Между рассудком и страстью

   Драко сидел в твёрдом коричневом кресле и смотрел пустым взглядом в одну точку. Рядом на диване, свернувшись калачиком, спала Гермиона. Она то и дело дёргалась и что-то бормотала. Комнату наполнил приторный запах благовоний, дымящихся на кофейном столике. Со стороны атмосфера могла показаться обыденной и мирной.     Он не знал, сколько они находятся здесь. Гермиона потащила его куда-то не дав ему опомниться, и они оказались в Выручай-комнате. И вот — она уснула, а он остался наедине со своими мыслями. Убийца. Убийца лучшего друга.    Как? Зачем? Он и сам это с трудом понимал. И казалось, что всё не по-настоящему. Что вот-вот Забини войдёт в комнату или пришлёт письмо. Драко не осознавал того, что натворил. Эта ночь казалась призрачной и далёкой.    Малфой посмотрел на Гермиону. Её лицо не выражало сонного блаженства. Она хмурилась, даже во сне оставаясь серьёзной. Драко всматривался в её силуэт и черты лица, и не понимал: он защищал свою жизнь или жизнь гриффиндорки?        Девушка будто почувствовала, что мысли Драко переключились на неё, и открыла глаза. Малфой продолжал смотреть, невзирая на удивлённый ответный взгляд. Гермиона встала и повернулась к нему спиной. Спустя минуту молчания, она начала разговор.     — Что дальше? — она говорила полушёпотом, будто обращалась к кому-то невидимому.     — Ты меня спрашиваешь? — он истерически улыбнулся. — Тебе-то всё равно. Не ты применила непростительное заклинание. Не ты убила человека.    Она резко развернулась и посмотрела ему в глаза. Обыденное безразличие серых глаз теперь сменил гнев.     — Но я же не виновата в этом… — Гермиона была напугана.     — Да какая теперь уже разница! — он начал раскачиваться взад-вперёд. Гермиона бросила удивлённый взгляд, после чего Драко встал и подошёл к ней. Так близко, что между ними не оставалось свободного пространства. — Грейнджер, можешь уходить обратно в свою гостиную. Это не твоя проблема, радуйся.     — А ты? — она по-прежнему шептала.     — Какое твоё дело?     — Но мы же связаны Обетом.    — Считай, что у меня теперь есть более важные дела, чем слежка за Поттером, — Малфой говорил с напускной злостью.     — А как же… — и она запнулась. Не смогла вслух.     — Но тебе-то это не надо, — он понял и без слов.     — Надо! То есть… Нет, — она замотала головой, — я просто запуталась.     — А хочешь я всё распутаю? — он аккуратно взял её лицо в свои ладони. Этот жест настораживал. — Тебе даже находиться со мной в одной комнате нельзя. Это навредит твоей репутации. Нельзя со мной разговаривать, иначе Поттер потом накажет и тебя и меня, — он говорил с приторной, наигранной нежностью, — ясно?     — Хватит валять дурака, Малфой! — она отстранила его руки. — Находилась как-то всё время, и теперь смогу. Не отталкивай тех, кто предлагает тебе помощь!     — И чем ты сможешь мне помочь?     — Хотя бы тем, что буду рядом, и помогу пережить это всё, — процедила она со злостью.     — С чего такая доброта к столь бездушной твари? — спросил Драко с нотками сарказма.    Гермиона лишь пожала плечами.    А в её голове кричала, билась лишь одна фраза: «Знал бы ты, как мне тебя жаль».    И эта тишина. Она предательски хотела выдать мысли Гермионы. Именно тогда, когда Малфой с недоверием смотрел на неё. Когда он изучал. Когда он сам превратился в один пульсирующий вопрос: «Довериться?».    А потом сразу нашёл ответ. Простой, родом из детства. Он вспоминал, прокручивал в голове слова отца, словно очередную мантру: «Малфои никому не доверяют».    Драко взял мантию, лежащую на спинке кресла. Огляделся вокруг, проверяя, ничего ли не забыл. Наткнулся на колючий и непонимающий взгляд Грейнджер, и неосознанно, практически нехотя, запечатлел его в памяти.    — Я отправлюсь в Малфой-Мэнор. Сообщу всё отцу и Лорду, — он сделал небольшую паузу, — а там увидим.     — И тебя защитят от суда? — в её голосе слышалась надежда.     — Однозначно. Только, — Малфой хмыкнул, — не факт что наказание Лорда не будет страшнее Азкабана.     — И когда ты вернёшься?     — Не знаю, Грейнджер, — он с раздражением ответил и задумался.    Шаг. Ещё один. Он опять сократил расстояние между ними. Руки на её плечах, но Гермиона не отталкивает его, нет. Она просто утыкается носом в его грудь и замирает. Слушает его сердце, не дыша.        Тук. Тук. Тук. И вдруг на неё накатывает осознание того, что же действительно сегодня произошло. Что где-то там, внизу, бездыханное тело. Пускай врага, человека желавшего ей смерти. Но… Слёзы наполняют глаза и катятся против её воли.    Гермиона несколько раз судорожно втягивает воздух и выпускает Драко из объятий. На его дорогой фирменной мантии остаётся пятно от её солёных слёз. А он, не сказав ни слова, разворачивается и идёт к двери.     — Малфой, — он оборачивается. — Будь осторожней.     — Грейнджер, — он привычно оскалился . — Не обольщайся.    И ушёл. Плавно закрыв за собой дверь, оставив Гермиону наедине со страхами и тишиной.

***

   Она вошла в гостиную с лицом, не выражающим никаких эмоций. Вытерла слёзы и растёкшуюся косметику. Поправила одежду. Гермиона была почти уверена, что никто её не уличит в этом ночном происшествии.        Совесть не просто шептала, она орала, чтобы Гермиона немедленно отправилась к Дамблдору. Чтобы она рассказала правду. Но вместе с тем, гриффиндорка понимала, сколько вреда принесёт таким признанием. И ей даже не было жаль себя. Больше всего она жалела Малфоя.        Гермиона не понимала, откуда у неё берётся это чувство жалости к нему. Ведь, учитывая все его поступки, — она должна ненавидеть Драко. Но происходило почему-то с точностью наоборот. И вот опять в ней сражались рассудок и что-то неизведанное.        Она незамеченной попала в свою комнату, и после долгих часов раздумий уснула. Открыть глаза её заставил назойливый стук. Грейнджер осмотрелась и поняла, что проспала весь день. Нехотя она пошла открывать дверь.    Был слышен шум и привычная суета. И тут она вспомнила, что сегодня день возвращения всех учеников. Гермиона потянула ручку на себя. Так громко стучащим человеком оказался Гарри.     — Привет, — он мило улыбнулся. — Можно войти?     — Да, конечно, — Гермиона попыталась придать лицу беззаботное выражение. — Ты меня разбудил, так что уж прости за бардак.     — Гермиона, я тебя умоляю, — он отмахнулся. — Слышала ужасную новость?     — Какую? — она молилась, чтобы её актёрские способности не подвели её.     — Забини спрыгнул с Астрономической Башни, — Гарри пошатал головой и тяжело вздохнул.     — Какой кошмар, — Гермиона повернулась к другу спиной и принялась что-то искать в комоде. — А это уже точно известно,     — Да, как ты понимаешь я пришёл не просто так, — голос из податливого сразу превратился в жёсткий. — Мы думаем, что здесь не обошлось без рук Малфоя или Пожирателей. Не мог Забини просто так, без причины «упасть» из Башни. Ты ничего не знаешь об этом?     Гермиона была загнана в угол. Она не хотела врать Гарри. Грейнджер знала правду, как никто другой. Гриффиндорка решила рискнуть.     — Да, здесь не обошлось без Малфоя, — Гарри почти захлопал в ладоши, но Гермиона всем своим видом дала понять, что история не так проста. — Но и без меня тоже не обошлось.     — Что? — зелёные глаза парня округлились.     — Я тебе всё объясню, только пообещай сохранить это в секрете, — Гермиона подошла к нему, и присела рядом на краешек кровати.     — Я не знаю, — он глубоко вздохнул. — Один раз такой разговор не привёл ни к чему хорошему…     — Гарри, я расскажу тебе это не как двойной агент, а как друг, — она взяла его за руку. Он тепло улыбнулся, помедлил и кивнул.     — Хорошо. Но ты же понимаешь, что если это будет что-то совсем за рамки выходящее…     — Да-да, понимаю, — она резко выдохнула и начала свой рассказ, — этой ночью я оказалась на крыше Астрономической Башни. Забини позвал меня туда. Я разговаривала с ним, зная, что где-то рядом Малфой. Но Блейз не был настроен на разговоры. Он прижал меня к перилам, и, наверное, скинул бы... Я думаю, что он хотел убить меня и Малфоя одним махом. Забини знал, что мы связаны Обетом, — Гермиона запнулась. — А потом зашёл Малфой и… Спас наши жизни.     — То есть, убил Забини? — парень прищурил глаза.     — Нет, — сказала она абсолютно серьёзно. — Он спас меня и себя.     — Эх, Гермиона, — он погладил её тыльную сторону ладони. — Но это же не оправдывает того, что он всё-таки убийца…?     — Не оправдывает, — она задумалась. — Но я тебя прошу, оставь всё как есть. Не рассказывай эту правду. Ведь если бы так не случилось, то я бы не сидела перед тобой сейчас.    Гарри встал и размял шею. Он думал. Решался дать подруге очередной шанс. Выбирал что важнее: тайна Гермионы или возможность насолить Малфою?    — Ладно, я буду молчать. Но, Гермиона, я не буду вас прикрывать.    Девушка была в приятной растерянности. Она подошла и искренне обняла Гарри. Это было лучше любого ответа. Она была неспособна выразить свою благодарность словами.     — Идёшь сейчас на ужин? — Гарри задал вопрос, чтобы заполнить неловкую паузу.     — Уже ужин? — она улыбнулась. — Да, пойдём.    И молодые люди вышли из комнаты, направляясь в сторону Большого Зала.

***

   Теперь Гермиона чувствовала себя капельку увереннее. Она перестала бояться за себя. За себя как двойного агента. Но ей было страшно за себя как человека.    Грейнджер невероятно пугало то, что она стала свидетелем, практически соучастником убийства, но относилась к этому так спокойно. Её больше пугал не факт смерти, а боязнь последующих неприятностей.    Все эти мысли наскоками терроризировали её, пока она лениво ковырялась в вечерней каше. Гриффиндорка подняла голову, ища любимый тыквенный сок. Но увидела совсем не его. А угрюмое лицо Малфоя, который выводил вилкой в тарелке непонятные линии. Вернулся.    Внимание всех студентов привлёк усиленный заклинаем голос Дамблдора.    — Внимание! Дети, сегодняшний день должен был стать радостным возвращением к учёбе. Но, к сожалению, судьба распорядилась иначе. Сегодня погиб ваш друг, однокурсник, Блейз Забини, — по залу прокатилась волна шёпота, а флаги факультетов моментально сменились на чёрные лоскуты ткани. — Завтра мы проводим Блейза в последний путь. В связи с этим занятия отменяются. Подробную информацию вам сообщат старосты. — Дамблдор со скорбным выражением лица сел в своё кресло.    Зал сразу наполнили шёпот и разговоры. Никто не заметил, как вышел Драко. Никто, кроме Гермионы. Она спустя минуту встала, и лишь прошептав что-то Гарри на ухо, направилась быстрым шагом к выходу. Малфой не ушёл далеко. Он стоял около отдалённого окна и рассматривал вычурный витраж. Грейнджер подошла и стала рядом.     — Малфой, как всё прошло? — она пыталась смотреть на него, но он даже не обращал внимания. Прошла минута. Он по-прежнему не реагировал на её вопрос. Ей не пришло в голову ничего лучшего, чем толкнуть его в плечо.    — Грейнджер! — он скривился от накатившей боли. Но муки доставлял явно не безобидный удар девушки. — Если хочешь поговорить, пойдём в Выручай-комнату. Только так, чтобы никто не заметил. Можешь идти минут через пять.    И он сразу же свернул на лестницу. Его тело ныло и отзывалось болью. Этот день стал испытанием. Жутким, но не последним в его жизни. Малфой был уверен в этом. Он шёл медленно, будучи готовым упасть прямо на пол, лишь бы получить дозу сна. Тело было истощено настолько, что начинали мерещиться какие-то тени. Так он дошёл до заветной резной двери.    Комната не отличалась видом от той, в которой они с Гермионой ночевали. Только отсутствовали отвратительные ароматические палочки. Драко сел на диван, чтобы дождаться Гермиону. Прикрыл на секунду глаза и уснул. Девушка пришла в комнату и сразу заметила спящего слизеринца. Она всмотрелась в его измученное лицо, и решила дать ему возможность поспать. Сама же она была полна сил, потому что проснулась час назад.    Она сидела, размышляла. Но большего всего наблюдала за спящим Малфоем. За его чертами лица. За тем, как его грудь размеренно двигается вниз-вверх. И губы. Его губы не были сжаты в одну сплошную линию. А были вполне себе настоящие. Малфой начал менять позу на более удобную, и лениво открыл глаза.     — Чёрт, я уснул, да? — Гермиона только кивнула в ответ.    — Как всё прошло? Знаю что повторяюсь, но не тяни.     — Я встретился с Лордом.    «Кабинет отца. Это чудовище оккупировало и его. Он усадил меня в любимое с детства кресло и приказал ждать. Наверное, обсуждает с кем-то как же меня наказать. Так, чтобы я помучался подольше.     — Драко, — из-за спины слышу полушипение. — Ты меня невероятно разочаровал. Знал бы ты, сколько усилий пришлось приложить Северусу, чтобы затереть следы твоего баловства, — и вот он уже сидит в кресле напротив и пронзает меня взглядом своих красных зрачков.     — Простите, мой Лорд, — послушно склоняю голову.     — Думаешь, этого достаточно? Надо учиться на своих ошибках, дорогой мой. Вставай! — я послушно поднимаюсь из кресла. — Круцио! — он просто немного повышает голос.    Каждая мышца тела содрогается. Органы выкручивает наизнанку. Хочется блевать кровью. Хочется отключиться прямо на месте. Но он делает перерывы. Даёт прийти в себя перед новой пыткой. Это длится минут двадцать.     — Достаточно. Поднимайся, — Лорд наблюдает за моими жалкими попытками встать и растягивает рот в страшной улыбке. — Ты же не думаешь что это всё? Северус сообщит тебе, когда ты получишь остаток своего наказания. А теперь — выметайся».     — Он не был в восторге от моего поступка. Парочка Круцио подтвердила его убеждения, — Гермиона с тревогой посмотрела на юношу. — Вот и всё, что тебе нужно знать, Грейнджер.     — Мне уйти? — она узнала всё, что её беспокоило.    Драко посмотрел на неё уставшим взглядом и подвинулся, освобождая половину дивана. Заставляя её самостоятельно ответить на её же вопрос. Тебе уйти? Решай сама, Грейнджер.    Она подходит и очень аккуратно проводит рукой по его плечу.     — Я не могу. Меня ждут в гостиной. Увидимся завтра, на похоронах.     — Я не приду, — он буквально отрезал эту фразу.     — Тогда я приду сюда, — она сказала это неосмысленно. Всё ещё вспоминая черты его лица во сне. А он лишь пожал плечами.    Делай что хочешь, Грейнджер. Мне плевать.