Слизеринец - это диагноз

Элемент авантюры должен быть не настолько велик, чтобы подвергать все дело неоправданному риску, но и не настолько мал, чтобы за дело было стыдно браться. Р. Уоермен

Глава 1. Тайны имеют уникальную особенность вытаскивать на свет чужие секреты 6 апреля Драко. Ореол светлых, легких волос, достаточно отросших, чтобы отпала необходимость укладывать их гелем, ложащихся мягкими прядями на покатые плечи. Обманчиво хрупкая фигура, тренированная долгими играми в квиддич. Пластика, отточенная танцем и боевыми искусствами. Тот, кому предстоит блистать на светских раутах, завораживая плавными движениями, тягучим, как медовая патока, голосом, искушающим дам тонкими намеками и волшебными комплиментами и склоняющим мужчин к согласию с любыми прожектами столь благовоспитанного юного джентльмена. Правильные черты лица, вылепленные столетиями тщательного подбора партнеров, длинные ресницы и ровные, красиво изогнутые брови лишь на тон темнее волос. Тонкие, почти прозрачные запястья с умопомрачительно нежной кожей, которые слизеринский принц прячет под манжетами рубашек, не позволяя к ним лишний раз прикоснуться. Лишь единожды ей удалось провести по ним пальчиками, вызвав восхитительный стон. Ее безнадежная любовь. О, это не Поттер с его вечно лохматой головой, угрюмым взглядом и наплевательским отношением к своей внешности. Мальчишка, привлекающий внимание исключительно титулом победителя Темного Лорда и силой, в изобилии выплескивающейся на излишне привязчивых фанатов или журналистов. Впрочем, некоторые слизеринки с младших курсов умиляются чистоте зеленых глаз, скрытых уродливыми, слишком большими для его лица очками. Несдержанный, косноязычный, с плохим вкусом. Фу! Выбрать такого можно только при непосредственной угрозе Азкабана. Увы, ее попытки привлечь внимание Драко из года в год завершались провалом. Она перепробовала все возможные роли: соблазнительницы, верной подруги, незаменимого товарища по играм и проказам. Сближалась со своей мечтой до ломоты в пальцах и разноцветных кругов перед глазами от пьянящей близости и вдруг оказывалась на другом краю вселенной, отправленная туда равнодушным пинком судьбы-сволочи. Ткацкий станок Фат явно был неисправен, когда вплетал нить ее жизни в полотно судеб. Может, Драко и был бы с ней поласковее в этом году, но… они не смогли вовремя переметнуться на сторону света или хотя бы скрыть свою связь с Волдемортом. Чтобы вытащить отца из Азкабана, им с матерью пришлось расстаться с основной частью имущества и надолго забыть о выходах в свет. Все предварительные договоренности с чистокровными семьями оказались разорваны. Малфои же, с присущей им змеиной ловкостью вывернувшиеся из лап Визенгамота (не без помощи того же Поттера), для укрепления своих пошатнувшихся позиций теперь будут весьма тщательно выбирать невесту для наследника. Даже у нищебродки Уизли шансов на благожелательное отношение Люциуса Малфоя больше. Еще бы, героиня битвы за Хогвартс и представительница особо приближенной к Победителю Волдеморта семьи. Проклятье! Вот и сейчас ее Принц лениво скользит взглядом по залу, равнодушно кивая ей. РАВНОДУШНО! И что-то лопается внутри, разливаясь ядом по венам. Он будет принадлежать ей и только ей! Интересы семьи превыше всего, а позволить себе роскошь упустить гарантированную защиту от происков министерства она никак не может. Если ее ПЛАН провалится… что ж остатки зелья можно будет использовать на Поттере, так как билет в Азкабан она себе к тому времени уже точно обеспечит, и защита со стороны Золотого мальчика будет единственным шансом на свободу! Следующим вечером из школьной совятни вылетит неприметная серая сипуха, которая вернется через три дня и устало клюнет хозяйку в палец. К лапке птицы будет привязан маленький сверток. Редкий состав - единственное за многие века изобретение семьи, не обладающей предрасположенностью к зельеварению - не имеющий аналогов и антидота. Не определяющийся в процессе стандартной диагностики. Ее единственный шанс. 8 апреля Большой зал сегодня особенно громко шумел, радуясь первым теплым дням. Чуткое, чуть заостренное ухо Малфоя, возомнившее себя после применения экспериментального зелья маггловским локатором, улавливало все звуки в радиусе пятидесяти метров, что причиняло Драко неимоверные страдания. Приходилось терпеть, чтобы выяснить время действия препарата и его побочные эффекты. Северус, неделю назад изучивший состав, только хмыкнул и предупредил о необходимости найти «подопытного кролика», или он снимает с себя ответственность за безобразия крестника. Увы, испытания пришлось проводить на себе, поскольку требовалось сохранить ценную разработку в секрете. Будь изобретение опасно для организма, Снейп отреагировал бы иначе. Малфои же высоко ценили возможность получения информации… Любым способом. И то, что способ этот не пройдет апробацию в министерской лаборатории, только к лучшему. А пока оставалось терпеть… Протяжный скрежет ножей о керамическую поверхность (варвары!), сосредоточенное чавканье (тупые бараны!), трение ткани (неуклюжие остолопы!) — все сокурсники явно характеризовались кретинизмом, врожденной криворукостью и повышенным слюноотделением! И ему, Драко Люциусу Малфою, представителю одного из лучших чистокровных семейств магического сообщества, приходилось мириться с окружающим стадом гиппогрифов. Услышав со стороны Блейза, сидящего по правую руку, хруст ломающейся косточки, юноша отложил вилку и страдальчески закрыл глаза. Внезапно дезориентирующую какофонию пронзило, как сказала бы незабвенная maman, драматическое сопрано, ласкающее утомленный слух чистотой звуков: - Если мерзавка еще раз полезет к моему Гарри, то получит летучемышиным сглазом! - Джинни, угомонись, он прекрасно справляется со своими поклонницами, - сухо прошелестела в ответ Грейнджер. Один в один пергамент, медленно разрываемый пополам сильными руками. Вроде не дура, а нанять учителя, который за пару месяцев поставит ей голос, даже не додумалась! И как можно сочетать красную мантию с лиловой блузой? Ужас! - Гермиона, он же не плаксивая девчонка, которая не в состоянии за себя постоять! Позволить поцеловать себя, Лаванде, фу, – презрительно бросила мелкая Уизли, поправляя рукав. Нет, не мелкая! Маленькая и изящная. Статуэтка! А как говорит! Чисто, глубоко, с миллионами обертонов, даря истинное наслаждение. Какая смелая девушка. Настоящая львица! Почему он не замечал глубокой насыщенности и темного, живого огня волос, нежную бледную кожу, глубокую синеву глаз? А чудесный курносый носик, усыпанный смешными, теплыми, как солнечные зайчики, веснушками? Взметнувшиеся к прическе руки вызвали острое желание обхватить крепкие запястья, вытянуть их на тонких шелковых простынях - не белых, нет, васильковых, под цвет глаз - и любоваться разметавшимся по гладкому, безбрежному пространству рыжими локонами, исследовать поцелуями тонкий изгиб шеи, спускаться и обводить языком… - Драко, мы с Панси завтра идем в Хогсмид, хотим присмотреть мантии. Ты присоединишься к нам? – вторгся в грезы наяву резкий голос. Малфой вздрогнул и непроизвольно поморщился: - Астория, я уже не раз просил не подкрадываться со спины! Покупать одежду в деревушке? Убожество! - Да? – искренне удивилась девушка. – Помнится, то, что сейчас на тебе, было приобретено пару месяцев назад именно там. - Это называется маскировкой. Действием, позволяющим стать незаметным врагу или потенциальной жертве. Зельеварение и гербологию тщательнее надо учить, - презрительно ухмыльнулся Драко, тоскливо провожая глазами соблазнительно покачивающуюся под мантией грудь. Проследившая за направлением его взгляда, Астория фыркнула: - Нищебродка Уизли в своем репертуаре. Неужели министерство не в состоянии позаботиться о достойном денежном вознаграждении для Героев войны?! Убожество ее наряда выглядит просто нелепо в сравнении с произведениями моей любимой мадам Малкин! - холеные руки с любовью провели по бархатной ткани, ненароком подчеркивая изгибы тела. «В голубом она великолепно будет смотреться рядом со мной. Эх, жаль, зеленые цвета Поттера ей тоже подойдут!» - мечтательно подумал Малфой, совершенно не обращая внимания на кокетничающую собеседницу, и вдруг приоткрыл от изумления рот: «Чьи зеленые?! Поттера? Не отдам! Моя!» Рассеянно переведя взгляд на подругу, он смутно припомнил ее фразу и, мельком взглянув на мантию Астории, кивнул: - Да, да, ты совершенно права, лучше использовать бежевый на пару тонов светлее для идеальной гармонии с цветом твоих волос, - и, оставив девушку самостоятельно справляться с набегающими на глаза слезами, скрылся в подземельях. Ни один из них не заметил отчаяния в широко раскрытых зеленых глазах Панси. 9 апреля. Большая, оформленная в серо-голубых тонах комната. Узкая с балдахином кровать около круглого окна, стол для выполнения домашних заданий, мягкий стул, магически расширенные полки, забитые под завязку фолиантами по зельеварению и традиционными для наследника (или наследницы) книгами. Два кресла и туалетный столик, не входящие в стандартный набор и появившиеся исключительно по требованию этого самого наследника. Скрытые двери вели в маленькую душевую и гардеробную комнату, несколько расширенные с легкой руки декана. Обычно послушная и удобная, сегодня мебель казалась кривой, уродливой и норовила отомстить хозяину, подставив подножку. Драко метался по комнате, останавливаясь время от времени около туалетного столика, переставляя статуэтку венгерской хвостороги (на спор выкраденную из гриффиндорской спальни) и снова нарезал круги, время от времени взвизгивая и потирая ушибленную конечность. Стукнутая в ответ мебель предпочитала гордо молчать. Скинутая мантия небрежным комком валялась на кресле, и, будь здесь кто-либо из немногочисленных друзей хозяина комнаты, то он бы постарался незаметно наложить на него заклинание, позволяющее выявить использование оборотного зелья, ибо нетерпимость Малфоя-младшего к любому беспорядку была общеизвестна. А Драко думал, сдувая мокрую челку со лба. Будоражащие фантазии и многочисленные планы не давали ему покоя. Воспоминания навязчиво возвращали к Джиневре Уизли. Вернее к ее роскошной гру... шикарным волосам. Истинный сын своего факультета, юноша с осторожностью подходил к каждой новой проблеме. Правильно, он же не гриффиндорский суицидник, который сначала сделает, а потом, если останется в живых, подумает. Нет, слизеринцы относятся ко всему обстоятельно, взвешенно и осторожно. Так, едва вернувшись, Малфой сразу проверил себя на предмет посторонних чар. Как представитель древнего, влиятельного рода он был объектом особого внимания многих матримониально настроенных семей и с детства, спасибо рара и крестному, имел специально выработанный иммунитет против любовных зелий. Свою внезапную тягу к гриффиндорке Драко приписывал обострившейся под воздействием собственного эксперимента эмоциональной сфере, раскрывшей ему глаза на самые глубинные чувства. В конце концов, он и раньше обращал внимание на Джиневру, а сейчас ее красота проявилась во всем своем эстетическом великолепии. Было только одно НО. Слизеринский Принц не умел ухаживать за девушками. Нет, он замечательно танцевал, рассказывал интересные истории, говорил красивые комплименты - обучение этикету включало все необходимые атрибуты утонченной светскости. У него просто не было необходимости бороться за внимание красоток - девушки сами падали в его объятия по первому знаку. Вот искусством избегания ловушек младший Малфой владел в совершенстве, но сейчас не об этом... Джинни стала первой, кого ему захотелось обворожить, теперь оставалось решить, как. А для этого надо было хорошенько все обдумать. «Да, именно так», – Драко встряхнул отросшей челкой и кинулся к секретеру. «Как учил в свое время papa: «Если не знаешь с чего начать, нужно все записать и выстроить действия в логическую цепочку». В течение следующего часа юноша сосредоточенно размышлял, усиленно хмурясь, отчего между его точеными бровями даже пролегла складка. Несколько раз в безудержном порыве он вскакивал и начинал вновь метаться по спальне. Десятки дорогостоящих листов пергамента постигла скорбная участь шариков для метания в мусорную корзину. Но всем мучениям когда-нибудь приходит конец, и страстно желаемый список, наконец, родился! Взлохматив волосы, наследник благородного семейства Малфой с гордостью посмотрел на свой труд. Пергамента ему закономерно не хватило, так что на обрывке эссе по зельеварению размашистым почерком было выведено слово План. Ниже красовалось: 1. Узнать слабое место противника. 2. Выяснить предпочтения львицы. 3. Подставить соперника и показаться в лучшем свете на его фоне. 4. Устроить лучшую свадьбу за последние десять пятьдесят лет! На первый взгляд все казалось очевидным. Вот только за каждой строчкой стояли десятки способов реализации и сложных запутанных схем. Над последним же пунктом Драко думал дольше всего, а именно, сорок минут из прошедшего часа. Он никак не мог решить, насколько масштабную свадьбу хочет устроить, кого стоит приглашать, а кого проигнорировать… какие средства выделит рара… как отнесется к приглашению Поттер… и… Да, тяжела ноша аристократа. С такими мыслями Малфой-младший благополучно отбыл в объятия Морфея. Ему снился разгневанный Герой, бросающийся Авадами, и Джинни, примеряющая в магазине мадам Малкин голубую мантию. 10 апреля Утро было потрачено на перебор способов реализации Плана. У Поттера после войны было крайне мало слабостей, и те, которые приходили в первый момент в голову, казались совершенно неперспективными. Рассорить Золотое Трио, использовав вспыльчивость Уизела? Тогда и Джинни, как преданная сестренка, отдалится от обидчика брата. Неплохо, неплохо, но не дает стопроцентной гарантии. Выпросить у крестного оборотку и изобразить свидание Поттера с девчонкой? Слишком авантюрно. Стоп. Крестный. Точно! У Героя была общеизвестная навязчивая идея! Все помнили, как гриффиндорец дневал и ночевал в Мунго, когда пытался вымолить у Снейпа прощение. И, если Драко не ошибался, а он не ошибался (Малфой не может ошибаться, пункт 3, параграф 4 Кодекса Малфоев), то Поттер так и не добился своего, и теперь маялся в поисках способа отдать зельевару Долг Жизни! Половина Слизерина ежедневно наблюдала чудесную картину: Герой с независимым видом следовал за их деканом по подземельям (естественно, на расстоянии), провожая на обед и обратно. О том, что происходит во время ночных дежурств Снейпа, можно было только догадываться!На этом и решил сыграть благородный наследник. С конкретными деталями он пока не определился, но был уверен, что сможет использовать столь интересный пунктик. И поможет в этом сам Снейп! А кто же еще, если не любимый крестный? Уж Северуса-то хлебом не корми, дай Поттера унизить! На этой радостной ноте Драко подскочил с кровати, решив, что хватит валяться, и пора уже миру узреть его сиятельство. Опять же можно успеть заскочить к декану перед парами. Надежды не оправдались - он не успел. А вы бы собрались за каких-то два часа? Да? Ну должен же наследник Малфоев иметь хоть какие-то недостатки. Сегодня предстояло сделать сложный выбор: какой фасон лучше, какая цветовая гамма... а уж вопрос о запонках и вовсе заставил бедного юношу надолго застрять перед ларцом с украшениями. Ведь ему надо было быть самым лучшим для Джинни! Нет, все же несправедливо, что после войны личным домовикам запретили присутствовать в Хогвартсе! Их незаметная помощь в разы сокращала время одевания. Вечером того же дня окрыленный Драко Люциус Малфой несся, то есть спешно шел по направлению к комнатам декана. Сегодня он поймал улыбку своей львицы. Ах, как прекрасна она была: милые ямочки на румяных щечках, смешинки в глазах, прелестный носик, усыпанный веснушками… Девушка-мечта! И рядом это убожество Поттер! Фэ!!! Да он даже не смотрел на нее! Зачем задохлику сие огненное создание?! Правильно! Незачем, шрамоголовый просто не достоин такого чуда! - Северус! – не замечая ничего вокруг, витавший в своих мыслях юноша вломился в личные апартаменты зельевара. - Крестник, я надеюсь, твоих куцых мозгов хватило, чтобы запомнить коридор, где тебя покусали пикси? – чуть вздернутая бровь, пристальный прищур темных глаз, нахмуренные брови. Обычно собранный и серьезный, Драко сегодня выглядел… влюбленным? Мантия была смята нервно сжимающимися пальцами, воротничок рубашки встопорщился. Неудивительно, что декану сегодня несколько раз пришлось делать замечания слизеринцам старших курсов, тем явно теперь было о чем посплетничать в ближайшую пару дней. - Северус, ты должен соблазнить Поттера! – выпалил младший Малфой, совершенно не обращая внимания на реакцию на свои слова, мелькнувшую на строгом лице. А Снейп припомнил все свои навыки шпиона, дабы сдержать неуместный смех. Истерический... почти. - ... и я подумал, что ты сможешь простить его в обмен, например, на обещание, что он расстанется с Уизли… - оптимистично продолжил Драко, как обычно, убежденный, что мир существует лишь для удовлетворения его желаний. - Что я должен сделать? Ты головой сегодня не ушибался? – ласково заговорил Мастер, чем привел юношу в сознание. Малфой пару раз моргнул, осознав, что и, главное, кому ляпнул, и по инерции сделал шаг назад, обратно к двери. Но Северус оказался быстрее: один взмах палочкой, и дверь захлопнулась с громким «бах», второй взмах, и комнату накрыл купол тишины. Драко панически оглянулся и сглотнул. Звук вышел необычайно громким. - А теперь сядь и повтори то, что ты сказал ранее, – почти нежно прошипел Снейп. - Эм, крестный, сэр, понимаете… Я не так выразился, а точнее… ммм … - Не мямли! - Сэр, я про очередную причуду Поттера. Он готов сделать все, что угодно, лишь бы вы простили его, лишь бы отдать Долг Жизни, – быстро затараторил Драко, наконец, взяв себя в руки и вспомнив, что он будущий Лорд Малфой! А Малфои ничего не боятся (пункт 5, параграф 2, Кодекса Малфоев)! - И? - И я подумал, что вы можете простить его в обмен на обещание расстаться с Уизли… - А мне-то какую выгоду это все принесет? – с ухмылкой поинтересовался Северус и расслабленно откинулся на кресло. - Хм… а если я очень вас об этом попрошу, как крестного… - начал было парень, но, увидев скептический взгляд декана, быстро исправился. – Помнится, в нашей тайной библиотеке был некий гримуар… «Лекарственные зелья и травы» Аманты Графстоун. Четырнадцатый век, единственный сохранившийся до нашего времени экземпляр… – голос юного Малфоя стал как патока, густым, сладостным, соблазняющим. У Снейпа хищно раздулись крылья носа и распахнулись глаза, когда он понял, о какой именно книге идет речь. Но, надо отдать должное Мастеру, быстро взявшему себя в руки, уже через несколько секунд его голос зазвучал сухо, по-деловому. Драко едва заметно поморщился: Нагайна не оценила предложенное ей Волдемортом блюдо, даже для нее зельевар оказался слишком ядовит. Однако, свою лепту в создание общего впечатления змея внесла – когда-то бархатный голос сменился неприятным скрежетом, а ужасающие раны, равнодушно выставляемые напоказ, совсем не добавили их обладателю шарма. - Любовь весьма губительно повлияла на, казалось бы, намертво вбитые в вас манеры. Давайте подведем итог столь сумбурного изложения: вы хотите, чтобы внимание мисс Уизли перешло на вашу сиятельную персону. Для этого предлагаете мне воспользоваться долгом Поттера и заставить его порвать с девушкой, так? А вы не подумали о том, что Джиневра так просто не откажется от нашего героя, и его желания ею в расчет приниматься не будут? - Эээ… - Малфой резко дернулся. А ведь действительно, такой вариант развития событий не предусматривался. Как-то не выглядела Джинни расчетливой. Гриффиндорка же! Но и в словах крестного был резон. – И что же делать? – почти жалобно вопросил юноша, съежившись под уничижительно-снисходительным взглядом. - А делать мы будем вот что… - уверенно начал Северус, и Драко, совершенно расслабившись, не заметил, как подозрительно сверкнули темные глаза зельевара. POV Северуса Снейпа Весь день я ощущал нарастающее беспокойство. Неуловимое, неосязаемое, смутное. Нет, не беды, события, которое сыграет в моей жизни очень значимую роль. Отпивая чай, я незаметно наблюдал за Большим залом, автоматически фиксируя тех, кто нуждался в помощи. Драко морщился и еле заметно вздрагивал при каждом громком звуке, посылая убийственные взгляды в сторону однокурсников. Все же рискнул проверить экспериментальный образец на себе… Надо провести с ним пару занятий по выбору дозировки опытных зелий. Мальчик талантлив, мне бы не хотелось, чтобы он пострадал из-за неоправданного азарта. Панси хмурилась, чуть прикусывая уже припухшие от такого издевательства губы, и нервно поправляла выпавшую из прически прядь волос. Отловленная мною час назад сова принесла ей странное приворотное. Надо будет заменить его на сходное по консистенции и цвету безобидное восстанавливающее. Ох, зря вы, мисс, решили моего крестника непонятно чем опоить. Ему не повредит, конечно, так как защита Малфоев предусматривает воздействие зелий в области чувственной сферы и волевого контроля, но головную боль обеспечит. Не говоря уже о скандале, который разразится, когда выяснится виновник его состояния. Учитывая шаткое положение чистокровных семей, любое обвинение может стать причиной для нового витка репрессий со стороны министерства. Астория Гринграсс, единственная подруга Панси, зная, что отец ведет переговоры с Люциусом о ее помолвке с Драко, пока забыла о необходимости конкурировать с другими девушками за внимание парней, наслаждаясь последними спокойными днями перед экзаменами. В ее движениях даже появилась естественная порывистость, из голоса пропало жеманство. Ну хоть здесь в ближайшее время проблем не предвидится. Как и со стороны Теодора Нотта, которого я недавно выловил за расчленением тушки. Пока что хорька. Некромаг доморощенный. Теперь он не то что ритуалы провести, он вздохнуть лишний раз без моего позволения побоится. Приверженность идеям Волдеморта и склонность к жестокости оттолкнули от мальчика всех, как результат сейчас он пьет сок в гордом одиночестве, спрятав бледное лицо за взлохмаченными волосами. Надо серьезно с ним поговорить и направить его активность в более полезное русло. Гарри… Мне тяжело даже смотреть в ту сторону. Война изменила его, превратив инфантильного подростка в серьезного и чрезмерно озабоченного благополучием окружающих юношу, взвалившего на свои плечи все заботы мира, забывшего о собственных интересах. Как истый гриффиндорец Поттер щедр и отзывчив, чем пользуются все кому не лень. Иногда мне хочется схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть, напоминая, что заботиться надо в первую очередь о себе. В конце концов, у остальных есть и своя голова на плечах, это не считая когорты родственников, способных прикрыть непутевых чад. Увы, я не смею коснуться его, зная, что в следующую минуту мне нестерпимо захочется зарыться пальцами в непослушные волосы и накрыть шершавые губы собственными, погладить по обветренной щеке, обводя точки родинок и едва заметные шрамы. Отпустить себя. Если уж ему хочется о ком-то заботиться, то пусть это будут только близкие люди. В круг коих в последнее время упорно включается и моя скромная персона. Минерва уже начинает обеспокоенно оглядываться, если моего «тайного» телохранителя нет поблизости. А я… я совсем не против. Беспокойство в его глазах и забавные порывы помочь греют душу, глоток за глотком отвоевывая воздух у захлестнувшей мое горло петли, свитой из глухого одиночества и тяжких ошибок. Уверен, стоит мне приложить немного усилий, и я смогу сконцентрировать его внимание исключительно на себе, отсечь остальных. Только зачем? Гарри до отвращения влюблен в Джиневру Уизли. А я не готов делить его с ней, разрываясь от ревности, не смея признаться в собственных чувствах - порождении похоти и эгоцентризма. Нет, мне достаточно того, что я могу видеть его каждый день. И пока не угаснет желание искупить несуществующие провинности, он всегда будет рядом. Если уж ему потребуются дополнительные причины для вымаливания у меня прощения, то я их обеспечу! Стук отодвигаемого стула вернул меня на грешную землю и, привычно бросив презрительный взгляд на невольную помеху, я стремительно покинул Большой зал. Меня ждали очередные занятия. Переживания и смутные предчувствия вылились в ночной кошмар, оставивший после себя мутный осадок на душе и только усиливший ощущение грядущих неприятностей. И когда мой крестник сегодня ввалился ко мне в комнаты с подозрительно блестящими глазами, я сразу понял, вот оно… Драко - своеобразный молодой человек, полный контрастов. Люциус жестко воспитывал сына, пытаясь выковать из него свою копию. Увы, неучтенные факторы очень часто срывают даже самые грандиозные планы. А уж если таковых факторов целых два - кровь Блэков и представительница этих самых Блэков в качестве матери… Мадам Малфой души не чаяла в своем «милом ангеле», как следствие, потакала его капризам, что не могло не сказаться на характере ребенка. И вот такой вот ураган достался мне семь лет назад. С одной стороны, талантливый маг-зельевар и умный стратег, истинный наследник древнего Рода, плетущий многоходовые интриги, с другой - капризный, жеманный, склонный к необдуманным поступкам мальчишка. И начал он с приобретения врага в лице единственного сверстника, с которым стоило бы подружиться. В том году я категорически запретил Люциусу появляться в школе - не был уверен в терпимости Хогвартса к воспитательным методам Малфоев. Видит Мерлин, я пытался исправить все то, что сотворили с Драко его родители, и даже решил, что мне это удалось. Зря… - Северус! – не замечая ничего вокруг, это недоразумение практически вломилось в мои личные апартаменты, активизируя охранное заклинание. - Крестник, я надеюсь, твоих куцых мозгов хватило, чтобы запомнить коридор, где тебя покусали пикси? – пришлось послать довольно выразительный взгляд. Без толку. Мда, Нагайна явно не того кусала, Драко бы не помешало немного яда внутривенно для профилактики восторженного состояния. Сарказм даже не заставил его смутиться. Его бешеные глаза однозначно говорили, что в блондинистую голову постучалась, причем, как минимум, копытом фестрала, грандиозная идея, и я вновь помянул недобрым словом всех Малфоев до седьмого колена. Уже после первой фразы я не знал, засмеяться мне или заплакать… Нет, рыдать бы я все же не стал, а вот пару раз в сугубо воспитательных целях розгами по упругим ягодицам прошелся бы с удовольствием. - … и я подумал, что ты сможешь простить его в обмен, например, на обещание, что он расстанется с Уизли… - так, а это еще откуда? Зачем ему рыжая пигалица? И пигалица ли? Неужели Гарри? Здравствуй, паранойя, давно не виделись! Огневиски не предлагаю, ты с него буйной становишься. Драко, в отличие от папочки, представителями одного с собой пола не увлекается. Кажется… Но и внимания к гриффиндорке я за ним раньше не замечал… Очередной виток войны с Поттером? Пари среди старшекурсников? Влияние экспериментального зелья? Ты не о том думаешь, Северус, соберись! Причины не имеют значения. А долг… Использовать долг можно по-разному... Если крестник отвлечет на себя Уизли… Могу ли я рисковать годами общения с Гарри, ради пары часов с ним? Так, тут все понятно, реакция организма и мгновенно возникшие в воображении картинки говорят сами за себя. Что значат годы не близости по сравнению несколькими часами единения, надежды, пусть даже подаренной из жалости… Мысли разлетались перепуганными пикси, я же привычно отмечал в уме неясные моменты, намереваясь разобраться в происходящем позже. А пока: - Что я должен сделать? Ты головой сегодня не ушибался? – ласково так. Осознав свою оплошность, крестник стал отступать к двери. Я пару раз взмахнул палочкой, обеспечивая приватность нашей беседы - А теперь сядь и повтори то, что ты сказал ранее. - Эм, крестный, сэр, понимаете… Я не так выразился, а точнее… ммм … «Кажется, кто-то сегодня растерял последние мозги». - Не мямли! - Сэр, я про очередную причуду Поттера. Он готов сделать все, что угодно, лишь бы вы простили его, лишь бы отдать Долг Жизни, – надо же, наконец-то осмысленная фраза. - И? - И я подумал, что вы можете простить его в обмен на обещание расстаться с Уизли… - а ему явно неуютно, вон как потупился. - А мне-то какую выгоду это все принесет? – я немного расслабился, изобразил ехидную усмешку и увидел, как крестник изменился в лице. Вот, так гораздо лучше, нечего зарываться! Пока он думал, в моей голове одна за другой замелькали шальные мысли. Пальцы начали в нетерпении подрагивать. Осторожнее, Северус, сейчас нельзя показать свою заинтересованность. Сами собой сложились несколько планов, каждый из которых был по-своему хорош, оставалось только дослушать Драко, чуть подтолкнуть его в нужную сторону и пожинать плоды… А вот представлять эти «плоды» явно не стоило, очень уж симптоматичен отклик организма, так что все внимание пришлось сосредоточить на младшем представителе благородного семейства Малфоев. - Хм… а если я очень вас об этом попрошу, как крестного… - пробормотал Драко. Пришлось послать ему насмешливо-укоризненный взгляд, давая понять, что меня нужно умаслить... - Помнится, в нашей тайной библиотеке есть некий гримуар… «Лекарственные зелья и травы» Аманты Графстоун. Четырнадцатый век, единственный сохранившийся до нашего времени экземпляр… – другое дело! Хорош, шельмец! Папочкина школа, знает, что предложить. Отличный бонус к моей главной награде. Даю понять, что он меня купил. - Любовь весьма губительно повлияла на, казалось бы, намертво вбитые в вас манеры. Давайте подведем итог столь сумбурного изложения: вы хотите, чтобы внимание мисс Уизли перешло на вашу сиятельную персону. Для этого предлагаете мне воспользоваться долгом Поттера и заставить его порвать с девушкой, так? А вы не подумали о том, что Джиневра так просто не откажется от нашего героя, и его желания ею в расчет приниматься не будут? - Эээ… - да что ж он дергается-то? – И что же делать? – надо же, как жалобно. Понятно, что Джинни не тот вариант, который мог бы одобрить Люциус. Здесь и «дурновкусие семьи Уизли», и их слабые связи в сообществе чистокровных магов, и нищета. С другой стороны, девчонка действительно красива, сильна, опять же пошла по следам близнецов в вопросах зельеварения, следовательно, сможет поддержать разговор на интересующие Драко темы, став ему помощницей и соратницей. А если вспомнить о ее статусе Героини и особы приближенной к Поттеру… Вот только предложение Драко никуда не годится. Если уж действовать, то по выгодной для меня схеме. - А делать мы будем вот что… Ну как, дорогой крестник, успокоился, расслабился и думаешь, что я полностью в твоей власти, что все идет по твоему замыслу? Это мне на руку. Поиграем, мистер Малфой? Усилием воли подавляю улыбку и предлагаю Драко план! конец POV Северуса Снейпа *** 10 апреля, вечер Небольшая комната. Стены, скрытые гобеленами с историческими сюжетами. Несколько книжных шкафов с фолиантами, даже издалека кажущимися весьма потрепанными и древними, камин, пара кресел, между которыми небольшой столик, заставленный письменными принадлежностями, светильники. Кабинет и, по совместительству, гостиная профессора зельеварения и декана Слизерина Северуса Снейпа. Сам хозяин расположился в одном из кресел и мрачно крутит в пальцах фиал от успокаивающего зелья. Взгляд его сосредоточен на каплях состава, стекающих по прозрачным стенкам сосуда, но если вы спросите мужчину о том, что он держит в руках, то получите в ответ недоумевающий взгляд черных глаз. Собственная идея, еще недавно казавшаяся ему великолепной, с каждой минутой приобретала множество отрицательных нюансов. Если для Поттера отношения двух мужчин неприемлемы в корне, то участие в действе, подразумевающем сексуальную связь, он воспримет, как весьма унизительное для себя событие и уже не сможет так открыто и радостно улыбаться, встречаясь со Снейпом глазами. А Северус привык к теплоте Гарри и возвращаться к презрительно отчужденным отношениям был не готов. Он не хотел снова обрекать себя на годы пустого существования, когда можно лишь изредка и издалека видеть… дорогое существо. Горькая усмешка скользнула по тонким губам. Как с Лили... Только тогда виной всему были стечение обстоятельств и эмоциональная несдержанность двух подростков. А ведь любовь прожила почти полтора десятка лет, определив жизненные приоритеты Снейпа, переплетясь с ненавистью и не давая возможности распутать тугой клубок. Сейчас… сейчас на свет появились страсть и отчаяние безнадежно запутавшегося зрелого мужчины. Мужчины, не умеющего любить иначе. Только глубоко. Безнадежно. С ворохом сомнений в себе, своей привлекательности для ставшего близким и родным человека. С полным осознанием всех недостатков возлюбленного и благоговением перед ним. Когда его привычка опекать Поттера переросла в тяжёлое, подавляющее чувство? Сложно провести грани. После возрождения Волдеморта и вступления магического мира Англии во второй виток борьбы они все торопились жить, понимая, что ходят по лезвию ножа, что завтра может не наступить. И сложно было видеть в том, кто готовился сразиться с одним из сильнейших волшебников Британии, ребенка. Защитная реакция нервной системы? Почему тогда отношение к Драко не изменилось? Да и к большинству слизеринцев тоже? Или им не хватает ореола жизненного опыта, который окружает Поттера, мудрости, отражающейся в печальных глазах, пронизывающей речь? Получается, лишь Гарри… вырос? Только он, да его гвардия: Грейнджер, Уизли, Лонгботтом, - шагнули за рубеж, который отделил детство от юности. Смерть Дамблдора стала еще одной причиной этой странной, даже чрезмерной привязанности. Ведь Северус фактически остался один. Крестник всегда был самодостаточен, его привязанность носила поверхностный характер. Люциус отдалился еще после первого падения Волдеморта, предпочитая дружбу на расстоянии. Все мародеры, еще одна связь с прошлым, погибли, унеся с собой мечты о мести. Как-то так получилось, что Снейпа в этом мире удержал только Поттер, невольно ставший средоточием его помыслов и планов. А может, в нем взыграло извращенное желание отомстить Джеймсу, соблазнив его сына? Такие фантазии рождались долгими зимними ночами пятого курса мальчишки, после того, как Северус увидел его целующимся с Чжоу. Неужели уже тогда он прятал от себя свою влюбленность, в, по сути, еще ребенка за похотливыми, приправленными ядом унижения мыслями? Мордред, а ведь он до сих пор помнил, как впервые за годы обучения Чанг назначил ей месяц отработок и снял большое количество баллов с группы за ее промахи. Ревность? Чувство собственничества? Было ли его маниакальное желание обладать Золотым мальчиком стремлением к удовлетворению собственного эго? Надежда мира в его объятиях. В его - угрюмого, саркастичного декана Слизерина и Пожирателя Смерти. Была ведь и такая мысль. Проросла из издевательств над мальчишкой на его первых курсах, окрепла под влиянием усталости после сходок Внутреннего круга и боли от Круцио Волдеморта. Так когда же все-таки жажда мести, уязвленное достоинство и самолюбивый сволочизм, приправленные элементарными и естественными потребностями в сексе, принятии и общении, спаялись в столь сложный клубок и обернулись влюбленностью? Влюбленностью настолько глубокой, что противно даже думать об обмане Поттера, больно представлять разочарование, плещущееся в зеленых глазах. И невероятно остро хочется испытать недостижимое сейчас чувство обладания. Получить Гарри в свое полное распоряжение. Пусть на час, но это будет его час, который сосредоточит все помыслы шального мальчишки только на Северусе. Или все забыть, отринуть планы и жить от встречи к встрече, купаясь в мимолетной теплоте зеленых глаз, цепляясь за ускользающий смысл жизни? Теплоте… Снейп все глубже уходил в себя, перед его мысленным взором разворачивались столь страстно желаемые картины. Картины, от которых сложно было отказаться. 10 апреля, поздний вечер Сложив руки за спиной, Северус терпеливо ждал. План, предложенный крестнику, балансировал на грани безрассудства, как, впрочем, и большинство реализованных им планов по добыче информации в стане Волдеморта. Он оказался порождением эгоизма, не признающего интересы других людей, отчаяния, похоти. Снейп до боли сжал кулаки, впиваясь ногтями в кожу ладоней. Отвращение к самому себе накатывало, оставляя во рту горечь. И все же… все же… Он не мог отказаться от своего приза, даже если это безвозвратно изменит жизнь нескольких людей. Искорежит его собственную. Не впервые. Поттер менялся, но не факт, что отчаянное желание отдать Долг Жизни, преодолеет естественный страх девственника перед неприемлемым для воспитанного магглами актом. Боли юноша, после столкновений с Темным Лордом не боялся, да и смущение испытывать вроде бы не должен был. Но вот отсутствие у Гарри опыта отношений с мужчинами могло сыграть свою фатальную роль, приведя к отказу от дальнейшего общения. И, что гораздо страшнее, это могло ускорить его помолвку с Джиневрой. Оставался Драко, влюбленный в рыжую красавицу. Если убрать все препятствия с его пути, то шансы на расставание Поттера и Уизли увеличатся. Тогда и для него самого более вероятным станет сближение с Гарри. Значит, надо расчистить дорогу для крестника. Тихий стук в дверь отвлек от размышлений. Широкие брови, твердый взгляд зеленых глаз, плотно сжатые губы... - Профессор. - Мисс Паркинсон? Проходите. Девушка осторожно прикрыла за собой дверь и скромно встала в метре от нее, опустив голову. Северус усмехнулся: - Вы не хотите ничего мне рассказать, мисс Паркинсон? - Учеба, мои взаимоотношения с одноклассниками, семья? – перечислила Панси, стрельнув изучающим взглядом из-под полуопущенных ресниц. - Ваша успеваемость соответствует высоким требованиям к студентам Слизерина, мисс Паркинсон. Исключая мой предмет, что удивительно, учитывая использование вами весьма сомнительных и неразрешенных к применению зелий. - Профессор, я не понимаю… - осторожно сказала девушка после некоторой паузы. - Какая жалость. Ваша семья сейчас под строжайшим контролем, и использование приворотных средств - это не самый лучший способ продемонстрировать властям добрую волю и благонадежность Паркинсонов. - Сэр, я не понимаю, о чем вы, - Панси подняла голову и с вызовом посмотрела на декана. - И вот об этом фиале вы ничего не знаете? Снейп поставил на стол небольшую емкость и отвернулся к окну. Паркинсон вдруг тяжело опустилась на стул и закрыла лицо руками. Послышались глухие, тяжелые рыдания. Выстроенная ею башня из мечты рухнула, оказавшись непрочной. Северус молчал, давая девушке возможность успокоиться. Когда рыдания стихли, он тихо, скорее для себя, чем для собеседницы, произнес: - Любовь - страшное явление, мисс Паркинсон. Когда между человеком и объектом его страсти есть препятствия, она сжигает изнутри, ослепляет, заставляет терять осторожность и честь. - Вы уже вызвали Люциуса Малфоя? – безразличие навалилось на Панси, придавливая, затрудняя дыхание. Слова декана проваливались в пустоту, внезапно разверзшуюся под ее ногами. Холод Азкабана длинными скрюченными пальцами пробирался в душу. - Я решил дать вам шанс. Не безвозмездно. Вы прекратите преследовать Драко. Тишина. Недоверие в зеленых глазах, сменяющееся пониманием, благодарностью. - И только? Вы действительно не станете обо всем рассказывать? – уточнила слизеринка и, встретившись с внимательными черными глазами, стушевалась. – Обещаю больше не искать внимания мистера Малфоя. Я могу идти, сэр? - Да. Он снова остался один. Только темный фиал на столе напоминал о несбывшейся истории любви отчаянной девчонки Панси Паркинсон к наследнику Малфоев. - Как я могу обвинять тебя, если и сам нахожусь в аналогичной ситуации? – тихо промолвил мужчина и отвернулся от окна. Словно пытаясь спрятаться от собственного размытого отражения. Вечернюю истерику Панси запомнили все - пришлось восстанавливать разрушенную до основания спальню девочек и сводить отливающий чернотой синяк Драко. Восприняв поведение подруги как должное, Малфой-младший увел ее в собственную комнату, где они проговорили всю ночь. Следующее утро наследница Паркинсонов встретила с холодом в глазах и высоко поднятой головой.