Запертая любовь

      Мерзкая Ванкуверская погода с мокрым снегопадом решила на денёк взять выходной, впервые за несколько дней на небе появилось солнце. Люди убрали зонтики в сумки, поснимали шапки, а некоторые и вовсе вышли на улицу в солнцезащитных очках. Прохожих сегодня было, пожалуй, больше, чем за всю прошедшую неделю: дождавшись наконец хорошей погоды, все словно кинулись разом наружу, не желая вновь сидеть в заточении. Дело близилось к вечеру, рабочий день для многих уже закончился, и Саша, стоя у высокого панорамного окна, открывающего прекрасный вид на центр, с высоты пятнадцатого этажа наблюдала за оживлёнными горожанами, прогуливающимися после долгих часов в офисе.       В этот момент ей хотелось стать одной из них, хотя бы на один вечер. Закончить работу в пять, встретиться с Крисом в назначенном месте и неторопливо двинуться в сторону набережной, чтобы вечер провести за болтовнёй в кафе (наверняка так поступали многие его коллеги). Но вместо этого Сашу ждал нудный день рождения компании отца, от которого ей было никуда не деться, и мысль об этом заставляла её смотреть в окно с особой тоской, словно заключённый сквозь прутья тюремной камеры. Возможности, что всё ещё внезапно отменится, попросту не существовало.       Всё уже было готово. Арендованный зал в отеле, море шампанского, горы деликатесов, живые цветы везде, где только можно… Даже приглашённые музыканты были давно на месте и настраивали аппаратуру. Крис, как один из организаторов, будучи уже внизу, следил за тем, чтобы всё шло по плану. Саша видела его мельком, когда они с мачехой и Ноа были возле ресепшн, и даже издалека он показался ей очень нервным и занятым; подойти к нему ей не дали. Она надеялась, что он зайдёт к ней в номер, снятый для удобства на ночь, чуть позже, когда освободится, но теперь, стоя в роскошной комнате в одиночестве по прошествии получаса, понимала, что это вряд ли случится. Было более вероятно, что Крис будет занят до тех пор, пока не разойдутся последние гости; кроме того, вряд ли он знал, где её искать.       Саша оглянулась на своё платье, запакованное в прозрачный чехол и лежащее сейчас поперёк кровати. В лучах заходящего солнца серебристая вышивка блистала так ярко, словно это было настоящее серебро, а сама ткань казалась ещё более прозрачной, чем была на самом деле: сквозь неё прекрасно было видно коричневое покрывало. Однажды Глеб назвал Сашин наряд ночнушкой; теперь ей было интересно, что он скажет об этом платье. Наверное, назовёт его занавеской.       Саша отошла от окна и, скинув с себя белый банный халат, найденный в ванной, повесила его на спинку стула, после чего на ней остались только тоненькие бесшовные трусики под цвет кожи да новые туфли (в таком виде она бы явно понравилась Глебу больше…). Пора было одеваться, однако она на минутку задержалась, не упустив возможности как следует рассмотреть своё тело.       Удивительно, но в этот конкретный момент оно ей нравилось: ноги на каблуках казались просто длиннющими, косточки внизу живота слегка выпирали, как ей нравилось, а сам живот даже не приходилось втягивать, так как его толком и не было. Руки выглядели тоненькими и женственными – такими, какие она всегда хотела. Редко когда ей удавалось увидеть себя в столь лестном свете, но сейчас был как раз такой чудесный момент. Ещё немного повертевшись перед зеркалом, она в последний раз окинула взглядом своё полуобнажённое отражение и стала медленно и осторожно надевать платье.       Оно было в пол – даже закрывало туфли – и плотно прилегало к телу до середины бедра, а затем расходилось, к низу собираясь в небольшие складки. Тело частично просвечивалось сквозь полупрозрачную ткань кремового цвета. Саше вспомнились слова мачехи в магазине: «Влетит мне за твоё платье»… Но тем не менее, они его купили. В тот момент, когда жена отца расплачивалась за покупки, с задорной улыбкой посматривая на большой пакет, Саша даже подумала, что в душе та, пожалуй, слегка бунтарка, и внезапно прониклась к ней уважением. Наряд был и правда немного рискованным для такого вечера. Или даже не немного. Саша надеялась, никто не найдёт его вызывающим. В конце концов, она не преследовала цели эпатировать публику – всего лишь выбрала то, что ей нравилось.       Как ни странно, что скажет об её внешнем виде Крис, Сашу не заботило и вполовину так сильно, как мнение Глеба. Даже если у Криса её образ и вызовет бурные эмоции, он всё равно наверняка их сдержит и максимум сделает вежливый комплимент. Он не мог себе позволить большее на людях. А вот Глеб… Да-а, Саше страшно хотелось, чтобы он этим вечером кусал локти, жалея о том, что её бросил. Раздевал её глазами, не смотрел ни на кого другого… Ещё неделю назад ей бы даже не пришло это в голову, но после ночной поездки в такси, когда он дал ей понять, что считает их разрыв ошибкой, Сашино отношение к ситуации изменилось. Конечно, она не могла быть уверена, что он говорил всерьёз, однако она хорошо знала Глеба и что-то ей подсказывало, что чувства, которыми он с ней поделился, были настоящими. Он просто их прятал – вероятно, и от себя самого, и вот, алкоголь помог им выплыть наружу. Сегодняшним своим видом она надеялась снова всколыхнуть что-то в его сердце.       Саша накрасила губы розово-бежевой помадой, положила её в свой маленький клатч и уверенной походкой вышла из снятого для неё номера. Спускаться вниз одной ей не хотелось, поэтому она заранее договорилась с Дашей, что зайдёт за ними с Ноа. У них был большой номер-люкс, состоящий из бог знает скольких комнат. Подойдя к их двери, Саша постучала и стала ждать. Спустя минуту ей показалось, что изнутри доносится голос отца, отчего у неё возникла идея всё-таки уйти одной, тем более что открывать никто не торопился, но не успела она решиться, как дверь распахнулась и перед ней появился Ноа.       Увидев его, Саша чуть было не ахнула. Конечно, она уже видела его чуть менее часа назад… но тогда он был в зимнем пальто и шапке. Теперь же его одели в чёрный смокинг с бабочкой и хорошенько причесали, отчего он стал выглядеть как маленькая копия Криса. Те же чёрные волосы, та же прическа (его волосы прилично отросли). Милая мордашка, безупречная осанка и деловой вид. Наверняка любовь всех первоклассниц…       Открыв сестре дверь, Ноа вежливо поздоровался и отошёл назад, пропуская её внутрь. Мачехи нигде видно не было.       – Где мама? – поинтересовалась Саша.       – Ш-ш-ш... – зашипел на неё Ноа, приложив палец к губам (видимо, жест, перенятый у Даши). – Они ведут переговоры.       Саша вскинула брови. Хотя это прозвучало очень странно, она быстро сообразила, что он просто выбрал неправильное выражение. Она знала, что Ноа ходит к репетитору по русскому языку и даже делает кое-какие успехи, но он по-прежнему разговаривал с кучей ошибок. Заглянув в первую комнату, Саша увидела, что это всего лишь холл с креслами, кофейным столиком и камином. Зато следом за ним, судя по всему, находилась одна из спален.       Двери в неё были прикрыты, однако недостаточно плотно, чтобы ничего не было слышно, так что вскоре Саша смогла убедиться, что голос отца ей вовсе не послышался. Они с Дашей оживлённо что-то обсуждали, по-видимому даже не заметив, что к ним кто-то стучал, и судя по интонациям, спор был в самом разгаре. Если бы Ноа не открыл Саше сам, то она бы, скорее всего, ещё долго стояла в коридоре.       Осторожно присев на стоящее в углу кресло, Саша прислушалась. С первых услышанных реплик ей показалось, что этот разговор может быть ей интересен.       – Ты совсем замучил бедного мальчика, – причитала мачеха, хлопая дверцами шкафа и разными ящичками. – Можешь мне поверить, его терпение не безгранично, и рано или поздно лопнет… как и у всех, кому доводилось с тобой работать. – Дашин голос звучал, как обычно, мягко, тем не менее в нём было слышно недовольство мужем.       – Родная моя, – отвечал отец (однако совсем без нежности, с какой могли бы быть сказаны эти слова), – тебе ли не знать, что это стандартная проверка на прочность. Как только я увижу, что он способен на более ответственную работу, то поручу её ему. – Он сделал паузу, и Саша расслышала тихий шелест страниц. Она представила, как он сидит, закинув ногу на ногу, и листает от скуки журнал, дожидаясь, пока жена закончит прихорашиваться. – Хотя он и так занят далеко не ерундой, я считаю… – задумчиво добавил отец себе под нос.       – Конечно, не ерундой, об этом и речи не шло. Он очень тебе помогает! Я только пытаюсь сказать… он занимается не тем, что ему интересно! И это его задевает. Ты можешь не видеть, но задевает… Он не удовлетворён тем, что делает.       Саша нахмурилась. Они с Крисом (а она сразу поняла, что речь идёт о нём) редко когда обсуждали его работу; обычно он отмазывался тем, что ничего интересного там не происходит. Но она давно догадывалась, что то, чем он занимается – не совсем «его», а теперь оказывалось, Даша тоже об этом знала. Должно быть, Крис общался с ней больше, чем думала Саша.       – У него есть всё, о чём может мечтать молодой парень, – возразил отец. Это было предсказуемо, так что Саша уже знала, какой аргумент последует дальше. – В его годы у меня было три работы и двое детей на руках, я крутился как белка в колесе, спасибо, старики помогали нянчиться, пока были живы. А он живёт в сказке! Ты же понимаешь, я хочу для сына только лучшего, я сам позаботился о том, чтобы он ни в чём не нуждался. В ответ я надеюсь всего-то на его послушание… Разве это так много? Полагаю, что нет... Вот поэтому пока он будет заниматься тем, чем я посчитаю нужным.       – Разве ты не собирался предложить ему новую должность? – спросила Даша после недолгого молчания. Вопрос прозвучал немного отстранённо, как будто в этот момент женщина была занята какой-то мелкой деталью своей внешности, например, надевала серёжки или браслет.       Отец помедлил с ответом, снова зашелестев газетой.       – Он станет заместителем начальника отдела, – наконец сказал он. – Получит ощутимую прибавку к зарплате уже с этого месяца. И будет счастлив. Я уже сказал ему об этом. На деле, конечно, для него почти ничто не изменится, я и должность-то эту, по сути, придумал – заместитель там ни к чему… Всё равно руководить он никем не будет. Но про это Крису знать не обязательно.       Саша покачала головой. Она не могла не отметить, что о счастье было сказано именно после упоминании о повышенном жаловании, и в который раз задумалась о том, как по-разному они с отцом смотрят на это понятие. Это, конечно, было уже не ново, но её всё равно возмутил тот факт, что отец, как обычно, пытался «купить» Криса. А эти странные махинации с должностью… они и вовсе были ей непонятны.       – Я поняла тебя, – ответила Даша, как бы говоря, что сохранит это в секрете. – Но… один вопрос: разве он недостаточно старается?       – Он хорошо работает, – признал отец. – Но дело не в этом…       – А в чём?       – В его характере, – вздохнул он. – Хоть убей, не представляю его руководителем.       – Стиль руководства может быть разным…       – Крис слишком мягок, чтобы кто-то ему подчинялся, – пропустив слова жены мимо ушей, продолжил отец с сожалением в голосе. – Боюсь, его слушают только из-за того, что знают, чей он сын. Я вижу, что людям он нравится: он обаятелен, превосходно держится на встречах, умеет выступать... Но он ещё не дорос до того, чтобы принимать серьёзные решения самостоятельно. А я не собираюсь рисковать.       – Он просто привык, что за него их принимаешь ты. И ты не можешь винить его в этом, ведь ты сам его так научил.       – Я знаю, – сказал отец и, уже твёрже, добавил: – Я знаю, что делаю. Пускай ещё годик побудет у меня под боком. Займётся этим журнальчиком. Постараюсь что-то из него слепить за это время.       Как только он договорил, двери спальни внезапно распахнулись. От неожиданности Саша вжалась в кресло, боясь, что её сейчас же заметят и, как ребёнка, отчитают за подслушивание, но отец быстро вышел из комнаты и, не обратив никакого внимания на её присутствие, своим уверенным шагом направился к выходу из номера.       – Ноа, дорогой мой, – голос мачехи заставил Сашу вздрогнуть, – иди, мамочка нашла твои запонки!       Глеб опоздал на полчаса. Когда он приехал, у входа уже не было такого оживления, какое бы он застал, появившись вовремя, тем не менее, пока он искал своё приглашение, рядом появились две запыхавшиеся дамочки на каблуках и в вечерних платьях. Совсем как в школе, увидев их, он тут же почувствовал облегчение, что опоздал не один. Это были две роскошные, очень ухоженные женщины, которым можно было дать слегка за тридцать, а на деле вполне могло оказаться и сорок пять; Глеб всегда испытывал к таким слабость и тайное желание покувыркаться с ними в постели. Он по-джентельменски пропустил подруг вперёд, за что его одарили кокетливыми взглядами, и прошёл следом, заодно не упустив возможности оценить вид сзади.       Очень скоро они затерялись в гуще гостей. Глеб остановился и, не зная, куда податься, начал было глазами выискивать в зале Криса, но быстро оставил эту затею: людей пришло столько, что отыскать среди них кого-то было так же «просто», как иголку в стоге сена. Мимо проплыл официант с шампанским. Глеб на автомате схватил с подноса бокал и, второй рукой достав из кармана мобильный, напечатал другу сообщение. Дождавшись уведомления о доставке, он уже хотел пригубить шампанского, но резко остановился: запах алкоголя ударил в ноздри, отчего он тут же почувствовал рвотный позыв. Пожалуй, после позавчерашнего вечера с Сашей лучше ему было временно держаться от алкоголя подальше. Глеб с отвращением опустил руку с бокалом, уже ища, где бы его незаметно оставить, когда рядом с его ухом раздался сладкий голосок:       – Плохая выпивка? А я-то думала, здесь всё по высшему разряду… Видимо, мы всё-таки нашли повод подколоть Криса.       – Привет, Лиа, – мрачно поздоровался Глеб, даже не повернувшись к девушке, – этот голос он бы ни с чьим не спутал, пусть с его обладательницей и был ничтожно мало знаком. Как он и ожидал, не добившись к себе должного внимания, спустя пару секунд она и сама появилась прямо перед ним. Её сияющая от хайлайтера мордашка была, как всегда, улыбчивой и слегка любопытной.       – Ты что, опоздал?       – Нет…       – Я видела, как ты вошёл через главный вход две минуты назад.       «Ах ты, маленькая прилипала», – подумал Глеб, а вслух сказал:       – Ладно, я действительно опоздал. – В общем-то, ему было всё равно, что она подумает. Голос его и вовсе звучал так, словно ему жутко скучно или он сильно устал, но его собеседница не обращала на это никакого внимания.       – Почему? – снова полюбопытствовала она.       – Не хотел приходить, – честно ответил Глеб.       Лиа, видимо решившая, что это шутка (как же она ошибалась!), лишь рассмеялась.       – Ты один? – спросила она, оглядываясь по сторонам с улыбкой до ушей.       – Ну да… Я думал, приглашение на одно лицо.       – Да, на одно, – кивнула Лиа. – Но Саши ведь не может здесь не быть… верно?       Пока она отвлеклась, чтобы взять шампанское, Глеб смерил её хмурым взглядом. Если она собиралась обсуждать их с Сашей отношения, то он не мог ей ничем помочь: у него не было никакого желания говорить об этом.       – Я не с ней, – пробурчал Глеб, – даже её не видел.       – Я ещё тоже нет, – сделав глоток из бокала, сказала Лиа. – М-м-м… А мне нравится… – она быстро облизала верхнюю губу. – Интересно, в чём она будет? Сказать по правде, меня тут никто не впечатлил – все такие скучные, слишком много мрачных тонов. Либо этот ужасный телесный. Я, конечно, понимаю, что сейчас не лето, но в осенне-зимних коллекциях тоже есть яркие варианты. Так и хочется просветить их насчёт этого!       Глеб посмотрел на её платье. Видимо, оно-то как раз и было одним из этих самых «ярких вариантов». Бирюзовое, отчего зелёно-голубые глаза Лии казались ярче, расшитое блёстками, с открытыми плечами, оно было вполне в её стиле. В качестве причёски она выбрала простой высокий пучок, оставив пару прядей обрамлять лицо. Лиа, несомненно, была хороша, и Глеб ясно видел, чем понравилась она Крису. Но ему самому в ней, пожалуй, не хватало той самой изюминки… что была в Саше.       – Боже, ну зачем себя так уродовать, – снизив голос, пробормотала Лиа, кивнув в сторону одной гостьи. – Посмотри, как её стянуло-то этим корсетом, сверху всё так и вываливается… А цвет… просто мрак.       – А ты, я смотрю, из полиции моды? – спросил Глеб.       – Я? Да нет, что ты… Просто смотрю… – казалось, она немного смутилась, – и думаю, как обычно, вслух… Больше не буду! – пообещала Лиа. – Так значит, вы с Сашей всё никак не помиритесь? – быстро перешла она на другую тему. – Зря вы так… Ты знаешь, я тут недавно прочла одну статью, в которой доказывается, что после временного расставания чувства становятся только крепче. Мол, расставшись, люди осознают, что потеряли, а вернув, начинают ценить друг друга сильнее…       Глеб хмуро на неё покосился, борясь с желанием спросить, не британские ли учёные это доказали.       – Может, вернёмся лучше к обсуждению… всяких нарядов? Смотри-ка, какая там тётка в бежевом, прямо воплощение огромной меренги.       – А ты уже делаешь успехи, – снова засмеялась Лиа, обнажая свои белоснежные зубы. – Но я серьёзно. Ты вообще собираешься её вернуть или как? Так ведь и дождёшься, пока кто-то её уведёт.       – Или как… – пробормотал Глеб, думая вовсе не о заданном вопросе, а о том, насколько же Лиа назойлива. Неужели у Криса не вяли уши в её присутствии? Он бы ещё понял, если бы большую часть времени они проводили в постели, но насколько Глебу было известно, до этого у них так и не дошло и обычно они коротали скучные вечера в каком-нибудь музее или, того хуже, театре. Это казалось ему немыслимым… Рот у Лии закрывался, похоже, нечасто.       Тут он заметил, что она молчит ненормально долго. Но не успел он выяснить, в чём дело, как она сама задёргала его за рукав, словно дошкольница.       – Боже, Глеб, посмотри! – воскликнула она. – Ни фига себе прикид… Беру свои слова о cкучных тонах обратно! Видишь? Ну куда ты смотришь, господи-ты-боже-мой… Вот же она, прямо по курсу, – возбуждённо верещала Лиа; её глаза загорелись, словно при виде какой-то знаменитости. – Да-а, должна признать, она меня переплюнула! Ты слышал об этих «голых платьях»? Я бы не рискнула сюда такое надеть… Но ей-то можно, всё-таки папа председатель правления…       Она продолжала тарахтеть о чём-то ещё, но Глеб уже не слушал: у него превосходно получалось отключать своё понимание английского в нужный момент, после чего все слова сливались вместе и превращались в неразборчивый фон. Услышав, что она говорит о Саше, он проследил за взглядом Лии… и замер. Это действительно была она, и она выглядела просто неотразимо. Такая элегантная и роскошная, словно с другой планеты; одна из тех девушек, на которых не стоит даже засматриваться, ведь тебе всё равно ничего не светит. Он никогда ещё не видел Сашу с такой стороны, за все годы, что знал её, не видел в платье, хотя бы отдалённо похожем на это… Подумав об этом, Глеб тут же себя упрекнул – а что, можно подумать, ей было куда надеть вечернее платье, ведь он с ней едва ли куда-то ходил. Это, конечно, не означало, что он не был без ума от её внешности, но сейчас, увидев, как она может выглядеть, он всё же понял, что что-то упустил, пока был с ней. Оказывается, Саша могла быть ещё лучше, чем он думал, – это внезапное открытие заставило его вновь задуматься о том, в своём ли он был уме, когда решил с ней порвать.       Она была рядом с мачехой и младшим братом и так же, как совсем недавно Глеб, осматривала толпу гостей. Искала Криса – тут не могло быть никаких сомнений. Но шансов его найти у неё было, пожалуй, ещё меньше, чем у Глеба: несмотря на то что каблуки давали ей заметную прибавку в росте, она по-прежнему была слишком низкой, чтобы заглянуть большинству гостей выше плеча. К удивлению Глеба, тут она решила поступить умнее. Бросив мачехе пару слов, она отошла к проходу в следующий зал – пока что закрытому, – в который, чтобы попасть, необходимо было сначала подняться по крошечной лестнице. С высоты четырёх ступенек Саше явно открылся лучший обзор, потому что буквально спустя полминуты, посмотрев сперва в сторону сцены, она уверенно двинулась в том же направлении. Глеб встал на цыпочки и, прикинув, куда она движется, наконец-то увидел Криса – тот стоял в компании сводного брата Максима и одной молоденькой девушки, видимо явившейся вместе с ним.       – Куда это она ушла? – разочарованно спросила Лиа. – Я думала, она подойдёт к нам…       «Пока я рядом с тобой, вряд ли», – подумал Глеб.       Он смирился с компанией Лии довольно скоро. Со временем даже пришёл к выводу, что с ней хотя бы не скучно. У неё наготове было множество тем для разговора, некоторые из которых Глеб даже мог поддержать; кроме того, оказалось, что она неплохо разбирается в современном искусстве, то есть с ней было о чём поспорить. Когда обоим стало понятно, что Крис не собирается снизойти до общения с ними, они решили сообща на него обидеться и вместо того, чтобы самим его разыскать, держаться этим вечером друг друга. Правда, это относилось только к Крису – пообщаться с Сашей Лиа жаждала по-прежнему, поэтому Глебу приходилось её всячески отвлекать каждый раз, когда Саша оказывалась в пределах видимости. Он знал, что их столкновение будет крайне неловким после прошлой встречи, и не хотел, чтобы кто-то стал свидетелем этой сцены.       Вряд ли ей очень хотелось его видеть. Той ночью, уже оказавшись дома, он получил от неё сообщение, в котором Саша интересовалась, благополучно ли он добрался. Очень мило с её стороны, не так ли? – особенно после того, как она его кинула. Нет, Глебу это вовсе не показалось милым… В том состоянии его, конечно, совсем не интересовали причины, по которым она с ним так поступила, ему и в голову не могло прийти, что в этом виноват он сам; он знал только одно: когда он ей наскучил, она свалила – именно свалила – и позволила грёбаному такси увезти его прочь. В общем-то, как раз поэтому на её вежливую эсэмэску он ответил совсем не вежливо… Если быть точнее, в ответ он отправил три слова: «нненвижу тбея. Стерва», и вряд ли его ошибки помешали Саше понять, что он имел в виду. Спустя тринадцать минут, без четверти час, так ничего от неё и не дождавшись (на тот момент он недоумевал, как такое возможно), Глеб написал ей: «я дома». Саша ответила: «Поздравляю», и на этом их ночная переписка была окончена. Только с утра он понял, насколько жалко выглядит его второе сообщение, но было поздно: к тому времени она уже наверняка поняла, какой её бывший дебил.       И это он ещё не вспоминал о том, что плёл ей в такси…       Весь этот позор стал возрождаться в его памяти чуть позже, когда он проснулся после того, как снова уснул, выпив предварительно бутылку пива. Вспоминал он постепенно и обрывками, но в конце концов их разговоры после ухода из «Кловер» выстроились во что-то более или менее похожее на то, как всё было на самом деле. В итоге к вечеру он был уверен, что весьма по-идиотски умолял Сашу вернуться, постоянно её трогал, говорил глупые комплименты… и даже пытался поцеловать (осознавая всё это, Глеб выдрал на себе немало волос). Вдобавок к его шевелюре, пострадало и мужское самолюбие – когда он понял, что ни на что из этого она не откликнулась. Что бы он тогда ни говорил, её это только расстраивало, и он так и не смог понять почему. Ясно ему стало только одно: она не желала к нему возвращаться.       Так что, возможно, Лиа была права, когда говорила, что он дождётся, и Сашу уведёт кто-то другой. Возможно, она уже была с этим другим. И Глеб знал, кто это может быть.       Однако сегодняшнее поведение близнецов совсем не подтверждало его догадок, и он даже не знал, к счастью или нет. После их недолгого разговора, за которым он наблюдал издалека в начале вечера, Глеб больше не видел их вместе, что было ужасно странно. Он ожидал, что Саша, больше ни с кем здесь не знакомая, будет ходить по пятам за братом, но она почему-то предпочла одиночество. Со стороны это выглядело так, словно близнецы поссорились… вот только из-за чего?       К сожалению, из-за начавшегося банкета следить за своими друзьями он больше не мог. Они с Лией оказались за одним столом, но не друг рядом с другом – их разделила молодая семейная пара, оба сотрудники агентства. Саша же с Крисом, как он успел заметить, были рассажены по отдельности: Крис – с отцом и мачехой, а Саша совсем за другим столом. Это тоже выглядело странно, хотя к ссоре, если она и имела место, никак не относилось, ведь рассадка гостей была продумана заранее. Опустившись на своё место, Глеб потерял их из вида. Но вскоре это перестало его волновать, так как его вниманием завладели выставленные на стол холодные закуски.       За большим круглым столом, покрытым кремовой скатертью, сидело восемь человек, включая Сашу. Шестерых из них она, естественно, не знала, зато человеком, сидящим прямо напротив, оказался тот, которого она не ожидала встретить ещё раз в жизни. Возможно, это было наивно, ведь Ванкувер не такой большой город, к тому же они оба вращались в кейтеринг-индустрии и это был знакомый Криса, но Саша почему-то не думала, что ей суждено вновь увидеть своего бывшего руководителя-на-три-дня Фрэнка Бакли, который однажды высосал всю её кровь. В том, что это был он, сомневаться не приходилось – его красивое скуластое лицо и ледяные голубые глаза она запомнила очень хорошо. Он был по-прежнему загорелым (то ли ходил в солярий, то ли снова отдыхал, то ли загар держался на нём подолгу) и носил всё ту же модную причёску, а в смокинге выглядел как модель известного бренда. Только сегодня он вёл себя словно душка, поддерживал светскую беседу со своими соседями и раздавал улыбки направо и налево – в общем, ни капли не напоминал того злодея, каким запомнился Саше. Впрочем, своим сегодняшним поведением он мало отличался от всех остальных, из чего она сделала вывод, что это общее правило для подобных торжеств – такое же, как дорогой наряд или изысканный макияж. У неё самой, правда, не было настроения ему следовать.       После того, как она подслушала разговор Даши и отца, ей пришло в голову, что поведать об этом Крису – её священный долг. Правда, когда это лучше сделать, она не знала. Изначально она вовсе не планировала вывалить на него всё прямо перед началом вечера – ей казалось, что время не самое подходящее, но каким-то образом получилось так, что она рассказала. С детства не могла держать в себе, когда кто-то обсуждал Криса у него за спиной, а он об этом не подозревал. И на этот раз не смогла. Крис стал расспрашивать о том, где она так долго была, что её задержало, и, конечно, заметил, что она чем-то подавлена, – так, вопрос за вопросом, он добрался до сути. Слушая её, он выглядел очень спокойным, но, когда она закончила свой пересказ словами о том, что отец собирается держать его у себя под боком ещё год, его брови взлетели так высоко, что ещё немного – и спрятались бы под его волосами.       – Год? – переспросил Крис.       – Да… – Саша поджала губы.       – И что я должен буду делать этот год?       – Не знаю… Видимо, позволять ему что-то из себя лепить… кажется, занимаясь каким-то журналом.       В ответ на эти слова он так нахмурился, будто засомневался в их правдивости.       – Ты уверена, что правильно всё поняла? Он прямо так и сказал?       – Ну-у… возможно, не в точности… но примерно так он и выразился…       – Ясно, – вздохнул Крис. – Ну спасибо, что решила сообщить мне об этом. Пойду… займусь делом. – И оставил её одну.       Это была в высшей степени странная реакция. Но что потрясло её ещё больше, так это то, что больше он с ней не разговаривал и вообще как будто бы избегал. От этого Саше было паршиво. У неё было чувство, что она его обидела, но она не понимала чем, ведь если на кого и было обижаться в этой ситуации, то на отца. А она… она просто не могла умолчать об этом. Ей не хотелось, чтобы Крис заблуждался насчёт их родителя, который буквально заставил его работать на себя, а теперь так эгоистично эксплуатировал. На это, конечно, можно было возразить, что труд его высоко оплачивался, да и место было очень престижным, но Саше было обидно, что Крис на это купился, напрочь забыв о себе. После школы он мечтал пойти в кулинарный колледж и научиться играть на фортепиано, но отец пресёк его надежды на корню – на сына у него были собственные планы, и интересы Криса во внимание не принимались.       Он даже на неё не смотрел. Ни слова не сказал о том, как она выглядит, нравится ему или нет. Ей уже и самой разонравилось: хотелось поскорее вернуться в номер, снять с себя платье и спрятаться под одеяло. На празднике ей было невыносимо грустно. Её отсадили за отдельный стол, как изгоя семьи, с ней никто не разговаривал, включая Криса, и она видела издалека, как Глеб и Лиа над чем-то смеялись. Саша понимала, что это глупо, но всё равно думала, что над ней. Чуть ранее она пыталась завести разговор с девушками из обслуживающего персонала, отвечающими за напитки, но они её, кажется, испугались. Когда она сама зашла за их стойку, чтобы налить себе выпить, а после предложила свою помощь, они на неё только вытаращились и попытались вежливо выпроводить. Как назло, в этот момент её заметила Даша и тут же прибежала за ней (на её лице ясно читалось выражение, с каким обычно смотрят на тех, в чьём здравомыслии сомневаются). Теперь же, во время банкета Саше ради приличия приходилось ковыряться в тарелке, хотя есть совсем не хотелось. Уткнувшись в неё, она пыталась найти ответ на вопрос, почему её присутствие здесь было так обязательно, ведь она буквально оставалась для всех невидимкой. Тут вдруг вспомнилось, как Крис обещал, что будет весело… – сейчас это казалось неудачной шуткой. В голове постепенно зрела идея просто взять себе и уйти. Всё равно, скорее всего, никто не заметит…       Она решила воспользоваться перерывом перед десертом, когда официанты стали убирать со столов посуду из-под горячих блюд. Многие повставали из-за столов, чтобы немного пройтись, и Саша посчитала, что среди других гостей выделяться не будет. Она всего лишь собиралась посетить дамскую комнату… а после, свернув в совсем другую сторону, отправиться к себе в номер. Казалось бы, план действительно был неплох, но, когда Саша встала из-за стола и посмотрела туда, где сидел Крис, оказалось, что он встал и точно так же смотрит на неё, в связи с чем у неё появились сомнения. Нужно было решиться. Первой оторвав взгляд, она развернулась и так быстро, как позволяла ей обувь, зашагала к выходу из банкетного зала. Этого она уже не видела, но Крис тут же двинулся за ней.       В мужском туалете больше никого не было, поэтому Глеб спокойно насвистывал себе под нос, засунув руки в отверстие сушилки. Банкет его страшно порадовал, чего он сам вовсе не ожидал, поэтому теперь он пребывал в приподнятом настроении. Если вначале он даже подумывал о том, чтобы уйти пораньше, то теперь у него и в мыслях этого не было – настолько ему понравились все блюда и напитки. Для него они, можно сказать, скрасили все недостатки вечера.       Со временем даже компания Лии перестала казаться такой уж плохой, и он перестал выслеживать Сашу. Весело, как обещал Крис, конечно же, не было, но, по крайней мере, ему удалось вкусно поесть в окружении прекрасных женщин, что само по себе уже было неплохо. Оставался только десерт, а после можно было попробовать цепануть кого-нибудь на ночь.       Глеб взглянул на себя в зеркало: костюм сидел что надо (не зря он так долго его выбирал), можно было подумать, он каждый день в таких ходит. Нужно было всего лишь немного поправить бабочку. Прежде чем выйти, он быстро пригладил волосы, но стоило ему приоткрыть дверь в коридор, как оттуда послышались шаги и знакомые голоса, и его нога замерла в проёме.       – Саша! – позвал Крис, после чего стук каблуков прекратился. – Погоди! Куда ты идёшь?       У Глеба внутри как будто что-то перевернулось. Почти погасший огонёк его любопытства моментально разгорелся с новой силой. Он вовсе не собирался снова следить за близнецами, строить догадки о том, что между ними происходит, и тем более подслушивать, однако отказываться от такой возможности, когда она сама плывёт тебе в руки, было глупо. Он не был до конца уверен, что хочет видеть, как они ведут себя наедине, но удержаться просто не мог. Услышав, что Саша зашагала дальше, а Крис за ней, он выскользнул из мужского туалета и пошёл за ними.