Снежный плен

Bill © Каждым новым утром, первая мысль, которая раньше приходила ко мне в голову была следующей: еще один день, и днем меньше остается. Я так мечтал поскорее закончить школу и... забыть всех одноклассников как страшный сон. Но кто бы мог подумать, что все повернется ТАК... ... все повернется настолько круто, что я буду спать голым в одной кровати со звездой школы Трюмпером. И, открыв сегодня глаза, я думал совсем о другом. Рядом Том, мы одни, нам хорошо. блаженно вытягиваюсь, кутаясь в теплое одеяло. Трюмпера рядом я уже не обнаружил, но я слышал его передвижения по дому. Тут очень уютно, особенно после нескольких дней на голой земле. А кровать придвинута к самому окну, что от пола до потолка. За ним хорошо виднеется высокий сугроб и воющая метель, а так же тонкие и редкие лучи, пробивающегося сквозь серые тучи, солнца. Я вздрогнул, когда на кровать за моей спиной упало нечто... тяжелое и приятно пахнущее. - Каулитц, вставай, завтрак подан.- Том обнимает меня, разворачивает к себе:- Ты обслюнявил все подушки. - Главное, что на тебя не попал...- голос со сна хрипит. - Вот уж спасибо.- Он ведет пальцами по моей щеке. Молчит. Его губы искажены полуулыбкой. Красивый, черт! Еще мгновение и я чувствую его дыхание на своих губах, он замирает, ожидая, что я поцелую первым? И я целую. И о чем можно думать, когда отдаешься всей душой человеку? Наверно малознакомому, но уже точно нужному и родному. И я не боюсь признаваться ему в этом. Обвиваю его шею руками, скользя ладонями по теплой коже. Еще секунда и он садится на колени, притягивая меня к себе. Прижимает к своему телу так сильно, что кажется, что мы уже почти одно целое. И сердце замирает, когда его ладони, уверено скользящие по моей спине, замирают на пояснице, будто не решаясь спускаться дальше. Я прикусываю его губку... и вот его пальцы, приняв укус за разрешение, прикасаются к ягодицам. И я не испытывал ничего более приятного, чем находиться в его сильных руках, ощущать его мощь и уверенность, отдаваться ему и принимать его нежность. Физически Том очень ласковый, несомненно, он невероятно хороший любовник. У меня дрожь бежит по телу... любовник? Томас Трюмпер мой любовник? И я сильней впиваюсь его губы, перехватывая инициативу и врываясь в приоткрытые губы. Глубоко. В самое пекло его рта, лаская его язык, скользя своим языком по его зубам. Чуть дергаю его за брейды, заставляя склонить голову назад, и он подчиняется, позволяя мне полностью овладеть его телом. Я развожу свои колени в стороны, чтобы быть еще ближе к однокласснику. Расставляю их по разные стороны от сомкнутых колен Тома, уверено прижимаясь пахом к рельефному животу. Его ладонь скользит по линии позвоночника, спускаясь все ниже, а оказавшись на моей округлости, пальцы впервые так сильно сжимают мою ягодицу. От чего я громко вскрикиваю, разрывая поцелуй и откидывая голову назад. И губы, что я только что отпустил, ложатся на мою шею, Боже... как же Том хорош. Я готов разрыдаться прямо сейчас... Я утыкаюсь лбом в его лоб, смотрим друг другу в глаза. Том спокоен и серьезен. И снова между его бровей появляется смешная, но милая моему сердцу складочка. Он думает о чем-то. - О чем ты думаешь?- Тихо спрашиваю я, не дав Тому поцеловать себя. - О квантовой физике...- резко смутившись, отвечает одноклассник, отворачиваясь. Я беру его лицо в ладони и вновь заставляю смотреть в глаза: - А я думаю о том, что ты самый лучший. Ты – самое неземное, что случалось со мной. И пусть ты такой только тут, но я буду помнить тебя таким. Всегда, Трюмпер. Я думаю о том, что тут, в снежном плену, мы можем быть такими, какими нам хочется быть. Никто не узнает. И думать о том, о чем хочется. Разрешать себе все... Том... Tom © Знал бы ты КАКИЕ мысли меня мучают, Билли... - Я думаю о тебе.- Признаюсь, потому что уже не могу противиться внутреннему желанию. Он прав, нам никто не помешает, никто об этом не узнает, почему я не могу быть честен с ним, а главное с самим собой? - И что же ты думаешь?- Он красиво улыбается, тем самым вызывая мою улыбку. - Думаю, что я слишком сильно ошибался в тебе. Считал тебя полным придурком, когда таковым оказался я. Думал, что ты ничтожество, хотя рядом с тобой таковым я чувствую себя. Ты намного лучше меня, Билл. Намного лучше большинства людей, которых я знаю. И... знаешь, снежный плен... я хотел бы задержаться тут подольше. Признаваться в чем-то очень сложно. Говорить добрые слова тоже. Но рядом с Биллом я могу это себе позволить. Никто не посчитает меня слабаком, который опустился до слезливых признаний. И пусть, когда мы вернемся в тот мир, я никогда и не взгляну на Каулитца, но он будет помнить мои слова. И надеюсь, будет верить в них... - Трюмпер...- кусает меня за подбородок.- Трюмпер...- трется кончиком носа о мою щеку.- Трюмпер, что же ты делаешь...- его голос сходит на шептание. - Соблазняю тебя...- снова укладываю его под себя, опуская тонкое тельце спиной на простыни. - Ммм...- урчит, сдвигая колени вместе, не давая улечься на него сверху. - Стесняешься?- Веду ладонями по его бедрам,- значит, спать со мной голышом не стесняешься, а ножки раздвинуть стесняешься? - Ну, Том...- смеется он,- ты тоже стесняешься и смущаешься... я же вижу... - Я? Нееет!- Уверено отрицаю я, перехватывая ладонями тонкие лодыжки. Как же меня заводит этот брюнет... - Том...- почти писк и явный испуг, что плывет в молочном шоколаде его глаз, когда я начинаю поднимать его ноги вверх, крепко сжимая лодыжки. А я лишь улыбаюсь, когда поднимаю тонкие ножки на уровень своих плеч. Теперь я могу смущать глупого одноклассника, разглядывая его интимности. - Ты очень красивый тут...- небольшая попка, которую я уже успел полапать сегодня. Плотно прижатые друг к другу бедра, небольших размеров яички. И почему меня совсем не напрягает тот факт, что я сейчас разглядываю молодого парня? Может потому, что никто и никогда об этом не узнает? Мы тут вдвоем... - Том...- теперь его голос больше похож на полустон. - Тебя это возбуждает?- Я выглядываю за его ногами, пытаясь разглядеть милое личико. Билл облизывает пересохшие губы: - Коснись... там...- его глаза чуть прикрыты, он смотрит на меня не совсем трезвым взглядом сквозь пушистые ресницы. Я перехватываю лодыжки одной ладонью, это очень просто, у Каулитца они очень тонкие. Пальцами второй руки скольжу по стыку его сжатых ног, по ямке между ними, минуя голень, колени, дальше по изгибам ног к сомкнутым бедрам. Пальцы сами собой ложатся на сжатые яички, осторожно... как же я осторожен с Биллом. Тихий всхлип, и я вновь смотрю на часто вздымающуюся грудь своего новоявленного любовника. Сейчас я не церемонясь пробираюсь пальцами между ягодицами, туда, куда нормальные люди и смотреть не захотят. Но я же ненормальный. Тугие мышцы, сухие, но с невероятно нежной кожей. Я прикрываю глаза, устраивая обе ножки Каулитца на своем плече и утыкаясь лбом в колено одной из них. Пальцами продолжаю изучать чужое тело... Целую Билла в колени и отпускаю его ноги на кровать, переставая трогать его, ложусь рядом, устремляя взгляд в потолок. Каулитц лежит рядом. И мы снова молчим. Нам совсем не о чем поговорить. Хотя смешно было бы, если бы мы сейчас начали обсуждать случившееся... да, и что обсуждать? Хотя, я бы хотел знать его мнение... его ощущения... но тогда и мне придется высказаться. А я пока не готов... Только Билл склоняется надо мной, несколько секунд смотрит в глаза, улыбается и кусает меня за нос. - Ой, больно...- пихаю его ладонью в плечо. Но Билл упорно молчит. Я обращаю внимание на его пальцы, что словно ножки человечка топают в направлении моего паха. По груди, по животу, смешно перепрыгивая ямку пупка, и останавливаются у почти невозбужденного члена. Дальше человечек будто раздумывает, куда ему идти дальше, а я вновь поднимаю взгляд на Билла и одобрительно ему улыбаюсь, тут же его пальцы осторожно касаются моего пениса... Прикрываю глаза, стараясь унять свое волнение. Рука парня еще ни разу не ласкала мое хозяйство. Но я даже не сомневаюсь, что мне понравится. Выдыхаю и чуть морщусь, когда темные пряди ложатся на мое лицо, скользят по нему и срываются с подбородка, падая на ключицы. Слежу за тем, как Билл прижимается губами к моему соску. Сухие губы обхватывают темную горошину, чувствую тепло его ротика. Ладонь скользнула вниз, пальцами будто проверяя наличие яиц. Брюнет довольно сильно сжимает их, но я не чувствую боли, только легкий дискомфорт... Но пусть. И я развожу колени в стороны, а открыв глаза, встречаю удивленный взгляд карих глаз. - Делай, что хочется...- выдыхаю. Билл улыбается. Наверно я не чувствовал себя так никогда. Это очень стыдно. Правда. Даже, когда понимаешь, что никто не узнает, что Билл ничего плохого не сделает... просто, его пальцы так внезапно оказались там, где я-то себя трогаю только когда... черт... ну... и я по-любому краснею. И не хочу открывать глаза. Сухие губы ползут по моей щеке: - Ты там такой горячий...- зажмуриваюсь, когда чувствую давление на анус, как-то само собой получается, что я сжимаю колени, рука Каулитца оказывается зажатой между ними. Еще несколько мгновений несколько пальцев весомо скользят по моему самому интимному месту, иногда почти проникая внутрь, но останавливаясь, будто боясь сделать что-то без разрешения. Его ладонь возвращается на мой член, чуть сжимает его и ползет дальше по животу, выше, к самой шее... - Мне нравится, когда ты смущаешься...- его шепот и легкое касание губами моего виска. Ложусь набок и утыкаюсь лицом в подушку. - Каулитц...- бурчу,- идем уже завтракать... Да, я смущаюсь. Но кто бы ни смущался на моем месте? В этом домике нет электричества, зато есть несколько керосиновых ламп и настенных фонарей на батарейках. Сейчас день, если бы быть точным – три часа дня. Как же я рад часам. Теперь я снова ощущаю движение времени. Там, в пещере, мне казалось, что время стоит на месте. Единственное, что доказывало обратное – смена дня и ночи, рассветы и закаты. Сейчас за окном метель, настоящий буран. Как же я рад, что я нахожусь в тепле. После завтрака я решил привести себя в порядок: сбрить недельную бороду. Пока я возился сам с собой, Билл крутился на верху: мыл полы, протирал пыль и пообещал, что сможет привести нашу одежду в божеский вид. Ходить в халатах хоть и довольно удобно, но мне все-таки не очень комфортно, когда у меня там между ног что-то болтается. Было странно услышать чужой голос в основной комнате. Я уже подумал, что нас нашли и кинулся наверх, но сильно обломался, когда увидел, как довольный брюнет сидит перед небольшим радио. - Я нашел его в тумбочке, когда убирался в туалете.- Объясняет он, оглядываясь на меня. - Круто...- да уж, разочарование.- Я уже подумал, что тут кто-то чужой... а это всего лишь голос радио ведущего. - Красивая песня... Подхожу к Биллу, укладываю руки на его талии: - Это Red – Hymn For The Missing... хорошая песня. Потанцуем? Он улыбается, а я за ним. Билл устраивает руки на мои плечи, обнимает, перекрещивая их за моей головой. Притягиваю его к себе, обвивая тонкую талию, начинаю осторожно кружить его по импровизированному танцзалу. Его дыхание по моей шее...

Tried to walk together Мы старались держаться вместе, But the night was growing dark Но темнота ночи накрывала нас. Thought you were beside me Я думал, что ты рядом, But I reached and you were gone Но стоило мне протянуть руку, и ты исчез.

Очень медленно и слишком близко. Так не было никогда и уже наверно не будет. Впервые в жизни мне не хочется просто переспать, а нравится быть с человеком на одной волне. И я вожу губами по его виску, и вновь заглядываю в красивые глаза.

Sometimes I hear you calling Иногда я слышу твой зов, From some lost and distant shore Доносящийся с затерянного и отдаленного берега. I hear you crying softly Я отчетливо слышу твой плач, For the way it was before Призывающий повернуть время вспять.

И внутри кто-то скребется, просится наружу, чтобы сделать что-то сумасшедшее. Чтобы полностью раскрыться перед данным мне человеком. Почему именно Билл? Я рад тому, что это Билл. Честно, рад. Я устал от напыщенных красоток. Я хочу дарить свою нежность этому милому созданию...

Where are you now? Are you lost? Где ты сейчас? Ты заблудился? Will I find you again? Отыщу ли я тебя вновь? Are you alone? Are you afraid? Ты одинок? Тебе страшно? Are you searching for me? Ищешь ли ты меня?

Медленно двигаемся в танце. Не свожу глаз с его омутов, в которых тону с головой. И как я раньше не замечал красоты его бледного лица? Его беззащитности и хрупкости? Как я мог ненавидеть его? Почему?

Why did you go? I had to stay Почему ты ушел? Я остался ждать. Now I'm reaching for you Лишь сейчас я настиг тебя. Will you wait? Will you wait? Будешь ли ты ждать меня? Сможешь ли дождаться? Will I see you again? Смогу ли я увидеть тебя вновь?

Ловлю его губы и вовлекаю в недолгий поцелуй, продолжая ласково поглаживать изгиб его поясницы.

You took it with you when you left Уходя, ты забрал мое сердце с собой, These scars are just a trace Оставив шрамы. Но это лишь следы. Now it wanders lost and wounded Сейчас оно бродит потерянное и раненное, This heart that I misplaced Не находя себе места.

Отпускаю его губы, вновь крепко прижимаю к себе хрупкое тело. Сейчас он утыкается носом в мою шею, а я немного улыбаюсь. Как странно... я так изменился. И уже навряд ли стану прежним. И хочу ли я, становиться им? Боже, почему все так тяжело? Почему нельзя просто... просто что? Трюмпер, неужели ты думаешь, что вернувшись в привычную жизнь, ты сможешь тискаться с этим парнем? Что бы там ни было, что бы ты сейчас не чувствовал, это все иллюзия. Это обман. Потом этого не будет, и ты почувствуешь себя полным идиотом. Это все из-за сопливой песни. Из-за тепла прильнувшего к тебе тела. Из-за того, что ты чувствуешь то, насколько сильно он проникся к тебе, насколько быстро и безоговорочно поверил. Но ты не такой. Ты плохой. Рядом с ним ты плохой. И хуже тебя нет никого. Ты столько боли причинил этому человеку. Не мучай его больше. Даже не смей тешить себя мыслью о том, что вы сможете нормально общаться вне снежного плена... ты не любишь его. Ты слишком черств для любви. Не смей открывать рот о своих чувствах. Их нет, ты все выдумал. В горле встает ком... поджимаю губы и зажмуриваю глаза. Чертова песня!!! Чертов Каулитц! Почему мне так плохо?! Почему я не могу быть прежним? Это все из-за него! Он во всем виноват! И в моих чувствах! И в моей боли! И в моих слезах! И в том, что мы сейчас здесь! Зачем он вообще родился на этот свет? Если бы его не было, меня бы не было тут! И зачем я с ним таскаюсь? Я просто пожалел его. У меня к нему только жалость... ...ненавижу! Как же я его за все это ненавижу! Не хочу так... не хочу страдать! Не хочу быть рядом с ним! Он не заслуживает такого как я! Это он делает мне больно! Одним своим видом! Чертов придурок! Билл жмется ко мне, обнимает и даже не понимает, что он сам причина моей к нему ненависти. Я ненавижу его ни за что-то, я ненавижу саму его суть. Я ненавижу его существование, его гнилое существо, которое делает это со мной! Ненавижу его тело, его идеальность. Ненавижу!!! - ОТВАЛИ!- Отталкиваю его, тот летит задницей на пол. Пусть! Так ему и нужно! Пусть тоже чувствует мою боль! Он причиняет мне боль! Bill © Из радио доносится приятный голос ди-джея, а я не совсем понимаю, что случилось. Что я сделал не так? Почему я вновь вижу в его глазах огромную ненависть. Его взгляд прожигает меня насквозь... Секунда и он уходит, оставляя меня одного на полу. Что я сделал не так? -Том...- мой шепот, конечно, он его не услышал. Такая красивая песня и наш танец. Мне на миг показалось, что все будет хорошо. Что... да, я даже подумал, что Том мог бы дружить со мной. Ведь он был так близко. Он обнимал, так искренне заглядывал в глаза. Его взгляд, я там видел столько чувств и эмоций. И все они только теплые... почему он так резко помрачнел? - Что не так?- Спускаюсь к источнику, на краю которого, спиной ко мне, сидит Трюмпер. Он напрягается, услышав мои шаги. - Уйди...- тихий голос, я бы все отдал, чтобы заглянуть в его лицо сейчас. От чего-то, мне кажется, что он не сможет скрыть настоящих чувств. - Том, объясни пожалуйста, что за перепады настроения от романтики к ненависти? - Проваливай, я сказал!- Рычит, он зол? Но что его разозлило? Я хочу знать. - Нет, ты скажешь...- подхожу к нему. - Ты блять моих слов не понимаешь что ли?- Взрывается он и все-таки оборачивается ко мне... и... я... у меня сердце в пятки уходит от того, что я увидел... Avt © Билл удивленно уставился на красные разводы на щеках одноклассника. Покраснелые глаза и влажная кожа говорили лишь об одном, Трюмпер плакал? - Заткнись и убирайся отсюда! Я тебя как ненавидел, так и буду ненавидеть, понял? Никаких чувств нет, и не будет! Даже не надейся! Я никогда не полюблю такую мразь как ты! А когда мы вернемся, знаешь, я всем расскажу, что ты тот еще извращенец! Я превращу твою жизнь в ад! А мой отец уволит твою маму, нехрен всяким шлюхам вокруг него крутиться! Тебе я советую просто вскрыть себе вены, потому что так будет легче всем! И тебе самому! Я обещаю! Тебя поимеют ВСЕ кто только пожелает! Ты сдохнешь, захлебываясь спермой, с несколькими членами во рту! Так что лучше сдохни сам! Чертов придурок!!!- Том подлетает к ошарашенному парню и наносит удар по удивленному лицу. Трюмпер тяжело дышит, наблюдая за тем, как тонкое тело осторожно поднимается, как черные пряди падают на окровавленное лицо, слышит фырканье Билла и внутри снова что-то сжимается. Он еще зол, он еще ненавидит и его еще окутывает всепоглощающая ненависть, но он уже знает, что совершил новую неисправимую ошибку. Билл даже не стал смотреть на одноклассника, сплюнул кровь и молча начал подниматься по лестнице. Он не чувствовал разбитого носа, словами Том ударил намного сильней, чем кулаком. И в мыслях молодого парня засела невероятная боль и новая порция разочарования. Он-то глупый все еще надеялся на что-то хорошее со стороны одноклассника, до сих пор он верил, что Том не такой как все. И был прав. Убедился в этом только что. Том не такой как все... он намного хуже. Он играет, он извращается с болью, причиняя ее самыми невероятными поступками. Том лелеет только для того, что бы посильней обидеть, сильней ударить, вывернуть наизнанку все самое уязвимое и бить до тех пор, пока беззащитное существо не скончается. Билл медленно оделся и вышел на улицу в метель. Оставаться в том доме он больше не мог. Том был прав – легче просто умереть. Каулитц из тех людей, которые никогда не думали о суициде, но всегда были готовы к нему. И уходя из жилища в такую ужасную погоду, он в каком-то смысле совершал суицид. Необдуманный и непреднамеренный, но жестокий и болезненный.