрогнул. Наверное, это был эффект от алкоголя, который Гермиона всё-таки выпила. Как ещё это можно объяснить? Как оправдать то, что она сделала в следующий момент? Она заметила омелу. Идиотскую омелу, которую Глория решила повесить над каждым дверным проёмом. Которая висела прямо над Малфоем, застывшим в арке перед лестницей. А в следующий миг Грейнджер поцеловала его. Бездумно, спонтанно, неожиданно. Порывисто, нежно, страстно. Пальцы запутались в платиновых переливах, пропуская насквозь расплавленный металл прядей. Его волосы оказались именно такими мягкими, как она и думала. Нежнейший шёлк. Губы удивлённо раскрылись, отвечая на её поцелуй. Гермиона замерла. Он ответил? Но в тот же миг Малфой перехватил инициативу. Притянул девушку к себе, одной рукой обнимая за талию, а другой обхватив за затылок. Его дыхание обжигало кожу. Мерлин, что я делаю? Но юноша был слишком близко, чтобы думать об этом. Чтобы вообще о чём-то думать. Его язык уверенно проник ей в рот, столкнувшись с её собственным. Парень прижал её ближе, проникая ещё глубже. Прикусил губу, чуть оттягивая, поцеловал в шею. Жар, огонь, электричество. Внизу живота у Гермионы образовался тугой шар, который приятно тянул. Руки парня, такие уверенные и сильные, посылали по телу целые разряды тока. Малфой убрал руку с её затылка, и Грейнджер протестующе замычала, сама прижимая к себе юношу правой рукой, левой спешно выдёргивая из брюк рубашку — ей не терпелось коснуться его кожи, потому что там, где он касался её, она просто горела. Весь мир собрался в пульсирующей точке там, где его губы прижимались к её шее. Девушку прижало к стене, и камни больно упирались в лопатки, но она этого не чувствовала. Всё проглотило пламя, пульсирующее в крови, бушующее в венах. Астероиды, звёзды, солнечные системы — всё померкло по сравнению с этим ощущением. Малфой обхватил её за бедро, закидывая ногу Грейнджер себе на поясницу. Та вздрогнула: по телу побежали мурашки. Сердце колотилось как безумное, дыхание окончательно сбилось. Хотелось одного — чувствовать на себе губы парня. Казалось, чиркни спичкой — и они вспыхнут. Взорвутся газовым шаром. Страсть и желание — связующие звенья этого поцелуя. Что-то грохнуло, и Гермиона вздрогнула, решив, что это её сердце разлетелось на кусочки от переполнявших его эмоций. Но нет — это всего лишь со стены упала картина. Грейнджер замерла. По телу побежал озноб. Мерлин! Она в объятиях Малфоя. Он так тяжело дышит, она ощущает его дыхание на языке, и они стоят так близко, что она чувствует запах Драко. Одновременно солёный и пресный, как море в самый разгар шторма. И такой ужасно сладкий, разбавленный вкраплениями мяты. — Господи… Он отстранился от девушки, смерив её неверящим взглядом. Отступил, запустив руки в волосы, и взъерошил их. Покачал головой. Гермиона смотрела на него точно так же. В сердце бились страх и непонимание. Что это было? Наваждение? Господи! Это невозможно. Малфой отшатнулся и зарычал. Грейнджер подскочила, гулко сглотнув, и бросилась в свою комнату, желая, чтобы всё это оказалось сном. Дверь хлопнула, и девушка осела на пол, прижавшись к дереву спиной. А секундой спустя услышала громящие журнальный столик в гостиной яростные удары.