А какая разница?

Так же сильно как Блейн любил жить в общежитии при Академии, он не любил то, что в этой самой общаге почти никто из его друзей не жил. Будь он чуть более эгоистичным, может, даже жалел, что у всех друзей в семьях все нормально. Ну, или, по крайней мере, не настолько критично, чтобы сбегать в общежитие. Увы, он счастливой семьей похвастаться не мог. Нет, у него были отличные отношения с обоими родителями и старшим братом… Вот только у родителей были совсем не отличные отношения между собой. Они вот уже восемь лет были в разводе. Блейн, разумеется, остался с мамой. И пять лет назад она снова вышла замуж за, казалось, хорошего мужчину, чуть старше нее, состоявшегося как личность, тоже после развода, но без детей. Спустя три года после свадьбы Блейн совершил камин-аут. С тех пор все изменилось. Его отчим оказался абсолютно нетерпимым гомофобом. Но и это не самое страшное. А то, что при маме Блейна он вел себя ровно, абсолютно, казалось бы, спокойно и почти непринужденно. Но стоило им с мальчиком остаться наедине, как Блейну становилось не по себе. Поначалу. А потом это переросло в то, что Блейн постоянно рассказывал маме о том, как ударился об косяк, или поскользнулся, или споткнулся, или подрался в школе. Все что угодно, но не правду. Потому что боялся. Его радовало хотя бы то, что его отец оказался способным принять нетрадиционную ориентацию сына. Их отношения не изменились, а даже наоборот, укрепились из-за того, что Блейн стал чаще ездить к папе. И вот, когда ему исполнилось семнадцать, ему представилась возможность не жить дома, а проживать на территории Академии в специальном общежитии, предназначенном как раз для старшеклассников. Уговорить маму не составило большого труда, папа спокойно согласился оплачивать комнату, и вот, Блейн спасен от постоянных нападок отчима. Свобода! И Блейн наслаждался этой свободой на максимуме своих возможностей. Периодически прогуливал занятия, ходил в клубы, гулял ночами, напивался, даже пробовал курить, но ему не понравилось. И все благодаря его другу Себастьяну, который не боялся никого и ничего. Был свободным от предрассудков, предубеждений и родительской опеки. С Басом Блейн начал отпускать себя, свою внутреннюю бесшабашность и снова почувствовал себя ребенком. Повзрослевшим, на многое способным, но ребенком. Именно с Себой Блейн пошел в тату-салон спустя месяц после переезда в кампус. Именно Себа потом его успокаивал, когда счастливый Блейн истерически смеялся, осознав, что натворил. И что ему за это ничего не сделают. И что он теперь, действительно, почти свободен. Потому что сразу после окончания Академии он уедет. Либо в Нью-Йорк, либо в Лос-Анджелес. Куда поступит. Главное – подальше. Хоть и жаль было расставаться с мамой и папой. Да, еще оставались выходные и праздники, когда Блейн вынужден был возвращаться домой, но из-за того, что в течение недели они не виделись, мама почти не отходила от сына. Вот и в эту субботу Блейн поехал к маме. И рассказал, что побывал, наконец, у Себастьяна. Рассказал про его опекуна, что он очень серьезный и совсем не такой, каким его Би представлял. Это совершенно не то, что на самом деле думал Андерсон. Точнее только самая основа. В действительности же в его голове то и дело вспыхивали воспоминания о пятничном вечере в доме Себы. В доме его двоюродного дяди. Дяди, ха! Это не дядя, это просто секс ходячий. И эта его напускная строгость и сдержанность только усиливали эффект, производимый им на Блейна. При всей своей серьезности, Курт не казался… Не казалось, что ему комфортно. Хотелось добавить краску, от которой он, очевидно, отказался. Хотелось заставить улыбаться, потому что складочки у рта говорили о том, что улыбка этого мужчины должна оказаться чем-то прекрасным и совершенно необыкновенным. Блейн помнил, как Курт, только уже приготовив, поставив на стол пасту и сев, позволил себе расслабить (лишь немного) туго затянутый галстук. Помнил, как выделялись призрачно голубые вены на предплечьях, освобожденных от темных рукавов. Помнил, как пряди волос начали падать на лоб из высокой укладки, видимо, освобождаясь от действия лака. Помнил, как Курт аккуратно держал столовые приборы, не ляпнув ни капли соуса мимо тарелки. Помнил, как он несколько раз потирал уголки глаз под очками. И совершенно отчетливо помнил, как опекун его друга хотел закинуть левую руку на правое плечо, но в последний момент останавливал себя. Что это? Боль? Напряженная мышца? Или просто желание избавится от рабочей одежды? Курт Хаммел вызывал в Блейне совершенно непонятные, неведомые им доселе чувства, мысли и ощущения. Желание – да. Несомненно. Но это привычно, знакомо и понятно. Нежность? Интерес? Влечение? Вот, что удивляло и даже немного пугало Блейна. *** Вы не любите понедельники? Наверняка. Почти никто их не любит. Зато Блейн Андерсон очень даже положительно к ним относится. Потому что это значит, что впереди неделя без необходимости видеть рожу отчима, и делать вид, что у них все хорошо. Проведя в душе больше времени, чем требовалось (пропади ты пропадом, опекун!), Блейн влетел в класс со звонком и перекосившимся галстуком. Сев на свое обычное место перед Себастьяном, он немного отодвинул стул, и наклонился спиной назад, чтобы протянуть кулак через плечо, для приветствия с другом. Первые три урока и перемены между ними были обычными, но вот в кафетерии, во время ланча, на Блейна, не ожидавшего ничего подобного, посыпался шквал негодования. - Блейн, - строго начал шатен, ставя локти на стол и наклоняясь ближе к другу, - не хочешь ли ты мне поведать, что за хуйня творилась пятничным вечером у меня дома, а? Что это были за брачные игрища морских котиков прямо у меня перед носом?! Блейн закатил глаза и поставил стаканчик с чаем на стол: - А что тебя, собственно, так беспокоит? - Ты издеваешься? Курт мой опекун. И я бы поставил на этом точку, так нет. Он еще и мой двоюродный дядя. А ты мой друг. И тебе, мой друг, нет даже восемнадцати! Так что давай мы просто прямо сейчас договоримся, что ты сворачиваешь свою лавочку и больше не расчищаешь прилавок при Хаммеле! - ядовито процедил Баст, переплетая пальцы на столе в замок и глядя прямо в глаза Блейна. - Во-первых, Себастьян, то, что он твой родственник не уменьшает его сексуальной привлекательности. Потому что в первую очередь он мужчина. Во-вторых… Стоп. Дай договорить. Во-вторых, мне через два месяца восемнадцать, поэтому возраст – вообще не проблема, и разница у нас не большая. Ну и в-третьих… Я же, наверняка ему понравился, не отрицай! Что он обо мне говорил? – Блейн понимал, что выглядит чересчур самонадеянным, но перед Басом он ничего не стеснялся. Себастьян прищурился и шумно выдохнул через сцепленные зубы. Ситуация раздражала его до бешенства. До белого каления. До яда в собственной слюне. Себастьян привык, что Курт - это его. Его опекун, его дядя, его близкий друг. Он привык, что и Блейн тоже его. Его друг. Его... Кто еще, Себастьян не знал. Просто Блейн был нужен, и Блейн нужен был отдельно от всех остальных. Смайт терпеть не мог все эти дурацкие заигрывания с Джеффом или Флинтом. Терпеть не мог слушать о том, кто и как ему улыбался. Но в теории это можно было терпеть. В теории, а не на практике, когда все выходные Курт то и дело упоминал Андерсона, а в ответ на прямые вопросы отнекивался и краснел, как первоклассница. - Нет. Слушай, успокойся. Курт - взрослый человек, и у него вообще есть парень. Ложь вырвалась сама собой, и Себастьян прикусил язык, но забирать свои слова обратно не собирался. Не собирался делить их, не собирался становиться третьим лишним. - Парень - не трамвай, подвинется, - быстро отреагировал Блейн. А внутри сжался. Почему он не рассматривал такой вариант? Почему был уверен, что Курт ни с кем не встречается? Почему его это так задевает? – Да и вообще, Себастьян… Что-то ты темнишь. Раньше тебя никогда не парило, на кого у меня стоит, - дурацкая привычка грубить, дерзить и насмехаться, когда страшно, когда неуверен, когда надломлен. Скрывать слабость за бравадой и агрессией Блейн привык, и не представлял иного. - Дело не в тебе, - слишком быстро ответил Себастьян, чувствуя себя так, словно его поймали за хвост. - Дело в Курте. Курт заслуживает другого отношения. Ему не нужен просто секс, понятно? Я не позволю никому обойтись с ним, как тот кретин, - Баст надулся и сделал пару глотков кофе, отводя взгляд. - Курт взрослый мальчик, способен… Какой кретин? Себастьян не был уверен, что может говорить об этом Блейну, но, с другой стороны, он уже сказал А, надо говорить и Б. - Да неважно. Бывший его. Не то чтобы Курт его любил... Не думаю, во всяком случае, но обошелся он с ним, как последняя скотина. Его счастье, что я тогда малым был. - Да как вообще можно бросить Курта? Он же… - тут Блейн вспомнил, что даже при Себе не желательно показывать свои мысли относительно Хаммела, потому что надо бы самому сначала разобраться. - Ну… он же горячий и всё такое… действительно, кретин. А нынешний что? Нормально всё? Себастьян стушевался, не зная, в какую сторону врать. - Я... Э... Блять. Я не знаю. Сам у него и спрашивай, - пробурчал парень, отворачиваясь. Он легко врал и все такое, но не привык врать тем немногим людям, кому доверял и кого считал близкими. - Ладно, я соврал. Нет у него никого. Но это, блять, ничего не значит! Увижу, что ты сунешь к нему свои лапы - оторву. И да, он говорил о тебе. Блейн чуть на стуле не запрыгал от новостей, что парня-то никакого и нет, а уж после последней фразы и вовсе чуть колесо с сальто не сделал. Вместо этого он самодовольно ухмыльнулся, сделал глоток чая, и спокойно, как будто нехотя, спросил: - О, ну после всего. И что же он говорил? Наверняка поражался, откуда у тебя такой горячий друг. - Нет. Интересовался, о чем я вообще могу говорить с чуваком, у которого член вместо головы. Пошли уже на урок, задолбал болтать. Как баба, честное слово, - Себастьян громко фыркнул и встал из-за стола. - Это он у тебя спрашивал? Он вообще хоть что-нибудь о тебе знает? Или ты при нем тринадцатилетний подросток, стыдливо дрочащий под одеялом в темноте? – отпарировал Блейн, поднимаясь следом и идя в класс рядом со Смайтом. - При нем я вообще не дрочу, придурок, - буркнул парень, глядя себе под ноги. Ну а что поделать, если с Куртом он, и правда, вел себя не так, как со всеми остальными. С Куртом не нужно было ничего из себя строить. Даже с Блейном Басту приходилось, так или иначе, подстраиваться под этот стиль общения, а с Хаммелом - нет. - Хах, еще бы ты при нем дрочил, боже! Хотя, с тебя станется, скромняга, - засмеялся Блейн, не замечая настроения друга. Люди вообще мало что вокруг замечают, погружаясь в свои проблемы и переживания. Зайдя в аудиторию за минуту до звонка, парни успели только разложить на столах принадлежности. *** - Преподы, как взбесились, бля, - возмущался Андерсон на предпоследнем уроке в среду. Себастьян лишь хмыкнул, думая о чем-то своем. Блейн заметил, что после их разговора в понедельник друг немного изменился. Стал… нет, вообще-то не изменилось ничего. Действительно. Но знающий Баса уже пару лет Блейн, не мог не заметить налет какой-то задумчивости в друге. На последнем уроке им задали доклад по истории города. Как курсовой проект. На двоих. Разумеется, Блейн был в паре с Себастьяном. - Ну че, ко мне или к тебе? – повернулся к другу Андерсон. - К тебе я точно не пойду, Блейн. Я все понимаю, конечно, но меня не тащит, когда твой сосед мечтает испепелить меня взглядом и шепчет в спину что-то про "грязных пидарасов", - Себастьян вздохнул. - Я могу позвонить Курту. У него есть доступ в городской архив, упростим себе работу. М? Курту? Себастьян серьезно думает, что Блейн может отказаться от возможности снова увидеть это Совершенство? Пф. - О, клево, меньше мозги себе трахать будем. Звони. *** После пар ребята забежали к Блейну, он оставил сумку, взял нужные вещи, переоделся, и они поехали к Басу. Курт согласился им помочь, а до его прихода парни искали существующую информацию в интернете. Нет, Блейн вовсе не часто поглядывал на часы. Нет, он вовсе не считал минуты, и нет, он абсолютно не думал, что секундная стрелка, как будто, застряла в меде. *** Сидя на работе, Курт откровенно скучал. Писать статью о новом продуктовом магазине - это вам не серьезное журналистское расследование. Это даже не статья о погоде. Это ужасно скучно и похоже на перечисление торговых марок через запятую. Звонок Баста и его просьба взволновали Хаммела. Нет, конечно, его заинтересовала не мысль о походе в городской архив. Его взволновала мысль о том, что сегодня вечером он снова увидит Блейна. Блейн... Тот, о ком Курт старательно запрещал себе думать и от того думал еще больше. Он без конца прокручивал в голове их диалог и улыбался сам себе. А еще он думал о том, что Блейн, наверное, обнимает удивительно крепко... И вообще, это не то, о чем он должен был думать. Городской архив. Инфа. И все-таки, он ничего не смог с собой поделать. Перед тем, как войти в дом, Курт поставил сумку с бумагами на пол, и быстро, словно скрываясь от кого-то, развязал и снял свой галстук, а затем спрятал его в карман пальто. Парень даже расстегнул пальто, затем жилетку под ним, и, решившись, расстегнул несколько верхних пуговиц белоснежной рубашки. Черт, зачем он сделал это? И зачем сбрызнул шею и запястья парфюмом? А, к черту. Открыв дверь, Курт прочистил горло и с порога не крикнул, как обычно, а позвал каким-то особенно манящим голосом: - Себа, я дома. Принес вам все эти бумаги, так что спускайтесь за ними сами, мне и так их тащить тяжело. Парень быстро бросил взгляд в зеркало и на всякий случай расправил плечи, положил одну руку себе на талию и немного повел бедрами в сторону, становясь в привлекательную позу. *** - О! Курт пришел, - подпрыгивает Блейн, и путаясь в своих ногах, встает. Он хочет сломя голову побежать по лестнице, чтобы поскорее увидеть, как выглядит Совершенство сегодня. Такой ли он необыкновенный, каким его запомнил брюнет, или большую часть уже надумало воображение. Такой ли у него голос и, о боже, такие ли у него заостренные ушки, как подкидывали ему воспоминания. Нет. Серьезно. Что с ним не так? Уши? Ну, боже. Но Блейн лишь стоит и ждет своего друга. Не замечает подозрительных взглядов, и спокойно спускается вместе с ним вниз. Дурацкая память! Дурацкая! Абсолютно все неверно! Разве в его воспоминаниях глаза Курта смотрели так пристально из-под очков? Разве его волосы отливали в отблесках закатного солнца рыжиной? Разве его ноги были такими стройными? Разве… Нет! Он ничего не запомнил! Все воспоминания были блёклыми и неинтересными по сравнению с реальностью. Осознав, что он видит открытую шею Курта, у Блейна чуть колени не подкосились, и пришлось вцепиться в перила. Спустившись с последней ступени, Блейн окинул мужчину еще раз взглядом с головы до пят, взял себя в руки и пропел: - Привет, Курт, как поживаешь? Давно я не видел твоих прекрасных ног. Смущенно улыбнувшись, Курт вернулся в свою привычную позу. - Ноги тоже рады встрече, если уж у вас с ними какой-то особенный контакт, - парень хихикнул, поймал грозный взгляд Себастьяна и кашлянул, возвращая себе хоть какую-то долю разума. - Эм... В общем, я принес все, о чем просил Баст. Вы ужинали? Будете курицу? Или я могу что-нибудь испечь... - Курт поднял глаза, встречаясь с парой шоколадно-карих. Его губы мимо воли растянулись в нежной улыбке, а еще он дал себе мысленную затрещину за то, что так хотел показать Андерсону свои умения. Едва ли Блейна интересует это, в его семнадцать. Семнадцать лет, твою мать. Посмотрев на друга, схватившего сумку с документами, Блейн снова поднял глаза на Курта, смущенно (Победа!) отводящего взгляд: - Нам еще долго с этими бумажками сидеть, поэтому я отброшу природную скромность и соглашусь на курицу. И на пирог. И вообще на всё, что бы ты ни предложил, - он хитро прищурил глаза. - Вспоминая ту пасту, я пускаю слюнки. Да я вообще люблю вкусно поесть, - и подмигнув, Блейн повернулся к другу, чтобы идти наверх. Он очень надеялся, что Курт поймет тончайший намек в его словах. Хотя потом уже, сидя в комнате Баса, он будет мысленно лупить себя по спине, потому что поймет – намек чересчур тонкий. Курт ощущал себя, как маленькая девственница в розовой юбочке. Его сердце бешено колотилось, и щеки то и дело рисковали покраснеть. Как только парни скрылись наверху, шатен смог выдохнуть и спокойно разуться. Тихо поднявшись наверх следом и поборов желание подслушать, шатен юркнул в свою спальню. Встал вопрос об одежде. Привычная домашняя показалась вдруг совершенно отвратительной, и Хаммел чуть было не выбросил половину гардероба на кровать в поисках идеального наряда. Наконец, он смог выбрать джинсовые шорты, открывающие колени, и ярко-красную кофту с белым принтом. Достаточно широкое горло открывало линию ключиц, и шатен придирчиво осмотрел светлую кожу. Сильно ли было заметно, что он пытался выглядеть младше? Наверняка. И плевать, потому что все внутри него сладко сжималось каждый раз, когда взгляд Блейна скользил сверху вниз и обратно. Приготовление ужина заняло чуть больше часа, и все это время Курт изнывал от мысли, что прямо в его доме потрясающий молодой человек, а они на расстоянии. Если бы Андерсон спустился сейчас вниз, он бы, совершенно точно, повис у него на шее. Благо, тот не спустился, и они не натворили глупостей. Поставив пирог в духовку и положив кусочки жареной курицы на большую тарелку, он накрыл на стол и вздохнул, снимая фартук и поправляя одежду. Быстро поднявшись, он постучал в дверь комнаты Смайта и тут же толкнул дверь. - Ужин готов. Может, спуститесь? Заодно немного отдохнете. Или, я могу принести сюда, - Хаммел нарочно смотрел только на Себастьяна, но его тело буквально горело от взгляда Блейна, и это было самое приятное ощущение в мире. Если бы Баст вышел первым. А Курт бы задержался... Черт, прикосновение к Блейну становилось безумной навязчивой идеей. Целый час Блейн отгонял от себя мысли о потрясающем мужчине внизу, пытаясь сосредоточиться на задании, и вот этот мужчина появляется на пороге комнаты и все, чего добился парень, рассеивается призрачной дымкой. Боже! Этот человек вообще понимает, что творит с бедным Блейном? Как он из взрослого, серьезного, презентабельного мужчины превратился в совершеннейшего мальчишку? Как всего лишь легкая полуулыбка способна иметь такое магнетическое воздействие? Как вообще Курт может называться простым смертным, если выглядит как… сын Бога? Совершенство. Совершенство во всех проявлениях. И он снова опережает любые слова Смайта, не задумываясь, отвечая мужчине и желая, чтобы он смотрел только на него: - Конечно, спустимся! Отказаться от твоего общества? Да за кого ты нас принимаешь? – и он поднялся с пола и подошел к Курту, чтобы протиснуться мимо него в коридор. С такого близкого расстояния, стало прекрасно видно, что всё же, это лицо не мальчика. Что складочки у губ чуть глубже, чем должны быть, что лучики у глаз чуть ярче, что взгляд намного глубже и пронзительней, тень от жесткой щетины ярче, чем у молодого парня. А еще легчайшая почти незаметная россыпь веснушек на носу. И всё это вызывает трепет внутри Блейна. Желание рассматривать лицо напротив долгими вечерами, и ранними утрами, вглядываться и находить всё новые и новые грани. И осознание этого пугает Блейна. Его, правда, пугают мысли и чувства, которые в нем вызывает Курт. А Блейн не привык показывать страх. Поэтому прячет его либо за агрессией, либо, как в случае с Куртом, за пошлостями. Курт задержал дыхание, когда Блейн оказался рядом. Удивительным образом даже глядя на парня сверху вниз он чувствовал себя немного ниже. От Андерсона веяло внутренней и внешней силой, к Андерсону хотелось прижаться и уложить голову ему на плечо. Не удержавшись, Курт скользнул от глаз к губам парня и прикусил собственную, чувствуя сильнейшее желание узнать, как они ощущаются на коже. - Мне долго тут стоять? - недовольно и достаточно громко рявкнул Себастьян и толкнулся плечом, отталкивая Курта с Блейном к разным стенкам и проходя между ними, в последний момент, притягивая Андерсона за футболку и не давая задержаться дольше. - Д-да, - пробормотал Курт, вырвавшись из оцепенения, - пойдемте ужинать. Стушевавшись, шатен шел не очень быстро и смог немного успокоиться, к тому времени, когда они вошли на кухню. Старательно избегая взглядов подростков, Курт разложил курицу и салат по тарелкам и налил всем вишневый сок. - Курт, а не ответишь ли мне, почему ты вдруг изменил своим серым тренировочным штанам с шортами, которые ты надевал последний раз года три назад? - протянул Баст, пристально глядя на опекуна. - Эээ... Я... Они в стирке, - промямлил Курт, поднимая глаза и глядя на Смайта "я прошу тебя, заткнись" взглядом. - А. А вторые твои брюки? Или третьи? И ты, Андерсон, - Себастьян повернулся к другу, поджимая губы, - ты выглядишь так, будто тебя сейчас стошнит. И если все это дерьмо не прекратится прямо сейчас, то стошнит меня! - Баст, я не понимаю, о чем ты говоришь. Успокойся и принимайся за ужин. Приятного аппетита, - достаточно строго проговорил Курт, чувствуя легкое раздражение от того, что Себастьян рушил эти волшебные нити между ними. И пускай эти нити нужно было разрушить, это уж точно их личное дело. - Вам помогли бумаги из архива? - вежливо поинтересовался мужчина через пару минут, желая разрядить напряжение. Слегка обалдевший от такой явной агрессии друга, Блейн, тыкал вилкой по тарелке, хотя на краю сознания плясали мысли о том, что Курт, по всей видимости, приоделся специально для него. Подняв глаза на Курта, он перевел взгляд на Себастьяна, ожидая, что тот ответит, но друг лишь хмуро резал ножом курицу, раздувая ноздри. - Эм… Да, спасибо, что помог нам, Курт, - ответил всё же Андерсон. – Мы, правда, еще не все разобрали, их оказалось больше, чем мы думали. Он замолчал. Снова хотелось вставить пошлую шуточку, но одного взгляда на угрюмого Смайта хватало, чтобы понять: не стоит. - Я могу вам помочь, - среагировал Курт быстрее, чем надо было. Подняв глаза, он улыбнулся Блейну и медленно погрузил в рот вилку с кусочком курицы. Пережевав его, Хаммел добавил: - Я хорошо умею разбираться во всем этом... Курту ужасно, просто безумно хотелось побыть подольше рядом с Блейном. Даже если третьим будет раздраженный Смайт. Просто представить, что Андерсон скоро уйдет, а они так и не поговорят... Нет, Курт этого не хотел. - Оу, ну, я-то точно не против, ты должен это понимать, - не удержавшись, подмигнул Блейн. – А вот на счет Себы я не уверен. Чувак, алё! Баст, молчавший последние несколько минут, доел, отложил приборы и сделал пару глотков сока. - Я не против помощи Курта, - негромко проговорил парень, отодвигаясь на стуле и подхватывая со стола свою грязную посуду. Поставив ее в посудомоечную машинку, Смайт обернулся обратно к собеседникам и пожал плечами, вздыхая: - Просто... Я не знаю. Не ведите себя, как два озабоченных шимпанзе. От этих слов Курт фыркнул, и чуть было не подавился последним кусочком мяса, быстро запивая его соком и откашливаясь. - Себа, ты слишком остро реагируешь. Ты ведь сам говорил, что это стиль общения Блейна. (Сам Би на это лишь хмыкнул.) А я всего лишь не хочу быть скучным старым пнем на вашем фоне, - в подтверждение своих слов Курт поднял глаза и постарался сделать самый искренний взгляд из всего своего арсенала. - К черту, - махнул рукой шатен, - я пошел наверх и жду вас там. С этими словами Баст подхватил со стола яблоко и отправился к лестнице, а Курт стушевался, осознавая, что они впервые остались наедине, хоть и на пару минут. - Он оставил нас наедине? Да неужели! – не поверил своему счастью Блейн и встав со стула, наклонился к Курту. – Чем займемся, красавчик? Курт в первый миг замер, но достаточно быстро пришел в себя и с легкостью поднялся со стула, не прикоснувшись к Блейну и обходя его. - Уберем со стола? Дождемся готовности пирога и разрежем его? Можешь загрузить посудомоечную машину, если тебе так хочется непременно чем-то заняться... И все бы это звучало просто восхитительно равнодушно и правильно, если бы только не долбанный игривый тон и то, как ощутимо нагревалась спина, когда Курт обернулся, загружая таблетку в машинку и расставляя стаканы так, чтобы они не побились. - Курт, - проговорил Блейн слегка вибрирующим голосом, - ты же понимаешь, что наклоняясь при мне, да еще и наедине, ты не оставляешь мне другого выбора, кроме как подойти и прижаться? И с этими слова Андерсон действительно подходит почти вплотную к выпяченной заднице мужчины. Почти. Между их телами пара сантиметров. Их так легко преодолеть. Было бы чертовски глупо отрицать, что Курт ужасно заводился в присутствии Блейна. Еще глупее было сейчас пытаться ускользнуть от него, двинувшись вперед и грохнувшись прямо на столешницу. Боже, кому из них почти тридцать? Положив руки на мраморную поверхность перед собой, шатен изящно прогнулся в пояснице, прижимаясь на мгновение задницей к паху парня и выпрямляясь для того, чтобы осторожно обернуться и остановиться буквально лицом к лицу с Блейном. - Не задумывался о том, что я могу попросту быть не заинтересован в ком-то, кому еще даже не продают пиво? - с полуулыбкой поддел парня Курт, наклоняя голову и щурясь. - Я не люблю пиво. И это не показатель. Твое участившееся дыхание тому доказательство, - низко ответил Блейн, мечась взглядом от глаз Хаммела к его четко очерченным губам. - Мне просто жарко, - тихо прошептал Курт, с трудом держась на двух ногах, что становились совершенно ватными, стоило Блейну задержать на нем свой взгляд. Как же потрясающе, наверное, было бы оказаться сейчас прижатым к столешнице, закинуть одну ногу на бедра парня, откинуться назад и позволить ему стащить и отбросить кофту. Взгляд Блейна - чистое желание, а Курт так давно не чувствовал, что его хотят... Звонок таймера духовки заставляет мужчину моргнуть и разочарованно вздохнуть. - Пирог. Вишневый. Любишь? Так же вздрогнувший Блейн, однако, не пожелал отвлекаться. Нет уж, кто знает, когда еще появится такая возможность? - Пирог? Вишневый? Люблю. – Прохрипел парень, а затем поднял руку и, едва касаясь, провел большим пальцем по ямочке на подбородке мужчины. – Дашь попробовать? - Блейн, - тихо выдохнул Курт, прикрывая глаза, - что ты делаешь? Рука мужчины мимо воли поднялась, наталкиваясь на пресс парня. Скользнув вверх, ладонь легла на плечо, и Курт осторожно сжал его, не зная, хочет ли от оттолкнуть Блейна или притянуть ближе. - А на что это похоже? – все так же пристально рассматривая прекрасное лицо, томно спросил Блейн. Он еле сдерживался от того, чтобы просто накинутся на Совершенство перед ним. Голод внутри осел тяжелым комом внизу живота. - На то, о чем я лично пожалею, - тихо проговорил Курт, открывая глаза и поворачивая лицо так, чтобы избавиться от прикосновения. - Пошли, Баст уже заждался, да и пирог готов. - Не пожалеешь, никто не жаловался на мои способности, а Бас подождет, - не унимался Блейн. - Я не сомневаюсь в твоих способностях, Блейн. Я сомневаюсь в том, что не смогу остановиться после этого. Не забывай, пожалуйста, что мне не семнадцать, хорошо? - проговорил как можно более серьезно парень, не зная, в какую сторону ему отойти, чтобы не прижаться к Блейну. Тот умело перекрыл все отступы, и Курт не мог отрицать, что ему безумно нравилась эта настойчивость. - Не сможешь, это правда. Но об этом, во-первых, не обязательно кому-либо знать, а во-вторых… боже мне почти восемнадцать, осталась жалкая пара месяцев, кому какое дело вообще? Какая разница сколько нам лет, если мы хотим друг друга? – завелся Андерсон. Его бесила сдержанность Хаммела. Они уже могли давно узнать друг друга на вкус, если бы не упрямство мужчины. Курт сжал зубы, убирая руки от Блейна и отстраняясь настолько, что самостоятельно вжался поясницей в столешницу. - Не настаивай. Я не один из мальчиков, которых ты "снимаешь" в клубах на пару с Себастьяном. И я не стану твоим экзотическим сексуальным опытом на тему "мужчина постарше", - сухо проговорил Хаммел, чувствуя себя задетым. Какого черта Блейн считал, что если он взрослый и свободный, то априори готов подставляться первому, кто попросит? - Я тебя не снимаю. Я объективно оцениваю ситуацию. И ты это понимаешь. – Блейн решил отступить. Лучше сейчас сделать шаг назад, чтобы чуть позже Курт сделал два ему навстречу. - Если я тебя обидел, то прости. Видимо, нам надо остыть. Пойдем, Себа нас заждался уже. Курт молча кивнул, стараясь не смотреть в глаза парню. Сложно будет делать вид, что ничего не произошло, но и им, и правда, нужно к Басту. Отойдя к духовке, Хаммел собрался было нагнуться, но тут же обернулся к Блейну и с улыбкой пригрозил ему пальцем: - Даже не вздумай.