Огонь и океан

Первое время все в дистрикте-4 казалось мне чужим и незнакомым. Финник говорил мне, что здесь я могу чувствовать себя как дома, но я никак не могла привыкнуть к новой обстановке. По приезде мы стали располагаться и обустраивать дом, и хотя внутри все комнаты были отделаны, но жилище пустовало много лет и его следовало привести в порядок. Помимо кухни, прихожей и гостиной, в доме были еще четыре свободные комнаты, и Финник предоставил мне самой решить, какую комнату выбрать. – Мне нравится комната на втором этаже, она небольшая и вид красивый…– сказала я через два дня после приезда, когда мы частично расположились. – Странно…– загадочно произнес он. –Что-то не так? – Энни тоже эта комната нравилась… она хотела сделать там детскую. – Ничего, тогда я выберу любую другую, – сказала я. – Нет-нет, дело не в этом, просто я думаю, что вы такие разные с ней, но иногда…словно все повторяется и тогда я вспоминаю... – я видела как сложно даются ему эти слова. – Все в порядке, Финник,– поспешила сказать я. – Прости…прости, что вспоминаю о ней, сравниваю и думаю, как бы мы сейчас жили. Мне казалось, я давно смирился с тем, что Энни больше нет, и стал привыкать, но вернувшись сюда и увидев снова этот дом и всю обстановку, я понял, что она присутствует здесь, в каждой комнате и каждом предмете. – Она многое для тебя значила и это правильно, что ты думаешь о ней, – я старалась его успокоить, – я понимаю, все должно было бы не так, и ты сейчас должен был быть с Энни, а я совсем далеко отсюда, со своей семьей, но… не мы выбирали это, все решили за нас, – я сама не ожидала таких слов от себя, ведь до последнего не могла смириться с тем, что меня разлучили с близкими людьми. – Я знаю, – ответил он, – и я должен привыкнуть, поэтому эта комната будет твоей. Хочу, чтобы все в этом доме было по-новому и чтобы мы жили так, как должны, и не потому, что нас заставили, а потому что сами этого хотим. Сказав это, он обнял меня, и я ответила на это взаимностью. В этот момент я вспомнила, как Финник чуть не погиб, спасая меня, и сколько раз он оказывал поддержку, особенно в те минуты, когда я была в шаге от безумия и не могла себя контролировать. Мы оба были участниками кровавой забавы – Голодных игр, прошли Квартальную бойню вместе. Все, что произошло, было словно противостоянием двух враждующих сил, а мы были лишь оружием в войне, пешками в игре, но именно это нас объединяло и сближало. Общий враг, одна цель, потери близких… Финник был действительно дорог мне, не просто как союзник или товарищ по оружию – он был намного важнее и я это понимала. На Квартальной бойне, между нами зародились чувства, я могла это объяснить лишь тем, что мы оба находились в шаге от смерти и держались вместе, искали способ спастись. После игр, во время войны чувства не угасли, но на фоне возгорающейся революции, бунтов в дистриктах и борьбы за власть,они перешли на второй план. Но даже тогда Финник не оставлял меня: готов был жертвовать своей жизнью, был рядом, в моменты, когда я находилась на грани сумасшествия, успокаивал в моменты истерик. Словно он без слов мог понять, что мне необходимо. Со своей стороны я тоже старалась ответить ему взаимностью, пыталась поддержать и помочь, хоть это и не всегда получалось. А что же сейчас? Мы будем жить здесь, в дистрикте-4. Вдвоем. Да, мне не хватало здесь близких людей, но где-то внутри, возникло смирение с этим фактом, и я поняла, что жизнь с Финником в четвертом самое лучшее из возможного, хотя даже этого я не заслуживала. Мы стояли вдвоем посреди комнаты, заключив друг друга в объятия, но мне захотелось другого, и в следующее мгновение я поцеловала его. Финник ответил и казалось, что этот поцелуй, первый за долгое время, означал что-то особенное, словно он стал началом новой жизни для нас. – Мы будем жить счастливо, – произнес Финник, когда все закончилось, – Обещаю тебе. На улицах мы пытались быть незаметными, но всегда слышали перешептывания за спиной и на нас постоянно были направлены десятки пар глаз. Наверное, информация о том, что нас переселили в дистрикт-4 была строго конфиденциальной и за пределами штаба в тринадцатом дистрикте никому не разглашалась, но местные жители четвертого все равно нас узнавали. Я понимала, что это отголоски голодных игр, когда победители участвовали в ежегодных турах по дистриктам и выступали с памятной речью перед толпой, и что долгое время это еще будет продолжаться. Кроме того, Финник был гордостью этого дистрикта, а я стала известна благодаря агитационным роликам, которые во время революции транслировались по всему Панему. Нам было не скрыться от внимания людей, как бы мы этого не хотели. В четвертом жизнь после революции не сильно отличалась от той, что была до этого. Власти дистрикта долго сохраняли нейтралитет, а потом, когда стало очевидным, что Капитолий падет, не особо сопротивлялись и сразу перешли на сторону бунтовщиков и потому ни один квартал не пострадал и почти все граждане остались живы. Все текло своим чередом: на рынках были толпы народа, а прилавки были наполнены провизией – в основном рыбой и морепродуктами – хотя некоторые товары все же были в дефиците. В сравнении с двенадцатым и тринадцатым дистриктами, разрушенными чуть ли не полностью, и которые еще не один десяток лет не смогут восстановиться, четвертый процветал. Даже в прежние мирные времена дистрикт-12 во много раз отставал от четвертого, поскольку этот регион был важен для Капитолия и всегда получал лакомый кусок в виде финансовой поддержки. Все здесь было иначе, и хотя я привыкшая к таким контрастам жизни и бывавшая в столице Панема, все равно удивлялась. Ны ранке торговали рыбой всех видов, устрицами, крабами и другими морепродуктами, которые я видела впервые. Помимо продуктов питания прилавки были полны различными ожерельями из ракушек, жемчужными изделиями, морскими камнями различной формы – всем, чем одарило море местных жителей В такие моменты я вспоминала свою жизнь до игр, когда приходила на местный рынок в двенадцатом и сбывала там дичь, пойманную в лесу, в надежде получить взамен что-то полезное. Здесь торговля проходила иначе, но Финник знал правила рынка, и прекрасно разбирался, где покупать лучшее товары. Мне оставалось лишь ходить рядом с ним и разглядывать диковины, которые были выставлены на продажу. Бродя среди торговых рядов, я подошла к лавке, где торговали украшениями, и стала разглядывать блестящие стеклянные камни, идеально гладкие и прозрачные. – Морские камни, отличный выбор, – проговорил владелец лавки, – посмотрите какие ровные, словно их выточило море. Да, камни были действительно красивые, но тут мое внимание привлекло что-то блестящее рядом. Приблизившись, я увидела уже знакомую брошь с птицей. Сойка-пересмешница. Странно, каким образом эта брошь уцелела, ведь во время революции символика с сойкой-пересмешницей была запрещена, атрибутику изымали и уничтожали. – А это откуда? – удивленно произнес торговец, – Не помню, чтобы она здесь была. Я не могла оторвать взгляда от броши и хотя она отличалась от той, что была у меня – блестящее покрытие потемнело и отдавало лишь слабым мутным сиянием, стрела в клюве птицы была погнута, а застежка с иглой еле держалась – но все равно я была уверена, что это именно сойка-пересмешница. – Отдам, считай, задаром, – предложил торговец, видя, как я рассматриваю брошь и, понимая, что такой товар вряд ли еще кого-то заинтересует. Но я все равно не захотела ее брать – незачем вскрывать старые раны и вспоминать о том, что уже прошло. Я обещала себе, что переехав в дистрикт-4, начну новую жизнь, и старым вещам в нет места. Положив брошь обратно на прилавок, я вернулась к Финнику, который уже купил все необходимое, и мы спокойно вернулись обратно в поселение победителей. Сегодня я впервые увидела море. Казалось, что оно было бескрайним: голубая гладь простиралась до самого горизонта, а вода была настолько прозрачной, что даже на глубине можно было разглядеть мелкие камни. До заката оставалось немного времени, солнце буквально как будто лежало на поверхности воды, окрашивая ее в ярко-алый цвет. На пряже никого не было, кроме нас с фиником и вокруг была нашина, нарушаемая лишь звуками прибоя и криком, пролетавших чаек. Я заворожено стояла на берегу и слушала, как шумят волны. Они медленно успокаивали меня, и вскоре мне стало казаться, что в мире нет ничего более важного, даже время потеряло свое значение: были лишь море и я. Не могу точно сказать, как долго я находилась в таком состоянии, помню лишь, что Финник вырвал меня из раздумий своим вопросом: – Что же ты стоишь, Китнисс? – Что случилось? – Неужели не хочешь искупаться? – спросил он, с игривой улыбкой, и я поняла, что он что-то задумал. – Что? Нет! Даже не пытайся, – я отступила назад, когда заметила, что Финник стал медленно приближаться ко мне. В следующий момент он сорвался с места и, подбежав, подхватил меня на руки. – Что ты делаешь? – спросила я через смех, – Отпусти меня. Финник уверенным шагом шел навстречу волнам, и я уже знала, что мне не вырваться, но продолжала возмущаться, хотя и смеялась. Когда уровень воды стал доходить ему до щиколоток, он остановился и опустил меня на ноги. Ростом я была ниже Финника и чувствовала, как теплая морская вода касается моих коленей. – Ну все, сам напросился, – произнесла я и стала брызгать водой в Финника. Мы веселились и смеялись словно дети, наша одежда промокла до нитки, но это осталось на заднем плане и совершенно нас не волновало. Все проблемы и тревоги остались позади, мы не думали ни о чем, лишь наслаждались таким долгожданным моментом счастья и радости. В конце мы уже не плескались, а просто повалились на берег и заливались искренним смехом, пока море накрывало нас своими волнами. Немного успокоившись и придя в себя, мы заметили, что солнце уже почти ушло за горизонт, оставив лишь тонкую яркую линию, а небо преобразилось в нежный малиновый цвет. – Очень красиво, – сказала я. – Да, здесь часто такие закаты. Финник поднялся на ноги и снял футболку, которая к тому моменту уже была мокрой. – Что ты задумал? – А на что это похоже? В этот момент в мою голову закрались разные мысли и не все они были приличными, но Финник опередил меня и спокойно произнес: – Хочу искупаться, а ты пойдешь? – Нет, – неуверенно ответила я. – Да ладно, Китнисс, – сказал он, наигранно закатив глаза. Мне тоже хотелось искупаться, и немного подумав, я все же согласилась. – Хорошо, но только отвернись, – смущенно произнесла я. Приподняв руки кверху, Финник повернулся ко мне спиной, пока я снимала мокрое платье, которое прилипло к телу. Когда проблемы с одеждой остались позади, и на мне не осталось ничего, кроме белья, я подошла к Финнику. – Ну что, идем? Обернувшись, Финник, посмотрел на меня. В этот момент я поймала его взгляд и уловила в нем что-то другое, загадочное, то, чего не видела прежде. И хотя я понимала, что это было, но не могла до конца поверить в это. – Да, – сказал он. Взявшись за руки, мы стали медленно заходить в море. Когда большая часть тела осталась под водой, а ноги едва касались дна, мы разъединили руки, я нырнула и, оттолкнувшись, стала плыть вглубь. Теплая и прозрачная морская вода полностью обволакивала меня и словно очищала изнутри. Мне хотелось слиться с ней, стать единым целым, превратиться в воду. Перевернувшись спину и расставив руки, я лежала на воде и впервые за долгое время не думала ни о чем, просто наслаждалась настоящим моментом. Финник заплыл далеко вглубь, но я знала, что он превосходно плаваетл и не стоит за него переживать. Я потеряла счет времени, словно все вокруг остановилось. Лишь через какое-то время пришла в себя, почувствовав, как что-то коснулось моей ноги. Я не испугалась, увидев рядом с собой медузу, но перевернулась и стала плыть дальше. До этого момента я плавала лишь в небольших реках, лесном озере в дистрите-12 и в водоемах, которые были на арене во время голодных игр, но в морской воде впервые. Она была соленая, но такая приятная и теплая. В какой-то момент я потеряла Финника из виду и стала искать его взглядом, но его не было. На меня накатывали волны, вокруг в воде никого не было, на пляже тоже было пусто. Мне не пришлось искать его долго, в следующее мгновение я почувствовала, как руки Финника легли мне на плечи. – Я…я искала тебя, – немного запнувшись, произнесла я. – Я здесь, всегда с тобой, – прошептал он рядом с моим ухом, и следом за этим коснулся губами моей шеи. В этот момент внутри меня что-то загорелось, какое-то дикое желание, и я не хотела, чтобы он останавливался. Финник не ждал моего разрешения или протеста и просто стал целовать. Мой легкий вздох дал понять, что я совсем не против, после чего я ощутила, как рука Финника оказалась на моей талии и животе. По телу постоянно накатывали волны, я никогда не чувствовала это раньше, но то, что происходило со мной в этот момент было чем-то неземным. Я чувствовала, как он прижимается ко мне телом. Мне нравились его прикосновения, я не хотела прекращать, наоборот, с интересом ждала, как далеко это зайдет. Финник продолжал целовать мою шею, плавно переходя к плечам, жадно изучал мое тело, а у меня не было желания его останавливать. Не знаю, как долго это могло бы продолжаться, но в один момент его хватка ослабла, он просто уткнулся в мои волосы. Повисло недолгое молчание, прерываемое лишь шумом волн и нашим дыханием. Я знала, что у него было желание, чувствовала это, когда наши тела соприкасались, но не могла понять, почему он не довел до конца. – Почему ты остановился? – я решилась спросить. – Мне кажется, для начала достаточно, – ответил он, – не хочу торопиться. После этого я повернулась к нему лицом и посмотрела глаза. В них читалось желание, я видела, что он подавляет это чувство, но я решила, что не хочу сдерживаться и поцеловала его со всей страстью, на которую была способна. Финник не ожидал инициативы с моей стороны, но явно хотел этого и был рад, что я проявила себя. Никогда прежде я не испытывала такого желания, чувства накрыли меня с головой. Прошлое, будущее перестало иметь значение, все соединилось лишь в один миг. Нас охватывало дикое желание и я никогда не чувствовала подобного, казалось, что это происходит не со мной. На этот раз Финник не стал прерывать поцелуй, и я знала, что будет дальше, но останавливаться не хотелось, словно весь наш путь был пройден, чтобы соединиться в этом моменте. *** Выбравшись на берег, мы легли на мокрый песок, позволяя морским волнам омывать наши ноги. Дыхание сбилось, словно мы вдвоем переплыли это море. Мне захотелось его поцеловать, и он, словно читая мои мысли, потянулся ближе. Финник смотрел на меня и держал за руку, казалось, что слова излишни, и мы понимаем друг друга просто по взгляду. Я не могла думать ни о чем, все вокруг было не важно. Были лишь мы и это мгновение, которое навсегда осталось в моей памяти.