Why Do We Fall

Больше всего Лиам ненавидит, когда ночные патрули проходят без происшествий. Он знает, что это не должно его так бесить: ведь это значит, что Готэм в безопасности, что Джокер залёг на дно. Но ещё это значит, что он остаётся наедине со своими мыслями, пока скачет по крышам и прячется в подворотнях. Он ненавидит свою надежду на случайную встречу с Зейном. Он не знает, что станет делать, если это случится. Он хочет убить его, он очень хочет. Но ещё он хочет поцеловать его. Он часто представляет, как налетит на Зейна, отстаивающего свою честь в пьяной потасовке, а потом Зейн скажет, что ему очень жаль, Лиам обнимет его, и они убегут куда-нибудь вместе. Но этого не происходит. Кажется, что Зейн исчез с лица земли. И это ещё одна причина, по которой Лиам его ненавидит. За то, что он убегает; он предал Лиама и, скорее всего, никогда не заботился о нём, но Лиам просто хочет узнать у него, почему. — Что случилось? — спрашивает Найл, когда Лиам заходит на кухню в три часа ночи: в городе снова тихо. — Всё нормально, почему ты спрашиваешь? И почему ты не спишь? — он вздыхает, когда Найл накрывает тремя кусочками ветчины очень большой и очень аппетитный сэндвич. — Ты выглядишь расстроенным, а у меня бессонница. Лиам смотрит на своё изуродованное отражение в дверце холодильника и качает головой. Он видит чёрные круги под своими глазами и выражение лица, которое далеко от радостного. — Просто очередная тихая ночь, — врёт он, и Найл фыркает. — Зейн не объявлялся? Лиам резко оборачивается. Найл ухмыляется, вываливая на свой сэндвич полбанки майонеза. Лиам смотрит на него, пока Найл не заканчивает свою кулинарию смешным причмокиванием и не поворачивается к Лиаму. — Не смотри так на меня. Мы оба знаем, что тебе безумно хочется увидеть его снова, — Найл замолкает, глядя на огромный сэндвич в его руке, и кусает его с абсолютно счастливым выражением лица. — Мне не хочется. Найл снова фыркает, и Лиам удивляется, почему они вообще дружат. Найл жует свой сэндвич и глотает, потому что знает — Лиам ненавидит, когда кто-то говорит с набитым ртом. — Я знаю, он совершил непростительный поступок, но… Между прочим, ты никогда не пытался взглянуть на происходящее с его точки зрения. Ещё я знаю, что он пробрался тебе под кожу, но… В хорошем смысле? Ли, я ни разу не видел, чтобы ты улыбался так. Лиам смотрит, как Найл снова вонзает зубы в бутерброд, и отстраннённо думает: как он может говорить такие вещи, параллельно набивая желудок? Он чувствует волну разнообразных эмоций, которая захлёстывает его на словах Найла. Он знает, что Зейну были нужны деньги, он сам так сказал. Но он солгал ему, сдал Джокеру! Гарри и Найл пострадали при этом. Это непростительно. Но да, он помнит, как Зейн влияет на него. Он превращает Лиама в фанатичную девочку-подростка. — Спокойной ночи, — говорит Найл, и он выглядит так, словно изо всех сил сдерживает смех. Лиам смотрит ему вслед и вдруг чувствует прилив нежности к этому парню. Даже если он его немного ненавидит. — Я люблю тебя, Найл. — Я люблю тебя сильнее, — откликается Найл и что-то напевает, поднимаясь по лестнице. + Иногда Лиам уверен, что он видит Зейна. Однажды ночью его сердце едва не останавливается: краем глаза он замечает невысокого парня в кожаной куртке. В другой раз он чувствует запах, и это запах Зейна. Дым и свежесть в одном, такое вот противоречие. Лиам знает, что слегка помешался. Он хочет найти Зейна, но не знает его адреса, хочет позвонить, но не знает номера телефона. Собственно говоря, он ничего не знает о Зейне, даже его второго имени. И он никак не может понять, как мог пустить в свою жизнь кого-то настолько непроверенного. Лиам с Найлом на охоте, они выслеживают одного из сбежавших в ту ночь преступников, Роджера Марсдена, когда звонит Луи. — Знаю, ты гоняешься за Марсденом, но я забыл кое о чём сказать. Тот парень, за которым ты просил приглядеть. Я видел его сегодня в мэрии. На пресс-конференции. Лиам сжимает руль, и Найл смотрит на него, чуть наклонив голову. Он напоминает Лиаму щенка, который был у него в детстве. — Хочешь зайти и взглянуть на записи с камер наблюдения? — Куда он пошёл потом? Луи замолкает, и Лиам ругается про себя. — Если честно, я не знаю, — Лиам слышит вину в голосе Луи. — Всё нормально, я перезвоню. Лиам вешает трубку и предупреждает любопытные расспросы Найла взмахом руки. — Сосредоточься, — командует он и нажимает на газ. Бэтмобиль бесшумно летит в сторону отеля, где был замечен Марсден. Найлу не стоит труда взломать систему охраны в здании и обнаружить преступника, трахающего молоденькую девочку в комнате на семьдесят шестом этаже. Ещё легче Лиаму ворваться в номер, выбив окно, и напугать обоих до смерти. — Клянусь, я ни в чём не виноват! — визжит беглец, пока девчонка торопливо натягивает джинсы и одевается. Лиам не знает, чего нет у Марсдена, совести или мозгов, но он даже не пытается прикрыть наготу. — Или ты идёшь со мной, или я медленно и мучительно убиваю тебя. Тебе выбирать, — рычит Лиам и чувствует укол вины, когда наслаждается страхом в глазах Марсдена. — Я не псих, меня отправили в Аркхэм без причины, мне нужно было выбраться! — лепечет он, когда Найл с отвращением кидает ему его одежду. — Заткнись и оденься, — перебивает Лиам и осматривает девочку. Она выглядит невинной, смущённой, но невинной. — Убирайся, — приказывает Лиам, и она исчезает за дверью в ту же секунду. Лиам осматривает комнату, пока мужчина одевается, и Лиам понимает, что тот тянет время: никто не застёгивает рубашку почти пять минут. — Где он? Марсден замирает, не застегнув верхнюю пуговицу, и Лиам видит морщинку между его бровей. Он думает, что-то решает, придумывает. — Я… Я не знаю. — Не ври мне. Сегодня у меня нет настроения прощать, — Лиам резко оборачивается, и ему чертовски нравится, как угрожающе взлетает плащ за его спиной. Найл оказывается за его спиной, готовый действовать по первой команде Лиама. — Я спрошу тебя ещё раз, где он и что он задумал. Если ты не ответишь… Ты поплатишься. Марсден возится с галстуком, он завязывает его неловко, один конец свисает ниже и воротник рубашки попал в узел. Он ужасный лгун. — Я сказал, я не знаю. Лиам тяжело вздыхает и рывком наклоняется вперёд. Его кулак врезается Марсдену в лицо, и это слишком, потому что глухой удар эхом отражается от стен комнаты. — Ещё раз. Где он? Лиам чувствует, как закипает его кровь от нетерпения, и он почти улыбается, когда Марсден пожимает плечами и вздрагивает, ожидая новой боли. Лиам не заставляет его долго ждать: на этот раз его удар приходится под левый глаз. — Что бы ты не сделал, он способен на вещи в десять раз хуже, — тихо говорит Марсден, опустив взгляд. — Ты уверен? — шепчет Лиам и слышит, как Найл охает. Марсден кивает, и этого хватает. В голове Лиама что-то щёлкает, и он срывается с места. Он валит Марсдена на пол и бьёт его. Снова и снова, пока не теряет остатки рассудка. Он уверен, что слышит крик Найла, он уверен, что слышит вопли Марсдена, и он уверен — это приятно, — что слышит хруст костей под своим кулаком. Он тяжело дышит, когда Найл оттаскивает его. — Что ты творишь?! — кричит Найл, и они оба смотрят на кровавое месиво, в которое превратилось лицо Марсдена. — Лиам?! Лиам переводит взгляд на свою руку. Она красная и распухшая, и его пальцы в чужой крови. Найл смотрит то на Лиама, то на Марсдена в ужасе и панике. — Всё нормально, я просто… Я… — Тебе нужно перестать думать о нём. О нём и не только. Тебе нужно остановиться, тебе нужен перерыв, — взволнованно говорит Найл и наклоняется, чтобы поближе взглянуть на Лиама. Он смотрит умоляюще, в голубых глазах — паника. — Да, — это всё, что Лиам может сказать, потому что ему плохо. У него есть правило: не наносить никому сильного вреда. Глядя на Марсдена, он с уверенностью может сказать, что нарушил это правило. Значительно. — Я всё улажу, иди домой и выспись, — вздыхает Найл и гладит плечо Лиама. Лиам хочет плакать. Или кричать. Или умереть. Ему нужно что-то сделать, и в следующую секунду уже сидит на подоконнике. — Извини, Найл, — тихо говорит он, сглатывая комок, вставший в горле. Он спрыгивает с балкона раньше, чем Найл успевает ответить. За спиной разворачиваются крылья, он приземляется на крышу своей машины и превышает все возможные скоростные ограничения по дороге домой. + Лиам не знает, как Найл умудрился всё уладить, но он сделал это. Он знает, потому что получил несколько злобных голосовых сообщений от Луи, грустный смайлик от Гарри и смотрит телевизор. Он переключает каналы, и везде один и тот же заголовок: «Марсден, беглец из Аркхэма, подвергся нападению». Подвергся нападению. Лиам фыркает и выключает телевизор. Он хочет накрыть голову подушкой и попросить Альфреда принести ему что-нибудь вкусное. Но: когда Найл предложил ему взять перерыв, он определённо не имел в виду, что Лиам должен лежать в своей кровати и жалеть себя. А Альфред даже не кладёт сахар ему в чай. Так что он заставляет себя подняться и идёт в душ. (Он игнорирует синяки на костяшках пальцев и кровь, стекающую в водосток). Он одевается, желает Альфреду доброго утра и выбирает свою самую спокойную машину. Это неприметный Jaguar, но миллиардер Лиам Пейн вряд ли останется незамеченным в своём городе. Несколько часов он бездумно гоняет машину по улицам и оказывается в давно забытом районе: где-то неподалёку парк, где он впервые встретил Найла. Им обоим было по десять, и Лиам неуклюже споткнулся о мячик Найла. Это была дружба с первого взгляда. Потом он едет в ту часть города, которую жители зовут «страной богачей». Он бывает там редко, потому что никто никогда не сообщает о преступлениях оттуда. Впрочем, Лиам знает, что отношения с законом у местных не лучшие: в воздухе витает запах коррупции. Он оставляет машину на парковке и идёт по широким торговым улицам, улицам, где никогда не появляется Бэтмен. Это странно. Он думает: быть может, он ничего не знает о Готэме. Он удивляется: откуда на месте приюта для бездомных, где он был добровольцем, взялся уродливый обувной магазин? Он старается не вспоминать: почему Payne Enterprises перестали финансировать детское отделение больницы? Он понимает: вокруг такие же люди, как и он. Они все одинаковые. Они любят, теряют, сражаются. Каждый день. Просто им не нужны маска и плащ, чтобы делать это. Он чувствует: он любит этот город. Он знает: он не позволит (не может позволить) Джокеру разрушить его. Только не снова. Теперь Лиам не даст ему даже попытаться. Его шаги становятся быстрее, когда эти мысли появляются в голове, и ему кажется, что он уже бежит. Он бегал, когда был ребёнком: прежде, чем его отца убили, они вдвоём бегали по утрам до того, как Лиаму пора было идти в школу. Они никогда не говорили при этом, но в тот момент они были друг к другу ближе всего. Так что он переходит на бег. Он бежит, пока не чувствует, что его лёгкие готовы взорваться. Это чудесное ощущение. Всё дерьмо, которое засело в его голове, втаптывается в землю, и он чувствует себя свободным, оставляя все разочарования на сером асфальте. Он останавливается, наклоняется, упираясь ладонями в колени, чтобы отдышаться, и осматривается. Солнце уже заходит. Стёкла домов ослепляют оранжевым. Он на окраине города: этот район старый, запущенный. Когда-то он процветал, но Payne Enterprises перенесли деловой центр в другое место, и он превратился в пригород. Лиам оглядывается в поисках хоть каких-то признаков жизни, но вокруг никого, кроме пожилой женщины, сидящей под деревом, и кота на ветке. В обычный день Лиаму было бы пора выдвигаться на патруль, но сегодня он отдыхает, и это — идеальное место. Он собирался побыть Лиамом, а не Бэтменом, но позволяет себе использовать кое-какие навыки, чтобы забраться на крышу одного из зданий. Он садится на край, свесив ноги, и бросает вниз какой-то мусор, который выгребает из кармана. Он смотрит, как солнце наконец ныряет за горизонт, и улыбается. + Зейн опирается на стойку и пытается убедить высокого бритого парня, пару минут назад схватившего его за задницу, купить ему выпить. Он говорит, что он нуждается в этом. Что он сделает всё, что угодно. Парень грубо приказывает ему отвалить, и Зейн делает это. Конечно, стащив перед этим бумажник из его кармана и красивые часы прямо с запястья. Бумажник пуст, а часы он продаёт в два раза дешевле того, сколько они действительно стоят, но и это деньги. Всё, что он знает: он должен отдать матери всё до единого цента. Конечно, ему нужно есть, конечно, ему нужно спать, но жизнь его сестры под угрозой. Он с готовностью жертвует собой ради неё. Теперь он постоянно пьяный, и он знает, что он плохой человек, потому что тратит некоторые деньги, которые зарабатывает — нет, крадёт — на алкоголь. На самом деле, это замкнутый круг, причина причины. Он плохой человек. Он слышит это каждый день, все говорят ему об этом. Все знают это, от ублюдков на улице до него самого. (До Лиама). И это ещё одна причина, почему его единственное спасение — горечь водки. Дело в Лиаме, Бэтмене, мистере Пейне из Payne Enterprises или как ещё его называют люди. Зейн хочет забыть его тепло. Забыть его всего, от морщинок в уголках улыбающихся глаз до голоса, который преследует Зейна повсюду. Он хочет забыть взгляд Лиама, когда тот понял, что Зейн предал его, обманывал с самого начала. Лиам смотрел на него долю секунды, потому что он не был Лиамом, он был Бэтменом тогда, но Зейн видел. Видел вспышку в тёплых карих глазах. Он пьёт, чтобы забыть. У него не получается. Он плохой человек.