***
Утро. Вполне хорошо себя чувствую, и, впрочем, мои "ранения" были не особо серьезны. Выписали меня несколько дней назад. Завтра я уже могу идти в школу. Заварив чай, сижу на кухне, слушаю меланхолическую, тоскливую музыку, звучащую в наушниках, и вздыхаю. Я не очень люблю осень, по крайней мере из-за грязи и совершенно непривлекательных для меня городских пейзажей. На природу не езжу. - Давно сидишь? - мама заходит, берет мою кружку и отпивает. Садится на стул рядом и устало упирается локтями о стол. - Не очень, - отвечаю, а потом выдерживаю с десяток молчаливых секунд. Беру кружку, одеваю наушники и ухожу в свою комнату. Не особо люблю находиться с мамой в одной комнате. Нередко она начинает укорять меня за мои проступки. Нет, я люблю ее, но слушать ее - нервы портить. В остальном мама человек добродушный. У порога комнаты меня встречает Скрипач. Так зовут моего белого кота. Правда, не совсем он белый: рыжие уши и рыжий хвост. Скрипач с урчанием уступает мне дорогу, потом заходит за мной в комнату и позволяет закрыть дверь. Сажусь в кресло, запрокидываю голову и наслаждаюсь музыкой. Не часто ее слушаю. Настроения не было совершенно.***
Уже час. Одеваюсь, обуваюсь, выкидываю лишнее из сумки и выхожу из квартиры. Скрипач провожает меня взглядом, сидя на пороге моей комнаты. Подъезд позади остался. Я иду в сторону школы. Скоро заканчиваются уроки. Я намереваюсь встретить Яну или Еву. Дома делать нечего. Не хочу, правда, идти к Еве. В последнее время зародились в глубине моей души к ней отрицательные чувства. Можно подшутить: проснулся инстинкт самосохранения... Встаю возле крыльца. Жду. Звонок через пару минут. Опираюсь спиной о стену школы, смотрю на небо. Холодно и сыро. Я не просто не люблю наблюдать осень - я не люблю находиться вне дома в это время года. Лужи, грязь. Звонок. Я не успеваю услышать, когда он прозвенел, и остаюсь на месте первые несколько секунд. Потом слышу, как стало шумно внутри здания. Ученики начинают выходить: первыми я вижу пацанов из параллели. Те перестают оглушительно смеяться, косятся на меня и шушукаются. Проходят мимо, и из двери вываливается новый поток учеников. Некоторые меня узнают и изображают что-то наподобие улыбки. Может, с сожалением, а, может, просто не хотели, чтобы я обижалась. Наверное, моя история прошлась по местным устам. Выходит Ева. С презрением смотрит на тех, кто смотрит на нее. Спускается по лестнице, и на последней ступеньке ее толкают со спины. Пошатнулась, но и вида не подала, будто бы что-то вообще произошло. Резко поворачивается и направляется ко мне. На мой взгляд, сопровождающий ее с момента ее выхода из здания, так и не ответила. Резко тянет меня за куртку за угол..