Интермальчик (вычитывается)

— Славка, ты что, совсем по нулям? — выпучился на меня бармен Стасик, когда я попросил только сок. Как уже упоминалось, по понедельникам в клубе всегда был официальный выходной, но почти весь персонал собирался, чтобы потусить со своими в неформальной обстановке. А уж тем более сегодня, когда предстояла знатная развлекуха — просмотр новичка. — Хотя я понимаю, неделю не пахать. Хочешь в долг? — Не, на лекарствах, — мотнул головой я, пристраиваясь на высоком сидении за барной стойкой, в ожидании Кита и Абрамки. И тот, и другой почему-то запаздывали к шести вечера — началу наших неофициальных собраний. Врачи очень строго предупредили меня о том, что, с учётом моей аллергии, как минимум три недели после курса антибиотиков и всей дряни, которую я сожрал во время болезни, алкоголь употреблять нельзя. Вообще. Категорически. Разве что если я вновь загорюсь желанием прописаться в КВД и стать там любимым клиентом. А после осмотра у венеролога я этим совсем не горел, хотя та женщина и оказалась классным человеком.       — Как знаешь, — крякнул Стасик, глотая залпом стопусик текилы и занюхивая лаймом. — А я, после всего произошедшего на последней неделе, без этого дела вообще не могу. Ты вовремя на больняк скопытился, тут такое дерьмо творилось. Боюсь, ещё похлеще заварится. А вот это уже было чем-то новеньким. «Литроболом» по-черному Стасюня у нас никогда раньше не страдал. Во-первых, он обожал свою «ласточку» — полгода назад купленную новенькую «ауди», а во-вторых, регулярно качался в спортзале. Лицом Стасик, мягко говоря, не вышел. Но секса и любви хотелось так же, как и всем остальным, потому бармен выезжал на великолепном тренированном теле и, обычно, на отличном юморе, по совокупности чего на Стаса западали мужики за сорок. Но сегодня и с юмором явно тоже что-то случилось. — Только ты особо в клинч не впадай, когда «это» припрётся, — резюмировал Стасик, наливая себе вторую рюмку подряд. — Есть многое на свете, друг Горацио, что не подвластно разуму. А у Кита, по-моему, его совсем отшибло, вместе с чуйкой. Только говорить ему об этом нельзя, а то я уже и так капитально с ним разосрался. В общем, если «это» здесь укоренится, я себе новое место искать буду. — «Это»? — приподнял бровь я, болтая соком в стакане. Так обычно мы называли совсем уже отъехавших головой клиентов, которые просили обращаться к себе исключительно в женском роде, его же использовали при разговоре и нацепляли в клуб бабские шмотки. «Оно» («это») не любит, когда его называют «он». «Оно» предпочитает, когда его кличут «она». Шутили мы про таких кадров. — Да Рай этот чертов. Скоро сам всё увидишь, — загадочно хмыкнул бармен, заглянув потом в свои сигаретные запасы. — Слав, не в службу, а в дружбу, сбегай в магаз за блоком «Парламента». Закончился, подлюга, а Абрамка только его и курит. Я тебе денег сейчас дам. Когда я вернулся с покупкой в клуб, старший админ, необычно взвинченный, сам на себя непохожий, уже что-то горячо обсуждал с подоспевшими также Тедом и Лёнькой, а на моём месте… сидела и потягивала мой же недопитый сок незнакомая девка с длинными, до задницы, волосами. Одета она была в типичный унисекс — джинсы, джинсовая же куртка и мягкие замшевые сапоги без каблуков до середины икры. Присутствие женщин в нашем клубе допускалось лишь в определенные дни: вторник, четверг, воскресенье, и совсем не приветствовалось Абрамкой. Редкие посетительницы проходили ну очень жёсткий фейс-контроль, и нещадно выпроваживались за малейшие провинности. В основном к нам заглядывали лесбийские компании, главная проблема с которыми заключалась в том, что под утро девочки, крепко перепив, начинали драться между собой. И было самым плёвым делом смачно, почти по-мужски, заработать в нос, их разнимая. Зато, в отличие от второй категории дамочек, ищущих экзотики, лесбиянки никогда не лезли ни в трусы, ни в душу. Как говорится, девочки направо, мальчики налево. Представительницы же второй категории пытались прорваться к нам поодиночке. Они тоже нажирались в зюзю ближе к трём часам ночи, а потом начинались пьяные разговоры о том, что геи — это те, кто не встретил ласковую, опытную бабу и предложения на месте исправить ситуацию, сопровождаемые вцепившимися в пах пальцами. Таким сразу же указывали на выход, несмотря на ночное время и алкогольное опьянение, и заносили в чёрный список. Впрочем, иногда среди этой второй категории попадались и очень хорошие, адекватные девчонки. Так одна приходила к нам, чтобы просто от души потанцевать и снять напряжение после тяжёлой рабочей недели. Девушку звали Венера, и недавно она нашла место секретаря в богатой строительной корпорации. А через две недели после трудоустройства пожилой начальник впервые положил ей руку на задницу и намекнул, что в её офисные обязанности входят и вопросы поддержки и стимулирования его потенции. И если её что-то не устраивает, то никто никого не держит. Но на работе Венерку держала шестилетняя дочь, которую она воспитывала без мужа. «Здесь я знаю, что могу надеть юбку любой длины и флиртовать со всеми, и мне ничего за это не будет, а не так, как с обычными мужиками», — честно призналась она. И в клубе её все любили и уважали, а Венера часто притаскивала нам шоколад, конфеты и другие сладости, которые ей презентовались на работе. В-третьих, привечали мы иногда и уставших за ночь жриц любви. Те тоже к нашим клиентам не лезли и были благодарны за то, что оказались в тепле и под защитой. Тружениц секс-индустрии мы, по знакомству, пускали вообще бесплатно, потому что девчушки также помогали нам нехило разводить клиентов на еду- напитки-чаевые, и щедро делились профессиональными секретами. Короче, сидящая на моём месте девка явно подпадала под вторую, проблемную категорию, и внутренний голос яростно нашёптывал мне, что приключений с ней в ближайшем будущем не оберёшься. Голос налажал на процентов так на пятьдесят… — Кит, а что у нас в в понедельник в клубе делает баба? — тихо осведомился я у старшего админа, подходя к нему. Кит как раз закончил расстановку стульев в соседней комнате для просмотра шоу. — А ты у этой бабы между ног пощупай, если, конечно, жить надоело, — хохотнул Кит. — Рай, кроме стриптиза, ещё и кикбоксингом занимается, так что зубы долго будешь собирать. Новый танцовщик, пробуется. Помнишь, я тебе говорил? — А ты, надо полагать, провел детальный половой осмотр, — отпасовал я, наблюдая, как на шее Кита цветут, и чуть ли не пахнут свежие засосы, а сам старший админ сияет после очевидных постельных упражнений, — он чё, транс у тебя? — Иди ты в жопу, Слав, сам ты транс. Он нормальный мужик, ну… почти нормальный. И в койке стопроцентный акт, если тебе так интересно, несмотря на внешность. Короче, я не лезу к твоему Свену, ты не подкатываешь к моему Раю, понял? Рядом с ним увижу — дружбе конец. Я уже всех предупредил. — Да сдался мне твой Рай, — немного деланно оскорбился я тем, что админ был готов так быстро променять нашу дружбу на очередного случайного ёбаря, которые у него менялись с регулярностью раз в месяц. — А что значит — почти нормальный? — Слав, я ещё… я сам не знаю, — смягчился, наконец Кит, — нравится мне он очень… Не так, как обычно у меня. Тут не просто дело одноразовым трахом пахнет, и в койке с ним улётно… только запросы у него есть особые. Я никогда по этой части не был… да и страшно мутить такое. — Это ты что сейчас в виду имеешь? — насторожился я. Представить себе, чтобы Кит, с его опытом, чего-то не знал или не пробовал в сексе, было также трудно, как содрать пятихатку с клиента-немца. — Ну… видишь. В сексе кто помягче любит, кто пожёстче. От настроения многое зависит. А ему совсем крайняк нравится. Он вчера меня связал в койке. Ну, типа, эксперимент. Я думал, что так никогда не кончу, а вышло, наоборот… У них тусовка своя есть. Он то, что называется… Мастер. — Мастер? — ступил я. — Ну да. Потом расскажу, — резко сменил тему Кит и заорал в соседнюю комнату. — Рай, иди к нам, я хочу, чтоб ты на свет посмотрел. Тебе достаточно или еще прожекторов добавить? Вблизи Рай бабой уже не выглядел. Я заметил, наконец, кадык и немного проступающую сквозь кожу щетину, словно стриптизёр сегодня специально небрежно выбрился. Водянистые серо-голубые глаза, с неожиданно темными, почти черными ресницами, буквально вперились в меня изучающе, и как будто в одну секунду постарались раздеть. И это чувство было неприятным, потому что рядом с Раем находился его как бэ официальный партнёр Кит, который сейчас продолжал возиться с аппаратурой и внимательно за нами не наблюдал. — Спасибо за сок. Ладно, допустим, я перед выступлением не жру, а ты что, язвенник или бывший алконавт? — поинтересовался танцовщик глубоким, типичным мужским голосом. — Значит, ты и есть Слава, второй админ. Надеюсь, ты со мной сработаешься, иначе… — А что — иначе? По-моему, хозяина этого заведения пока ещё зовут Абрам Рубенович, и он здесь решает всё, — тихо, чтобы не слышал Кит, ощерился я. Наглость новичка, ещё даже официально не принятого на работу и не пропахавшего в клубе ни часу, начала меня вдруг бесить. И добавил громко. — В молоко. Может, я заразный и на антибиотиках сижу. Не думал об этом, когда сок мой глушил? Стриптизер был дьявольски красив, и только потом я понял, насколько точно это определение, которое само всплыло в мозгах. Именно дьявольски, потому что ничего, хотя бы приблизительно человеческого и нормального, за этой идеальной внешней оболочкой не оказалось. А Раем после всего того, что танцовщик устроил в клубе в течение ближайшего месяца, его можно было назвать только в издёвку. — А к моей заразе никакая другая не липнет, — усмехнулся Рай, продолжая играть глазами со мной в гляделки, как будто прямо сейчас намеревался затянуть меня в койку, — хочешь, с Китом на троих сообразим как-нибудь… Я про выпить. — А Славке у ёбаря у своего теперь разрешение надо спрашивать. Он у нас замуж за форика собирается. Выдавать всем клубом будем, — вмешался Кит, распрямляясь после возни с аппаратурой, подходя к нам и обнимая за талию Рая. — Лапуль, Абрамка уже на подъезде — иди переодевайся. Всё нормально пройдет, я тебе лично обещаю. А когда танцовщик уже направился в гримерку, старший админ опять наехал на меня. — Слав, короче, я тебе по-хорошему — он только мой, понял? Урою. — Да иди ты в баню, — уже не так уверенно ответил я. Вёл себя танцовщик, с учётом их отношений со старшим админом, уж очень как-то странно, и в общем, крайне недвусмысленно дал понять, что не исключает и групповуху, потому что под «сообразить на троих», он имел ввиду именно её, или я готов был сожрать без соли свою кожаную барсетку. Ещё больше в тот день меня поразил наконец-то приехавший Абрамка. Для всех работников клуба и клиентов у хозяина имелось два вида приветствия. Тех, кого он рассматривал как потенциальных любовников, по-восточному эмоциональный Абрамка жарко нацеловывал в щёки и щипал за задницу, а с кем спать не собирался — здоровался за руку. Лёнька всегда огребал первое, мы с Китом — второе. С Раем Абрамка не сделал ни того, ни другого и, казалось, вообще старался держаться от танцовщика подальше. Музыку для номера стриптизер выбрал тоже очень необычную. Что-то вроде альтернативного металла. Как он собирался выступать под неё, я понимал с трудом. Такого раньше в нашем клубе не было, и вряд ли программу готовил Кит. Стиль и атмосфера номера были совсем другими, гораздо более тяжёлыми, чем обычно у него, а старшего админа и его придумки я уже успел изучить, как свои пять пальцев. На условную сцену Рай вышел в костюме полицейского, с наручниками у пояса и дубинкой. Этим-то аксессуарам и предстояло играть главную роль в его танце. Качнув пару раз бедрами и сделав пару не самых сложных движений у пилона, он слишком быстро, даже по мерам нашего клуба, избавился от галстука и шмоток, оставив на себе лишь фуражку, стринги и высокие шнурованные ботинки до колен. А я врубился, что Кита привлекло в Рае, как в стриптизере. Танцевал новичок не шибко, но абсолютно не стеснялся своего тела и ловил кайф от того, что это самое тело демонстрировал. Слишком часто дубинка, символизирующая понятно что, оказывалась у его задницы, и казалось, что он трахается с нею. При этом по-настоящему чувственного и сексуального в танце Рая было мало, но что-то словно гипнотизировало и не давало отвести взгляд. А в середине номера стриптизёр шагнул прямо в зал, выцепил молоденького паренька-вешалку, которому едва исполнилось восемнадцать, застегнул на нём наручники и сделал вид, что обыскивает. Дубинка теперь упиралась почти что в зад Тохи, так звали гардеробщика, а Рай поступательно вращал бедрами, будто она была продолжением его тела. Пах у паренька предательски напрягся, а глаза лихорадочно заблестели. Вот на этом моменте меня реально торкнуло, только не в плане возбуждения, а скорее, наоборот, отвращения, и я перевел взгляд на импровизированных зрителей. На Рая все смотрели зачарованно, и напоминало все это дело почему-то сценку из мультика «Маугли», в которой танцовщик выступал в качестве великого питона Каа, а мы, все остальные — подконтрольных ему бандерлогов. Я незаметно выскользнул на улицу, чтобы перекурить эту фишку, и обнаружил, что Абрамка последовал за мной. Мы молча затянулись. — Слав, я боюсь сделать серьезную ошибку. Знаешь, есть очень гнилые и тухлые внутри люди, несмотря на кажущуюся внешнюю привлекательность. Они похожи на красивые яблоки, разрезаешь, а внутри черви, которые в комок переплелись между собой, и немного разлагающейся плоти, — неожиданно начал Абрамка. — Мне почему-то кажется, что Рай из этой породы. Ты просто послушай меня сейчас. Кит уже полностью под контролем Рая, и сделает все, что тому нужно. Более того, этот идиот умудрился капитально втрескаться в стриптизёра, и теперь ещё долгое время не будет видеть его недостатков. Я слажал, когда согласился просто посмотреть Рая и допустил его в клуб. В чём-то — что нам нужны новые лица, новые предложения клиентам, Кит, конечно, прав. Но я сомневаюсь, что новое предложение — это Рай, и при первом удачном случае солью его. Отказать напрямую ему я сейчас не могу, потому что тогда за ним из клуба уйдёт Кит. Просто хлопнет дверью, и поминай как звали. А во что он после этого вляпается, я не знаю. Так что постарайся продержаться, пока у Кая не откроются глаза, и он не поймет, с кем связался. Между нами, Слав, только между нами. Этот чёртов Рай предложил мне регулярный секс и в любой форме за место в клубе, а Кит находился в это время внизу в зале и любовно подбирал для него костюм. — И вы с ним?! — охренел я. — Слав, не буду тебе врать. Я редко упускаю то, что само идет в руки. Я трахнул Рая прямо в кабинете по-быстрому, вот только понял, что обычный, неизвращённый секс не доставляет ему вообще никакого удовольствия. Он просто подставил мне задницу, чтобы получить то, что хочет, и поимел против меня первый козырь. В виде угрозы рассказать все Киту. Больше я так не подставляюсь, потому и тебя предупреждаю, просто не лезь к Раю, как бы интересно ни было, если не хочешь потерять друга и наметившегося богатого ёбаря. — А Свен-то здесь причем? И да, Кит говорил про какие-то особые запросы в койке у Рая, и что-то про мастеров. — Дуршлаг ты дуршлагом, — усмехнулся Абрамка, шлепая меня по заднице. — Со Свеном всё просто. Я боюсь, что у этого Рая до всего и до всех руки дойдут, и твоего финника он тоже заклеить попытается, а что касается мастеров — знаешь, кто такие садисты и мазохисты? Вот этот Рай, значит, из этой оперы, и, скорее всего, тащится, когда партнёру боль причиняет. Да даже по сегодняшнему танцу это было видно. В общем, Кита много открытий приятных ждёт. Молодец, что сказал, хоть знаю, где искать теперь его, если что… сплюнь, Славка, чтоб этого не случилось. Я сплюнул, и постучал себе по голове. — Деревянная ж, как вы, Абрам Рубенович, говорите. Абрамка со смехом повторил мой жест. Только всё равно это не помогло.