Мой парень - кумихо

Сквозь шторы пробивались первые лучи солнца, а Лу так и не смог уснуть. Он смотрел на умиротворенное лицо спящего рядом Чонина, и руки дрожали от страха, что совсем скоро кровать рядом опустеет. Навсегда. Нежно коснувшись губами его лба, юноша взял телефон и вышел из комнаты. МинУ сонно посмотрел на часы, разбуженный телефонным звонком. - Четыре утра. Кому это жить надоело? – пробурчал он, принимая входящий вызов. - Ты ведь ничего от меня не скрываешь? – прошептал Хань, остановившись у ворот его дома. – Хен, я тебе доверяю. Брюнет устало вздохнул: - Лу, ты почему не спишь? - Разве я могу уснуть, зная, что мой самый дорогой человек умрет через два месяца? – стараясь сдержать подступающие слезы, спросил он. – Хен… неужели и правда ничего нельзя сделать? МинУ вошел в тайную комнату и остановился возле сосуда с бусинкой. Нежно-голубое сияние завораживало и отражалось в его темных глазах. - Нет, солнышко. Ничего нельзя сделать. - Хен, - Лу поджал губы, - почему я тебе не верю? Брюнет удивленно посмотрел на телефон – в трубке раздавались короткие гудки. - Правильно делаешь, малыш, - усмехнулся он. – Только Чонина это все равно не спасет. Лисенок спрятал телефон в карман джинс и чуть не вскрикнул, когда у себя за спиной обнаружил девушку в летнем платье. - Ты правильно делаешь, что не доверяешь ему, Лу, - сказала она, поправив развевающиеся на ветру черные волосы. – Выход есть. Найди ее. Защити свою любовь. - Ее? – переспросил юноша, но резкий порыв ветра подул ему в лицо, и незнакомка исчезла. – Эй, куда же ты? Что я должен найти? Так нечестно! Эй! - Ты чего шумишь? – ворота дома открылись, и на него посмотрел удивленный МинУ. Хань резко схватил его за воротник рубашки, прижимая к деревянной ограде. - Скажи мне! Хен, как мне спасти его?! Ты знаешь! Скажи, как?!!! – в его глазах загорелся золотой огонек. - Лу, - впервые за все время знакомства МинУ почувствовал, как по телу пробежала мелкая дрожь от страха. Каким бы милым не был Лу Хань, его сущность оставалась прежней. Кумихо. Рука юноши непроизвольно легла на карман с ритуальным ножом, и Хань оскалился. - Хочешь меня убить? Давай, хен. Так я сохраню ему жизнь. Или ты предпочитаешь более изощренные способы убийства? Хочешь, чтобы я умирал медленно, старея и убиваясь по Чонину? Это так мило с твоей стороны, - на его руках начали появляться когти. Чонин проснулся от холодного воздуха, проникающего через открытое окно. Ханя рядом не оказалось. И брюнету не надо было долго думать, чтобы понять, куда отправился его мальчик. Он замер, когда увидел, как Лу прижимает охотника к воротам, а секунду спустя бросился на выручку. Правда, кого, он не мог понять. - Хань, перестань! – звуки любимого голоса заставили лисий огонь погаснуть в ореховых глазах. – Не надо. Он этого недостоин. - Он знает, - прошептал Хань, отпуская юношу и глядя на Чонина полными слез глазами. – Тебя можно спасти. И он знает, как. Но не признается. Почему? МинУ ухмыльнулся: - Потому что кумихо и человеку никогда не быть вместе. Это аксиома. Вы разные. И за глупую любовь нужно платить. Жестоко платить. Ты никогда не найдешь ее, Хань. Смирись. - Нет! – Хань выпустил когти и, замахнувшись, оставил на щеке охотника три глубокие раны. Тот закричал и метнул в разъяренного кумихо ритуальный нож. Сверкнуло лезвие. - Ах…, - Чонин закрыл лисенка собой и застонал, опускаясь на асфальт и придерживаясь за плечо. - Бля, нафиг ты влез? – закатил глаза МинУ и подхватил его, занося в дом. - Не трогай его, - Хань бросился вслед за ними. Юноша уложил пострадавшего на диван. - Если не дать противоядие, вы оба отбросите коньки в течение часа, - спокойно заявил брюнет, наливая в бокал какую-то жидкость. – В нем твоя бусинка, а нож для нее – смертельный яд. Чонин послушно выпил противную жижу и прикрыл глаза. Рана на плече начинала потихоньку заживать. - Прости, - кумихо опустился перед ним на колени, гладя по вспотевшим щекам. И тот слабо улыбнулся: - Мой лисенок умеет сердиться. Над ними возникла фигура шамана, которую увидел только МинУ. - Ну, и? – старик грустно посмотрел на Лу. – Все еще упрямишься? Отдай ты им бусинку. Этот мальчик уже сейчас готов свою жизнь ради Лу отдать. Прекрати играть с чужими жизнями, МинУ. - Эта бусинка принадлежит Сюзанне, - начиная вскипать, громко заявил юноша, привлекая к себе внимание Ханя. Кумихо не видел образ шамана, зато прекрасно слышал слова охотника. – Теперь она моя. Ее никто и никогда не найдет, слышишь? Я не смог завладеть ее телом, зато ее душа теперь будет всегда со мной. И никто не посмеет у меня ее отнять. - Я посмею, - лисенок выпрямился. В его глазах вновь горел огонь, а за спиной развивались оставшиеся хвосты. – Пусть у меня уже не так много сил, сколько было раньше, но я сделаю все возможное, чтобы спасти Чонина. - Дурак, - фыркнул МинУ, опускаясь на пол. - Нет, это ты дурак, хен. Раз до сих пор не понял, что я не маленький беззащитный лисенок. Я кумихо. Я ждал Чонина пятьсот лет, и мне наплевать, что там у тебя не сложилось с моей сестрой. Я не стану ее заменой, прости. Охотник прикрыл глаза от сильного ветра. Хань склонился над улыбающимся Чонином, и они оба растворились в потоках воздуха. - Что случилось? – Бэкхен выкинул только что выкуренную сигарету в урну и заглянул через плечо своему парню. Блондин удивленно отключил телефон. - Странно. Чонин не отвечает. И телефон Ханя тоже недоступен. - Может они того, - юноша заиграл бровями, - спариваются? Сэхун усмехнулся, но улыбка быстро исчезла с его лица. - Да не. Они даже когда в постели, телефоны включенными держат. Бэкхен пожал плечами: - Ну, мы можем зайти к ним в гости. Раз ты так беспокоишься. Блондин благодарно кивнул. И в шоке уставился на незапертую дверь и гуляющий по комнате ветер. Кровать была расстелена, на столе – недопитая кружка кофе, и даже телевизор негромко рассказывал последние новости из жизни Сеула. - Не понял, – удивился Бэк, а у Сэхуна все похолодело внутри. - Они исчезли, - прошептал он. - И где мы? – спросил Чонин, как только голова перестала кружиться от такого необычного способа перемещения. Он осторожно ступил на траву и осмотрелся. Вокруг шелестела листва, а пение птиц, обитающих на верхушках деревьев, умиротворяло, и хотелось улыбаться. - Скажем так, - Хань запрыгнул на невысокий камень и улыбнулся. – Это моя территория. Прости, я не могу защитить тебя в мире людей. Но здесь, в этом мире, я хозяин. И вокруг камня, на котором он стоял, начала активно расти трава. - Воу, да я приручил опасное создание, - Чонин потянул его за руку и сгреб к себе в объятия. - Ну, тебе-то меня бояться нечего, - лисенок обнял его за шею, касаясь улыбающихся губ. – Я спасу тебя. Они целовались, а вокруг них расцветали мелкие желтые цветы, и птицы щебетали еще громче. А рана Чонина, сверкнув на прощание золотистым цветом, исчезла без следа. МинУ отпил вина и подошел к окну. Сеул вспыхивал вечерними огнями. Охотник уже знал, что кумихо покинул пределы города. В принципе, он легко мог бы его найти, на то он и охотник. Только вот не было ни малейшего желания устраивать травлю этого противного мальчишки. Брюнет перевел взгляд на бусинку, которая теперь открыто сияла на его столе посреди гостиной. Смерть Чонина будет отличной местью за раны, до сих пор кровоточащие из-под повязки на щеке. МинУ хотел бы ненавидеть Лу. Но не мог. И это бесило. Бокал вина разлетелся вдребезги об оконное стекло. - Черт! – охотник с ненавистью смотрел на свое отражение, по которому стекали капли напитка. Алые. Как кровь.