Трудный возраст

Как же она устала! Брезгливо снимая перчатки, Сэм подошла к зеркалу и ужаснулась. На кого она похожа? Волосы торчком. Тушь размазалась. Рубашка расстёгнута чуть ли не до пупка. Будто не уборкой занималась, а… Она мотнула головой, кинула перчатки в урну под поражающей белоснежным великолепием раковины и принялась спешно приводить себя в порядок, радуясь, что помимо миссис Дуглас — габаритной тетки уборщицы с ужасно ворчливым характером в пентхаусе больше никого не было. Ей страшно не хотелось вновь нарваться на очередной утонченный комментарий Исаме по поводу своей внешности, которой, к слову сказать, она никогда не комплексовала, но в последнее время стала жутко стесняться. А все из-за него… Из-за того будоражащего взгляда, которым он ее одаривал, стоило им пересечься, и от которого в голову закрадывались разного рода пошлости. Саманта поежилась. Побыстрее бы расплатиться и забыть Исаме как страшный сон… Снова началось. Чертовщина какая-то! Стоило подумать о нем и щеки моментально запылали. Будто бы он стоял за ее спиной и наблюдал, как она в раскорячку драет полы. Поспешно включив воду, девушка позволила ей пробежаться, чтобы она стала ледяной, затем смочила ладони и прижала их к адски красным щекам. Что вообще с ней происходит? Почему этот надменный мальчишка заставляет ее краснеть словно скромницу? Ведь она отнюдь не такая. Парни, разумеется, за ней толпами не бегают, но серьезные отношения были. Пусть и не самые удачные. Саманта всполошилась. За дверью послышалась возня. Голос Исаме кому-то раздраженно выговаривал на японском. О боже! Она не хотела с ним встречаться сейчас, в таком виде и когда мысли в разброде. А если он захочет принять ванну? Зачем она только согласилась взяться за ее уборку? Треклятая отработка! Сэм быстро причесала волосы, еще раз проверила все ли пуговицы застегнула, подтерла остатки туши под ресницами и поспешила на выход. На пороге вспомнила, что забыла выключить кран. Вернулась… Опасливо выглянув за дверь, она чуть не завизжала. Обнаженный по пояс Исаме рассекал по комнате, разговаривая по телефону. А его белая рубашка валялась на кресле. Мамочки! Лучше бы она ослепла. Юркнув обратно, Сэм прильнула спиной к двери, стараясь не размышлять на тему: «Почему так бьется сердце». И ежу понятно… Японский бог! Внезапно завращалась ручка. Она в шоке отпрянула от двери и зачем-то схватила перчатки из урны. — Ты? — увидев ее, воскликнул Исаме, перебрасывая полотенце через плечо. Черные бусины глаз подозрительно блеснули. Губы растянулись в улыбке. Кто бы знал, что это была за улыбка! Вообще-то азиаты никогда не привлекали Сэм. По правде говоря, среди ее знакомых днем с огнем не сыщешь хотя бы одного представителя. Но общаться с ними ей приходилось. Впрочем, если говорить конкретно об Исаме, этого опыта было явно недостаточно. Он не совсем типичный азиат. В нем довольно много американского. Будто он не прожил пол своей жизни в Японии. — Неожиданно… Вот! Снова его глаза смотрят на нее с этим странным выражением. Вся пунцовая, Сэм швырнула перчатки обратно в мусорку резче, чем планировала. — А что, собственно, неожиданного? — раздраженно пробубнила она, стараясь не таращиться на его изумительное подтянутое тело, не восхищаться которым было просто невозможно. — Отрабатываю в поте лица, драя чужие уборные. Разве не заметно? Опустив черные как смоль ресницы, Исаме изогнул губы и серьезно сказал: — Вот оно что! А я-то размечтался… Краснеть сильнее было уже некуда. Да и дышать трудновато. Чувствуя, что задыхается, Сэм интенсивно помахала рукой перед лицом. — Извини, здесь жутко жарко… — буркнула она. Взгляд притянуло джакузи за спиной и ее снова накрыли фантазии. Нежно журчит вода. Булькают пузырьки шампанского в высоких бокалах. Звучит романтичная музыка. Свечи. И они одни. Он стягивает с нее рубашку. Кожу обжигает влажный теплый воздух и его голодный взгляд. — Не буду тебе мешать… Улыбка на устах Исаме стала шире. Пока она летала в иллюзиях, он наблюдал за ней и, кажется, обо всем догадался. А может он владеет экстрасенсорикой и умеет читать мысли? Чушь… Сэм в ужасе посмотрела в черные глаза. Если бы не финансовые проблемы, она бы и дня не продержалась в обществе этого Донжуана… Деньги заканчиваются. Скоро нечем будет платить за квартиру, учитывая, что после срыва интервью, премии ей не видать как своих ушей очень, очень долго. А зарплаты хватит только на еду. Да и то в режиме жесткой экономии. Повесив полотенце на крючок, Исаме на секунду повернулся к ней спиной. Мышцы перекатывались под его смуглой с легкой желтизной кожей и она замерла. Что с ней твориться? Она таращиться на него, будто пол жизни парней не видала! Необходимо срочно передохнуть.Все взвесить и понять, что происходит? Что за чувства ее обуревают иначе она не сможет продуктивно работать и прощайте денежки. А они ей ой как необходимы. Пользуясь моментом, девушка тихонечко потянулась к выходу. Тут-то он ее и огорошил. — Можешь остаться. Я не возражаю. Она оглянулась и увидела, что он расстегивает брюки. Сэм не выдержала. — Совсем обалдел! Дай хоть выйти, а потом раздевайся! Исаме от души расхохотался, когда она пулей метнулась к двери. — Я голоден… — услышала Саманта, находясь одной ногой в спальне. Остановилась. — Умеешь готовить что-то кроме Махитто? Сэм придержала дверь. — Если хочешь, чтобы я тебе еще и готовила — это отдельная такса. — Не вопрос. Двойная ставка устроит? — с глухим смешком отозвался Исаме. — Более чем. Только учти. Я на повара не училась. Буду готовить то, что умею! От его ослепительной улыбки у нее ослабли колени. — По рукам. — Вот и ладушки. Она собралась закрыть дверь и оставить его наедине с шампунями и мочалками. Однако Исаме вдруг ее окликнул: — Саманта… — Дополнительные пожелания? — рявкнула она, теряя самообладание. Скрещивая руки, Исаме задрал подбородок. Лицо приобрело не в меру серьезное выражение. — Да. Одно дополнение к контракту. Обслуживать будешь в трусах и лифчике! Это было слишком. Романтичный образ лопнул как мыльный пузырь. Она закипела как самовар и готова была уже наговорить колкостей. Однако лукавые искорки в его глазах ее образумили. — Гавнюк, не смешно. Я чуть не поверила… И захлопнула дверь, оборвав заливистый смех парня. Ворча и полыхая всеми оттенками красного, Сэм поплелась на кухню. Горничная заохала, когда она, словно сомнамбула, просеменила на кухню по только что вымытому полу. Загрохотали сковородки. Голоден он видите ли! Она не спроста предупредила Исаме, чтобы не ждал изысков. Махитто она готовила превосходно, потому что ее бывший был барменом и научил ее. Но в остальном у нее прекрасно получалась только глазунья. Ее-то Сэм и собиралась сварганить. И пусть этот красавчик удавиться… Пока сковорода разогревалась, она достала из холодильника оливковое масло, ветчину, яйца и зелень. Бросила на стол разделочную доску и потянулась за ножом. Но тут загудел телефон — простенькая кнопочная звонилка, которой ее снабдил Гонсало для связи. Сэм кинула взгляд на дверь. Никого. Но рисковать не стоит. Она быстренько сбросила звонок. Тут же пришла смс. «Ямагути рядом? Как успехи? Нарыла что-нибудь интересненькое?» «Личная переписка с почитательницами пойдет? Это все, что мне удалось выудить из его ноута!» «Соберись и поищи еще! — прилетел молниеносный ответ. — Телки АКОСТовских мальчиков уже всем приелись.» «Даже если это попахивает скандалом? Исаме обручен. У него есть невеста в Японии…» «Не ахти. Но для первого раза сойдет. Сегодня к тебе заскочу вечерком. Принесу пиццу» «Узнай лучше, кто такая Виктория Эванс. ТРИАДЫ стаей вокруг нее вьются. Может она ключ к сенсации?» Сэм убрала телефон и щедро налила масла на сковороду, стараясь не обращать внимания на неприятный осадок в душе. Она не хотела копать под Исаме, но делала это вопреки желанию, потому как не видела иного способа выбраться из денежной кабалы. — Уймись! — в очередной раз пригрозил Тони, прожигая синим взглядом ей дыру во лбу через зеркало заднего вида, когда, переведя дыхание, она вновь бросилась молотить по водительскому сидению ногами. — Испортишь обивку — век не расплатишься! — В своем уме? — заверещала оскорбленно Вики и снова изо всех сил пнула кресло. — Ты меня похитил! За это сажают! А ты мне про какую-то гребанную обивку! Живо останови машину! — Тогда мне точно светит срок или как минимум штраф. На шоссе запрещено останавливаться. Вики перетряхнуло. Говорит как не в чем ни бывало. Держится и того хуже. — Мы не на шоссе! — возразила она, бегло зыркнув в окно. За кого он ее принимает? Думает, она не отличит обычную проезжую часть от трассы? Защелкали габаритники. Машина притормозила на повороте и ее рефлекторно наклонило вперед. — Проедем под мостом и выедем на шоссе. Не истери! — Еще даже не начинала! -процедила Вики, принимая вертикальное положение и судорожно шаря по карманам. Он не хотел ее слушать. Ничего не объяснял и при этом полагал, что она будет сидеть смирно? Не на ту нарвался! — Я звоню в полицию. Смешок. Оторвавшись от поисков, девушка вскинула голову, поймав лукавый взор Тони в зеркале. Черт и еще раз черт! Его глаза искрились от смеха. Он откровенно над ней потешался. — И что ты им скажешь? — Правду! — рявкнула Вики. Ей нужно выйти. Срочно. В просторном салоне витал утонченный аромат дороговизны, из которого особыми нотками выбивался запах уже знакомого ей парфюма. Тони. Здесь все пахло им. Неудивительно. Ведь это была его машина. В совокупности с его близостью — это была ядерная смесь для ее расшатанных нервов. — Я шла из школы, а ты на меня напал и затолкал в этот долбанный катафалк! Редкая гостья на лице Акосты улыбка ослепила ее. Она даже отшатнулась, настолько яркий и непринужденной она была. Привычным спазмом перехватило горло. Ей бы сейчас хлебнуть чего-нибудь освежающего, чтобы встряхнуться и вырваться из силков панического настроения. В подстаканнике рядом с водительским креслом торчала бутылка кока-колы. Но черта с два она станет просить! Лучше умереть от жажды. — Камеры видеонаблюдения в два счета развенчают эту ложь… И тогда, вероятно, уже тебе будет светить срок… — непринужденно лавируя в потоке машин, отозвался Тони. — За что это? — проклятый мобильник словно растворился в сумке, когда же нашелся решительно не захотел вылезать из кармана. — За возведение напраслины и ложный вызов. — Те же камеры с легкостью докажут, что именно ты запихнул меня в машину! — возразила Вики. Мобильник, наконец, вылез из кармана теперь предстояло вспомнить пароль. Тони помедлил с ответом, перестраиваясь в другой ряд. Надо отметить, водил он мастерски, как профи. В какой-то момент, ей даже захотелось спросить, не увлекается ли он в гонках. Но язык так и не повернулся. Тем временем, Мазератти въехал в тоннель. Салон наполнил интимный полумрак, в сгустке которого его голос прозвучал до предела зловеще. — Я скажу, что ты моя девушка. Что мы поссорились и ты решила мне отомстить. — Но это неправда! — изумленно воскликнула Вики. Он с холодным цинизмом крыл все ее карты. — Если дойдет до разбирательства, статья и ребята в школе подтвердят это. — Акоста! — завопила Вики, в бессильной ярости ударив по спинке кресла. — Я хочу домой! Я не хочу с тобой общаться и тем более куда-то ехать! Автомобиль покинул тоннель и свет резко ударил в глаза. Зажмурившись, Вики отвернулась от окна, за которым вдалеке проплывали унылые очертания городского ландшафта. — Просто посиди спокойно, ладно? — сдержанно попросил Тони, не отрывая глаз от серой ленты дороги. На выезде из города движение было плотнее, что требовало предельной концентрации. И хотя под пятой точкой Вики будто угли горели и ей не терпелось вырваться из общества водителя, она на время понимающе затихла. — Зачем? — но спустя минут десять вопрос все же сорвался с языка. Тони мельком взглянул на нее через зеркало. — Все это? — широким жестом охватила салон Виктория. — Хочу проводить с тобой больше времени. — Последовал обескураживающий своей прямотой ответ. — Ты мне нравишься. У нее в прямом смысле отвисла челюсть. В это чертовски трудно было поверить после всех тех неприятностей, которые обрушились на нее по его вине. — С каких это пор? — Давно! — коротко бросил Тони. — Еще до Алекса… Как и следовало ожидать, в подробности он вдаваться не стал. Это бесило тем сильнее, чем большее она об этом думала. А затем Вики вдруг вспомнила, что о чем-то подобном он уже упоминал. На ужине в своем доме. Ей стало жутко. Как в тех фильмах про маньяков: «Я давно следил за тобой…» — Ах, еще до Алекса… — пробормотала она, пространно уставившись перед собой. — Выходит, это от большой симпатии ты разговаривал со мной как с ничтожеством? А в столовой даже угрожал! Тони усмехнулся и провалился в гнетущее безмолвие. Еще одна ненавистная ей привычка. Молчать до одурения. — В любом случае, это ничего не меняет… –Вики нервозно подергала врезавшийся в тело ремень. Между тем, Мазератти шел мягко и плавно. Скорость практически не чувствовалась. Но в позе Тони и его изредка попадавших в поле ее зрения руках ощущалась нехарактерная скованность. Внезапно пронзительно взвизгнули покрышки. Какой-то отморозок на черном BMW вылетел им на встречку. Хорошо, что она была пристегнута, иначе у нее были бы все шансы заработать перелом, когда Тони, чертыхнувшись, резко выкрутил руль вправо, уходя от столкновения, и ее швырнуло на дверцу. Вскрикнув, Вики инстинктивно вцепилась в спинку кресла. Мазератти вылетел на обочину, попрыгал на щебенке и вновь вернулся на шоссе. Потребовалось время, чтобы они пришли в себя. — Цела? — спросил Тони. Вики тяжело дышала. — Почему, когда мы вместе вечно что-то происходит? — спросила она его. Он нырнул в глубь водительского кресла и девушка потеряла из вида не только его глаза, но и руки. Жаль. В этот момент ей очень хотелось увидеть их выражение. Чтобы понять… А что, собственно, она хотела в них увидеть? Вики напряженно проглотила ком в горле. Даже думать не стоит. — Заметь, Эванс, — глухо промолвил Тони. Его голос практически заглушил шум шоссе. — Происходит все преимущественно с тобой. Сообразив, что по-прежнему держится за его сидение, Вики откинулась назад, часто моргая. — Заметь, преимущественно из-за тебя! — В тот день в столовой я элементарно тебя не узнал. Ты очень сильно изменилась. Ну, а потом, мне просто захотелось тебя проучить. Слишком рьяно ты задирала нос. Впрочем, со временем я передумал. — Признался Тони. Вики прыснула и посмотрела в окно. — Но механизм уже был запущен! У ТРИАД слишком много почитателей и они свято уверены, что какая-то серая мышь может серьезно навредить вам… Громко вздохнув, она закрыла лицо руками. — Блин! Оно мне надо? Я согласилась перевестись в эту трекляткю школу только чтобы меня не депортировали в долбанный Канзас или Техас… — А чем плох Канзас? Или Техас? — ненавязчиво поинтересовался Тони. — А чем хорош лагерь для трудных подростков? — встречным вопросом ответила Вики. Тони тихо засмеялся и она обескуражено уронила ладони. Этот смех был совершенно особенным: искренним и беззлобным. Такого она еще не слышала и взволновалась. — Ничего смешного! Продолжая посмеиваться, Тони уточнил: — Дай отгадаю. Это ультиматум родителей. Поэтому ты была так холодна с отчимом? — Вообще-то это полностью его инициатива. Чтобы я не омрачала его семейную жизнь с моей матерью… — разоткровенничалась Вики. Она вдруг обнаружила, что Тони необычайно легко довериться. Он не сыпал упреками. Не стремился ее поучать. А просто внимал, как слушала бы ее лучшая подружка. — Объяснимое желание. Иногда и родные дети мешают. Что же говорить о чужих? — Тони говорил риторически, не ожидая от нее комментариев. В его голосе чувствовалась горечь, будто проблема отцов и детей, проблема взаимоотношений между родителями была ему близка. — Твои родители развелись сразу после трагедии. Тяжело было? Но следующий вопрос заставил Вики сжаться.  — Не знала, что у нас разговор по душам? — огрызнулась она, интуитивно отгораживаясь от болезненной темы. Это давно вошло у нее в привычку. Ее боль — только ее проблема. — Не хочешь — не говори. Я просто помню, как трудно переживали развод родителей Алекс с Сани. При том, что с ними они никогда особо близки не были… Вики посмотрела на свои сжавшиеся в кулаки руки на коленях. Сглазила… Вот и Тони вслед за Алексом полез к ней в душу. Зачем? Зачем похитил ее и теперь усиленно притворяется тем, кем не является? Добрым, милым, внимательным. Другом… — Я хочу домой! — сказала она чеканно, и закусив губу, села в кресле так, чтобы он не мог ее видеть. Нервный градус обострил ее восприятие и она теперь не могла адекватно мыслить. Тони сбросил скорость. — Мы почти на месте… Вики меланхолично безмолвствовала. Но ровно до тех пор, пока впереди не замаячили гротеские очертания парка аттракционов. Заскрипела обивка. Девушка в недоумении подалась ближе к окну. — Да ладно! Это то, что я думаю? — Ты громче всех сетовала на несправедливость. Я решил ее немного исправить. Любишь карусели? — Нет! — беззастенчиво солгала Вики, и с деланным равнодушием рухнула обратно. — Врушка! — фыркнул Тони. — Я серьезно. Разворачивайся! Или лучше высади меня прямо здесь. Я сама доберусь домой. Резкий поворот. Мазератти вильнул на обочину и остановился. С характерным щелчком расстегнулся ремень. Тони выскочил из автомобиля, пару секунд потоптался на улице, поглядел вдаль, уперев кулаки в бока, затем распахнул дверцу с ее стороны. Девушка оцепенело вжалась в сиденье. От недоброго блеска его глаз ее сковал животный ужас. Что ж, кажется она доигралась. Он вышвырнет ее прямо здесь?