Победа над судьбой

      Пряди чужих волос ложатся на моё лицо, прикосновение сухих губ ко лбу мягко выпутывает из тёплой паутины снов, уютных и спокойных, приносящих с собой чувство отдыха, поэтому мне совсем не хочется просыпаться. Вяло улыбнувшись тому, кто потревожил мой покой, я переворачиваюсь на другой бок и уже готовлюсь вновь погрузиться в пушистую пучину сна, как безумно знакомый запах яблок касается обоняния. Сердце вновь подпрыгивает и я задумываюсь о том, что неплохо было бы его проверить. Шумно выдохнув, резко принимаю сидячее положение. Финник стоит у изголовья моей кровати, мягкий свет лампы подчеркивает непонятно откуда взявшихся складки мимических морщин, сбежавшихся у уголков его глаз. — Как ты здесь оказался? — мой голос разрывает повисшую тишину.       Некоторое время ничего не происходит, но вот половицы скрипят под ногами юноши, когда он подходит к краю кровати и, поколебавшись несколько мгновений, опускается на твёрдый матрац. Я вижу в его руках все ту самую, уже ставшей родной, окровавленную веревку. — Я думал о том, что ты сказала мне там, в лесу, — наконец, тихо отвечает он.       Неосознанно вздрагиваю при звуке его голоса, казалось бы, такого знакомого. Это странное чувство, когда знаешь все переливы низкого тембра в зависимости от характера эмоций, но всё равно кажется, будто слышишь впервые. — Мы были одним целом в Капитолии. Я понимаю твою реакцию на Энни сейчас, — Одэйр сокрушенно качает головой и хватает меня за плечи. — Но пойми меня, я не мог без нее тогда, не могу и сейчас.       У меня перехватывает дыхание от негодования и злости. Я передергиваю плечами, скидывая руки парня с себя. В следующую секунду меня резко бросает в жар от мысли, что эта встреча может быть последней. Мы последний раз наедине вот так. Через пару часов его свадьба и он уже никогда не станет хоть чуточку моим. Видимо, Финник отмечает перемены в моем лице и немного хмурится, перемещаясь на стул, стоящий напротив кровати. Я притягиваю колени груди и во все глаза смотрю на угрюмого юношу, ожидая оправдательных речей. Но их нет. Также как и наших чувств, их просто не было. Как же я была глупа, когда думала, что переболела Финником. Хеймитч недооценил мои способности к равнодушию. — Ты оплакивал ее смерть, так же как я была уверена, что моя семья погибла при бомбежке Двенадцатого Дистрикта. Финник, — он поднимает на меня покрасневшие глаза, — что случилось с нами?       Последнюю фразу шепчу, готовая разреветься, словно какое-то малое дитя. Одэйр долго и внимательно смотрит в мои глаза, а во мне словно образовывается огромная пустота, которая начинает уничтожать все мои мысли. — Я надеялся, что мы умрем в Капитолии. Нас собирались казнить в прямом эфире, Китнисс, — его хриплый голос бьет по ушам и мне хочется отвернуться от него, но я не могу. — Я слышал это от них самих, когда они были уверены, что я стал окончательно невменяем.       Мое тело постепенно сковывает боль и я уже перестаю понимать сколько это баллов по шкале от 1 до 10. Кажется, будто это была всегда десятка. — После этого я просто стал ждать конца и… И в тот момент ты неестественно стала мне близка. Единственное, что держало меня на плаву, это была ты, — он говорит слова быстро, боясь упустить хотя бы малейшую часть из своих воспоминаний. — Но когда я понял, что готов убить Пита при первой же встрече, они решили пропустить отряд, который отправился к нам на помощь. Я понятия не имел, сколько тогда прошло времени. Тебя не было рядом, когда я набросился на Мелларка, — по щекам Финника заструились слезы, но я не смею приблизиться к нему ближе, чем сейчас. — Ты же понимаешь, что он зло? Он пытался навредить еще на твоих первых Играх! Я был уверен, что если убью его, то ты сможешь спокойно жить и быть с кем-то, кого ты заслуживаешь. — Финник… — я изумленно открываю рот и начинаю задыхаться, не зная, что сказать ему на это.       В его глазах отражается тоска и где-то внутри таится навязанная ядом злость. Мгновенно вспыхиваю и спешу спрятать лицо в ладонях. Который раз мне кажется, что это происходит не со мной и не в этом мире, а в какой-то другой Вселенной. Есть ли какие-то способы вывести яд из Финника, есть ли способ вернуть то, что мы в одно мгновенье потеряли? Эти вопросы, вероятно, останутся без ответа, как и долгий монолог юноши.       Повисшая тишина начинает еще сильнее угнетать, как вдруг матрац слева тихонько скрипит. — Китнисс, я хочу этой свадьбы. — Я знаю это… — тихо отвечаю в ладони.       Убрав руки от лица, я медленно поднимаю голову. Он совсем не поменял своего положения, продолжая сидеть боком ко мне, только голова повернута и слегка наклонена в мою сторону. Его отросшие волосы заправлены за ухо, открывая острые скулы и бледную шею. Сейчас мне сложно понять его взгляд и что в нем таится, но он так близко и так реален, не собирается исчезать или растворяться в воздухе, как в моих снах.       Меня хватает только на то, чтобы качнуться вбок и приземлиться на его крепкую грудь, уткнуться в нее носом, спрятав между нашими телами свои ладони и вновь ощутить ту дрожь во всем теле, когда его пальцы решают утонуть в моих запутанных волосах. — Ты должна понимать, что это решение окончательно.       Я почему-то шмыгаю носом и медленно возвращаюсь в прежнее положение. Он непреклонен, конечно же. Вернулся тот самый Финник Одэйр.       Зябко поджимая пальцы на ногах, в тягостном молчании провожаю взглядом фигуру молодого человека, отчего-то задержавшись на его ладонях, крепко сцепленных за спиной. Почти достигнув двери, Одэйр вдруг останавливается. Не меняя позы, он лишь немного поворачивает голову и искоса смотрит на меня. С такого расстояния и при таком плохом освещении я не могу разглядеть его лица, но нервный импульс достигает мозга и я не успеваю отреагировать на собственные действия. Я срываюсь с кровати и лечу в распростертые руки Финника. В них я вновь обретаю прежнее спокойствие, которое он даровал мне в заточении. Воздуха будто не остается в легких и я яростно его целую, так сильно, понимая, что больше такого он мне не позволит. Удивление застает меня немного позже, когда руки роняют веревку и его холодные пальцы пробегают по моей талии и оказываются за спиной. Он медленно отвечает на поцелуй, нерешительно, будто раздумывая о правильности своих действий. Я не позволяю ему первому разрушить этот момент и поэтому просто отталкиваюсь от него в сторону, когда понимаю, что в глазах уже темнеет от нехватки кислорода. — Китнисс… — я слышу горькое сожаление в голосе парня, но прерываю его легким, почти невесомым, касанием руки. — Тебе пора готовиться к церемонии, — я стараюсь говорить это спокойным голосом и у меня это почти выходит. — Не стоит задерживать невесту.       Финник некоторое время хмурится, испытующе глядя на меня, но в какой-то момент его лицо разглаживается в понимании. Что именно он понял — загадка, но это что-то его явно устраивает.       Одэйр тихо выходит за дверь и я бросаюсь на подушки. Поток слез не остановить. Наплевать, что глаза будут красные. Пусть все будут думать, что от счастья за молодых.