Полукровки

* * * - Н-н-н… - Марселло закусил губу, наслаждаясь новыми волнующими ощущениями. Константин тоже сильно взволнован и… возбужден. Оба уже без одежды, так что – не скроешь. Да и от кого скрывать? От лучшего друга? От его маленького Марси?.. … Который оказался таким смелым и… раскрепощенным. Трется о Константина доверчиво, открывается навстречу, послушно выгибается под его умелыми руками... Стонет тихо от особенно ярких ощущений: «Ко-о-онст…» А он не железный. Он никогда не задумывался о друге в таком плане, никогда до этого момента в его взгляде на Марселло не было желания. Разве что – защитить, успокоить, сберечь, но… Он сам предложил. Вернее, даже не предложил, а потребовал. Заявил. Поставил перед фактом… Чушь. Константин даже слегка отстранился от разомлевшего принца и помотал головой, чтобы прекратить врать хотя бы себе самому. Марселло с удивлением открыл полные желания глаза, до этого плотно зажмуренные. На щеках – яркий румянец. Ему стыдно, но безумно интересно. А прибрежник, взглянув на принца сейчас, ещё четче осознал: если бы он, Константин, тоже не захотел, то ничего бы не было. Не было бы жаркого дыхания, еле слышных стонов удовольствия, ощущения гладкой кожи под ладонями… Конст склонился над Марси и одновременно нежно и страстно поцеловал. Тот неумело, но с готовностью ответил. Он не думал в этот момент ни о чем, забывшись в новых эмоциях и чувствах, и, кажется, был не против покончить с ласками и перейти к чему-то более серьёзному. Не готов был Константин, еще не до конца потерявший в наслаждении остатки самоконтроля. Прибрежник медлил, хоть и сам был уже на пределе. Он, давно уже не девственник, умел доставить удовольствие и получить не меньшее от партнера, но в этот раз нехорошее предчувствие, что они творят что-то непоправимое, мешало парню продолжить и пойти до конца. Он с усилием оторвался от губ совсем уже поплывшего принца и, развернув его спиной к себе, прижался сзади так близко, насколько это позволяла их поза. А после уверенно накрыл своей рукой горячую плоть Марселло и провел вверх-вниз так, что тот на пару секунд забыл, как дышать. Но вспомнил быстро: - Ко-о-о-онст… я сейча-а-а-а!.. Ах! Принц забился в руках прибрежника, но он удержал, обнял резко обмякшее и расслабленное тело друга и прошептал в мокрый от пота висок: - Прости меня, Марси… Но принц уже не слышал. Умаянный за день разнообразнейшими переживаниями, он провалился в долгожданный сон. Аккуратно положив его голову на мягкую подушку, Константин с чувством глубокого отвращения дотронулся до себя. Закрыв глаза, чтобы не видеть по-детски мирное лицо спящего Марси с припухшими от поцелуев губами, прибрежник резко задвигал рукой. И уже срываясь за грань болезненного удовольствия, он услышал, как поворачивается в замке ключ и с тихим шуршанием приоткрывается дверь спальни. Знакомый силуэт в дверном проеме какое-то время не двигался, рассматривая и оценивая обстановку, после чего пришедший развернулся и исчез в коридоре, даже не прикрыв за собой дверь. Константин, сам до конца не понимая зачем, вскочил, схватил с пола одежду и начал торопливо приводить себя в порядок. Бросив последний взгляд на спящего принца, он вылетел из спальни, замешкавшись у двери, чтобы всё-таки её закрыть. - Постой!.. Почти завернувший за угол лесной, и вправду, остановился и медленно развернулся.