Свиньи с масками людей

      Освальд Мандус проснулся в своей спальне. Рядом с его постелью на почтительном расстоянии стоял слуга. Он объявил: «Я разбудил вас пораньше, как вы и просили, сэр». Мандус, ещё не пришедший в себя после сна, молча кивнул и сделал жест, означающий, что слуга больше не нужен. Тот незамедлительно удалился. Мандус сел, пытаясь окончательно стряхнуть с себя остатки сна. Придя в себя, он быстро оделся в свой повседневный костюм и отправился в ванную. Взбодрив себя холодной водой и хорошенько умывшись, он отправился в свой кабинет. Для этого ему пришлось пройти чуть ли из одного конца дома в другой. Поместье Мандуса было действительно огромным: возвышаясь над землёй, особняк олицетворял собой богатство и силу лондонской элиты. Освальд Мандус владеет крупным мясоперерабатывающим заводом, который был основан в 1828 году. Этот завод являлся одним из крупнейших в Англии, что делало Освальда довольно состоятельным и обеспеченным человеком. Впрочем, он был не очень похож на типичного представителя английской знати. Значительную часть своих доходов он жертвовал на благотворительность. Его хорошо знают в часовне имени святого Данстена, посредством которой он осуществлял свою благотворительность. Пастор, отец Иеремия, лично знает Мандуса и отзывается о нём как о весьма добром и сострадательном человеке. Ну а в лондонском детском приюте каждый ребёнок знает этого доброго дяденьку, которому они обязаны большей частью своих игрушек. Табита Степвуд, настоятельница приюта, расцветала всякий раз, как видела Освальда. А он в свою очередь расцветал, когда видел счастливые лица этих детишек.       По пути в кабинет, Мандус проходит на чердак. Но он изменяет маршрут и сворачивает в небольшую комнату. Эта комната являлась спальней двух самых дорогих ему людей – его сыновей, Эдвина и Еноха. Он подошёл к их кроваткам. Ещё рано, и мальчики спят. Похожие, как две капли воды, близнецы ещё крепко спали. Мандус смотрел на их умиротворённые, безмятежные лица. «Скоро они совсем вырастут из своих колыбелек», - подумал он. Глядя на них, его сердце преисполнялось великой любовью. Любовью и непонятным страхом. «Не волнуйтесь, мои дорогие, я никому не позволю вас обидеть!» - произнёс он шёпотом. Младший близнец, Енох, снова свернул всё одеяло во сне. Мандус аккуратно расправил одеяло и бережно укрыл мальчика. Освальд перевёл взгляд на Эдвина. В отличие от своего младшего брата, он спал спокойно.       Он вспомнил момент их рождения. Вспомнил крохотного новорожденного Эдвина, который был рождён Лили с огромным трудом и всеобщее изумление, когда акушерка объявила о том, что роды ещё продолжаются. Но лишь только второй младенец покинул чрево матери, акушерка с белым лицом сказала, что Лиллибет больше не дышит. Освальд держал на руках крохотного Эдвина, его лицо заливали слёзы счастья и горя. Когда ему передали второго младенца, не прекращающего визжать, Мандус передал их служанкам, а сам подошёл к бездыханному телу своей жены, взял её за руку и произнёс: «Я буду заботиться о них, любовь моя, я обещаю тебе». С тех самых пор он сильно изменился. Именно с тех пор он стал тратить много денег на благотворительность для Лондонского детского приюта. Друзья и коллеги Мандуса всячески утешали его, кто весёлыми вечерами, кто задушевными беседами, кто охотой. Несмотря на то, что охота – одно из любимых его увлечений, утешение оно ему отнюдь не приносило. Он полностью сконцентрировал своё внимание на детях. Эдвин и Енох – вот весь его мир, весь смысл его жизни.       Глядя на своих спящих детей и вспоминая те печальные события, Мандус вдруг очнулся и вспомнил о своих делах. «Увидимся вечером, обещаю», - прошептал он и скорым шагом отправился в кабинет. Дойдя, наконец, до своего кабинета, встретив по пути слугу, которому он приказал принести в кабинет кофе и сдобных булочек, он уселся за стол и начал просматривать кипу бумаг и канцелярских книг. Вскоре слуга принёс завтрак. Попутно поглощая булочки и запивая их крепким горячим кофе, Мандус быстро расправился с частью бумажной волокиты. «Пора отправляться на завод» - подумал он. Он встал и подошёл к стене, на которой висели его любимые ружья. Опустив одно из них и услышав щелчок и тихий скрип, он быстро развернулся и пошёл в другую часть кабинета. Открывшаяся часть стены скрывала тайный проход. Мандус быстро зашёл, опустил деревянный рычаг. Дверь незамедлительно за ним закрылась. Быстро идя по проходу, он, как обычно, с любопытством глядел через картины, полупрозрачные со стороны прохода. Вот слуга, который приносил ему завтрак, возвращается узнать, нет ли новых поручений. Пройдя дальше, Мандус увидел ещё одного слугу и посудомойку. Слуга стоял к ней слишком близко, а та смущённо хихикала, и лицо у неё было залито румянцем. «Пускай себе развлекаются» - сердито пробормотал он, и пошёл дальше. Вот он вышел в другой части дома, прошёл ещё немного и очутился в холле. Встретив там ещё одного слугу, Мандус коротко отдал привычные распоряжения на время своего отсутствия, взял поданное ему пальто, кивнул в ответ на прощальные слова и вышел на улицу через большие, массивные деревянные двери.       Лондонский туман мгновенно окутал его. Мандус поёжился, сунул руки в карманы и быстрым шагом пошёл навстречу пробуждающемуся Лондону. Идя мимо, он замечал самых разнообразных людей. Вот бедняки начинают выходить из своих убежищ и занимают привычные места для клянченья милостыни. Вот идут женщины самых разных сословий и возрастов, некоторые с детьми. «Направляются в часовню, - подумал он и тут же вспомнил, что сам давненько не наведывался туда, - Отец Иеремия будет огорчён, если я долго не буду его посещать». Далее, он встретил своего знакомого из клуба. Коротко поздоровавшись и сделав вид, что не услышал дальнейших вопросов о том, куда он направляется и каковы его планы на день, Мандус быстро пошёл дальше. Ступая по грязным и мокрым улицам Лондона, он стал замечать на стенах домов небольшие плакаты. Он не придал им особого значения. Он никогда не интересовался никакими рекламами, призывами и прочими объявлениями, которые вывешивают на улицах. Дойдя, наконец, до ворот, табличка над которыми гласила «Mandus Co. Meat Processing Factory. Anno 1828» он начал злиться: на стенах его завода и даже на воротах были приклеены эти дурацкие плакаты. Подойдя поближе, он разозлился ещё больше: надписи на плакатах призывали людей требовать закрытие завода Мандуса, объясняя это желанием избавить улицы Лондона от вони, которая временами появлялась в округе завода. «Глупцы! - вспыхнул он, - Безмозглые идиоты! Я стараюсь ради них, я набиваю им брюха, а они, наедаясь сполна, требуют моего закрытия, не замечая вони своих собственных нечистот и выделений, которые реками текут на улицы города!» Раздражённо сорвав плакат с ворот и швырнув его в лужу, Мандус толкнул ворота и вошёл на территорию фабрики.