Кошкин дом

Вряд ли кто-либо еще был способен так тонко угадывать желания и чувства девушки, как это делал Марк - мимолетными или пристальными взглядами, случайными касаниями или почти болезненными объятиями. По прошествии последней пары дней, когда она была столь неуверенна в себе и терзалась в его отсутствие, Алиса вкусила всю прелесть их уединенного положения, подстраиваясь под его собственные настроения. Марк часто и много смеялся и радовал ее бесконечными рассказами о себе и о том, что считал важным или достойным быть затронутым в их долгих и увлекательных беседах. Истории были и грустные, и заставляющие хохотать до упада. Пару раз Алиса ловила себя на том, что по-дурацки слушает с открытым ртом, вконец плененная бархатными нотками его голоса. Хмурая, глубокая линия меж его бровей наконец-то разгладилась, а широкая красивая улыбка на лице приводила девушку в неописуемый восторг, заставляя целовать озорные, стремящиеся вверх уголки его губ. Он рассказывал о своей семье, о ныне покойном дедушке, упоминания о котором часто звучали в настоящем времени, будто тот все еще был жив, но просто уехал куда-то по делам. Гладя на этот кряжистый добротный дом, девушка мысленно представляла человека, жившего здесь. Жизнь подарила тому сына, но забрала любимую жену, заставив спрятаться в собственном «мире». Дом этот был построен еще до того, как лесу присвоили статус заказника. Посему прав на то, чтобы заставить деда убраться, у новоявленного лесничества не было. Так и признали его неофициальным егерем, благо браконьеров тот умудрялся гонять и раньше. Илистый берег с деревянным мостком вел к глубокой и быстрой реке. Прохладная вода ощущалась как дар свыше в жаркий и душный день, наполненный не смогом и смрадом большого города, а ароматом душистой травы и горячей земли. К обоюдной радости оба умели плавать, и столь необходимое купание из веселой возни с тучей искрящихся брызг плавно перешло в нежное и долгое соитие на расстеленной махровой простыне. И снова она видела то самое безумие и всепоглощающую тягу в его глазах, заставляющую ноги подкашиваться, а сердце бешено стучать в груди. Все было по-прежнему и даже ярче, сильнее, острее. Но теперь Алиса не искала пути к отступлению, а разум ее был спокоен и позволял мыслям плавно и размеренно плыть по течению неги. Ее глаза с той же ярой жаждой оглядывали избранника, руки с тем же дотошным и ласковым желанием курсировали по мужскому телу, заставляя дрожать и с немой просьбой или болезненным укором смотреть в ответ. И не было для нее ничего лучше, чем ощущать краткую расслабленную тяжесть возлюбленного на своем теле, после вспышки ослепляющего наслаждения. И не было ничего лучше для него, чем видеть честное ответное чувство в глазах любимой, которое шептало, говорило и кричало о том, что он теперь не один и вряд ли таковым вскорости останется. Шерстка любопытного Морфея, передвигавшегося первые дни на поджатых лапках и шугавшегося каждого звука, чуть выгорела на солнце. К вящей радости хозяев депрессия и шоковое состояние упитанного животного быстро сменились суетливым любопытством со скачками по высокой траве, лазаньем по окрестным деревьям и гонками за многочисленными бабочками, жуками и прочей мелкой нечистью, в достатке водившейся кругом. Каждый новый день воплощал все новые детские проказы. Прогулки к бобровым плотинам, поделки воздушных змеев, рогаток, венков, катание по реке на надувной лодке и ловля рыбы. Шутливое декламирование стихов и чтение исторических романов. Прогулки по тенистым буреломам или выискивание дурманящих полян, когда возвращаться приходилось, сжимая в руках охапки пахучих трав и цветов. Ночью они подолгу сидели у костра и смотрели в небо, считая звезды, прислушиваясь к стрекоту насекомых и перекличке птиц, а затем поспешно бежали в дом, скрываясь от полчищ комаров и желая скорей очутиться в родных и жарких объятьях. К утру седьмого дня пришлось спуститься вниз по реке к ближайшей деревне. Запасы снеди, купленной Марком, подошли к концу. Познавательная лекция об истории старинного поселения закончилась подтруниванием над мужчиной местных старушек, признавших в нем того самого озорного мальчишку, творившего в детстве всяческие безобразия. Сморщенные говорушки в затейливых платках не преминули снабдить их дармовыми угощениями, выращенными или созданными на их плодородных садово-огородных участках. Ароматные медовые соты, душистые яблоки и груши заботливо упаковали и с трогательными улыбками вручили неожиданным и редким гостям. Старый конюх незамедлительно предложил прокатиться на смирной лошадке, но смущенной паре пришлось отказаться. Алисе - в силу того, что смирная лошадка оказалась необъезженным гнедым жеребцом, а Марк, в свою очередь, сконфуженно признался, что принц из него так себе, да и рыцарскому коню надлежит быть белым. Словно соревнуясь друг с другом, каждый старался проснуться раньше другого, чтобы с первым нетерпеливым взглядом сонных глаз провалиться в бездну благодарного тепла и счастливого смеха. Заключительный день так поглотившего их отдыха казался грустным. Редкие, обрывочные слова сопровождались частыми касаниями и пронзительными взглядами. Ночью, когда шумное дыхание обоих выровнялось, а грохот сердец вошел в привычную размеренную колею, Алиса услышала едва слышный шепот у себя над головой. - Я хочу, чтобы ты стала моей женой, - слова были сказаны так тихо и так скованно, будто Марк желал и боялся произнести их вслух. Нервное движение под ее щекой выдало нетерпение и жгучее желание услышать ответ. Напряженная возня часто прерывалась минутными затишьями в попытке прислушаться к ее дыханию и понять, спит Алиса или просто не желает что-либо говорить. - Я вижу, как ты улыбаешься, - донесся в конце концов его хриплый и несколько раздраженный голос, заставивший девушку сдавленно рассмеяться. - Вряд ли это был вопрос. Скорее констатация факта, - смогла все-таки ответить Алиса, пытаясь отдышаться от щекотки. – Но мне, наверно, придется ответить «да». Подвергшись дотошному «осмотру» и разговору по приезду со стороны друзей, влюбленные спокойно выдохнули. Никто не смог не признать того факта, что Марк изменился. Всепоглощающая ревность и эгоистичное желание спрятать от всех свое сокровище сгладились, а на лице проступало ленивое довольство и благодушие. В сущности, держать себя в руках оказывалось достаточно простым делом, когда ты пребываешь в полнейшей уверенности, что тебя любят с той же силой, что и ты. По прошествии пары месяцев состоялась их скромная, но ожидаемо безумная свадьба. Ведь только у этой невесты могло быть два свадебных платья, на случай, если одно из них вдруг не понравится жениху, дизайнерским решением способного отхреначить значительную часть подола. Только этот жених, не смотря на солидный стан крепких друзей, среди которых невероятным образом смог затесаться и бывший конкурент, смог одним взглядом прекратить всяческие разговоры о конкурсах с «похищением» невесты. Только эти счастливые родители через полтора года способны были ломать головы над тем, кто из двух их очаровательных темноволосых дочек способен будет сокрушить своего избранника чудовищной силой чувств: сероглазая леди, восторженно пускающая слюни на подушку или зеленоглазая нимфа, кокетливо грызущая свой кулачок. И только их черный упитанный питомец бросал обреченные взгляды на своих быстро подрастающих мучительниц.