Эффект домино

Трансляция в этот вечер была просто удивительной: глядя на экран, Таа, положа руку на сердце, мог с уверенностью сказать, что никогда не видел настолько красивой эротики. И хотя правильней было бы все же назвать видео порнографией, язык не поворачивался сделать это. Во-первых, режим видео-съемки был каким-то особенным. Джанер-Дженер и раньше с этим экспериментировал, делая картинку то черно-белой, то будто замутненной, но в этот раз она выглядела и вовсе странно. Таа, далекий от графики, фотографии и всего подобного, не сразу понял, что был выставлен слишком сильный контраст, а еще подобрано какое-то особенное неяркое освещение. А еще парень держал в руках ленту. Широкая атласная розовая лента – казалось, придумать что-то более нелепое было сложно, но Таа сразу понял, что трансляция получится невероятной. Простыни были ослепительно белыми, кожа единственного актера – матово-бледной, а блестящая полоска ткани казалась сияющей. И хотя в этот вечер Таа был не в настроении и в интернет зашел больше по привычке, чем с определенной целью, уже скоро он смотрел на экран, затаив дыхание. Как всегда, не было ничего особенного в том, как парень двигался: не слишком ритмично, но достаточно плавно, как актер-любитель, ни больше, ни меньше. И задумку с лентой тоже нельзя было назвать изощренной, но все же Таа позабыл обо всем, глядя на то, что вытворял Джанер-Дженер. Он пропускал ленту между длинных тонких пальцев – даже руки у него были удивительно красивыми. Обматывал ее вокруг собственной талии, а потом тянул, и лента скользила по его коже. Таа смотрел и мог представить себе, почти почувствовать это легкое невесомое касание. Ну а когда парень спутал этой лентой свои лодыжки, а после бедра, провел мягким кончиком по головке члена, Таа, послав к чертям обещание завязывать с порнухой и мастурбацией по ночам, торопливо расстегнул штаны. Матовая кожа и сверкающая лента, горячие руки и прохладный воздух комнаты, кровь, гулко стучавшая в ушах, и собственное сбившееся дыхание – все перемешалось, и Таа уже не знал, что видел, что чувствовал, а что просто воображал. Но он не смог раствориться в эмоциях и ощущениях без остатка: даже в таком состоянии Таа умудрялся поглядывать на телефон и думать о том, что Манабу так и не позвонил ему, хотя он прождал весь вечер. *** Когда у Таа было из рук вон плохое настроение, он садился за руль, выезжал за город и наматывал круги по пустынным трассам на большой скорости под громкую музыку. Так он поступил и в этот раз: после разговора с Манами отправился куда подальше от университета, от некогда лучшего друга, от бывшей девушки, а заодно и от Манабу. Особенно от Манабу. Таа было и неприятно, и тошно, и одновременно томительно думать об однокурснике. С одной стороны, Таа мечтал о том, чтобы Манабу позвонил ему, чтобы проявил обеспокоенность или хотя бы слабый интерес, с другой – отлично понимал, что лучше бы он не делал этого, лучше бы вовсе исчез. "Я как малолетняя дурочка", - зло думал Таа, выжимая педаль газа. – "То хочу, то не хочу…" Слабое зимнее солнце слепило глаза, но он не придавал этому значения. Таа думал о словах Манами и задавал себе вопрос, неужели так заметно, что он всюду таскается за Манабу – неужели он и правда это делает? Таа приходил к неутешительному выводу, что так оно и было. На лекциях он усаживался рядом с Манабу, после пар шел с ним на факультативные занятия, часами торчал в библиотеке, а на днях еще и умудрился зазвать того на прогулку в неформальной обстановке. Больше всего Таа поражало во всем этом лишь то, что Манабу позволил ему так много общаться с собой. Надо было бы подумать о том, что он скажет Соре, определить, как вести себя с бывшей девушкой, чтобы раз и навсегда поставить точку в их отношениях – Таа твердо решил для себя, что разберется с этим именно сегодня. Но он не мог сосредоточиться на важном, потому что мысленно постоянно возвращался к Манабу, его внимательному взгляду, новой прическе и умопомрачительному затылку с короткими прядками, которые так хотелось погладить… Таа до боли сжал руль и выдохнул. Теперь его отношения с Манабу вовсе не казались забавными, как прежде. …Вернуться к университету он успел как раз к завершению занятий, но покидать машину не стал. Припарковавшись недалеко от входа, Таа откинулся на спинку сидения и приготовился ждать, надеясь на то, что Сора не ушла с последней пары. Хотелось поскорей закончить со всем этим, и в планы Таа не входило вызванивать девушку или ехать к ней домой. Подсознательно он еще высматривал и знакомую худенькую фигурку Манабу, однако тот тоже не спешил выходить. В итоге Таа повезло. Сора в компании своей подруги появилась в поле зрения всего через четверть часа, и Таа, развернув машину и проехав по аллее, поравнялся с ними. Девушка заметила его, только когда Таа притормозил и опустил стекло – она замерла растерянно, с трудом сдерживая противоречивые эмоции, прочитать которые Таа даже не стремился. - Поговорим? – только и спросил он, кивнув в сторону пассажирского сидения, и Сора тут же засуетилась, торопливо прощаясь с подругой. Сев в машину, она наградила Таа лишь слабой и неуверенной улыбкой, после чего уставилась прямо перед собой на дорогу. Таа был благодарен за то, что Сора не буравит его взглядом. Он ни о чем не думал, когда остановился возле первой же кофейни и предложил побеседовать за столиком. Выбор места был случайным, но Таа умудрился прогадать даже в такой мелочи. - Наше кафе, - с улыбкой произнесла Сора, опуская ресницы, поглаживая наманикюренными пальчиками салфетку на столе, пока они ждали заказ. - Наше? – глуповато переспросил Таа. - Конечно. Мы же здесь познакомились. Забыл? – девушка хитро стрельнула глазами. - Забыл, - честно ответил Таа и обругал себя последними словами, когда по выражению лица Соры понял, что та ему не поверила. Таа в принципе не помнил, когда и где они познакомились, а кафе находилось так близко к университету, что не побывать здесь хотя бы раз было просто невозможно, но Сора явно придерживалась иного мнения относительно сложившейся ситуации. Таа только тихо выдохнул, когда по лицу девушки разгадал, чего та ожидает от него. - Я хотел с тобой попрощаться, - тут же выдал он, пока Сора не успела надумать невесть чего, и сам поразился, как странно и неоднозначно прозвучали эти слова. Будто Таа уезжал куда-то. - Вот как, - если девушка и удивилась, то не подала виду. - Да. В смысле не потому, что я куда-то сваливаю, а потому что мы расстаемся, - пояснил свои слова Таа. - А вот это глупо и опрометчиво. - Глупо и опрометчиво было спать с Манами, - выдал Таа. Он не чувствовал ни злости, ни досады или ревности, просто с Сорой надо было порвать, а чтобы сделать это, следовало продемонстрировать собственное униженное достоинство, которое не позволяло продолжать отношения. - Таа, ты вроде бы взрослый и умный, а порой ведешь себя как ребенок, - мягко произнесла Сора, улыбаясь одними уголками губ. – Как будто ты мне никогда не изменял. - Не изменял, - упрямо произнес Таа, про себя неуверенно добавив: "Кажется…" - На самом деле, меня это не интересует, - отмахнулась Сора. – Даже если изменял, что тут поделаешь. Мы же в современном мире живем, потому я не считаю такую мелочь поводом для того, чтобы расстаться. Вроде бы у Таа крутилось на уме с десяток нужных фраз, и он даже открыл рот, чтобы выдать какую-то из них, но тут же и закрыл, сообразив, что подобного поворота он как-то не ожидал. Таа мог предположить, что Сора будет демонстрировать холодную отчужденность, что будет давить на жалость и изображать сожаление, даже злость девушки мог себе представить, но никак не равнодушную оценку ситуации. - Вообще-то это ты мне изменила, потому мне и решать, мелочь это или нет, - опомнившись, наконец произнес он. – А мне это мелочью не кажется. - Кажется, - опять возразила Сора и прищурилась, из-за чего ее и без того всегда привлекательное лицо приобрело выражение лисьей хитрости. Такой девушка казалась даже краше, и Таа не мог не признать, что Манами тронулся из-за нее умом не просто так. – Тебе тоже все случившееся кажется ерундой. Ты просто хочешь со мной расстаться, вот и ищешь повод. Когда-то давно отец сказал Таа, что нет ничего опасней умных женщин. Разговор был вовсе не о том, отец просто обмолвился, но Таа зачем-то спросил, почему он так считает. "Потому", - ответил его отец. – "Что умная женщина знает лучше тебя, а главное – раньше тебя, о чем ты подумаешь и что сделаешь". Сора была очень умной, даже несмотря на свой молодой возраст. А Таа стало не по себе, когда он понял, что его раскусили. - Даже если и так, - не стал отпираться он. – Повод ты сама мне дала. На этом предлагаю попрощаться. - Не спеши так, - накрыла своей рукой его ладонь девушка, из-за чего Таа испытал секундное желание резко вырвать собственные пальцы из этого слабого пожатия, но усилием воли он сдержался. – Нам выгодно быть вместе. - Выгодно? – Таа сперва решил, что ослышался, и даже неуверенно улыбнулся, но тут же сообразил, что не ошибся. Сора действительно произнесла именно это слово. - Подумай сам, - терпеливо, словно обращаясь к малому ребенку, принялась объяснять Сора. – Институт мы практически закончили, и думаю, ни ты, ни я не свяжем себя с наукой, а пойдем работать. Твой отец – адвокат, а мой дядя – судья. Мой отец тоже весьма влиятельный человек в городе, и хотя у каждого из нас большие перспективы, если мы будем вместе, нас везде ждет зеленый свет. Где не помогут мои родственники, подсобят твои, и в самом скором времени мы с тобой будем зарабатывать больше, чем наши однокурсники-неудачники начнут получать через десять лет. Посуди сам, статус и финансовая независимость – что может быть лучше? "Охренеть", - хотел сказать Таа, не веря в то, что слышит. Его девушка, с которой он встречался просто потому, что она была красивой и ее было не стыдно показать друзьям, распланировала всю их будущую жизнь, забыв спросить самого Таа, что он обо всем этом думает. Но Сору не смущал его ошарашенный вид: подождав немного, пока отойдет подошедший официант, она продолжила: - Ты можешь сейчас отказаться от нашего сотрудничества. Но через время сам поймешь, как много мы оба упустим, если порвем сейчас. - Ты мне что, жениться на себе предлагаешь? – перебил Сору Таа, решив, что надо расставить точки над "і" и все еще надеясь, что ему примерещилось то, чего на самом деле нет. - Ну почему сразу жениться, - повела плечами Сора. – Будто я не знаю, как пугает мужчин сама мысль о кольце. Это вопрос времени, причем совершенно несрочный вопрос. "То есть да, но можно позже", - перевел слова девушки Таа и почувствовал, что очень хочет весело улыбнуться, если не рассмеяться. Услышать подобный абсурд он никак не ожидал. - Прости, но в мои планы это не входит, - безапелляционно заявил он и отодвинул стул, так и не притронувшись к чашке с кофе. – Буду как-то сам всего добиваться. - Не спеши так, - посоветовала Сора, словно ничуть не смущенная его отказом. – Подумай сначала и взвесь все. Я дело говорю, Таа. Ты меня не любишь, я это прекрасно понимаю и не могу сказать, что сама испытываю к тебе какие-то особенные чувства. Но по здравому размышлению… - По здравому размышлению мне неприятно делить будущую жену с другом. В нашей стране вроде как не принято сексуальное гостеприимство. - Таа… - Сора поморщилась и на миг прикрыла глаза. – Можно обойтись без грубостей. - Да вот не получается, - развел руками он. – Я могу только посоветовать тебе построить будущее с Манами. Он будет только рад, и его родители тоже не рис выращивают… - Манами – влюбленный дурак, - не пожелала слушать Сора, а в ее голосе Таа послышалась откровенная пренебрежительность. – Если хочешь правду, у нас случайно все это получилось, и мне действительно жаль, что все так вышло, в основном потому, что теперь он от меня вообще не отстает. А вот ты – это совсем другое дело. У тебя большое будущее. - Рад, что ты так думаешь, - брякнул первое, что пришло на ум, Таа и встал из-за стола. Сухо попрощавшись и не глядя бросив на стол деньги за пару чашек так и не выпитого кофе, он направился к выходу и только когда оказался на улице, шумно выдохнул, осознавая, как неприятно чувствует себя. На душе было отчего-то гадко, и даже курить не хотелось. У Таа было чувство, словно Сора за этот короткий разговор выпила его жизненные силы, и он сам не мог объяснить, что так испортило ему настроение, ведь относительно девушки он никогда не питал иллюзий. Прежде чем сесть в машину, Таа несколько минут смотрел в серое зимнее небо и почему-то думал о том, что вот Манабу нет никакого дела до того, кто его отец – даже напротив, статус, который давали Таа его богатые родители, скорее отталкивал, чем привлекал его. Таа сам не знал, почему эта черта заучки из параллельной группы теперь вдруг показалась ему чуть ли не привлекательной. *** Манабу не позвонил в тот вечер – Таа уже устал поглядывать на телефон в ожидании, что его однокурсник проявит какое-никакое любопытство и хотя бы поинтересуется, не влез ли Таа в очередную драку теперь уже с бывшим другом. Даже удивительная трансляция не смогла отвлечь его настолько, чтобы выбросить дурацкие мысли из головы, и, засыпая, Таа ловил себя на неприятном чувстве слабого разочарования. Следующий день оказался и вовсе паршивым, потому что на парах Манабу не появился. Таа приехал раньше, занял выжидательную позицию у входа в университет, а потом, решив, что опоздал, направился к аудитории, где занималась параллельная группа, но и там Манабу не увидел. Это было странно: Манабу не являлся тем студентом, который станет пропускать занятия из-за лени или по какой-то несущественной причине. Таа думал о том, что одногруппник мог заболеть или что случилась какая-то более серьезная неприятность. Подмывало позвонить Манабу и выяснить, что произошло и куда он подевался, но Таа даже не представлял, с чего начать разговор. Такое положение вещей и раздражало, и ставило в тупик: положа руку на сердце, Таа признавал, что никогда не испытывал ничего подобного и не чувствовал себя таким идиотом. После занятий, отказавшись от предложения Юки пропустить по пиву, Таа направился домой, где провел несколько часов, не находя места и не зная, чем себя занять. А потом, отругав себя же последними словами и пообещав самому себе, что еще пожалеет об этом решении, натянув легкую куртку и взяв с тумбочки ключи от машины, вышел за дверь. Зимой темнело рано, а до рождества оставалось не так много времени, и весь город светился разноцветными огнями. Обычно в это время года в душе Таа поселялось радостное, почти детское предвкушение праздника, но в этот раз все иные чувства вытеснила тревога, и Таа сам не мог сформулировать словами, что его беспокоит. Расстаться с Сорой было правильным решением, Таа не печалил этот разрыв, потому как с его точки зрения отношения исчерпали себя, а рассуждения девушки о светлом, таком продуманном и просчитанном будущем только смешили. И даже ссора с лучшим другом не расстраивала – Таа не мог понять почему, и ловил себя на мысли о том, что с Манами ему тоже стало не по пути, а может, никогда и не было. Вместе они неплохо коротали разгульную студенческую жизнь, но когда Таа стало не до пьянок, он не мог понять, о чем вообще можно разговаривать с Манами. И задавая себе вопрос, из-за чего вся жизнь пошла набекрень, перед собственным мысленным взором Таа видел только Манабу – очкарика, до которого еще совсем недавно дела не было, даже фамилию которого Таа не помнил, а теперь не мог выбросить из головы круглые сутки. Подъехав к дому Манабу, Таа заглушил мотор и, приказав себе не давать слабину, смело набрал номер одногруппника. Отчего-то Таа был уверен, что Манабу не ответит, а он сам как дурак развернет машину и поедет домой, и потому на секунду растерялся, когда в трубке щелкнуло после первого же гудка. - Да? – ровно и неэмоционально произнес его однокурсник, а Таа, будто очнувшись, как можно бодрей выдал в ответ: - Привет, Манабу! Как дела? - Нормально, - после небольшой паузы ответит тот. Манабу явно не ожидал подобного вопроса от Таа и не знал, что последует дальше. - Я тут мимо проезжал, дай, думаю, заеду, - все так же наигранно радостно заявил Таа, сам поражаясь, как его хватает на такую наглость, еще и в отношении Манабу. Таа ждал, что тот сейчас его просто пошлет куда подальше – еще месяц назад другой реакции от одногруппника ждать не приходилось, и было неизвестно, поменялось ли что-то за это время. Однако Манабу удивил и порадовал его. - Странные у тебя желания, - помолчав немного, заметил он. - Ну почему странные? – воодушевленно продолжил Таа. – Тем более, тебя не было сегодня в универе. Если ты заболел, нам опять придется заниматься у тебя дома, вот я заодно и дорогу вспомнил. - Не дождешься, - усмехнулся Манабу. – И, кстати, я тебя не приглашаю. - А мне и не надо, - легко согласился Таа. – Выходи, покурим. - На хрена оно мне надо, курить с тобой, еще и… - Сигареты захвати, а то мои закончились, - перебил его Таа и сбросил вызов. Если бы разговор продлился чуть дольше, Таа не сомневался, что Манабу в конце концов разозлился бы, а выходить не стал тем более. Он мог и так проигнорировать поздний звонок и никуда не пойти, но Таа упрямо надеялся на то, что какие-то перемены в их отношениях произошли, и Манабу не станет отказываться. Невеликое дело выйти на улицу и выкурить одну сигарету – какого-то более удачного повода для встречи Таа все равно не придумал. - Ты не нашел, где купить сигареты, и решил достать меня, - хмуро заявил Манабу, когда появился на пороге подъезда, а вальяжно прислонившийся к своей машине Таа наградил его самой дружелюбной улыбкой. - Ничего подобного, я просто соскучился, - торжественно объявил он, отмечая, до чего честен был в этот момент, когда Манабу в ответ на его слова только поморщился. - Ага, как же, - все так же мрачно произнес он и сунул Таа в руки пачку. Наблюдать за Манабу исподтишка, стоя при этом нос к носу, не получилось бы, и потому Таа просто без стеснения принялся рассматривать его. Манабу был в обычных джинсах, а свою куртку наглухо застегнул до самого подбородка, из-за чего Таа не без улыбки подумал о том, что Манабу просто не стал снимать свою домашнюю майку и одеваться теплей ради пятиминутной прогулки тоже не пожелал. - Что там в универе? – нарушил повисшую тишину одногруппник и зачем-то посмотрел в беззвездное небо, будто в темноте можно было что-то разглядеть. - А что там может быть? – пожал плечами Таа и тоже поглядел вверх. – Все как обычно. Ты чего не пришел на пары? - Будешь следить за моей посещаемостью? – усмехнулся Манабу и перевел взгляд теперь уже на собственные ботинки. - Просто это большая редкость, чтобы прогуливал сам Манабу, - с наигранной важностью ответил Таа. - Я не прогуливал, я был на конференции. - Эх, Манабу… - Таа сделал вид, будто был разочарован. – Даже прогулять не можешь без уважительной причины. - Куда уж мне до тебя, - снова кисло улыбнулся Манабу. - Я бы тебя научил, да слишком мало времени до выпуска осталось, - покачал головой Таа. – Боюсь, не успеем. - Это, наверно, единственное, чему ты меня сможешь научить, - заметил Манабу и отправил недокуренную сигарету в ближайшую урну. – Пойду я. - Эй, куда? – возмутился Таа. Дурацкий и совершенно пустой разговор только начал худо-бедно клеиться, и Таа никак не ожидал, что вроде бы добродушно настроенный Манабу развернется и уйдет. - Ты хотел курить, ты получил свою сигарету. Чего тебе еще надо? - Теперь я хочу кофе, - вконец обнаглев, произнес Таа. - Через два квартала будет автомат, - Манабу кивнул куда-то в сторону улицы. - Да ладно тебе, не злись, - примирительно развел руками Таа. – Давай еще по одной, и я поеду. В глазах Манабу мелькнула тень усталости, а весь внешний вид говорил о том, как Таа его достал. Но Таа, в свою очередь, думал, что если бы Манабу не захотел, он бы не вышел, а если бы действительно не желал общаться, уже развернулся и ушел бы. Приятно было думать о том, что его общество не так уж неприятно, и недовольство было больше напускным, чем искренним. - Мне странно, что ты сразу в квартиру ко мне не ввалился, - холодно заметил Манабу и к молчаливому ликованию Таа снова достал из кармана сигареты. - Я собирался, но потом подумал, вдруг ты не один, - Таа беззастенчиво вырвал пачку из рук Манабу. – Не хотелось, знаешь ли, получить еще раз от Юуто по морде. - При чем тут Юуто? Понадобилась секунда, чтобы Таа понял: изумление Манабу было вполне искренним, и Таа даже не сообразил сразу, что на это ответить. - Ну, я подумал, вдруг там у тебя твой друг, - пожав плечами, он решил сказать как есть, и сунул сигарету в зубы. - Вот интересно. Ты, значит, считаешь, что я трахаюсь со всеми своими знакомыми мужского пола? – в глазах Манабу читалась насмешка, говорил он, чуть откинув назад голову, и даже забыл о сигарете, которую сжимал указательным и средним пальцем. - Почему про всех? – Таа смутился от такого вопроса, но постарался не подать виду. – Разве Юуто тебе не… Э… Ну, вы же вместе, нет? - С чего ты взял? Теперь в словах Манабу слышался вызов, и Таа не мог понять, чем разозлил его так. Но мысль об этом отошла на второй план, сменившись вопросом: а правда, почему Таа решил, что Манабу и его приятеля связывает что-то большее, чем просто дружеские отношения? - Так что, нет? – вместо ответа, Таа задал новый вопрос – слишком уж сильно хотелось услышать правду. - Охуеть, - Манабу в очередной раз возвел глаза к небу и достал из кармана зажигалку. – Ты же не трахаешься со всеми девушками, с которыми общаешься? С чего ты тогда взял, что я… - Если честно, почти со всеми трахаюсь, - Таа не сдержал короткого смешка. – А что с ними еще можно делать? - Тогда все ясно, - сделал вывод Манабу и отвел глаза куда-то в сторону, всем своим видом показывая, что разговор окончен. "Рехнуться можно… Так ты что, свободен?" – Таа не верилось в то, что он услышал. За последнее время он успел сам себя накрутить и безоговорочно поверить в то, что Юуто постоянно вертелся вокруг Манабу не просто так – все же к приятелю не станешь наведываться в университет между парами и ездить с ним вместе на пикники. Но теперь со слов Манабу получалось, что Юуто как раз не приходился ему кем-то более близким, чем другом, и поверить в это сразу почти не получалось. - Ладно, чего ты злишься? – решил сгладить неприятное впечатление от разговора Таа. – Ну откуда мне было знать, что вы просто друзья? Он же все время вокруг тебя вьется… - Вокруг меня все время вьешься ты, - безрадостно заметил Манабу. – А мы с тобой даже и не друзья. - Это легко исправить, - подмигнул ему Таа, но его одногруппник не обратил внимания ни на слова, ни на этот жест, только вздохнул и сунул замерзшие руки в карманы, сжимая сигарету одними губами. "Так это не с ним Манами тебя видел когда-то давно возле универа?" – очень хотелось спросить Таа. – "И, значит, у тебя вообще никого нет? Или все же есть?.." Но мусолить дальше эту тему Таа не рискнул: во-первых, Манабу точно разозлился бы и послал его, во-вторых, Таа не был уверен, что готов продемонстрировать собственную заинтересованность. - Мне пора, - наконец произнес Манабу, и Таа кивнул, понимая, что теперь точно не стоит спорить и настаивать. Расставаться не хотелось. Таа с радостью предложил бы Манабу прокатиться по улицам ночного города, выпить в кофе в каком-нибудь круглосуточном кафе или даже беззастенчиво ввалился бы к нему в гости – просто так, без особого умысла. Но провожая глазами Манабу, скрывшегося за дверью собственного дома, он понимал, что все равно получил бы отказ – просто чувствовал это. Однако, уезжая от дома Манабу, Таа был преисполнен противоречивых, но в целом оптимистичных чувств. "Свободен", - единственное, что крутилось у него на уме, когда Таа заводил мотор и отъезжал от обочины. Внутренний голос нашептывал, что если Юуто просто был приятелем Манабу, это еще не означало, что у него никого не было. Только Таа предпочитал думать о том, что Манабу просто некогда было заниматься личной жизнью, учитывая, сколько он тратил времени на учебу. Обгоняя попутные машины и делая громче музыку, Таа чувствовал, как поднимается до этого унылое настроение. Жизнь определенно налаживалась. Таа расстался с девушкой, которая стала обузой, Манабу ничего не связывало с Юуто, который так сильно раздражал Таа, а то, что к самому Таа он не испытывал никаких светлых чувств, казалось сущей мелочью на фоне всего прочего. "Я собираюсь подкатывать к парню", - признался сам себе Таа и, не сдержавшись, тихо рассмеялся. – "Я свихнулся…" Но несмотря на то, что все это казалось полным сумасшествием, Таа чувствовал, как легко становится у него на душе. В этот момент верилось, что все получится именно так, как ему хочется, причем в самом скором времени.