Нереально

Вы знаете, милочка, что такое говно? Так оно по сравнению с моей жизнью — повидло (c) Фаина Георгиевна Раневская

Ненавижу проклятый дождь. Проблема в том, что в Аме дождь идет всегда, меняется лишь интенсивность. Вот сегодня, именно тогда, когда мне наконец удалось добраться до приличного расстояния от деревни, он лил так, словно небо прорвало. Но больше дождя я не любила открытые столкновения с противником. Какого же проклятого черта я всегда умудрялась нарваться именно на те вещи, которые так ненавижу? Почему, к примеру, мне ни разу не встретился на пути разносчик пиццы? Пробраться в деревню оказалось не проблемой. В нее и пробираться не приходилось, не в том смысле слова, который я использовала всегда. Почти у самых ворот меня встретил расхлябанного вида шиноби, который заставил пройти полную проверку безопасности. Процедура заняла приличное количество времени и изрядно вымотала меня, зато я успела узнать, что лишь недавно деревня отбила несколько крупных атак, целью которых являлся их почитаемый Лидер. Значит, Обито всё же здесь. И он всерьез решил забрать глаза Нагато, перебив перед этим всех, кто решит ему помешать. На удачу самого Ками, рядом с ним оставались достаточно сильные, а главное живые, шиноби. И Обито пришлось отступить. Зато понятно, почему он так поспешил с союзом с Кабуто. Если тот начнет воскрешать мертвецов, то Аме понадобиться помощь Конохи, а Нагато скорее сделает себе ритуальное сеппуку, чем согласится на такое. Но. Деревня фактически в осаде, живым нужно есть и пить, в то время как мертвецы могут прекрасно обойтись без таких мелочей. Если Нагато не решит проблему с провизией, на него ополчатся свои же. Трудно оставаться лояльным, когда твои близкие умирают от голода. До штаба Красной Луны я шла в гордом одиночестве. Казалось, деревня вымерла. Многие здания уже носили на себе метки недавних столкновений, некоторые и вовсе были уничтожены мощными техниками либо Обито, либо самого Нагато. Выжившие люди не смели высовываться на улицу. Пришла. Поднялась на верхний этаж, отмечая про себя, что и здесь собственно ничего не изменилось. Только в этот раз я на своих двоих и медленно. И следили за мной куда лучше. Практически с улицы. Встретить меня вышла сама госпожа Тенши. Великолепная и статная, как всегда, девушка выпорхнула из-за тяжелой двери, на лице её явственно читалась усталость. - Конан, - я облокотилась на трость обеими руками, не скрывая того, как ужасно замучилась подниматься по ступенькам. – Рада, что ты в добром здравии. - Мы ждали тебя, - выдержанно поприветствовала меня она, протягивая руку. – Нагато знал, что ты вернешься. Пойдем. - Надеюсь, в этот раз не в тюрьму. *** Сам Нагато мне не показался, явился в шкуре Яхико. Помещение, в которое меня привела Конан, больше напоминало старый заброшенный штаб, чем резиденцию лидера деревни. В крохотные оконца остервенело бился дождь, в свете наспех приделанной к потолку лампочки наши лица казались еще более измученными; а на единственном, занявшим почти все пространство комнатушки, столе валялись карты времен чуть ли не третьей мировой войны. Разговор был долгий. Тяжелый. Нагато и Конан вполне разумно не спешили слепо верить каждому моему слову. Я продолжала давить на подтвержденные факты и скорое численное превосходство противника. Очень нескоро стегающий ливень сменился на поганую морось. Мы выдохлись. - Оторвем башку змеёнышу сейчас – получим преимущество на поле боя после, - убежденно заключила я, запихнув очередной окурок в полную банку, послужившей мне импровизированной пепельницей. - Допустим, - ответила Конан. – Но как его найти? Рядом с Обито его не было, а разделять силы и гнаться за призраком сейчас банально не имеет смысла. - Нет, смысл есть, - величественно, а иначе он не умел, сказал Нагато, одарив нас всех тяжелым взглядом. – Нужно ударить сейчас, пока Обито затаился. Неизвестно, каковы будут его возможности, когда он войдет в полную силу. - А с помощью нечестивого воскрешения Кабуто, военная мощь Обито будет практически безгранична, - я кивнула, прикурив очередную сигарету. - Ты уверена, что Якуши сможет сделать это? – Хаюми посмотрела на меня, я раздраженно цыкнула языком: - Он успел присвоить себе часть силы Орочимару, да и Обито совсем не дурак. Отказываться от такого союзника не будет. Помолчали, обдумывая полученную информацию. Поглазели друг на друга. - Итачи и, - тут Нагато выразительно посмотрел на меня, - Шисуи вели их до границы страны. Как только они вернуться, разработаем план и начнем действовать. - Когда? – уточнила я, нахмурившись. - Скоро. Жди. Пока можешь остаться в Амэ. Конан покажет тебе. Самопровозглашенный Ками оставил нас с Конан наедине, деликатно прикрыв за собой дверь. Хаюми тут же пронзила меня долгим красноречивым взглядом, плавно огибая стол и приближаясь к двери так, чтобы оказаться весомой преградой на пути к выходу. - Ты смогла воскресить Шисуи Учиха. Или это просто точная копия? - Смогла, - утвердительно, втихую догадываясь, куда приведет нас этот разговор. Нагато не дурак, такой шанс упускать не будет. Как говорил Орочимару? Как много готовы мы отдать за возможность вернуть дорогих нам людей? - Хочешь вернуть своего солнечного мальчика? – я глубоко затянулась и порывисто затушила сигарету в общей могиле окурков. – Предлагаю сделку. *** Изучить. Разнюхать. Обойти каждый потаенный уголок. Оказавшись в практически незнакомом месте, всё мое естество голосило о том, что нужно добыть всю необходимую информацию об этом месте. В первые сутки своего пребывания здесь я узнала, что, во-первых, Нагато, вместе с Итачи и Саске, сумели одолеть Кисаме, который переметнулся сразу же после раскола Красной Луны. При этом, благородный Учиха, дал ему возможность уйти, чтобы подлатать раны и встретиться на реальном поле боя. Кретин. Вот поэтому этим миром должны управлять женщины. Цунаде бы просто раздавила голову Хошикаге в руках и волноваться бы не стала. Во-вторых, Удзумаки поддерживает связь с бывшим учителем, но, как я и предполагала, отказывается от вмешательства Конохи под предлогом кровью отвоеванного суверенитета. И правильно, считала я, ибо пока делами Листа правит Данзо, ничего хорошего от этого союза ждать не приходится. - Нагато согласен на твои условия. Я стояла на балконе, созерцая лениво-унылую панораму деревни Дождя. Редкие капли бились о землю и крыши домов, буйные ветра ушли из деревни далеко на запад. В Аме такую погоду считают почти идеальной. Конан словно материализовалась за моей спиной, нарушив мнимый покой радостной вестью. - Где гарантии, что он не передумает в последний момент? – я не обернулась, продолжая мрачно рассуждать о собственном месте в этом мире. - Он всегда держит свое слово, - холодно осекла меня Хаюми. – Чего бы это ни стоило. - Слова недорого стоят, - философски заметила я. – Пусть сначала Красная Луна добудет мне Данзо. Живого. Я обернулась к девушке, лишь для того, чтобы увидеть на её лице недовольную гримасу. Но Конан оставалась непоколебима. - Сначала дела Аме, потом ты получишь Химуру. - А потом вы получите своего Яхико. - Если ты не соврешь, - девушка прищурилась. – А если соврешь… Она многозначительно посмотрела мне в глаза, я хмыкнула в ответ. На том и порешили. В тот же день в Аме вернулись Учиха. *** - Значит, Гокаге Кайдан, - я прикусила фильтр сигареты, расслабленно покачиваясь на двух ножках стула. – Не думала, что в итоге до этого дойдёт. - Не думала? – Конан встала напротив меня, склонившись над тактической картой. – Значит, ты догадывалась? - Да, - односложно, прикуривая сигарету. Нагато сообщил новость всего несколько минут назад, после чего исчез пространственной технике, только и видели его. Лидер Аме часто отлучался, оставляя меня наедине со своей правой рукой. Настолько часто, что между нами возникло какое-то нелепое подобие женской дружбы. Особого её подвида, когда две девицы вроде и улыбаются друг другу, но все равно делают вид, что просто мимо проходили. - До Страны Железа чуть больше дня пути, - Конан провела пальцем линию от Аме до гор Трех Волков. - Мы должны быть там, - твердо отчеканила я, прищурившись. – Вы ведь не забыли своего обещания? К тому же, Обито, скорее всего, направился туда же. На самом деле, плевать на Обито. На эту войну никчемную, да и на всех прочих – тоже. Мне нужен Данзо. Нужен Кабуто. Но Кабуто черт знает где, а Данзо точно не упустит возможности оказаться в самом значимом месте последних нескольких лет. Терпение было на исходе. Акацуки медлили. И это вынужденное ожидание рвало меня на части. - Я слышала о том, что произошло с тобой, - вдруг обронила девушка, как-то по-особенному посмотрев на меня. Ох, и не нравятся мне такие взгляды. Те, в которых можно утопить всех страдальцев этого мира. - А я слышала о том, что произошло с вами. У каждого здесь своя трагедия, - струсив пепел в пепельницу, нарочито небрежно обронила я. – Так что, не будем углубляться. Хаюми понимающе кивнула. Мне захотелось добавить что-то более мягкое, ободряющее. Но дверь в комнату пронзительно скрипнула, являя нам два мужских силуэта. Первым зашел Шисуи. Внутри меня что-то неодобрительно рыкнуло. Затем свернулось в узел и глухо ухнуло вниз, куда-то в желудок. Я побледнела. - Саэки? – парень выглядел не менее… огорченным? Шуншин явно не ожидал меня увидеть. Видимо, Нагато не предупредил их о внезапной гостье. – Как давно? - Недолго. Пару дней. - Зачем? - Понадобилось. Вот и поговорили. Итачи, вошедший следом, не проронил ни слова, только кивнул мне так, словно мы и не расставались навсегда еще каких-то несколько недель назад. Очень скоро к нам присоединился Нагато и ввел присутствующих в курс дела. Учиха слушали внимательно и максимально сосредоточено. На лицах обоих была решительная отрешенность, которая, признаться, завораживала меня. Что поделать, я всегда считала себя эстетом. - Мы с Конан отправимся раньше, - Нагато остановил взгляд на Итачи, негласно оставляя его за главного. – Вы следом. - Трое? – только и спросил гений, на что Удзумаки утвердительно кивнул: - Она нужна там. Конан. Тенши расправила плечи, по лицу и телу девушки пошли широкие трещины, а затем правая рука лидера исчезла, осыпавшись наземь тончайшими листами пергамента. Следом из помещения исчез Пэйн, легкой дымкой растворяясь в тусклом свете. Итачи деловито оглядел пространство перед собой, неторопливо, словно в мареве, обернулся и степенно зашагал прочь из комнаты. Его движения были неестественно-точны, словно просчитаны на ходы вперед, на память. Внезапная догадка ударила по нервам. Я широко распахнула глаза, бросила сигарету и поспешила к молодому нукенину, решительно оттеснив в сторону Шисуи. - Дай-ка посмотреть. Итачи среагировал почти мгновенно: отклонился в сторону от моей руки и перехватил её под локтем. Я вывернулась из захвата, крутанувшись вокруг своей оси и практически вплотную прижалась к Учихе, заглядывая в глаза. - Не стоит, - глухо сказал он, смотря словно сквозь меня. - Ты слепнешь слишком быстро, - я нахмурилась. Как и предполагалось, капилляры не смогли выносить чрезмерную нагрузку, лопались один за другим, отчего белки глаз Итачи практически полностью налились кровью. И это-то всего за несколько недель? Не в этом ли была истинная причина ссоры с братом? - Это не слепота. - Дальше будет хуже. - Это тебя не касается, - в его тоне не было и намека на холодность, Учиха просто констатировал известный факт. Я гулко выдохнула, опустив голову вниз, внутренне разрываясь между желанием никогда не знать этого упрямого идиота и отчаянной необходимостью хоть чем-то помочь ему. Итачи же не стал дожидаться разрешения моих внутренних противоречий, дверь за ним мягко закрылась. - Жестоко, правда? – раздался над ухом опасно-вкрадчивый вопрос. – Получать отказ за отказом, но продолжать отчаянно желать быть нужным этому человеку. - Да что ты можешь знать. *** АИВЛ – аппарат искусственной вентиляции легких. Не знаю точно, что там было наворочено у Орочимару, но предполагаю, что именно к ней и был подключен Кимиммару Кидзё* – демоницы-людоедки японского фольклора, которые раньше были людьми. Как правило, кидзё — это женщины, превратившиеся в ужасных монстров в результате того, что они совершили какое-то страшное преступление, или из-за сильнейших отрицательных чувств, таких как обида, ревность, ненависть. Всё это настолько корёжит их души, что в итоге они сами становятся воплощением ненависти. К моему несчастью, я совершенно не ориентировалась в запутанной планировке башни Пэйна. Поэтому, чтобы найти комнату Итачи потребовалось определенное время и вся моя невероятная удача, которая за эти годы должна была хоть раз выстрелить в верном направлении. Признаться честно, я и сама толком не понимала, какого черта, вместо такого необходимого мне сейчас сна, занимаюсь поисками очередного бестолкового брюнета. Видимо, во всем виновата моя неуемная тяга к созданию проблем на ровном месте, возможно – искренняя и еще не до конца понятная привязанность к лживому ублюдку. В любом случае, разбираться с этим клубком голых эмоций мне сейчас совершенно не хотелось. А вот дверь найти было нужно. Шаринган в таких случаях – вещь совершенно незаменимая. И если я не была способна к тонкой сенсорике, как многие, то с этим генетическим чудом могла запросто увидеть необходимый мне источник чакры. Ан. Вот и он. - Итачи, позволь войти. Я аккуратно постучала в дверь и, не дождавшись ответа, вошла. Едкий запах травяной настойки неприятно ударил в нос, я поморщилась и решительно шагнула вперед. Нукенин лежал на узкой койке. Плащ был небрежно оставлен на спинке стула, так что сейчас Итачи оставался в темно-синей рубашке и таких же по цвету штанах. На его глазах лежала вымоченная в настойке марлевая лента. - Лежи, лежи, - тихонько шепнула я, опускаясь перед кроватью на колени. Потоки чакры парня были крайне нестабильны, пульсировали по напряженным каналам, собираясь у глаз. Я протянула руку, едва ощутимо коснувшись пальцами его щеки. – Если позволишь, я поменяю повязку. И снова, не дожидаясь разрешения, потянулась к лицу парня, осторожно приподнимая едва влажную ткань и вымачивая её в растворе. Гадкое ощущение дежавю больно кольнуло меж ребер. Не время скатываться в пустую рефлексию, хоть и не отпускает. Скрипнули провалившиеся пружины кровати, Итачи чуть привстал на локте, обратив на меня поблекший взор. - Еще одно. Томое, - сиплым шепотом проронил он, смотря мне в глаза. - Да, - миролюбиво я, теряя последние капли шаткого внутреннего равновесия. – Я бы хотела помочь тебе. - Это невозможно, ты знаешь, - равнодушно ответил он, на мгновение задержав дыхание, когда прохладная ткань вновь легла на глаза. - Я возвращаю из мертвых. Для меня нет невозможного. Как следует вымочив марлю, я отжала лишнюю влагу и медленно обернулась к парню. Итачи неслышно выдохнул, возвращаясь в лежачее положение. И только когда его голова вновь коснулась подушки, гений клана иронично произнес: – Кидзё.* Я усмехнулась, бережно накладывая повязку на глаза, мысленно примерила на себя неожиданное прозвище. Понравилось. Запустила пальцы в его волосы, убирая пряди к затылку; аккуратно вытягивала и отпускала, позволяя им черными плетьми опадать на подушку. Итачи лежал недвижим, только грудная клетка монотонно поднималась и опускалась, а я все никак не могла заставить себя отнять руку. Кончики моих пальцев невесомо порхали по лицу нукенина, будто бы могли унять жгучую боль его глаз; вели от щек к маленькой ложбинке под нижней губой, скользили по крепкой мужской шее, вдоль по бьющейся жилке артерии. Гадкое ощущение вернулось, спешно вынырнуло следом за мыслью о том, что кровь Итачи будет идеально смотреться на светлой коже. Безумная. Безумная баба. Кидзё. Ведь цепенящий ужас охватывает каждый раз, стоит только представить, что его больше нет. Даже в самых жестоких, безумных своих фантазиях, жизнь Учихи Итачи была неоспорима. Плавно опускаюсь перед кроватью, и опускаю голову на сложенные перед собой руки. Закрываю глаза. Отсчитываю по секундам ставшее стесненным дыхание парня. Его рука находит мою, устало сплетаем пальцы. Хочется просить его остаться в Аме, но… Не послушает ведь. А пальцы Итачи все сильнее сжимают мои, болезненно цепляются за это непрошенное присутствие. Поднимаю голову, чтобы прижаться губами к тыльной стороне его ладони. Этой рукой нукенин оборвал жизнь собственных отца и матери, чуть не оборвал свою собственную. А я выцеловываю его пальцы, один за другим, согревая горячим дыханием. В висках бьет чужое сердцебиение, унося мой разум далеко; туда, где осталась маленькая палата и горящий экран системы АИВЛ*. И я снова вижу кровь на снегу.