Обрывки

Ишвар. Страна, окруженная песками. Страна, против которой мы сражаемся. Бессмысленное сражение. Новый приказ, делающий алхимиков живым оружием, обязанным убивать по сигналу. Алхимия, служащая людям и противодействующая им же. Ишвар - место, которое боги покинули уже давно. Приказ о зачистке отдан. Каждый человек со смуглой кожей и красными глазами должен быть расстрелян на месте. Зачистка. Геноцид. Крики, звуки стрельбы. Жизни тут лишаются ежесекундно. Кругом лишь смерть и разрушения, ничего больше, кроме тонн всепоглощающего песка. Приказ. Чертова бумажка заставляет меня поднимать стену, отгораживающую отступающих ишваритов от выхода. Запираю их в ловушку. Старики, женщины, дети... Никто не должен уцелеть. Нет никакой разницы для смерти, кого забрать, а кого оставить, все мы всего лишь жертвы... Слышу крики, выстрелы, слышу, как отчаянно бросаются они на каменную стену, зная, что они все равно не пробьют её. Звук падающих тел и дрожь моего собственного. Я стискиваю зубы до хруста, зная, что это лишь моя вина. Хоть и не своими руками, но я принес им смерть. Они погибли, даже не зная, кто их палач. Слышу шорох за своей спиной, страх охватывает меня и я, уже готовый принять смерть от красноглазого мстителя, поворачиваюсь, молясь, чтобы я оказался быстрее, ибо даже осознавая весь ужас моего поступка, хочу жить... Резко замираю. Передо мной, теснясь в руинах здания, прижимаясь друг другу, сидят девушка и её пожилая мать. Они смотрят на меня, как на чудовище, точно я демон из самих преисподней. Столько злобы, столько боли в этих красных глазах, а еще больше желания жить, даже больше, чем у меня. Приказ... Чертов приказ... Мне приказано убивать... Стиснув зубы, заношу кулак, готовый использовать всю свою мощь, а они лишь зажмуриваются и жмутся к друг другу больше, ожидая конца. Грохот. Моя стена пробита мной же. Ловушка разрушена из-за жалости "охотника". "Бегите отсюда! Спасайтесь!" - бросаю я им. А девушка и старушка замирают, смотря на меня со страхом и недоверием. "Уходите!" - вновь кричу им я. Девушка помогает встать матери и они спешат уйти, убежать, а после поворачиваются и смотрят в глаза. В их глазах - непонимание, но так же надежда и благодарность. В моих - лишь сострадание. Они разворачиваются и бегут прочь, на свободу, думая теперь, что не все аместрийцы такие... Как, вдруг, раздается взрыв. Взрыв, который мигом сметает две маленькие фигурки, поглощая остатки надежды на спасение, забирая еще две бессмысленные жертвы, принося мне осознание своей беспомощности и ничтожности. Падаю на колени. Бессилие... Неспособность спасти никого в этой войне. Смерть тут неизбежна. Ибо, спрятавшись от неё за одним углом, ты встретишь её в другом... А дым потихоньку рассеивается и я слышу шаги, шаги мне навстречу. "Чуть не попались, майор Армстронг. Вот так вот отпускать врагов... Заметил бы кто-то другой - не избежать вам трибунала". Поднимаю глаза и вижу холодный взгляд багрового алхимика и его руку, протянутую мне. Он вновь доволен работой, убийство людей для него - сущие пустяки, это все не больше, чем приказ, а приказы надо выполнять. Я же смотрю перед собой, меня лихорадит. Не могу я забыть их взгляда, их лиц. Они доверились мне, поверили, что я могу что-то изменить, хотя бы для них, да и сам я так считал, но был не прав... Эта война идет по своим правилам, отличным от морали и чести, отличным от человеческих решений, отличным даже от зверей. Эта война - лишь мясорубка, огромное поле жатвы для смерти, и неважно, кто участвует в ней... ребенок или солдат, старик или женщина. Здесь работает лишь одно правило: убивай, чтобы жить. Ребенок на моих руках стал последней каплей. Маленький мальчик, убитый просто так, просто потому, что он не такой, как мы. Просто из-за бумажки с печатью. Я весь дрожу, слезы льются по моим щекам, мне не стыдно за это. Я не желаю больше подчиняться приказу, не желаю убивать невинных людей! Именно за это меня отсылают с поля боя. Каким же дураком я был, думая, что тем самым спасу кого-то. Я, действительно, бежал с поля боя, когда мог остаться и попробовать что-то изменить. Пускай и ценой собственной жизни! Больше такого не повторится, больше я не сбегу, буду сражаться до конца, пока не смогу победить или не умру. Иного не дано, ведь та девочка с матерью верили мне, и я не могу вновь обмануть их веру...