Отпусти свои мечты

-Привет, мам,- сказал я с невинным видом, пока Фрэнк спрыгивал с моей спины. -Привет, мальчики,- вздохнула мама. -Здравствуйте, миссис Уэй,- так же бодро, как и я, сказал Фрэнк. Мама с каким-то грустным, даже жалостливым видом посмотрела на Фрэнка. -Фрэнк, боюсь, тебе придется вернуться домой,- у меня в голове как будто резко выключили свет, что, что она сказала?- Да и тем боле, что ты оставался у нас лишь до тех пор, пока не заживут твои раны на лице, теперь все зажило, да и мама все равно тебя видела уже. -Что случилось, почему ты так резко решила выгнать Фрэнка?- на мамином лице проскользнуло выражение замешательства, причем нешуточного. -Джерард, папа едет,- сообщила мама и подняла на меня глаза с виноватым видом,- не думаю, что он будет рад видеть Фрэнка у себя дома. -Но это не его дом, это наш дом, много лет назад он предал нас и слышать ничего не хотел о том, чтобы вернуться к нам, он нас ненавидел! Интересно, с чего он вдруг решил вернуться, неужели он наигрался на стороне и теперь снова решил приняться за тебя,- огромный ком подступил к горлу, не давая спокойно дышать, я сжал кулаки так сильно, что были видны белые костяшки рук. -Не смей так говорить об отце,- твердо сказала она и отвесила мне пощечину, по щеке скатилась слеза, а губы задрожали, от ненависти, непонимания и в то же время сострадания к маме, ведь он снова ее бросит, так же как и в прошлый раз, так же резко и безжалостно, оставляя нас одних. Этому кругу страданий, видимо, никогда не прерваться. Я схватил Фрэнка за руку и повел наверх, в свою комнату. Громко захлопнув дверь комнаты, я прислонился к ней спиной и, соскользнув на пол, закрыл лицо руками, чтобы Фрэнк не видел моих слез. Как же я ненавижу папу, как он вообще смеет заявлять вот так просто, что снова возвращается домой, возвращается вот так просто без извинений и разрешений жить с нами, мы не его собственность, по крайней мере теперь, когда его нет с нами уже около девяти лет, но он, видимо, так не считает, сделав нас навсегда своими заложниками. Фрэнк, кажется, тоже был в шоке от происходящего, поэтому просто начал молча медленно собирать вещи. Я так привык к нему, он так вписался в мой распорядок жизни, я так привык, что мы все время вместе, что теперь даже не знаю, как переживу его уход. По сути, он – моя первая настоящая любовь, и невозможность быть с ним все время рядом просто разрывает душу изнутри, всегда на пути у двух любящих людей встречаются какие-либо препятствия, проверяющие прочность этой любви. Ладно, главное, что мы не расстаемся навсегда, не разругались в хлам так, что он теперь переезжает, главное, что он всего лишь возвращается домой, а значит, что мы будем по-прежнему общаться, но просто чуть меньше времени проводить вместе. Это определенно придает немного позитива всей этой ситуации, если, конечно, в этой ситуации могло быть хоть что-то позитивное. Благодаря этим мыслям, я прекратил плакать и вытер слезы. Оторвав руки от лица и посмотрев на Фрэнка, я понял, что еще чуть-чуть, и он уйдет, вот так просто и даже без прощаний, видя в каком я сейчас состоянии нахожусь, он понимает, что долгие прощания ни к чему хорошему не приведут. Я встал с пола и сел на кровать, наблюдая за Фрэнком. -Фрэнк, не торопись так, пожалуйста, побудь со мой еще хотя бы чуть-чуть,- сказал я с надеждой. Он повернулся ко мне, и я похлопал рукой по своим коленкам, призывая его сесть. Он улыбнулся, подошел ко мне, взял мое лицо в ладони, мягко улыбнулся (так, как умеет только он), и нежно поцеловав, сел ко мне на колени. -Успокойся, пожалуйста, я ведь всего лишь возвращаюсь домой. Это должно было когда-нибудь произойти,- тихо говорит он мне на ухо, плотно ко мне прижавшись,- это нормально, когда подростки возвращаются домой и потом там живут,- я улыбнулся и обнял его, чуть ли не до хруста костей. -Просто это так непривычно,- сказал я в свое оправдание. -Все будет хорошо,- сказал он и начал гладить меня по голове,- и эм, Джи, неудобно тебя просить, но не мог бы ты ослабить хватку немного, а то я отправлюсь не домой, а в больницу,- я улыбнулся, но хватку ослабил. -Просто так сильно я тебя люблю и не хочу отпускать,- сказал я, заглядывая ему в глаза. Около минуты я просто наглым образом пялился в его манящие ореховые глаза. -Так, ладно, это слишком мило, я не могу так долго выносить такие милости, еще чуть-чуть и я расплывусь в сахарную лужицу около тебя,- он привстал и уже собрался уходить, но я схватил его за руку и немного дернул на себя. Мы упали на кровать, теперь Фрэнк лежал на мне, плотно прижимая меня к кровати своим весом, он задорно хихикнул и зарылся руками в мои волосы, а я взял его за талию. -Не отпущу,- обиженно пробубнил я, выпятив нижнюю губу, как обиженный ребенок. -Точно, надо маме позвонить, сообщить, что я сегодня приду, а то вдруг застану ее за чем-нибудь неприличным,- сообщил Фрэнк. -Нет, стой, поцелуй меня,- я все никак не отпускал его. Айеро внимательно посмотрел мне в глаза и легонько коснулся своими губами моих. Он всегда сначала целует легко и смотрит, понравилось мне или нет, а потом целует более решительно. Так же и сейчас, он нежно меня поцеловал и открыл глаза, видя, что мне нравится, он снова прильнул к моим губам, целуя на этот раз глубже и настойчивее. В этот поцелуй я вложил всё свое невыплаканное отчаяние. В каком-то смысле мои действия можно описать поговоркой «надышаться перед смертью», только я не перед смертью и не дышал, а целовал любимые мягкие губы. Наши языки коснулись друг друга, как всегда даря незабываемое чувство полета. Я прикусил его проколотую нижнюю губу и оттянул ее за колечко, он отозвался на мои действия каким-то приятным мурчанием. -Все, пора,- сообщил Фрэнк, как всегда прерывая поцелуй на самой середине. Я недовольно его отпустил. Вот он и уходит. Мы спустились на первый этаж, мама что-то готовила. -Фрэнк, ты можешь не уходить прямо сегодня. Уже довольно поздно, не думаю, что тебе стоит уходить сейчас. -Все нормально, миссис Уэй, я дойду без происшествий, обещаю. -Хорошо, когда дойдешь, позвони Джерарду, чтобы мы не волновались. -Вот да, позвони,- встрял я в разговор. -Хорошо-хорошо,- ответил Фрэнк нам обоим и незаметно мне подмигнул. -И да, прости, что все так неожиданно получилось,- сказала мама после недолгой паузы, Айеро молчаливо улыбнулся и начал завязывать кеды. *** Placebo – Bosco А вот и он, человек, из-за которого Фрэнку пришлось вернуться к себе домой. Он не делает ничего, кроме того, что разрушает мою жизнь. Ни в коем случае я не хочу быть на него похожим, это самый большой страх в моей жизни. -Привет сынок,- натянуто улыбнулся отец и подошел обнять меня, но я лишь протянул ему руку,- ооо, так официально,- удивился он. Затем отец подошел к Майки, стоявшему чуть позади меня, попытался его обнять, но тот тоже подал лишь руку. Странно, что отец надеялся на что-то большее, неужели он думал, что мы так легко сможем его простить лишь потому, что он соизволил к нам вернуться. Мама просто сияла от счастья, он весть день провела у плиты и все ради него, чтобы он не ушел снова. Кажется, он помнила прежние времена и теперь надеется на то, что все будет как раньше. На самом деле, и у меня живет эта надежда, но только где-то очень глубоко, а разум же отчетливо понимал, что эта семейная идиллия долго не продлится и не принесет ничего, кроме разочарования и маминых ночных слез. Хотелось просто молча выставить отца из дома, но я не могу, мама так старалась, привела себя в порядок, снова расцвела, жизненная усталость исчезла с лица, было бы очень жестоко разбивать ее надежду. А женщины они такие, всегда надеются на то, что смогут изменить человека своей любовью, всегда верят, что раз человек пришел, то больше никуда не денется, всегда верят в чудесное преображение и исправление человеческой души, они оправдали бы даже убийцу, если бы сильно его любили. Кажется, в этом виноваты сказки, которые нам читают в детстве, еще тогда закладывается вера в чудо, еще с тех пор маленькие девочки начинают надеяться на то, что за ними придет прекрасный принц, и с возрастом эта надежда не уходит никуда, она лишь прочнее заседает в их головах. Перед выходом на улицу женщины и девушки проводят немереное количество времени перед зеркалом, делая из себя чуть ли не идеал для любого мужчины, каждый выход сопровождается надеждой на то, что сегодня им повезет, и они встретят своего принца. Не было бы этой надежды, они, кажется, все ходили бы как и мы, просто встав, причесавшись и все, можно на выход. Но с другой стороны именно эта надежда придает сил к жизни, именно благодаря надежде на прекрасного человека с идеальной душой мы к чему-то стремимся, стараемся чего-то добиться, заявить о себе, а по ходу этой гонки за женихами и невестами мы постепенно находим себе жизненную цель, мечту, находим причину для того, чтобы жить, у каждого она своя. -Привет, родная,- сказал отец маме, поцеловав ее в щеку, у нее начали выступать слезы счастья. Давно я не видел маму такой счастливой, приятно, когда все твои любимые люди счастливы, неприятно, когда этих людей делают счастливыми мерзавцы. -Ну, давайте же все скорее ужинать,- произнесла мама. Мы все быстро уселись за стол. По дому тут же разнеслось тихие постукивания вилок о тарелки, отец смотрел то на меня, то на маму, то на брата. Я ковырял вилкой ужин, кусок в горло не лез, а мама смотрела только на отца, не сводя с него глаз. Майки тоже сидел и смотрел куда-то в пустоту, так тихо в нашем доме уже давно не было. Вдруг отец решил нарушить тишину. -Майки, Джерард, я понимаю, что вы злы на меня, но я хочу, чтобы вы меня простили, пусть и не сразу. Поймите, я больше никуда от вас не уйду и никогда не брошу. Я совершил ошибку, но понял, что люблю вас, никто не способен отнять вас у меня, никто не способен вас заменить. Дайте мне еще один шанс, прошу. Все имею право на второй шанс,- начал говорить отец, а у меня на глазах снова появились слезы, я вспомнил все, что чувствовал тогда, когда он ударил маму, когда ушел от нас, говоря много страшных слов. Теперь он извиняется, он просит второй шанс и говорит, что любит нас. Я не верю, голова четко говорит мне, что это все ложь, но в сердце зарождается надежда, успокаивающая надежда на то, что все действительно будет так, как он говорит. Мне даже стало жалко его. Удивительно, стоило отцу сказать, что он любит нас, как я тут же проникся к нему любовью. Сердце – глупый орган, оно верит всем словам, не понимая, что люди могут врать. Всегда ребенку приятно слышать, что родители любят его, любое приятное слово от родителей, и ты уже знаешь, что любишь их больше всего на свете, ты готов сделать все, что угодно, лишь бы знать, что родители гордятся тобой, что они рады за тебя, за то, каким ты стал и чего добился. В душе началась борьба, вечная борьба между сердцем и мозгом, поверить отцу или все-таки не раскрывать ему душу, не показывать, что я люблю его, чтобы потом не было больнее. Могу сказать точно, сердце пока побеждало, и это пугает. Я встал из-за стола и направился к своей комнате, недоверчиво смотря на отца и оставляя его наедине с мамой, уверен, им тоже есть о чем поговорить, ну а мне слишком о многом надо подумать, нужно побыть с собой наедине, чтобы во всем разобраться и подумать о том, что делать дальше. Брат встал и пошел за мной. -Ты веришь ему?- спросил я у Майки, сидя на своей кровати и вспоминая, как еще недавно на ней лежали мы с Фрэнком. Брат отрицательно покачал головой. -Но, знаешь, я готов его простить, больше нам ничего не остается. Мама давно его простила, кажется,- ответил Майки, с выражением полной растерянности на лице. -Согласен. Мы продолжали сидеть, разговаривая на разные темы. В последнее время мы мало общались, я все свободное время проводил с Фрэнком, а он… кстати, куда он все время уходил. -Майки, а куда ты все время уходишь? -Да-а, я ждал этого вопроса,- сказал брат с явной улыбкой,- я девушку нашел, ну, в смысле мы с ней гуляем, встречаемся как бы,- Майки явно стеснялся это говорить, странно, потому что раньше мы доверяли друг другу абсолютно все тайны. -Почему ты мне раньше не сказал?- поинтересовался я. -Ну, как бы, ты просто все время с Фрэнком,- я посмотрел на него с удивлением, хотел ли он сказать, что понял, что мы с Фрэнком не просто друзья или мне показалось?- Джи, я все давно понял. Думаешь, я, как и мама, верю в то, что вы тут уроки делаете?- спросил он, чуть ли не смеясь. -Ну, да, я надеялся на это,- сказал я и опустил голову, да, на тему отношений мы с ним, пожалуй, мало говорили до этого. Теперь как-то неловко обсуждать это с ним, тем более, что у меня довольно нестандартные отношения,- и ты не испытываешь никакого отвращения по поводу нас с Фрэнком? -Нет, конечно. Сначала было немного непривычно, но потом я понял, что любовь не знает никаких социальных различий, ей плевать на пол и возраст и все остальные преграды, которые придумали люди. Если ты понял, что с этим человеком тебе комфортно, если ты нашел себя в этом человеке, вы понимаете друг друга с полуслова и любите друг друга именно такими, какие вы есть, то почему вы должны прекращать все отношения из-за того, что вы одного пола, это глупо. Может, этот человек - твоя судьба и такого еще одного, но противоположного пола, ты просто не найдешь. Не заморачивайся короче.- я удивленно посмотрел на брата, уверен, выражение моего лица было просто непередаваемо. -Вот это ты философ,- сказал я, не отрывая взгляда от смущенного Майки, но потом продолжил,- Майки, на самом деле, я рад, что ты все понял,- с души как будто камень упал, хорошо, что мой брат меня понимает. Мы просидели в тишине, каждый думая о своем, минут пять, потом мне надоело, и я начал щекотать Майки. Он ужасно боится щекоток, и очень смешно наблюдать за тем, как он отбивается от меня. Вдруг зазвонил телефон, скорее всего это Фрэнк, он теперь всегда звонит мне по вечерам, с тех пор как перебрался к себе домой. Я снял трубку, да, это был он. Майки тем временем лежал на кровати и пытался отдышаться после этой жестокой пытки, что я только что ему устроил. -Ладно, не буду вам мешать,- прошептал брат мне на ухо, подойдя со спины, и ехидно улыбнулся. -Фрэнки, давай прогуляемся, я не хочу сидеть дома. Помнишь, я обещал тебе экскурсию по городу?- спросил я. -Ты читаешь мои мысли, я хотел предложить то же самое,- обрадовался Фрэнк. -Отлично, через пару минут я буду около твоего дома,- сообщил я и положил трубку. Я спустился вниз. Отец держал маму за руку и что-то тихо говорил, я кинул на них злобный взгляд. Он приехал и теперь мы с Майки чувствуем себя крайне неуютно, как будто это мы у него в гостях, а не он у нас. -Я пошел гулять,- сказал я сухо, надевая куртку. -Хорошо, только не задерживайся долго, ладно,- ответила мама. Она даже не хочет узнать, куда я иду и с кем, отец полностью захватил ее мозг. Как и обещал, через пару минут я был уже около маленького уютного дома Фрэнка, где тепло горел свет в окошках и за окнами были видны бегающие тени, точнее тень, одна тень. Понятно, Фрэнк как всегда еще не готов. Ладно, подожду. Я засунул руки в карманы куртки и поднял плечи вверх, втягивая при этом в себя голову, как черепашка. Погода, конечно, не для прогулки. Уже вечернее небо не дарило никаких красок уходящего дня. Весь купол неба теперь плотно серый, становящийся светлее ближе к горизонту. По сыревшему липкому воздуху можно было ощутить приближение дождя, очень тяжело дышать и на коже чувствовалось какое-то неприятное ощущение, как будто какой-нибудь огромный злобно хихикающий и ехидно потирающий передними лапками паук просто-напросто плотно обвил тебя своей паутиной и теперь ты уже не выберешься из этого кокона. Ты прикасаешься к этой паутине в надежде снять ее с себя, но вот уже твои руки тоже в этой липкой еле уловимой приставучей ниточке. В такие моменты можно поднять глаза к небу и тогда понимаешь, что еще немного и можно будет достать до облаков. Именно в такую погоду купол неба как будто опускается ниже, приглашая к себе на борт всех желающих. А я бы улетел. С детства мечтаю о том, чтобы дотронуться до облака, но до мягкого пушистого кучевого облака, а не до этих грязных растоптанных обрывков ваты. Понятное дело, облако-это всего лишь большое скопление маленьких капелек воды, понятно также и то, что улетев на облако я бы ничего не почувствовал, кроме этого неприятного ощущения влажности. Всем нам дается возможность дотронуться до облаков в виде тумана, спустившегося на землю рано утром после какого-нибудь дождя, но в детстве я не знал всего этого. Теперь я знаю гораздо больше, чем в детстве, но мечта подняться на небо и дотронуться до этих манящих облаков так и осталась. Несбыточная мечта на всю жизнь. Так, пора спуститься с облаков на землю. Фрэнк уже закрывает дверь. На земле ничуть не хуже, чем в небе, когда есть любимый человек. -Ну ты и копуша,- сказал я, притягивая его к себе за талию и быстро целуя в губы. -Ну я же для тебя старался, красоту наводил,- саркастически ответил Фрэнк, как всегда лучезарно улыбнулся и поднял лицо на меня. -Так, ладно, пошли уже. -Куда пойдем?- поинтересовался Фрэнк. -Мне бы самому знать,- растерянно проговорил я. Да, придумать план похода я так и не удосужился,- ну, я могу показать тебе замечательное место отдыха, или… есть пару улиц, которые мне просто чем-то нравятся. -Давай и то, и то,- с энтузиазмом ответил Фрэнк, хотя вообще-то мои слова были лишь рассуждением вслух и ответа не требовали. В нашем городе, в общем, не так много достопримечательностей или вообще чего-то интересного, но есть пару улиц, от которых веет чем-то странным, эти улицы просто притягивают меня. Раньше, еще когда у меня не было Фрэнка и я почти всегда был одинок, я любил гулять тут, смотреть по сторонам и каждый раз замечать что-то новое, получать какие-то новые эмоции от нахождения на этой улице. Думаю, у каждого должно быть такое место, в котором человек будет чувствовать себя лучше, место, куда всегда можно убежать от проблем, место, которое придаст сил в трудную минуту. Я показал Фрэнку все улицы, которые так манили меня, рассказал много интересных историй, связанных с этими местами. Похоже, Фрэнк теперь тоже влюбился в эти маленькие улочки нашего городка. Он смотрел на все с широко открытыми глазами, впитывая все, что я говорю. Это хорошо, когда твой любимый человек разделяет твои интересы. Но нельзя быть полностью похожими, нет, должны быть какие-то разногласия, это придает свою атмосферу. Но когда у вас много общего с человеком, которого вы любите, это определенно вселяет тепло и уверенность в том, что вы можете обратиться к этому человеку с любой новостью. Если это будет плохая новость, он вас поддержит и даст совет, а если это будет хорошая новость, он просто разделит ее с вами. И не будет никаких недоумевающих взглядов в вашу сторону и стены непонимания, чего это вы так радуетесь или печалитесь. Хорошо, когда тебя понимают. -Так, и теперь я покажу тебе один мой парк. Вообще я не люблю ходить в парки и наблюдать за этими счастливыми людьми, но этот парк особенный,- бодро проговорил я и схватил Фрэнка за руку. -Джи-и, может, не надо уже, может, оставим это на завтра? У меня сейчас ноги отвалятся,- заскулил Фрэнк чуть ли не со слезами на глазах. Да, прошли мы сегодня много. -Нет, мы просто обязаны посетить это место сегодня,- уверенно сказал я.- я могу понести тебя на руках, если хочешь, но не думаю, что это хорошая идея. -Ладно, я сам пойду, но за эту прогулку ты еще расплатишься,- ехидно сказал Фрэнк и тут же выпрямил спину, пытаясь показать, что у него еще столько сил, что он может сам прекрасно дойти. Я решил отвести Фрэнка в парк. Нет, это не просто парк. Мне, как человеку глубоко творческому, это место кажется каком-то очень поэтичным, может даже романтичным. Здесь всегда очень красиво, много высоких раскидистых деревьев, зеленые газоны с травой средней длины, знаете, она не настолько сильно подстрижена, чтобы быть колючей, но и не такая высокая, что выглядит неопрятно. Парк, с видом на город, огороженным речкой. Вечерами, когда все фонари зажгутся, такое чувство, что ты находишься в поле сверчков, а если ночь ясная, то кажется, что Зимой все газоны слегка запорошены снегом, оставляя для прохода только узенькие дорожки, а деревья как будто плачут, когда снег с их веток начинает медленно стаивать. Весной земля окончательно подсыхает и сквозь старую жухлую траву начинает пробиваться новая, маленькая зеленая травка, которая потом будет радовать нас целое лето. Летом здесь поют птицы, часто вьющие на здешних деревьях гнезда, речка приветливо блестит, переливаясь в лучах солнца, травы благоухают и по деревьям скачут маленькие пугливые белочки в поисках еды. Ну а осень, осень это само по себе поэтичное время года. Здесь всегда уютно, всегда тебе рады и никто никогда тебя не выгонит. В общем, парк – еще одно мое место для побега от городской суеты. Именно в этом парке я принимал все самые судьбоносные решения в своей жизни. Именно придя сюда во время депрессии или просто с плохим настроением, я находил выход из самой сложной ситуации, вырабатывал дальнейшую стратегию поведения. -Ну вот, это последнее место, куда мы должны были прийти сегодня,- сказал я, смотря на лицо Фрэнка. -Мило, только мне кажется, тут немного темно и страшно,- ответил он, крепче хватая меня за руку, я лишь усмехнулся и поцеловал его в макушку. Я повел его сразу в самый дальний край парка, туда, где открывался просто сумасшедший вид на вечерний город. Мы сели на скамеечке неподалеку, предварительно протерев ее рукавами собственных толстовок, очищая от еле заметных капелек воды, тумана, уже опустившегося на город. -Это так красиво,- восхитился Фрэнк, обнимая меня за талию. -Я рад, что тебе понравилось. Фрэнк посмотрел на меня с легкой ехидной улыбкой и облизнул губы. В его глазах, кажется, только что снова загорелся дьявольский огонек. Он быстро пересел мне на колени, обхватывая ногами мою талию. В любом другом случае я бы испугался этого действия Фрэнка, но так как на улице было уже темно, а в парке не было ни души, то мне было даже как-то приятно, что он настолько сильно любит меня, что даже на улице готов был всячески проявлять свою любовь, не обращая внимание ни на что. Он взял мое лицо в ладони и внимательно посмотрел в глаза, а затем, как всегда робко, поцеловал меня в губы, прикрывая при этом глаза. Я потянул его колечко на губе, проникая языком в его рот, от чего он улыбнулся и тяжело выдохнул. Его холодные руки медленно пробирались под мою толстовку, легко касаясь кожи и возбуждая еще больше, я крепко обнял Фрэнка, засовывая руки в задние карманы его джинс и сжимая его ягодицы. Он начал ерзать на моих бедрах, устраиваясь поудобнее. О нет, не надо было ему этого делать. Еще чуть-чуть и это обернется чем-то большим, чем просто поцелуи на скамейке. -Ммм, Фрэнк,- сказал я, разрывая поцелуй, но он, кажется, и слышать ничего не хотел. Айеро начал целовать еще настойчивее, постепенно заваливая меня на холодную скамейку и порхая своими пальцами по моим бокам. Он почти лежал на мне, тяжело дышал и, высунув одну руку из-под толстовки начал поглаживать мою промежность, я подался бедрами вперед. Нет, что я творю, этого не может случиться на скамейке в парке. -Фрэнки, я тебя люблю,- скорее выдохнул, чем сказал я. Мысленно растаптывая свое возбуждение, зажмуривая глаза и переступая черед себя я продолжил,- но нам надо остановиться,- о, каких же невероятных усилий мне это стоило.