Нереально

Сначала я хотела запереть всех троих в подвале, но Джуго убедил меня, что это будет просто нечеловечно. Поэтому, было решено, что Саске со всей честной компанией поселятся на третьем этаже, где временно был отключен свет и вода. И скрипели кровати. Пусть осознает всю глубину моего гнева! Сейчас же, великий мститель восседал напротив меня, сложив руки на груди, и так же величественно молчал. Мы расположились в том же самом кабинете, где я еще утром принимала отчет и планировала ближайшее и, как мне казалось, светлое будущее. А теперь мне надо заново латать стену. Безмерно хотелось съесть чего-нибудь очень калорийного и ненадолго прикрыть глаза, нога снова заныла. - Ты больна? – с ходу определил мое состояние Саске, продолжая пилить меня жутким взглядом. - Устала, - не стала юлить я. – Ты пришел за Джуго? - Именно. Он нужен мне. И он пойдет со мной. - Да пожалуйста. Только – зачем? Мечника и сенсора будет вполне достаточно, чтобы обеспечить тебе поддержку. Если уж ты так боишься поговорить с братом один на один. Взгляд Саске потемнел. Мы сидели друг напротив друга, как два барана перед свинцовыми воротами, и никто не хотел уступать. Наконец, я откинулась на спинку стула, возведя черны очи к потолку. - Иногда мне кажется, что меня окружают идиоты. Ладно. Забирай Джуго, - я махнула рукой. – Только не говори потом, что я тебя не предупреждала. Учиха никак не прокомментировал мои слова. Только обжег меня таким тяжелым взглядом, что захотелось вновь закатить глаза поглубже, и чтоб не выкатывались. Все-таки, надо было отходить его тростью в детстве. Так же молча, он вышел и прикрыл за собой дверь. - Я знаю, что ты подслушиваешь и, возможно, подсматриваешь, Шисуи, - забарабанив пальцами по столу, тоскливо улыбнулась я. – Выходи. Наверное, он все это время висел где-то под потолком. Иного объяснения, как парень возник в комнате, я в упор не видела. Обогнув стул, на котором сидел Саске, он подошел ко мне, прислонившись к краю стола. - Ты так легко отпустишь Джуго? – в лоб спросил он, вскинув бровь. - Да, - беспечно кивнула я. – Должен же кто-то послать мне весточку, когда Итачи назначит Саске «дуэль». - Так, это был трюк? – Шисуи покачал головой. – И много у тебя таких «джуго» в запасе? - На всех хватит, - хмыкнула я в ответ, впиваясь ногтями в поверхность стола. – Я бы хотела отдохнуть, если ты не возражаешь. А затем, мы обсудим дальнейшие планы. Шисуи вышел из комнаты, оставляя меня наедине с беззвучной тишиной. Мы не верили друг другу, балансируя на той тонкой грани, где «друг поневоле» становится «врагом по обстоятельствам». Возвращение памяти, а вместе с ней, и воли сыграло со мной злую шутку. Вопрос доверия всегда будет оставаться открытым, покуда у человека не появится возможность ввинчивать свои идеи и взгляды в сознание других. Иногда мне становится интересно, что он чувствует. Какие причины заставляют его оставаться рядом со мной, если всё, что я делаю, вызывает в нем лишь чувство омерзения? Я сложила руки на столе и опустила голову, чувствуя, как тяжесть всего мира опадает мне на плечи. Рассеянно и немного сонно, окинула взглядом комнату, смутно вспоминая, как здесь было еще при Орочимару. В углу стоял стол с инструментами, полка с какими-то книгами была на том месте, где сейчас валяется потертое кресло, гобелен с изображением змеи висел на стене напротив, а не валялся пыльным ковриком у двери. «Человек склонен разрушать всё, что не принадлежит ему», - язвительно подумалось мне. И я бы развила эту тему дальше, но усталость взяла свое, забирая меня в царство ночных кошмаров. А наутро я обнаружила, что кто-то заботливо накинул мне на плечи практически чистое одеяло. *** Саске обнаружился на одной из тренировочных площадок. С самого утра я искала возможность поговорить с младшим из такой большой теперь семьи, но этот проклятый мальчишка как сквозь землю провалился. Разгадка нашлась довольно скоро: нужно было просто искать как можно дальше от Карин и её загребущих ручонок. Помнится мне, когда-то я любила наблюдать за ним. Чувство невыразимого покоя настигало меня, когда он отрабатывал запретные техники, доводя их до совершенства. Но вот чего я не ожидала совершенно, так это того, что сегодня я увижу Саске, тренирующегося вместе с Шисуи. - Хм, - изумленно качнула головой я, подходя ближе к заграждению. Сейчас они оба были без оружия, оттачивая свои навыки в тайдзюцу. Благо Шисуи додумался не снять маску. В ярком освещении десятков потолочных светильников, эти двое больше походили на обманчивый мираж, чем на живых людей. Частицы пыли клубились в воздухе, поднятые вверх ожесточенным сражением. *** Для Шисуи это было вопросом гордости. Он помнил Саске еще пухлощеким малышом, беззубо просящим старшего братца покидать с ним мячик. Много позже – ребенком, обделенным родительским вниманием. Вчера же младший брат Итачи предстал перед ним воином, сумевшим если и не превзойти самого Шисуи, то практически уравняться с ним в силе. Во взгляде Саске Шуншин увидел лишь непробиваемое равнодушие, граничащее с презрением ко всему и всем в частности. И как бы Шисуи не отмахивался от воспоминаний о вчерашнем бое, сам факт возможного поражения неимоверно раздражал его. Все чаще он возвращался к мысли, что все происходящее сейчас – результат его трусливого бегства и перекладывания личной ответственности на чужие плечи. Как бы то ни было, он – Учиха, наследник одного из величайших кланов в истории мира шиноби, и его кровь требовала удовлетворения собственного честолюбия. Он должен был окончательно убедиться, что не уступает Саске ни в силе, ни в способностях. Найти «единственного выжившего» было не сложно. Глаза Шисуи позволяли ему видеть чакру даже сквозь многочисленные препятствия. Тренировочная площадка, которую выбрал Саске для себя, была вся изрыта глубокими ямами, словно кто-то решил сделать из нее большую братскую могилу. Скользкая догадка о том, кем мог быть этот умник, проскочила в его сознании, и тут же пропала, не найдя за что зацепиться. Он еще некоторое время наблюдал за младшим Учиха, отмечая про себя, что мальчишка действительно очень хорош. Этот факт неприятно царапнул уязвленную гордость Шисуи, ведь он привык, что всегда оставался лучшим, во многом превосходя даже гениального Итачи, первенца главы клана. Где-то глубоко внутри Шисуи было стыдно за собственные мысли. Это было недостойно его, недостойно того, за что он всегда боролся и чего желал. И в то же время, какая-то часть его признавала, что все слишком сильно изменилось, чтобы пользоваться прежним мерилом добра и зла. - Долго еще ты будешь там стоять? – грубо спросил Саске, дав ясно понять, что знал о его присутствии с самого начала. Это нисколько не побеспокоило Шисуи, потому что он и не собирался прятаться. Наоборот – одним быстрым рывком перепрыгнул через высокое ограждение, в пару шагов оказываясь рядом с черноглазым. Он не собирался говорить или иным образом выдавать свою личность, хоть и был уверен, что Саске не вспомнит его, даже если увидит без маски безликого. Вместо ответа, Шисуи достал из ножен танто и небрежно бросил оружие под ноги нукинину. Саске вопросительно вскинул бровь, пронзив оппонента тяжелым взглядом. Воздух между ними вдруг стал невероятно плотным. Время замерло, повиснув между мстителем и защитником необроненной каплей крови. А затем Шисуи ринулся в атаку. *** Я наклонилась вперед, оперевшись локтями на ограждение, безразлично наблюдая за практически беззвучным поединком двух дальних родственников. Шисуи наступал, но Саске каждый раз умудрялся уйти от удара в последний момент, изворачиваясь с грацией злобной гадюки. И если выражение лица брата я увидеть не могла, то в глазах младшего читалось ничем не прикрытое самодовольство. На дне его зрачков плясало пламя, и это не был кровавый отблеск шарингана. Именно сейчас Саске упивался азартным соперничеством с противником, ничем не уступающим ему в силе. По моим губам зазмеилась предвкушающая улыбка, кончик языка скользнул по клыкам. Я вдруг почувствовала себя отчаянно живой. Такой, какой я уже не была многие и многие годы и, как мне казалось, больше не буду никогда. Тупая боль обручем сдавила грудь, с моих губ сорвался рваный вздох. Силуэты шиноби словно приглушились, оставаясь размытым пятном, растворяясь вместе со всем остальным миром. Чувство тревожной ностальгии захватило мое сознание, унося в те далекие времена, когда дом маленькой девочки Саэки был полон теплых голосов, а лязг оружия вовсе не означал кровавую бойню под окном. Я открыла глаза, поймав взглядом жалящий взгляд Шисуи. Он знал, что я наблюдаю за ними. Более того, он хотел, чтобы я наблюдала, и ждал меня, специально затягивая бой. Все решилось за долю секунды. Зайдя Саске за спину, он перехватил его удар ногой, в то же мгновение, - а может и опережая его, - ударил под колено младшего, заставляя его рухнуть на колени. И прежде чем Саске осознал, что произошло, Шисуи выхватил скрытый клинок, направив острие к зрачку мальчишки. - И зачем было это представление? – холодно спросила я, когда Шисуи покинул тренировочную площадку, и прошел мимо меня. Он не обернулся. - Передай Саске, что ему нужно поработать над техникой владения чакры. Если он хочет добиться больших результатов в тайдзюцу, то должен сначала отработать приемы без использования чакры, и только потом – учиться управлять её потоками, - сухо ответил он мне, срывая маску с лица. Он обернулся и заглянул мне в глаза так, как никогда прежде. От этого взгляда становилось неуютно, я чувствовала себя незащищенной, и мне не нравилось это чувство. Словно он заглядывал мне в душу, прощупывая насквозь. - Я передам, - найдя в себе силы разорвать зрительный контакт, ответила я. - И все же, я не понимаю… - Теперь ты видишь реальную расстановку сил, - беззлобно и даже как-то весело усмехнулся брат, поигрывая маской в руке. – Как и я увидел… многое. Я мотнула головой, окончательно запутавшись в этих резких переменах настроения Шисуи. Непредсказуемость его поведения пугала меня, а страх заставлял мыслить кардинально. Появление Саске что-то надломило в нем, вскрыло и вытащило наружу доселе неизвестную мне сторону характера старшего брата. Острый холодок пробежался по спине, на самом краю сознания кольнула неприятная мысль. А знала ли я его когда-нибудь на самом деле? *** Закрой глаза. Вдохни полной грудью и возьми меня за руку. Пройди моими следами, опускаясь на самое дно своего сознания, чтобы заглянуть в глаза чудовищ, притаившихся в смоляной тьме. Пройди через искорёженные ворота в Северное, мимо разбитых и почерненных колонн, над пропастью, в которой покоятся кости тех, кто пошел вслед за мертвым саннином. Выдохни, потому что отныне ты ступаешь по змеиной тропе. - Кто он такой? – дверь в кабинет распахнулась, жалобно скрипнув на петлях. Широким шагом Саске прошел расстояние от входа до меня, с силой ударив раскрытыми ладонями по столу. – Что за тварь ты таскаешь за собой? - Боишься? – я откинула тяжелую голову назад, чувствуя, как волосы каскадом ниспадают на плечи. Почти как у Орочимару. – Боишься. - Отвечай мне! – жестко потребовал он, не повышая голоса. – Его чакра. Карин сказала, что никогда не видела такого прежде. И то, как он сражался… Что он такое? - Тварь, созданная мной на острове, - надрывно прошептала я, вновь и вновь прокручивая в голове последний разговор с Шисуи. – Неуправляемая. Опасная. Тварь. Саске отшатнулся от стола, словно его окатили кипятком. Я открыла один глаз, неторопливо облизывая лицо мстителя взглядом. Он был обескуражен прямым ответом, но очень быстро вернул самообладание, надевая маску показного равнодушия. Я снова закрыла глаз, погружаясь в пучину глубокой меланхолии. - Я догадывался, что ты не просто так таскаешься за Орочимару, - зло выплюнул он, прожигая меня ненавидящим взглядом. – Думаешь, он не кинется на тебя при первой возможности? Мне хотелось выгнать парня: он, сам не зная того, озвучивал мои собственные мысли, вывернув их на собственный лад. Рука плетью свесилась с подлокотника неудобного стула, перебирая в воздухе пальцами. - Неужто Саске-кун волнуется обо мне? – мрачно ухмыльнулась я в ответ. – Мне чувствовать себя польщенной? - Мне плевать на твою жизнь, - его тон был бесцветным. – Когда я закончу с Итачи, ты будешь следующей. Я хочу, чтобы ты это знала. Ты и эта тварь. Саске сказал правду, я чувствовала это. Он желал моей смерти, потому что я посмела выжить в одиночку, оставив позади одинокого мальчика на растерзание змеям. Медленно, подслеповато щурясь на желтый свет лампы, что стояла между нами на столе, я открыла глаза, взглянув на мстителя. Его слова задели меня, так что промолчать оказалось действительно выше моих сил. - Хоть наши желания и цели диаметрально противоположны, Саске, я хочу пожелать тебе удачи, - спокойно проговорила я, отведя взгляд к облупившейся краске на стене. – Ты родился и вырос в великой любви, даже не зная об этом. И поэтому, отчасти, мне тебя жаль. Твой брат готов пожертвовать собой для тебя, я не сплетаю паутины лжи для тебя. И все же, - я вернула тоскливый взгляд парню, - этого все еще недостаточно. Что же я упусти… - Достаточно, - потянувшись через стол, Саске схватил меня за запястье. – Я слышал о людях, которых ты уводила за собой, распевая свои песни о верности и доброте. Меня не проведешь. Его пальцы впивались в кожу, причиняя мне боль. Но большую боль приносила с собой мысль, что во всем этом мире нет человека, который встал бы на мою сторону, попробовав взглянуть на все моими глазами. Лицо нукинина не выражало ни одной эмоции, глаза – два эбонитовых камня, безразличных к тяготам мира. Я подняла вторую руку, мягко коснувшись ими сжатых пальцев Саске, спокойно шепнула: - Пусти. - Зачем? – трескуче, тихо. Это был вопрос, который включал в себя столько всего. Столько невысказанных мыслей и жгучей обиды за все, что я так и не смогла сделать. Очередная ложь была готова сорваться с моего языка, но я успела себя остановить. Мне хотелось, так отчаянно хотелось, чтобы он прочитал в моих глазах это глубинное одиночество, которое годами разъедало меня изнутри, чтобы сделать крепче снаружи. Этот мальчик действовал на меня разрушительно. Так же, как когда-то действовал его брат. - Потому что ты моя семья, - нашла я единственно-верный ответ. Хватка Саске ослабла, а затем он и вовсе отпустил мою руку. Взгляд нукинина не потеплел, но что-то неуловимо изменилось в нем. - Мы не семья, - уже не так зло ответил он, коротко тряхнув головой. Мне показалось, что его взгляд немного смягчился, но, естественно, это было лишь наваждение. Саске не стал дожидаться моего ответа. Дверь за ним тихо закрылась. Я еще какое-то время взирала на тонкую полоску света, падающую на пол от зазора под дверью. Апатия, накрывшая меня с головой после разговора с Саске, вытеснила собой все остальные чувства, принося толику облегчения. Взгляд мой упал на аккуратную стопку документов, мазнул равнодушно по ровному следу подчерка Якуши Кабуто, вернулся к облупившейся краске на стене. Идти мне некуда. Делать, по большому счету, тоже нечего. Остается только ждать, ждать, ждать. Я вслушивалась в стук собственного сердца, даже не подозревая о том, что за дверью, храня оцепенелое молчание, стоял мой Шисуи. Он стоял там с самого начала, прекрасно слыша всё, о чем и как я говорила.