Цена свободы.

Майкл очнулся от сильного шума в ушах, от собственного громкого сердцебиения и топота множества людей. Он заметил несколько человек в белых халатах, перед ним промелькнуло бледное лицо Уэйна, который в отчаянии метался по комнате. Вдруг Джексон словно опомнился, и перед ним встала вся секундная сцена с виновником его мучений девяносто третьего года… - Софи… - позвал он охрипшим голосом и поднялся на колени, - где Софи? – затуманенными глазами он смотрел на людей и не понимал, что они ему говорили. Вдруг его взгляд упал вперёд, и он замер, побледнев. В двух шагах от него, на белых простынях, лежало любимое хрупкое тело, а под ним алели огромные пятна густой крови… - Софи! - Майкл вскочил на ноги, и вдруг его свернуло от резкой боли. Он посмотрел вниз и заметил у себя на теле, на боку, бинтовую перевязку. Затем он сделал пару шагов вперёд и сел перед ней. Вся бледная, она лежала на мокром от крови полу и неравномерно, прерывисто дышала. Несколько врачей склонились над ней, не замечая Джексона, ежеминутно ощупывали пульс и шептались между собой. - Что происходит? – срывающимся голосом произнёс Майкл, - что с ней? - Мистер Джексон, - один из врачей откашлялся, обратившись к Майклу, - огнестрельное ранение повышенной опасности, грудная клетка повреждена. Майкл молча смотрел на врача, пока тот не отвёл взгляд. - Пуля не прошла насквозь, - добавил доктор. - Она… - с трудом произнёс Майкл, - выживет?.. - Трудно сказать, - врач замешкался, - трудно, мистер Джексон. Уэйн слушал разговор и с отчаянием смотрел на своего начальника, не зная, что сказать. Джексон, не теряя ни секунды, позвонил доктору Хельцеру. Выслушав Майкла, он примчался минут через десять в нужное место. - Я не понимаю, почему её не везут в клинику! – почти в ярости прошептал Джексон врачу. - Я могу объяснить… - тихо ответил Хельцер, - если её поднимут на носилки, кровотечение только усилится, и неизвестно, что произойдёт до приезда в клинику. - Но надо же что-то делать… - с горечью произнёс Майкл. - Господи… - выдохнул Хельцер, - только сегодня днём уходила от меня таким счастливым человеком… - доктор покачал головой. - Боже мой! Я совсем забыл, что она была у вас на приёме, - сказал Майкл, - она же мне ничего не сказала. - Не сказала? – мистер Хельцер побледнел, - совсем ничего? - Нет, - испуганно прошептал Майкл, - а что случилось? - Мистер Джексон, я… - Говорите! - Софи… - он пытался сказать, но не мог: Хельцер понимал, что сейчас нанесёт Майклу новый удар. - Ну же… - прошептал Джексон несдержанно. - Софи беременна, - коротко сказал врач. Майкл удивлённо раскрыл глаза, и улыбка возникла на его лице. Он взял руку Софи в свою ладонь и прижал к себе. - Дорогая, - прошептал он, - что же ты не порадовала меня этой новостью? Ты поправишься, и у нас появится малыш, такой же красивый, как ты… Софи, - он поцеловал её в губы, - мы будем счастливы, слышишь? Уэйн стоял рядом, едва сдерживая слёзы. Он так желал своему начальнику счастья, настоящего человеческого счастья, и теперь он наблюдал, как Майкл его лишается… Прошло несколько часов, таких длительных, нескончаемых. Дыхание Софи было в том же состоянии, пульс слабый. Майкл сидел рядом с девушкой и смотрел на её лицо, держа обе её руки в своих ладонях. Вдруг неожиданно она вздрогнула, и Майкл резко поднялся на колени, врачи же быстро подсели к девушке. Софи медленно открыла глаза и посмотрела прямо перед собой. - Майкл… - прошептала она, касаясь его руки, - Майкл… - Я здесь… - сказал он. - Что случилось, Майкл? Я чувствую такое жжение внутри… - она откашлялась, - мне очень больно, Майкл. - Малы-ы-ышка, - прошептал мужчина, целуя её лицо, - всё будет хорошо. Софи снова закрыла глаза, забывшись. Врачи переглянулись и принялись измерять пульс. Он стал лучше, кровотечение резко прекратилось, все единогласно решили отвезти раненую до больницы. Майкл, предчувствуя что-то неладное, всё же согласился. Он советовался с мистером Хельцером, но кроткие ответы врача не устраивали Майкла, какие-то подозрения постепенно закрадывались в его сердце. Они быстро добрались до больницы, переместили Софи в палату и продолжили следить за её состоянием. Майкл остался в палате: он расположился в кресле рядом с кроватью девушки и начал пристально следить за всеми крохотными движениями её тела. Софи вновь очнулась ближе к вечеру, она немного приподнялась, ища глазами Майкла. Тот всё так же сидел в кресле и, казалось, дремал, опустив голову. - Майкл? – тихо позвала она. Мужчина резко встрепенулся и в одно мгновение оказался рядом с ней. - Софи… - он пожал её руку. - Я умираю, Майкл, - сказала она. - Не говори глупости, малышка, - отчаянно прошептал он, - не говори глупости. - Я чувствую, Майкл… - еле слышно прошептала она. - У нас будет малыш, Софи. Ты поправишься, и мы будем вместе воспитывать нашего ребёнка. Девушка молча посмотрела на него и отвела взгляд. Она не знала, что сказать. Молчание становилось тягостным, и Софи снова устремила свои глаза на Майкла. - Дорогой? – позвала она. - Да, малыш, - ответил Джексон. - Я люблю тебя. - Не говори этих слов, ты словно прощаешься… - глаза его наполнились слезами. - Теперь ты свободен, любимый… - срывающимся голосом прошептала она. Вдруг она тяжело вздохнула и резко побледнела, на лбу выступили капельки пота. Майкл немедленно вызвал врачей. - Софи… - прошептал он. - Да, Майкл. Ты свободен от тех, кто мучил тебя долгие годы. Ты свободный человек. Больше никаких угроз, нелепых обвинений и других удушающих обстоятельств, никаких чужих мнений и слов. Ты освободился от всего этого. Майкл… - Дорогая моя, - он крепче сжал её ладонь. - Ты освободился от самого себя. - Софи, не говори больше об этом… - тихо попросил он, пряча от неё своё лицо. Он не мог больше сдерживать себя, слёзы начали душить его, и Майкл отвернулся от девушки, чтобы хоть как-то успокоиться. - Теперь ты можешь двигаться в любом направлении, прислушиваясь исключительно к себе и своим желаниям, не думая о желаниях своих кукловодов, деньгах и других ненужных вещах… - всё-таки договорила она и сжала его ладонь крепче. И вдруг всё пошло очень быстро. Её лицо бледнело, становилось всё прозрачнее, словно таяло, сильно выступили скулы. Её руки стали, как у ребёнка, тонкие и слабые. И только синие глаза ещё оставались настоящими, всё остальное становилось чужим и далёким. Температура стремительно падала, дыхание ежесекундно прерывалось, пульс был слабый и едва прощупывался. - Мой родной… - с трудом произнесла она, устремив на Майкла свои тускнеющие глаза, - ты свободен. - Но какой ценой?.. – срывающимся голосом прошептал он, опустив свою голову рядом с ней. Она не ответила, лишь коснулась его волос кончиками пальцев и задумалась, перебирая полюбившиеся смоляные кудряшки. А потом заглянула в его глаза и прошептала: - Жизни… Я хотела спасти тебя, - она резко выдохнула, - я люблю тебя. - Я очень люблю тебя, Софи… - прошептал он, глядя куда-то в пустоту. Потом Майкл поднял на неё свои глаза и замер. Лицо девушки исказилось болью, она упала на подушки, начала задыхаться… Врачи, быстрые разговоры, уколы, шёпот. Всё бесполезно. - Софи! – Майкл вскочил на ноги и бросился к ней, - Софи! Софи! И впервые она ему не ответила.