Поймай меня, если сможешь...

Джерард. Я смотрел в его глаза, которые когда-то были моими, и почти тонул в них. С его душой в моем теле произошли существенные изменения. В моих глазах я видел спокойную нежность. Он не испугался, не убежал, а остался. — Джи. Я ничего никому не скажу. Он положил мне на плечо руку. Он слегка улыбнулся и склонил голову на бок. Он был настолько близко… и я чувствовал к нему безграничное доверие. Этот парень не бросил нас с Майки, узнав, что я псих, а теперь стоит напротив меня через минуту после того, как я убил человека, и смотрит на меня теплым взглядом. Он доверял мне. Я доверял ему. В порыве нежности я приподнялся на носочки и коснулся ладонью его щеки. Его выражение лица немного меня рассмешило, он был удивлен. Я не смог сдержать улыбки, уж больно он забавно выглядел. И в ту секунду я не осознавал, что делаю. Не понимал происходящего. Во мне проснулась дикая нежность к этому парню. А пришел в себя, только когда почувствовал, что поцеловал его. ЧЕМ УГОДНО МОГУ ПОКЛЯСТЬСЯ, Я БЫЛ НЕ В СЕБЕ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Но еще больше я был удивлен, когда он ответил на этот поцелуй. Он, блять, ответил! Его руки обвились вокруг моего пояса, я продолжал стоять на носочках. Через пару минут я разорвал поцелуй, и, смутившись, спрятал лицо. —Фрэнки, я… —Забирай винтовку и валим отсюда. Труп могут скоро найти, и это не лучшее место для разговоров по душам, — его голос прозвучал уверенно и твердо, и я, кивнув, забрал винтовку. Я молча спрятал винтовку, он молча стоял рядом. Мы молча шли до дома. Молча курили. Молча поднялись на свой этаж. Молча зашли в квартиру. Молча разделись, и, только кивнув друг другу, разошлись по комнатам. Будто и не было того внезапного поцелуя на крыше. *** Я не понимал, что чувствую к нему. Я не мог разобраться в этом всю ночь, когда мне не удавалось уснуть. Не мог понять, что творится в моей душе весь следующий день. Я просто не разговаривал с ним. Он тоже молчал. Майки заметил, что мы избегаем даже смотреть друг на друга и совершенно не понимал, что произошло. Ночью он так и не проснулся. На следующий день мы стали снова нормально общаться, только не упоминали о том поцелуе. Чем больше проходило времени, тем больше я влюблялся в него. Я не влюблялся во внешность, ведь он был в моем теле. Я влюблялся в его душу, его привычки, его манеры. Никто так мило не щурится по утрам, когда я раздвигаю занавески и впускаю солнечные лучи в комнату, которые падают на лицо. Никто не выслушивает мои раздосадованные и злые речи. Никто не смеется так легко и непринужденно. Никто, кроме него не относится ко мне как к равному. Никто не трет переносицу средним пальцем, когда задумывается. Никто не откидывает с лица упавшие пряди волос так же легко и быстро, одновременно завораживающе. Никто. Кроме него. Никто не заставляет меня задыхаться от одного прикосновения. Ничья улыбка не заставляет меня улыбаться в ответ. Я никого никогда любил сильнее его. Только Майки. Но Майки – совсем другое, он мой брат. Я постоянно вспоминаю о том поцелуе. Мне хотелось бы большего. Но он не испытывает того же, что и я. В этом я уверен на сто процентов. Фрэнк. Его дергает каждый раз, стоит мне его коснуться, хотя бы легко, хотя бы плечом, случайно пересекаясь в дверном проеме. Он старается не смотреть мне в глаза. Но иногда я замечаю на себе его взгляды. Блять, кто-то когда-нибудь объяснит мне, что начало происходить в моей жизни с той ночи, когда я решил ПРОСТО СХОДИТЬ ЗА СИГАРЕТАМИ В СУПЕРМАРКЕТ? К Джерарду я вообще лезть боялся, он бы по-любому отшутился или убежал. Поэтому у меня оставался последний вариант. Я дождался вечера, Джи уснул в кресле. Я же поднялся со своего места и пошел к Майки на кухню, где он сидел с чашкой чая. — Маааааааайкииииииии… Младший Уэй обернулся на меня. Я сел рядом с ним и переплел пальцы. — Я слушаю тебя. — Я не буду пытаться подойти к этому плавно и легко. Короче, к сути. Что такое с Джерардом? Он избегает смотреть мне в глаза, и стоит мне слегка его коснуться, как его словно током херачит. Он боится меня, не заводит разговоров, отшучивается, отмахивается, и смывается из дома под благовидным предлогом. Майки кашлянул в кулак и посмотрел на меня как на идиота. Нет, реально, так смотрят только на последних кретинов. С лицом в духе: «Чувак, да ты ебнулся!». — Майки! — у меня потихоньку начинало бомбить. Уэй-младший встал, и, поставив чашку в раковину, скрестил руки на груди. — Фрэнк, ты реально идиот. После этих слов Майк вышел из кухни, оставив меня недоумевать в одиночестве и так ничего мне и не ответив на вопрос. Мое лицо вытянулось. Сука. Я не стану спрашивать, что происходит, ибо нихуя ответа не получу. Все. Отправляюсь спать. Разберусь с этим завтра. Или послезавтра. Короче, когда-то, но точно не сегодня, да. Уснул я совершенно без мыслей. А снились мне та самая крыша, прохладный ветер и ощущение губ Джерарда на моих.