Кошкин дом

Звук захлопнувшейся двери для Марка был подобен похоронному набату, швырнувшему его отдачей на пол. Сжавшись в плотный комок нервов, он корчился от мучительной боли, желая, чтобы она обратилась в физическую. Только ее имя срывалось с прокушенных в очередном спазме губ, только она могла бы избавить его от этой мучительной пытки. Но вряд ли ей стоило видеть то, во что он сейчас превратился. Марк не знал, сколько прошло времени. Тело перестало вытягиваться в струну и сжиматься в клубок, пальцы уже не пытались вгрызться в пол и отодрать паркетные доски. С губ перестала сочиться кровь. Глаза, бесцельно смотревшие в потолок, переместились вниз по стенам. Прядая ушами и осторожно ступая пушистыми черными лапами, Морфей обнюхивал пространство вокруг себя, нервно подергивая хвостом. Остановившись в метре от хозяина, обогнул понравившееся ему место кругом, деловито нагнувшись, слизнул что-то с пола и, пристально взглянув в глаза хозяина, рванулся в спальню под кровать. С трудом приподнявшись, Марк с ужасом осознал, что именно попробовал на вкус его маленький питомец. Ее кровь. В том, что она принадлежала ей, он не сомневался. Именно сюда она упала от его удара. А здесь она оперлась окровавленными пальчиками на пол, спеша убедиться в том, что он не убил Нарыкова. На глаза попались разбитое стекло часов и их истерзанный браслет. Сейчас мужчина даже не мог вспомнить, как смог разодрать металлические сочленения на звенья. Часы, подаренные ему когда-то отцом, были до сегодняшнего дня его гордостью. Это не кусок отсчитывающей минуты жести надо было сломать, а собственную руку, причинившую ей боль. Зажимая руками голову, Марк снова рухнул на пол. Перед глазами возникло ее лицо с кровоточащей ссадиной, ее испуганные и растерянные глаза, когда она осознала, что именно с ней произошло после удара. Она ведь рассказывала ему, как трудно ей было жить и мириться с застарелой отметиной на лице, насколько болезненным и мучительным было лечение. Делилась с ним, рассчитывая встретить в его лице понимание, и он понял. Понял и сделал это с ней снова. Страшно. Страшно осознавать, что те слова, которые ты уже и не мечтал услышать, скажут тебе, когда, казалось, ты сказал и сделал все, чтобы они не были произнесены. «Она ведь вернется? Есть ли у меня право рассчитывать на что-то еще? Нет…» Лихорадочно собирая в ладонь осколки и части разбитых часов, не обращая внимания на то, как они впиваются в кожу, Марк, цепляясь за стены, побрел на кухню. В поисках тряпки, совка, веника умудрился сбить со стола пару кружек, разлетевшихся вдребезги. - Алиса будет недовольна, - тихо произнес он и поспешно прикусил язык. – Хотя вряд ли ей уже будет до этого дело. Оставив в покое совок, Марк нашел злосчастную тряпку и, шатаясь, побрел в коридор. «Да, стереть ее капли крови и кровь Нарыкова сейчас будет наиболее полезным делом для его подорванной психики. Безумный Мрак, оказавшийся в своей привычной ипостаси. Как она там говорила? Болезненное состояние, с которым он сросся… В одном ты ошиблась, мой любимый Лисенок, тебя я бы впустил в свой мир, не колеблясь. Потому что ты – мой мир, я дышал тобой и продолжаю дышать. Ты ведь вернешься?». Пальцы на автомате продолжают стирать следы собственного сумасшествия. Покончив с этим, Марк откинулся к холодной стене, закрыв лицо ладонями. «Вещи!», - приходит спасительная мысль. «Раз ее вещи здесь, значит, она приедет их забрать… Хотя может же кого-то послать вместо себя? Черт, черт, черт! Работа! Она ведь любит свою работу, она обязательно придет завтра в офис». Гнетущую тишину вдруг прорезал звук проворачиваемого в замочной скважине ключа. Резко дернувшись к двери, Марк поспешно рванул на себя металлическую створку и растерянно уставился в лицо брата и Дарьи. Искра отчаянной надежды быстро потухла в его серых глазах. Поддавшись панике, он, оттолкнув Яра в сторону, попытался увидеть желанный силуэт на лестничной клетке, но Алисы там не было. Больной разум вновь стал наполняться злобой и отрешенностью. Двое нахлебников, служивших в его сознании щитом для Алисы, не выполнив своей роли, стали ему не нужны. - Ключи! – глухо рявкнул мужчина, пристально глядя в глаза опешившего брата. Всей кожей чувствуя угрозу, исходившую от Марка, Дарья предусмотрительно держала рот на замке, так и не решившись переступить порог квартиры. Ее круглые от страха перед бывшим любовником, а теперь обезумевшим зверем, глаза с предельной четкостью отметили пятна крови на мятой футболке, сбитые костяшки пальцев и его прокушенные губы. Рефлекторно она вцепилась в Яра, прячась за его спиной. Мельком скользнув по ней взглядом, Марк заставил ее вздрогнуть от ужаса, покрываясь мурашками. - Что случилось? Где Алиса? – не обращая внимания на то, как подруга стискивает его плечо, спросил Яр. - Алиса? Ушла… - выдохнул Марк, на секунду забывшись. – Ключи! – отчетливо повторил он, вновь сосредоточившись на незваных гостях. - Дай хоть вещи собрать, - начинает Яр и тут же замолкает под кровожадным взглядом брата. - Будь за дверью, я сам соберу. Ключи! Получив желаемую связку, Марк с грохотом захлопнул дверь. Раскиданные по всей квартире вещи упорно не желали помещаться в сумки Яра и Дарьи. Хотя такой неопрятный клубок, в который мужчина формировал найденные вещи, вряд ли был способен уместиться даже в самый вместительный чемодан. Кое-как справившись с этим делом, Марк выпнул чужие вещи за порог, бросив к ногам недавних гостей и собранный недавно Алисой мешок с мусором. - Удачно вам повеселиться в дальнейшем, и захватите следы своего недавнего пира с собой, - едко процедил Марк, избегая смотреть брату в глаза. Ненавидя себя то, что сорвался на них, он понимал, что иначе просто не может сейчас. - Брат, прости меня, - тихо сказал ему в спину Яр. - Не за что… тебя не за что прощать... Уезжай отсюда подальше, - закрывая за собой дверь, отозвался Марк.