***
«Все ясно, как Божий день — она меня бросила, — уговаривал себя Тони, уткнувшись лицом в диванную подушку. — Поняла, что я уже ничего не сделаю ее кретину-братишке за те гребанные и никому не нужные вазы. Поняла и сбежала! Воспользовалась мной! Развела, как идиота!» Он уговаривал себя очень старательно, можно сказать, усердно, и сам же не верил, что его Пеппер (а она несомненно была его!) может так поступить, и сам же боялся, что с ней что-то случилось. Нечто плохое, безвозвратное. То, на что он, всемогущий Энтони Старк, не сможет повлиять. «Всемогущий, ха! Жалкое, трусливое чудовище!» — тут же с издевкой поддел едкий внутренний голос. Тони до боли закусил нижнюю губу, и с чувством ударив крепко сжатым кулаком по спинке дивана, сел, запустив обе пятерни в свои косматые и густые волосы. Откуда-то прикатил Дубина и принялся пихать хозяина в плечо своей клешней, при этом сочувственно жужжа. После пары десятков толчков, миллиардер поднял пустой взгляд, и уставился на стакан воды, который принес расстроенный робот. Первым порывом Старка было схватить его и швырнуть об пол, рявкнув на бестолкового Дубину. Однако рука сама собой потянулась за пресловутым стаканом воды, который детище принесло папочке. Он сделал глоток, потрепал робота по протянутой клешне и, наконец, встал на ноги. — Она меня бросила, — произнес Тони, обращаясь к Джарвису, а затем глянул на замершего Дубину: — Ничего удивительного, так? — Сэр, я… — попробовал возразить ИИ, но хозяин резко оборвал его, не дав договорить: — Тишина! Мне плевать, ясно?! Мы просто убедимся, что с ней ничего не случилось. А потом уберем весь этот хлам! — его палец уткнулся в одну из электрических гирлянд. Конечно, ему никто не ответил: Дубина понуро щелкал манипуляторами, а Джарвис исполнял требование молчать. Удовлетворенный этим, Старк кивнул, поджав губы, а затем, поморщившись от слабо занывшей боли в ноге, прошел в свою темную спальню. В логово, как, смеясь, называла его Пеппер. — Черт! — выругался миллиардер, морщась от непрошеного воспоминания о нежном смехе и лучистых глазах. С силой растерев щеки, он произнес: — Джарвис, проснись! Покончим с этим быстрее. — Сэр, если бы вы раньше, дали мне возможность сказать, то услышали, что я отследил сигнал телефона мисс Поттс, — с достоинством сказал дворецкий и замолчал, в его голосе сквозило недовольство хозяином и его упрямством. — Ну?! — чуточку сварливо буркнул Тони, холодея внутри от некого испуга и, заодно, разочарования. — Сигнал идет из ее квартиры, — самодовольно отозвался Джарвис, который ни на секунду не засомневался в своей невольной любимице-Пеппер, и теперь четко фиксировал растерянность, мелькнувшую в глазах Старка. — Но… Я же звонил ей, — бормотал он, меряя шагами спальню и, поглядывая на включенные мониторы. — А она не отвечает! Вдруг ее и дома нет?! Веселится где-нибудь… Там! — он в отчаянии махнул рукой в сторону окна, за которым шумел никогда не умолкающий город, — И телефон забыла! — Я могу подключиться ко всем городским камерам, запустив программу распознавания лиц. — Так делай! Чего ты ждешь? — бросил Тони и, взмахнув руками, плюхнулся в кресло, двигая его к компьютеру. — Не стану предупреждать, сколько законов мы сейчас нарушаем, — Джарвис оставил за собой последнее слово, начиная методично отслеживать путь мисс Поттс. Вот она спускается в лифте из пентхауса, вот минует холл нижнего этажа офиса, вот выходит на улицу и, широко улыбаясь, поднимает лицо вверх, подставляя его пушистым снежинкам, а затем, отойдя на пару десятков шагов, снова смотрит вверх, но теперь уже на недоступную высоту Башни. Поначалу Старк старался не очень-то таращиться в мониторы. Но вот изображение сменилось раз, другой, третий и он оперся локтями о стол, невольно придвигая кресло ближе. Качество картинки на разных камерах видеонаблюдения было разное: где-то лучше, где-то хуже, однако эти переключающиеся кусочки складывались для Тони в целую картину — день, который Пеппер провела без него. Она гуляла по Центральному парку, успев покататься на коньках и поиграть в снежки с гурьбой ребятни. Она побывала в кафе, встретившись с какой-то из своих подруг и, кажется, осталась не очень довольна встречей, потому что постоянно бросала взгляд на телефон. Она заходила в магазины, где подолгу выбирала подарки: Джейсону, подругам, даже Дубине и Джарвису, — Тони задержал дыхание — и ему тоже. С его подарком Пеппер повозилась, видимо не зная, что может понравиться миллиардеру, у которого есть все. Но, в конце концов, коробка с бантом отправилась в большой бумажный пакет к остальным таким же. Последняя запись была сделана у дома девушки. Больше она никуда не выходила, лишь ее брат, развеселый и тоже с кучей подарков, выскочил из подъезда около восьми часов вечера и, уехал куда-то на машине. — Это все, сэр, — тихо сказал Джарвис, но Тони все же вздрогнул от неожиданности. — То есть… Совсем все? — откашлялся он, тупо глядя на монитор, на экране которого появилась заставка с логотипом компании. — Абсолютно, — подтвердил дворецкий, стараясь выбирать нейтральные слова и чересчур пристально разглядывая хозяина, и никак не мог разгадать его выражение лица. — Мисс Поттс дома. — И… Что она там делает? — жалобно пробормотал Старк, оглядываясь вокруг себя, и вдруг уткнулся лицом в ладони. — Почему она не идет сюда, скажи мне? Джарвис струхнул, если так можно было сказать о машине. Не смотря на то, что он был высокоинтеллектуальной машиной, давно эволюционировавшей не то что от пылесоса, а даже от любого самого мощного компьютера Пентагона, ему точно так же были присущи эмоции, свойственные людям. Так что, да. Дворецкий испугался за своего бедового хозяина и принялся судорожно копаться в протоколах безразмерной памяти, в попытке найти нужное решение. Или хотя бы нужный ответ на поставленный вопрос. — Может, вы сами спросите ее, сэр? — осторожно предложил он, не найдя подходящего варианта решения данной ситуации и замолчал, «замер», будто вытащил чеку гранаты. Тони тоже молчал, переваривая сказанное. Затем, он поднял голову и уставился на монитор сквозь щелочку между пальцами, протяжно выдохнул произнося: — Ты предлагаешь мне выйти из дома и отправиться к ней? — уточнил Старк на всякий случай. — Это вы сейчас сказали. Сэр, — вновь подал голос Джарвис, горячо поддерживаемый жужжанием Дубины. — Одиннадцать часов, — тихо напомнил Тони, сверившись со временем. — Я не знаю… И у меня нет подарка. А что если… — Другого шанса не будет, — не очень корректно перебил его Джарвис, решив, что Создателю необходим своего рода пинок. Того, что этот пинок окажется таким действенным, дворецкий никак не предполагал. Спустя пять с не большим минут, его хозяин, не покидавший Башню уже несколько лет, спускался в лифте на парковку, кутаясь в куртку с капюшоном. «Лишь бы все это было к добру», — совсем по-человечески подумал Джарвис, вновь подключаясь к городским камерам слежения, но только теперь с целью пристально следить за сэром.***
Как ни странно, но Нью-Йорк за пределами дома не вызвал у Тони никакого приступа агорафобии*, вполне возможной после пары лет добровольного заточения. Может быть, он был слишком строг к себе, а может, ему просто не было до этого дела — боясь опоздать, он не задумываясь, вел машину по нарядному городу, готовому вот-вот встретить Рождество. Снег не прекращался с утра, Большое яблоко покрылось мягким, белоснежно-холодным одеялом, при всей своей красоте создающим ужасные пробки, усугубляемые толпами спешащих по домам или, наоборот, веселящихся людей. Вцепившись в руль, Тони поглядывал на светящийся циферблат на панели своей «Ауди» — до полуночи осталось всего-то пятнадцать минут, а он был еще в трех кварталах от дома Пеппер, и проклятая пробка совершенно не собиралась рассасываться. Решение пришло само собой: рыкнув, Старк втиснул автомобиль в чудом освободившееся место на обочине, и выскочил наружу. Натянув поглубже капюшон, он побежал. Странно, но именно сейчас он совершенно забыл про разболевшуюся было ногу, про боязнь показаться людям — вообще про все. Ему нужно было только одно — успеть и узнать. Тони остановился у двери нужного подъезда, закрытой на кодовый замок. На его счастье, из подъезда вышла пожилая пара и, буркнув что-то вроде «спасибо!», он юркнул внутрь. Вбежав на третий этаж, он резко остановился и задохнулся, подавившись воздухом, словно куском пищи. Дверь была приоткрыта. Всего на сантиметр, не более, но все же… С бешено колотящимся сердцем Старк толкнул ее, раскрывая шире и отчаянно боясь увидеть то самое непоправимое. В маленькой квартире было тепло и тихо, только в полной темноте перемигивалась гирлянда, давая немного света — пахло яблочным пирогом с корицей и хвоей. Мимо растерянного Тони прошла величественная, очень пушистая белая кошка, не удостоившая его и взглядом. Ему ничего не оставалось, как прикрыв входную дверь, отправиться вслед за ней. Пригладив одну из лапок языком, кошка прыгнула на подлокотник кресла, в котором спала Пеппер. Она просто спала, в то время, как он уже успел придумать сотню причин, по которым, девушка не вернулась в Башню. Только теперь он все-все понял! Эти вечные недосыпы, когда она отдавала ему все свое время, сегодняшний насыщенный, полный впечатлений день, мороз, тепло, усталость, просто сморили ее. Пеппер хотела вернуться! Хо-те-ла! Иначе бы сейчас не сопела в старом мягком кресле, полностью одетой, и не сжимала бы в ладонях его подарок. Старк сглотнул вязкий комок, застрявший в горле, и опустился около нее на корточки, невольно щекоча руки Пеппер лохматыми волосами. Заворочавшись, она вздохнула. — Маркиза, хватит, — невнятно пробормотала она, а затем, услышав негромкий смех, распахнула глаза и охнула, увидев перед собой почти что коленопреклоненного мужчину. - Ой! — панически вырвалось у нее. — Тони, я проспала! — Зато я приехал вовремя! — развеселился Старк, когда ее пальчики коснулись его холодной щеки. — Слышишь? — на улице раздавался хор людских голосов, поющих Рождественские гимны, а затем зазвучали радостные крики и небо взорвалось сотнями фейерверков. — С Рождеством, Пеппер. — С Рождеством, Тони, — эхом откликнулась она.