Мир рассыпется в твоих глазах.

Ночь превращается в день. Улица, по которой я никогда не ходил, Я никогда не был здесь. Я – лишь слабое отражение. День превращается в месяц, Секунда отражения. Я никогда не был здесь, Я – просто слабое отражение. Дин рывком сел в постели. Этот сон снился ему на протяжении года, один и тот же сон, снова, снова и снова. Сон был ярким, волшебным, мокрым и ... липким. Точнее мокро Дину уже было после. Так и в этот раз. Он вытер капельки пота со лба, неохотно поднялся и пошел в душ. Стоя под прохладными струями воды, Дин вспоминал подробности, думал, что же в этом было такого, от чего он не хотел возвращаться в реальность, с ее серостью, повседневностью и блеклостью. Каждый раз одно и тоже, в эти минуты он безмерно счастлив, ему тепло, хорошо, уютно, и ощущение, что так все и должно быть. Он именно там, где должен быть, именно с тем. Но как он ни старался, он не мог вспомнить ни имени, ни лица, ни голоса того человека. Знал и помнил лишь одно- это был мужчина. Его мужчина, с которым ему было так хорошо, как ни с кем из тех, кого он знал. Первое время его это пугало. Он считал себя убежденным натуралом, никогда не имел связей с мужчинами, не хотел и не думал об этом в самых сокровенных фантазиях. Но, когда впервые кончил во сне, от прикосновений, ласк, горячих, обжигающих поцелуев по всему телу, проснулся в непонимании и долго себя анализировал. Как и почему. Но когда это повторилось снова, а затем еще раз, и после еще , он смирился, свыкся, принял это как что- то неизбежное, должное , а затем вошел во вкус, влился, растворился в сновидениях, в том другом, в чувствах, ощущениях, таких ярких и реалистичных, что, если бы неизбежность реальности, он остался бы там навсегда, впитался бы, врос. - Ты ужасно задумчивый сегодня, что - то не так? - интересуется Кас, пытаясь всмотреться в зеленые глаза. - Ты еще спрашиваешь? - Дин хмурится, - я ж ни черта не могу вспомнить, понимаешь, тебя не могу вспомнить. Ты уходишь с остатками сна, улетаешь, убегаешь от меня и растворяешься в неизвестности. - Но здесь я с тобой, у нас есть ... - Да ничего у нас нет! - кричит Дин, ничего, кроме этих фантазий и снов, ты каждый раз бросаешь меня, я возвращаюсь в реальность один, я совсем один там, один ... Последнее слово получается совсем тихим, еле-еле слышным, грустным, и от этой грусти, боли Дина, одиночества Каса обдувает холодком, он наклоняется к Дину : - Ты никогда не будешь один, у тебя есть .... Мужчина не дает договорить, впечатывается поцелуем, сильным, страстным, кусает слегка губы и прижимается всем телом. Ему жарко, душно, кожа у Каса горит, как и его собственная, он запускает руку под футболку, начинает целовать, обнимать, гладить. Затем резко отстраняется , всматривается внимательно в усталое и печальное лицо и думает, что сам , наверно, выглядит точно так же ... А утром все снова. Липко и мокро после сна, холодный душ, горячий кофе, двадцати минутная дорога до офиса, грубые голоса заказчиков, длинный рабочий день, двадцатиминутная дорога до дома, четыре этажа до квартиры, несмолкающие звонки от родни, вопросы о личной жизни, о том, когда он сможет приехать, невкусный ужин, душ, предвкушение сна , его сна, его мужчины, мечты, той самой настоящей жизни, пятнадцать минут размышлений и ... - Я скучал , Дин! А утром все снова. И ему кажется,что он не живет, просто существует, настоящая- то жизнь в снах, с ним, просто кто- то случайно перепутал, поторопился, забыл, что живет Дин во снах. Проходит время, гаснут лампы, стираются мили, повторяются сны.