На 100 процентов.

Глава 5. На выходе из школы наши с Катей пути разошлись, до этого мы договорились встретиться в небольшом баре "Галактика". Придя домой, я столкнулся с сестрой, которая что-то увлечённо готовила на кухне: — Что готовишь? — поинтересовался я, забирая у неё из под носа только что отрезанный ломтик сыра. Зря сделал, за это я чуть не поплатился своими пальцами : — Руки мыл? — прошипела она, грозя мне кухонным ножом. На кухне в мою сестру словно бес вселялся. Хотя она и в жизни так себе, — есть будешь? — Нет, я с Катей пойду в кафе — хмыкнул я, доедая сворованный кусок сыра. — А, с этой шлю... — да, Настя невзлюбила Катю с первой встречи, даже не объясняя причину такого отношения. Я решил не вступать в спор с сестрой, напоследок только сообщив : — Вернусь поздно, а может не вернусь, как сложится. В ответ услышав короткое "ладно", я лишь пожал плечами и пошёл в комнату, для того чтобы закинуть сумку и надеть более свободную одежду. Несколько припозднившись, я подошёл к "Галактике" и, зайдя в бар, начал искать глазами свою подругу. Не долго мучаясь, я нашёл её, Варфоломеева сидела в конце зала за небольшим столиком, окружённым красными креслами. Помещение было слабо освещено, народу было немного. Катя удачно выбрала место, видимо догадывалась, что разговор будет, хм, слегка откровенным. Людей вокруг нас почти не было, в основном все сидели либо в центре, либо у барной стойки, следовательно, риск, что нас может кто-то услышать, был крайне мал. — Привет, я не поздно? — начал я, присаживаясь напротив Кати. Сейчас она была одета в белый свитер, тёмные джинсы и сапоги до колен, а волосы были забраны в хвост. — Обычно девушки на свидания опаздывают — упрекнула она меня, открывая меню — Не пунктуален ты, Яков. — Ну извините, — ответил я и начал осматривать помещение. — Ты что будешь? — спросила она, отложив меню в сторону. Я и не заметил, как к нам подошла официантка, Юлией зовут, это я рассмотрел на бейджике, который висел у неё на рубашке. Подумав немного, я выдал: — Виски. — А 18 то Вам есть? — Юлия посмотрела на меня, сузив глаза. — Мне есть, ей нет, поэтому моей спутнице сок и какое-нибудь пирожное, — ответил я и в доказательство показал свой паспорт. Не зря же взял. Спустя примерно полчаса, я уже был довольно пьян. Катя же что-то мило щебетала мне о парнях из параллели. — Я дрочил ему в туалете, — со вздохом произнёс я и, прикрыв глаза, откинулся на спинку дивана. — Ну, а я ей отвечаю...Чего?! — Катя подскочила с места и ударилась головой об лампу, которая висела очень низко, — Ауч. — Я. Дрочил. Виталию. В туалете, — отчеканил каждое слово я, — вот до чего докатился... — Так вот ты как "помогал" своему другу! — начала орать она, но быстро успокоившись, добавила, — он тебе нравится, ведь так? — Да. Его глаза такие бездонные, кожа словно бархат, и волосы... Они такие мягкие... — я уже не говорил, я уже стонал от безысходности. — Максим, я говорила тебе, что приму тебя любым, — твёрдо ответила Катя и взяла меня за руку, — я боюсь, что ты испортишь жизнь и себе и ему. Может у тебя это пройдёт? Как же там говорилось-то... Не ломайте жизнь тем, кто только начал жить. Точно! — Да кто тут ещё кому жизнь ломает... — фыркнул я, — ты права, Кать, права, может у меня это пройдёт. Не сразу, но пройдёт. Сколько девушек крутится вокруг меня, любую выбирай да еби... А я зациклился на каком-то студенте. — Максим! — Катя пнула меня по ноге, — не выражайся так. Любое божье существо требует любви, а не, извини меня, "ебли". Попробуй не обращать на него внимания... Я, конечно, не заставляю, но попробовать стоит. На пьяную голову я, естественно, согласился. Катя отвезла меня домой. Утром я страдал от похмелья, благо сегодня было воскресенье, и я мог спокойно отлежаться. Весь оставшийся месяц до Нового Года я старался не пересекаться с Виталием, виделись мы только на физкультуре. Его это, кажется, обрадовало. Я с головой ушёл в учёбу, Катя часто таскала меня по кафешкам, каткам, кинотеатрам. Вот ведь не сидится ей дома. Я сближался с Катей, узнавал о ней больше и больше, а она обо мне. Иногда даже спрашивал себя: почему бы нам с ней не начать встречаться? Мои мысли всё дальше и дальше отдалялись от Виталия. Медленно подступал конец четверти, некоторые предметы я смог вытянуть на отлично. Могу, когда захочу. И всё бы было ничего, если... 28 декабря, 20.. г. — Здравствуйте, класс! — бодро начал Виталий, — Яков, кто отсутствует? — Отсутствующих нет, — ответил я и бросил взгляд на студента. Прекрасен, как же прекрасен. — Замечательно, все в сборе. У меня для Вас хорошая новость. Сегодня я занимаюсь с Вами последний раз, — радостно оповестил нас практикант. Кто-то в строю грустно вздохнул, кто-то, наоборот, обрадовался. А вот у меня от этих слов внутри что-то сжалось. Я его никогда не увижу больше. Устремив взгляд в пол, я окунулся с головой в свои мысли. — Поэтому, в честь новогоднего праздника, я делаю Вам подарок. Сегодня мы не будем заниматься, а будем играть в волейбол. Девушки сели, мальчики разделились на две команды, — скомандовал Виталий, натягивая сетку. Вскоре команды были набраны, по 6 человек в каждой. Я оказался в команде с Зайцевым, было очень странно, что он спохватился взять в команду меня. Игра началась. Виталий встал на скамейку и свистнул в знак подачи. Он строго следил за игрой, нередко обращая на меня внимание. Мне было приятно ловить его взгляды. Иногда создавалось ощущение, что он смотрел только на меня, особенно к концу игры. — Чёртов пидорас! — услышал я шипение со стороны подающего и, оглянувшись, увидел Зайцева. Он подкинул мяч, а, подав, угодил в аут. В ту же секунду раздался грохот, будто кто-то упал. Не успев повернуться, я услышал крики встревоженных одноклассниц: — Лучик! Виталий! Павел Васильевич! — каждая пыталась перекричать другую. Я обернулся и увидел Виталия, лежащего на полу без сознания. Меня охватила ярость и, быстро преодолев разделявшее нас расстояние, я врезал проклятому Зайцеву по лицу, отчего девочки заорали ещё пуще. На крики одноклассниц выбежал Павел Васильевич. Он, увидев всю эту неразбериху, сорвался на крик: — Вы чего разорались?! — В Лучика... — послышался ответ из толпы одноклассниц, но говорившая сразу запнулась, — в Виталия Артёмовича попал мяч, и вот... — Да что же с Вашим классом не так! — учитель проклинал нас на чём свет стоит, — Яков, отнеси Виталия в лазарет. Остальные переодеваться, урок закончен! Услышав это наш класс ломанулся в двери, лишь бы не оставаться в зале. Я же поспешил исполнить приказ физрука и попросил Катю захватить мои вещи. Взвалив Виталия на плечо, я пошёл в лазарет. — Здравствуйте, — я заглянул в кабинет к медсестре. Это была добродушная женщина, на вид лет 50-55, — у нас тут практиканту по голове мячом попали, он без сознания, и кровь из носа пошла. Услышав это, она быстро сориентировалась и сказала мне положить Виталия на кушетку в соседней комнате. — Отпусти меня! — шикнула на меня ожившая туша студента, — мне уже лучше, вали. — Ладно, как знаете, — я выпустил Виталия из объятий, и тот с грохотом упал на кушетку. — Ты чего делаешь, идиот, мне же плохо! — начал огрызаться он. — Вам уже лучше, и Вы сами сказали мне отпустить Вас, — я пожал плечами в ответ — сами себе противоречите. Виталий хмуро посмотрел на меня, но спорить не стал, вместо этого он развалился на кушетке. — Одноклассницы зовут Вас Лучиком. Почему? — внезапно начал я. — Из-за того, что я несу добро и свет в их жизни, — он театрально размахивал руками, — а ещё, потому что у меня светлые волосы. — Алевтина Александровна, — в лазарет заглянула секретарь директора, — Вас к директору по поводу происшествия на физкультуре. О, пострадавший уже очнулся? — Пойдёмте-пойдёмте, ему нужен отдых, минут через 10 я вернусь и окажу ему нужную медицинскую помощь. Если она, конечно, потребуется. Солнышко, — она обратилась ко мне, — посиди с ним пока меня не будет. — Хорошо, — как-то горько ответил я, зная, что могу не сдержаться и натворить непоправимых дел. После моего ответа в кабинете стало тихо, остались только я и Виталий. Вдвоём. С ним. С человеком, которому я несколько недель назад дрочил в туалете. В комнате повисла тишина. Виталий разглядывал лазарет, а я сидел и нервничал, не зная, с чего начать разговор. Решил оттянуть неизбежное и поискать пока салфетку, для того чтобы вытереть кровь с его лица. На мои телодвижения Виталий даже внимания не обратил. Быстро справившись с заданием, я смочил салфетку и подсел к Виталию: — Дайте кровь вытру, — я поднёс салфетку к его лицу и, не дождавшись ответа, я стёр её с лица Виталия. Все это время он смотрел на меня, а затем выдал то, от чего я поперхнулся собственной слюной : — Поцелуй меня! — Вам плохо, — я старался не терять хладнокровие. — С каких пор мы перешли на "Вы"? — он озадачено посмотрел на меня, — это ты так быстро решения свои меняешь? Покоя мне не даёшь! Лезешь с поцелуями! В конце концов, в туалете ты мне... — тут он запнулся и слегка покраснел, я ухмыльнулся в надежде, что он высказал мне всё, но он как заново заведённый, продолжил: неважно! Все мои мысли вечно о тебе да о тебе, а ты вот так решил разорвать связи?! Ну молодец, Максим, продолжай, только меня это не заденет. Я тебя ненавижу! Виталий не на шутку разорался, я даже побоялся, что нас кто-нибудь услышит. — Не-на-ви-жу! Слышишь?! — орал Виталий. А я так не люблю, когда орут. — Заткнись уже, — я не говорил, я шептал. Из-за этого Виталий ещё пуще разошёлся. — Ах, заткнись?! Так значит, да?! Он так надоел мне, что я нагнулся к нему и, опустив руку на его грудь, выдохнул ему в губы. Он замер, неужели этого и добивался? Ну и пусть. Я коснулся его губ и быстро углубил поцелуй. Встретившись с рядом зубов, я попытался протолкнуть язык внутрь, но всё было безуспешно. Меня злило это. Пришлось до крови укусить его за нижнюю губу, а когда он открыл рот, чтобы закричать от боли, я воспользовался этим и грубо проник внутрь, сплетая наши языки. Ему моя выходка явно не понравилась, поэтому он решил ответить мне, кусал губы до металлического привкуса во рту. Я морщился от боли, но терпел и не разрывал поцелуй. Я почти лёг на парня, одной рукой опирался на кушетку, а второй рукой я забрался под футболку и гладил прохладную шелковистую кожу. Медленно поцелуй из агрессивного перешёл в романтический и лёгкий. Я почувствовал руки Виталика под моей футболкой, они гладили меня по спине и дарили тепло и нежность. Понимая, что в любой момент Алевтина Александровна может вернуться, мне пришлось разорвать поцелуй. Я слез с кушетки, поправил футболку и посмотрел на Виталия. Вид у него был ну слишком развратный: приоткрытые, припухшие, искусанные губы, футболка задрана, щёки горят, дыхание сбилось. Нервничает, возбуждён? Чтобы то ни было, тебе нужно держать себя в руках, Максим. Я решил дотронуться до горячего торса Виталика, чтобы поправить задранную футболку, на что услышал хриплый голос: — Я ненавижу тебя... — я не стал ничего отвечать, просто кивнул головой. К моему счастью, медсестра вернулась довольно скоро и сказала, что я могу быть свободен. — Звонка ещё не было? — перед уходом спросил я. — Нет, ещё пять минут до звонка, иди, — ответила мне медсестра и улыбнулась. — Хорошо, пойду искать Катю, с Новым Годом! — напоследок сказал я и ушёл. Так и закончился последний день второй четверти.