Эффект домино

От сумасшедшего удовольствия было почти физически плохо – прежде Таа не представлял, что может быть настолько хорошо, чтобы сделалось дурно. А вот теперь узнал, да еще и в каких обстоятельствах: в гордом одиночестве у себя дома, в неудобном кресле, со спущенными штанами, перед светящимся в полумраке комнаты монитором. Последние несколько секунд он даже не смотрел на то, что показывалось на экране, потому что зажмурился и часто дышал сквозь сжатые зубы, все резче дергая рукой. Из колонок лилась тихая успокаивающая музыка, но на нее Таа не обращал внимания: если бы в этот момент рядом взорвалась бомба, он бы и то не заметил. В миг самого сладкого удовольствия перед глазами Таа потемнело, вряд ли бы он что-то увидел, хотя уже и не жмурился. А когда еще через несколько мгновений перевел рассеянный взгляд на экран, едва не застонал от злости и бессилия: окошко, в котором только что можно было увидеть самое желанное для Таа зрелище, оказалось совершенно черным. Лишь только многочисленные комментарии под ним – синие буквы на белом фоне – часто-часто сменяли друг друга. От досады Таа чуть сильнее, чем следовало, ударил по клавиатуре, чтобы закрыть браузер: отзывы восторженной публики со всего мира он уже давно не читал, потому как все чаще они злили, бесили и выводили из себя. Таа предпочитал не задумываться, в чем причина такой ненормальной реакции. Зло выругавшись, он потянулся за салфетками, которые предусмотрительно оставил рядом на столе, и мысленно пообещал себе, что в следующий раз не пропустит заключительные кадры видео. *** А началось это сумасшествие пару месяцев назад, как раз тогда же, когда начался второй триместр учебного года – последнего в университете для Таа, по прошествии которого он должен был стать дипломированным юристом и навсегда покинуть свою альма-матер. Отец Таа был успешным адвокатом и питал надежды, что сын пойдет по его стопам. Таа не имел ничего против: хотя такую работу он и считал бесконечно скучной, придумать для себя что-то другое все равно не мог, так как ничем никогда не увлекался особенно сильно. Зато за годы своего детства Таа усвоил четко одну простую истину – работа в адвокатуре непыльная и высокооплачиваемая, главное только поднатореть в знаниях. Учиться Таа категорически не хотелось, но на свои мозги он пожаловаться не мог. Стоило немного поднапрячься, и все нужное для успешной сдачи экзаменов он запоминал легко и просто. Оттого и повелось, что большую часть учебного года Таа гулял и отдыхал в свое удовольствие, потом переживал месяц студенческого ада, а после снова был свободен. Отец купил Таа квартиру, небольшую, зато в фешенебельном районе, а по окончании университета обещал подарить новую дорогую машину взамен имеющейся у Таа, тоже не самой старой и не самой дешевой. В деньгах любимому отпрыску он тоже не отказывал, хотя в последнее время все чаще стал повторять, что Таа пора менять имидж: подстричься, прекратить красить волосы и делать очередные проколы для пирсинга, а еще начать, наконец, прилично одеваться. Кроме того, он настаивал, чтобы Таа приступал к работе и практиковался на деле в его адвокатской конторе, чтобы получить какие-то дельные знания и по завершении учебы уже что-то из себя представлять. Таа же ловко выкручивался: за долгие годы рядом с богатым отцом он научился вертеть им так и эдак. Разумеется, Таа понимал, что рано или поздно придется отказаться и от длинных пепельных волос, и от драных джинсов, и от беспробудных пьянок в самых лучших клубах, но предпочитал, чтобы это наступило все же попозже. Последний год учебы он надеялся провести так, чтобы запомнилось надолго, и обстоятельства к этому только располагали – у Таа была масса друзей на курсе, он встречался с самой красивой девушкой на потоке, а когда та отворачивалась, неплохо проводил время с другими случайными красавицами. Жизнь Таа была прекрасна. Он получал все, что желал, не думал о деньгах, не тревожился о будущем и жил в свое удовольствие. Таа можно было назвать самым успешным и удачливым студентом, хотя завистники за глаза часто именовали его просто подонком. На посторонних Таа не обращал особого внимания, считая, что элите самого престижного и дорого университета города нет дела до случайных прихлебателей. А еще Таа можно было смело назвать самым обычным и в целом нормальным студентом, немного избалованным папенькиным сынком, но в общем адекватным человеком. Пока в один прекрасный день у Таа не появился скелет в шкафу. …Даже у самого популярного и успешного студента университета может выдаться вечер, когда его нигде никто не ждет. Точнее, в тот вечер Таа как раз ждала его девушка, но в последний момент многообещающая прогулка со всеми вытекающими сорвалась. - Томико бросил парень, она полчаса рыдала в трубку, и я просто не могла отказать. Теперь еду к ней. Сора, девушка Таа, с которой он встречался аж три месяца – невиданно долгий для него срок – была не тем человеком, который преисполняется состраданием к каждой из своих многочисленных подруг. Но так было принято в девичьем обществе – поддерживать друг друга в трудную минуту, а Сора терпеть не могла, когда что-то шло вразрез с тем, что она считала правильным. "Так положено", - часто заявляла она, и эти слова были знаком, что дальше можно не спорить. У Соры был не самый гибкий характер, чтобы имело смысл пререкаться с ней, но Таа, по сути, было плевать на норов своей подружки. Ему нравилось ее трахать, также ее было не стыдно показать друзьям, и она не слишком сильно напрягала, требуя отчета о том, что Таа делал за ее спиной. Большего Таа и не желал. Сора была умопомрачительно красивой: высокой, стройной, с гривой черных волос до пояса, всегда в коротких юбках, всегда на высоченных каблуках. Мечта, а не девушка, как думали многие, и Таа про себя был согласен с приятелями, которые порой откровенно завидовали Таа. Таа, в свою очередь, думал о том, что с Сорой они были во многом похожи и хотели друг от друга примерно одного и того же: красивую пассию рядом и хороший секс без лишних обязательств. Где-то на заднем фоне хлопнула автомобильная дверца, и Таа понял, что его девушка уже на пути к безмозглой подружке. Он лишь сердито возвел глаза к потолку: теперь его вечер оказался свободным, Саюки с Манами уже укатили за город, а Таа остался один лишь потому, что рассчитывал на жаркую ночь, которая так внезапно сорвался из-за идиотки Томико. - Не сердись, - прощебетала в трубку Сора. – Я не поверю, что тебе нечем себя занять. - Да уж не мечтай, - вяло огрызнулся Таа. - Придумай что-то, - рассмеялась та и, прежде чем отключиться, добавила: - Завтра встретимся. Несколько секунд Таа смотрел на мигающий экран мобильного и прикидывал, чем можно заняться. Раз Сора так легкомысленно прокатила его, он мог смело направиться в клуб и попытаться снять кого-то на одну ночь, тем более, до завтрашнего дня о девушке он все равно не услышал бы. Но, подумав немного, Таа пришел к выводу, что ему лень. "Завтра так завтра", - решил он, щелкнул пультом, включая телевизор, и направился на кухню за пивом. По большому счету, вечер с футболом и бутылкой был тоже не худшим вариантом. Только в тот раз все было против Таа. Ничего интересного не показывали, и, переключив пару десятков каналов, он пришел к выводу, что смотреть нечего. Ложиться спать было рано, потому Таа, еще раз вспомнив о Соре и о том, чем он планировал заняться изначально, решил, что беды не будет, если он хотя бы отвлечется порнушкой. Недолго думая, он включил компьютер и на миг призадумался, чего именно хочет. Незадолго до этого Таа совершенно случайно зашел на один сайт, где каждый желающий мог устроить он-лайн конференцию. Там была масса тематических разделов: от чтения лекций и поэзии до прямых трансляций экстремальных прыжков на велосипеде с многоэтажек. Но в том числе там было и сообщество для эротических трансляций. Подумав, Таа решил, что смотреть на такое в он-лайн режиме куда интересней, чем глядеть дешевое постановочное кино, и решительно забил в строку поисковика адрес сайта. В первый момент увиденное его разочаровало. В рабочий вечер желающих показать себя набралось немного. Несколько прокручиваемых роликов были откровенно не по теме и попали в раздел по ошибке либо же для поднятия рейтинга. Еще парочка оказалась неинтересной. Развернув одно окно, Таа увидел уныло совокупляющуюся в миссионерской позе малосимпатичную пару. Другая трансляция тоже не обещала быть любопытной: троица поддатых девиц пьяно хихикали на камеру и тискали друг друга, но Таа сомневался, что они хотя бы разденутся. И когда он уже хотел было закрыть вкладку и поискать обычные порно-ролики, как заметил еще одну трансляцию. В уменьшенном окошке Таа увидел худенькую обнаженную девушку, развернувшуюся пятой точкой к камере и ласкавшую саму себя сзади. Ради интереса Таа щелкнул мышкой, и видео развернулось во весь экран. Тощие бедра, бледная кожа, узкая спина с выступающими позвонками и рассыпавшиеся по плечам темные волосы представляли собой малопривлекательную картину. И Таа, присмотревшись, даже моргнул, потому как не сразу заметил, что это никакая не девушка, а тщедушный парень с внушительными яйцами между ног. - Ну охренеть теперь… - негромко пробормотал Таа. Сам себя Таа считал современным и продвинутым человеком, и более того, пару раз в своей жизни оказывался в одной постели с мужчинами. Правда, при этом всегда присутствовала еще и девушка – без девушки было бы скучно, как думал Таа. Предубеждений против однополых отношений у него не было, однако предпочитал он все же женщин. И уж тем более он не желал смотреть, как себя удовлетворяет какой-то подросток. Таа зевнул и уже почти закрыл окошко браузера, когда неожиданно увидел, сколько человек любуется открывшимся зрелищем. "Двести пятьдесят тысяч сколько-то там…" – мысленно отметил он, чувствуя, что от удивления раскрывает рот. На худого мальчишку, распластавшегося на пафосно-черных простынях и неумело совавшего себе пальцы в задницу, смотрела четверть миллиона человек. Именно так сформулировал словами то, что увидел, Таа и решил про себя, что это какая-то ошибка или сбой на сайте. Однако окно так и не закрыл. Парень тихо постанывал, как будто ему было неприятно или даже больно от собственных действий, не выгибался красиво, как делают это порно-звезды, а напротив – ерзал так, словно его никто не видел. Рука, на которую он опирался, комкала ткань простыни, а колени постоянно разъезжались на гладкой блестящей ткани, из-за чего мальчишка постоянно дергался, пытаясь вернуться в исходное положение. Засмотревшись, Таа даже не сразу сообразил, что у него встает. Комментарии, показывавшиеся справа от видео, сменялись так быстро, что Таа не успевал их читать, даже когда пригляделся, и тем более их не мог видеть удовлетворявший себя парень. Зрители заходились в восторгах, писали, что уже кончили, что вдули бы главному и единственному актеру этого представления, писали что-то слащавое, угрожающее и пошлое, все подряд, но Таа уже не смотрел, снова во все глаза глядя на то, как парень ввел себе уже два пальца. "Повернись, что ли", - мысленно обратился к нему Таа, привставая на кресле, одной рукой стаскивая с себя домашние штаны, а пальцами другой обхватывая собственный член. – "Или камеру подвинь поближе как-то…" Но додумать мысль он не успел. Неожиданно картинка изменилась: парень, так и не обернувшись, подался куда-то в сторону, и экран тут же погас. Таа, возбужденный и готовый перейти к самому приятному, застыл на месте, не понимая, что стряслось. Переведя растерянный взгляд на комментарии, он сразу сообразил, что интернет не отключился, а вот видео пропало не у него одного. "Ты охренел???" "Включи, блять!" "Это жестоко…" Комментарии пестрели, а Таа про себя подписывался под каждым – хуже, чем дрочить на невразумительного подростка мужского пола, было только остаться неудовлетворенным из-за него же. "Хотите дальше?" – вдруг выпало в комментариях сообщение на английском неожиданно красного цвета со смайликом в конце предложения. Отправлено оно было от некого Janeyer, никнейм которого Таа даже не знал, как прочитать правильно, и запоздало он понял, что этот Janeyer и был пользователем, транслировавшим увлекшее его видео. "Тогда добро пожаловать на мой сайт", - сообщение сопроводил еще один смайлик и адрес самого сайта. Отстраненно Таа подумал, что чего точно не стоит делать, так это переходить по ссылке на какой-то наверняка вредоносный ресурс, но эту мысль он отмел как несостоятельную и смело щелкнул мышкой. Однако теперь его ожидал еще один сюрприз – белые буквы на черном фоне без каких-либо прикрас и фотографий гласили, что для дальнейшего просмотра видео необходимо перечислить энную сумму. Таа только присвистнул, когда увидел цифру. За такие деньги можно было купить диск лицензионной качественной эротики, а не полчаса любований на тощего мальчишку. И то, если будет на что любоваться, в чем Таа серьезно сомневался. Но почему-то в тот момент даже перспектива потерять деньги не показалась ему пустой тратой – Таа стало любопытно, что там за видео такое, если его обладатель так высоко оценил то, что был готов показать. Вздохнув, Таа по памяти забил в необходимое окошко номер кредитки. "Один раз посмотрю и забуду", - решил он. В конце концов, чего-то такого Таа и хотел, когда садился в этот вечер за компьютер. Теперь казалось глупым не попробовать. *** Утро началось для Таа прескверно, и если бы из-за пропуска занятий не возникало потом слишком больших проблем, он вообще никуда не пошел бы. Таа лишь чудом услышал будильник, с трудом отодрал себя от постели и долго пытался прийти в чувство в душе, но голова с похмелья трещала так, что ничего не помогало. Накануне вечером Таа вместе со своим другом Манами решили пропустить по пиву, потом увлеклись, а следом и вовсе отправились в клуб. Подробности окончания вечера Таа помнил плохо и думал уточнить их у самого Манами, но когда увидел, в каком состоянии друг притащился на лекцию, понял, что толку не будет. Если Манами и помнил что-то, то вряд ли рассказал бы, потому как еле ворочал языком. - Пиздец, зачем было столько пить… - было его единственной более-менее связной фразой, после которой Манами чуть ли не свалился за парту рядом с Таа и опустил голову на скрещенные руки. Вздохнув, Таа подпер щеку и уставился прямо перед собой, как будто внимая уже вошедшему в аудиторию лектору. Меньше всего Таа хотелось запомниться безалаберным студентом, чтобы потом на экзамене заиметь лишние проблемы. За окном был солнечный октябрьский день, и Таа лениво размышлял, как быстро пролетели два месяца еще одного триместра. Уныло было думать о том, как уходит время, и что скоро ему предстоит устроиться на работу, заняться полезным делом, взяться за ум, как любил повторять его отец, и навсегда распрощаться с разгульной жизнью. Устроить такое веселье, как они умудрились с Манами накануне, во взрослой реальности не вышло бы: работа – не учеба, а в офисе не подремлешь после бессонной ночи. Покосившись на Манами, который удосужился оторвать голову от парты, но, казалось, продолжал спать с открытыми глазами, Таа припомнил, что вроде бы вчера тот ушел с какой-то девчонкой. Мысленно он порадовался про себя, что не последовал его примеру, и не пришлось тратить время еще и на то, чтобы утром вытолкать за дверь очередную девицу, имени которой не знал, да еще и забыл. Правда, следом Таа напомнил себе, с каких пор он практически перестал цеплять случайных девушек, и настроение испортилось окончательно. …Когда его увлечение порно-звездой мужского пола перешло за рамки легкого развлечения по вечерам, Таа не заметил и опомнился лишь в тот момент, когда это превратилось во что-то очень похожее на манию. Тощий парень неопределенного возраста и национальности, на сайт которого Таа первое время заходил исключительно ради прихоти, сам не понимая, что его привлекает, постепенно захватил мысли, и Таа не сразу поймал себя на том, что с нетерпением ждет новых трансляций. Трансляций, которыми, к слову, некий Джанер или Дженер – Таа так и не понял, как правильно читать этот ник – баловал зрителей нечасто, от силы раз или два в неделю. И ни одну из этих трансляций после того памятного первого раза Таа не пропустил. Его не смущала относительная дороговизна услуги, и даже то, что удовольствие длилось полчаса, от силы минут сорок. Таа испытывал нечто, похожее на зашкаливающее обожание, когда смотрел на этого мальчика. Когда забава уже превратилась в самую настоящую зависимость, Таа задался вопросом, что же такого привлекательного в этом Джанере-Дженере, и почти сразу дал ответ: правильная подача. Мальчишку даже нельзя было назвать красивым, он был слишком тощим, даже болезненно-худым. Кроме того, он всегда оставался один в кадре, без партнера или партнерши, и фактически не показывал своего лица. Один лишь раз он мельком продемонстрировал его, но в тот день парень эксплуатировал образ своеобразной нимфетки, напялил на себя чулки и ажурное белье, напоминавшее женское, а его лицо скрывал настолько толстый слой яркой косметики, что Таа даже не успел разобрать, европеец тот или нет. Комментарии запестрели требованиями показать себя еще раз, но Джанер-Дженер не стал этого делать, из-за чего Таа предположил, что в реальной жизни паренька мало кто знал о его необычной подработке. И хотя Таа безостановочно пялился на него второй месяц кряду, он не сразу понял, что, в отличие от большинства порно-актеров, парень не выкручивался во всех позах за один показ, как будто оставляя какую-то загадку для зрителей, хотя подобное объяснение и прозвучало бы несколько забавно применительно к фильмам для взрослых. Каждая его трансляция была своего рода продуманным представлением с подобранной музыкой и освещением – быть может, и не на высшем уровне, но все равно весьма талантливо. И Таа был вынужден констатировать, что, выражаясь разговорным языком, он залип. О мальчишке Таа вспоминал порой два-три раза за день, и это было ой как нехорошо, но сам Таа отмахнулся от голоса разума, нашептывавшего, что подобное ненормально. "Мне скоро надоест", - сказал себе Таа, продолжая внимательно следить за анонсом будущих трансляций. Где-то Таа слышал, что чуть ли не восемьдесят процентов взрослых мужчин занимаются самоудовлетворением, и этой сомнительной статистикой утешал себя. Именно поэтому, когда накануне в клубе Манами старательно клеил девушку, Таа набирался и не шибко активничал – даже в полубессознательном состоянии он держал в уме мысль о том, что сегодня ночью его ждет трансляция. Обидно было только от того, что он очень смутно запомнил увиденное, но в том, что пришел к компьютеру вовремя, не сомневался. - Манами говорит, что ты в меня влюблен по уши, - примерно с неделю назад сказала Сора, когда они вдвоем с Таа вышли перекусить между парами. - С чего он… То есть, почему он так сказал? – в последний момент поправился удивленный Таа. - Говорит, что раньше, даже когда у тебя были девушки, ты всем им умудрялся изменять, - Сора кокетливо опустила ресницы. – А теперь тебя никто, кроме меня, не интересует. - Манами разговорчивый стал, - буркнул Таа, а про себя пообещал устроить другу серьезные пытки, чтобы не чесал понапрасну языком. Таа подозревал, что тот сам сохнет по его девушке и даже завидует немного, но, по большому счету, Таа было плевать на это: Сору он не любил, Манами мог мечтать, сколько ему угодно, а волочиться за случайными юбками Таа перестал совершенно по другой причине, о которой вообще никто не должен был знать. Но то, что посторонние стали замечать перемены в его поведении, Таа не понравилось… - Эй, пидар, хватит ерзать! – вывел Таа из размышлений громкий шепот Манами. – И так тошнит, еще и ты мелькаешь! Друг сердито шипел на сидящего впереди парня, но тот даже головы не повернул, хотя не услышать Манами не мог, но словно назло передернул плечами и подвинулся немного в сторону. - Охренел, да? – еще сильней разозлился Манами, а Таа пихнул его локтем в бок, чтобы тот успокоился и не привлекал внимание. У его друга имелась одна очень нехорошая черта: если Манами было плохо, или больно, или грустно, тесно становилось всем в округе, потому что он вымещал злость на первом подвернувшемся под руку человеке. Однако, присмотревшись к сидящему впереди студенту, Таа понял, что в этот раз жертва не случайна, так как узнал старого знакомого из параллельной группы, с которым Манами уже давно был на ножах. - Ну все, Манабу, ты попал, - зло прошипел Манами и хотел добавить еще что-то, когда случилось то, чего так опасался Таа – пожилой профессор заметил движение за последними партами. - Я так понимаю, вы, молодой человек, хотите рассказать нам, в чем принцип суверенного равенства государств, - громко произнес он, а все присутствующие дружно обернулись в ту сторону, куда смотрел преподаватель, то есть в сторону Манами, и когда тот ничего не ответил сразу, добавил: - Тем более, я только что уже все рассказал об этом. Вы же внимательно слушали? Мигом прикусивший язык Манами перевел несчастный взгляд на Таа, но тот лишь неуверенно пожал плечами. К лекции он не прислушивался, а слепо спешить на помощь другу, чтобы отвлечь внимание преподавателя на себя, не хотел – курс международного права был скучным, но очень важным, и Таа сомневался, что сдаст успешно, даже если будет на хорошем счету. - Быть может, вы тогда просто дадите нам определение понятия принципа международного права? – не сдавался преподаватель. Сидящий впереди Манабу, бывший всем известным заучкой, покосился через плечо на Манами и недобро усмехнулся. Физиономия сокурсника, которую только портили очки в старомодной оправе, стала откровенно злорадной, и Таа поморщился, гадая, откуда в мире берутся такие гниды. - Напомните мне вашу фамилию, - попросил преподаватель, когда понял, что ответа не дождется, а Манами пнул под столом парту впереди сидящего Манабу. - Подскажи, сука, - процедил он, на что Манабу, разумеется, не стал отвечать, что, впрочем, уже и не играло роли: подсказать незаметно он не смог бы, даже если бы захотел. Манами ничего не оставалось, кроме как назвать свою фамилию. Профессор сделал какую-то заметку, не сулившую другу Таа ничего хорошего, а после поднял взгляд на аудиторию. - Может, кто-то другой даст нам определение? – спросил он. Таа даже не удивился, когда Манабу вальяжно, будто всем своим поведением издеваясь над Манами, поднял руку. - Прошу вас, - кивнул процессор, и Манабу отчеканил, будто прочитал из книги: - Принципы международного права – это руководящие правила поведения субъектов, возникающие как результат общественной практики. - Замечательно. А в чем?.. - …А принцип суверенного равенства государств заключается в том, что поддержание международного правопорядка может быть обеспечено лишь при полном уважении юридического равенства участников, - опередил его вопрос Манабу. - Совершенно верно, - удовлетворенно кивнул процессор. – Назовите мне и вашу фамилию. - Охуеть теперь, - прошептал под нос взбешенный Манами. - Отсоси, - еле слышно бросил через плечо Манабу, чем разозлил друга Таа еще больше. - Тебе что, мало? – наконец, не выдержав, вмешался Таа и дернул Манами за рукав. – Не отсвечивай. - Ты еще получишь… - пригрозил напоследок тот, но если Манабу и услышал, то не подал виду. Об инциденте тут же забыли, профессор продолжил лекцию, а Таа покосился на часы. До конца оставалось чуть больше получаса, и он уже не знал, как высидит – невыносимо хотелось покурить и выпить холодной воды, чтобы хоть немного утолить жажду.