Трещинки

Это странное ощущение между лопатками, ощущение того,что все изменилось. Навсегда, и, причем, не постепенно,а резко, разбивая вдребезги все планы, все идеи, само существование. Так случилось и со мной, когда в дверь раздалась резкая трель, которая, впрочем, должна была напоминать "Лунную сонату". Босыми ступнями я прошлепала по полу и, нашарив ключи на узкой полке, вставила их в замочную скважину. -Кто там? - мой голос резанул мне самой же по ушам, так он звенел в коридоре. -Майор милиции Рыжковский! В пределах, обрисованных дверным глазком, маячила рябая физиономия самого молоденького майора, дрожащей рукой держащего удостоверение. Я повернула ключ. Раздался тихий щелчок и дверь приоткрылась. -Я майор милиции Рыжковский, по поводу вашего соседа снизу. Скажите, вы что-то слышали вчера вечером? Я вздернула бровь. Что натворил этот оболтус на этот раз? Впрочем, что значит "на этот". До милиции ещё не доходило ни разу. -Нет,а что такое? - как можно более спокойно проговорила я. На секунду лицо молодого милиционера скорчилось в гримасу отвращения, но он быстро взял себя в руки. -Ваш сосед снизу был подвергнут неоднократному изнасилованию его отчимом, а вчера вечером последний довел его до критического состояния, причинив увечья... В ушах шумело. Резкий, непонятно откуда взявшийся шум наполнил всю голову, кровь прилила к щекам, а в коленях появилась предательская дрожь. Мир поплыл в сторону, дерзко качнулся, и снова встал на место. -Что? - тихо переспросила я. Действительно, что он говорит...Изнасилован? Нат? Отчимом? Что за бред,что за ерунда, глупости,идиотизм. Мой смеющийся Нат с улыбкой в 32 зуба? С насмешливыми глазами, уверенными движениями? Нат? Нат? Нат? *** -Нат...- тошнота усилилась. Кто-то аккуратно касался моей руки, мягкими подушечками пальцев ловя мои. Тошнота покачивала меня на своих волнах, а в голове билась одна мысль "Это конец.". Это конец. Я сломался. Я не выдержал. А ведь мог, а ведь столько держался. Это всего лишь ещё один раз, очередной раз, но когда он принес эти тиски,я уже едва терпел. Когда только начал сжимать, воспоминания нахлынули. Это было уже во второй раз. Я не дал адской боли парализовать меня. Я просто кинулся к телефону, с вскриком вырвав собственный член из его потных рук, и запустил в него вазой, подвернувшейся под руку. Я просто набрал 102. Я просто прохрипел в трубку "Помогите", прежде чем следующий удар просто выключил меня. Брезгливое "шлюха". Никак по-другому. Что теперь подумает она? Шлюха. Тошнота резко подступила к горлу и я свесился с кровати, безуспешно давя рвотные позывы и наблюдая, как тонкая ниточка слюны потянулась от пустого таза. Шлюха. Выебанная им шлюха, не больше. Но что скажет она... *** Он был до жути бледный и постоянно бредил. Метался на потемневшей от пота постели, шептал что-то, до боли впивался красивыми пальцами в мое запястье. Внезапно осунувшийся, покатые плечи, покрытые рваными шрамами уже не казались такими широкими и сильными, а закушенная в немой муке губа - говорящей лишь правильные вещи. Когда мама узнала, то она была в ужасе. Когда ужас прошел, она решила, что мне нельзя с ним общаться. Мальчик, которого с 8 лет насилует отчим. Обрывки фраз, которые я улавливала, приводили в ужас. "Градусник в урерте". "Сигареты в анусе". И самая главная - "живучий". Живучий,цепляющийся за жизнь. Метающийся на подушках. Не хотящий умирать. Живучий. *** Какой-то набор фраз,ребята, который должен превратиться в исповедь сломленного парня своей лучшей подруге, а в последствии... Короче,просто интересно. Хоть трем будет интересно - пишу дальше. Спасибо.