Не бойся темноты

ЛОНДОН

Тьма предшествует свету, как смерть предшествует возрождению (с) Джаред с наслаждением потянулся всем телом, спускаясь по трапу на летное поле аэропорта Хитроу, - все-таки многочасовой перелет дался ему нелегко. С его ростом лететь нужно как минимум в бизнес-классе, где можно вытянуть длинные ноги, не стесняя соседей. Когда-нибудь так обязательно будет - и удобные кресла, и ресторанное меню, и, конечно, полеты в любую точку планеты в отпуск. А пока что вся его реальность - оставшаяся позади школа, поступление в Техасский университет, семейный ужин по случаю восемнадцатилетия, и долгожданное путешествие в Старый свет с лучшим другом. - Эй, чувак, не тормози, - заорал над ухом Чад, – здравствуй, Лондон, встречай нас! Шевелись, Джаред, у нас всего две недели и куча планов, чего ты застыл, ну?! Гиперактивный Мюррей за время перелета успел посмотреть фильм, поспать, пофлиртовать с сидящей через проход девушкой, поделиться с ней и другими несчастными, оказавшимися в зоне досягаемости маршрутом их путешествия по Европе, и сейчас просто кипел энергией. Джаред, которому не удалось поспать и минуты - не только из-за неудобного кресла, но и из-за боязни снова увидеть тот-самый-сон, - энтузиазма друга не разделял. - Сейчас быстро заселяемся в отель, берем карту - и вперед на освоение территории! - продолжал Чад. – Та-ак, что тут у нас запланировано на первый день… Да шустрее же, Джаред, что ты еле плетешься! Джаред, друживший с Чадом уже лет пятнадцать, знал, что сопротивляться другу в таком настроении - это как сопротивляться несущемуся на полной скорости поезду. Поэтому уже через три часа они выходили из здания недорогой гостиницы на Рассел-сквер, вооружившись картой Лондона и советами группы парней, с которыми Чад успел разговориться в холле, пока Джаред менял доллары на фунты. День выдался сырым, накрапывал дождь, и друзьям после жаркого Техаса показалось, что они внезапно попали в осень. - Напомни, почему я согласился ехать с тобой в эту слякоть и сырость, - пробурчал Чад, отряхиваясь будто большая собака после того, как они сели в автобус. – Вместо того, чтобы поехать к солнцу, океану, пить пиво и кадрить девчонок?.. - Наверное, потому, что ты мой друг, и мы сто лет мечтали поехать путешествовать вместе, при чем туда, где ни разу не были? - смеясь, парировал Джаред. – Или, что вероятнее, из-за некоего Доктора и синей телефонной будки, по которым ты тайно фанатеешь как девочка–подросток? (1) - Пока что ни одной синей будки не замечено, одни красные. Но я не теряю надежду, - рассмеялся в ответ Чад. – Ну и мысль о том, что скоро мы будем в Париже, где наверняка познакомимся с хорошенькими француженками, а потом нас ждут Рим, пицца и горячие итальянки, тоже нехило меня греет сейчас! Всё, я вернул себе потерянную мотивацию, чувак! Они поднялись на второй этаж автобуса и с интересом рассматривали проплывающие улочки старого города, без устали щелкая фотоаппаратом. Вышли, разумеется, на Трафальгарской площади, забив на карту памяти как минимум сотню снимков - в том числе с Чадом, упорно пытающимся искупаться в фонтане вместе с голубями, и Джаредом верхом на льве. Дальше отправились пешком. Возвышающееся на фоне здания парламента «Око Лондона» – колесо обозрения высотой в пятьсот футов, с которого, как обещали туристические форумы, открывался захватывающий вид на город, они заметили издалека. Когда парни планировали поездку, Чад в полный голос восхищено зачитывал рекламные проспекты, в которых массивную конструкцию колеса обозрения сравнивали с Эйфелевой башней. Так что посещение колеса в Лондоне и Эйфелевой башни в Париже значились в первых строчках их планов в этом путешествии. Чада всегда тянуло на высоту – он обожал ощущения полета и адреналина в крови, ничуть не умаляемые разными неприятностями вроде сломанного носа после неудачного падения с дерева в детстве. У Джареда, которому по ночам уже не первый месяц снился Лондон, крутящиеся прозрачные кабинки огромного колеса и серое мрачное здание под ним, напоминающее чем-то крепость, были свои причины хотеть попасть на аттракцион. Он надеялся, увидев в реальности объекты своих навязчивых снов, разобраться, наконец, во всех этих странных играх своего подсознания. Сны появились несколько месяцев назад, и, к сожалению, только ими проблемы Джареда с реальностью не ограничивались, - однако с того самого момента, как они с Чадом сели в самолет, ничего пугающего не случалось. Поэтому сейчас, шагая по мосту через Темзу, он искренне надеялся, что все, наконец - то станет нормально, и сам он снова станет обычным американским подростком, с заурядными проблемами, желаниями и страхами. Вблизи колесо оказалось еще более впечатляющим, чем виделось издалека. Встав в огромную очередь туристов, желающих осмотреть достопримечательности города с высоты 45-этажного дома, Джаред с любопытством огляделся по сторонам. Жизнь на набережной кипела, перетекала волнами людей, жующих, фотографирующих, активно общающихся на разных языках... Вот тогда он впервые и увидел его. Парень, одетый в узкие джинсы и простую серую майку, выгодно обрисовывающие стройный силуэт, стоял, опираясь о парапет, разглядывая снующих по набережной туристов, и, казалось, совершенно не чувствовал ни холода, ни падающих с неба крупных капель начинающегося дождя. Он не выглядел здесь случайным, скорее - продолжением города, его частью. Джаред и сам не понял, когда и почему вдруг так прикипел взглядом к этому незнакомцу в шумной толпе - однако, оторваться уже не мог, жадно подмечая все новые мелкие детали. Парень был таким, что, черт, было бы лукавством сделать вид, будто там нечего было разглядывать!.. Четко очерченные скулы, прямой нос, чувственные полные губы, светло-русые волосы - Джареду внезапно захотелось подойти, заглянуть ему в глаза и попробовать наощупь будто излучающую мягкий свет кожу. Интересно, сколько ему лет, - подумал Джаред. Внешне парень казался ровесником им с Чадом, но что-то заставляло его усомниться в этом. Ну же, Падалеки, в конце концов, какая тебе разница, сколько лет этому парню, да и вообще хватит пялиться так на чужого человека!.. Буквально заставив себя отвести взгляд от незнакомца, Джаред даже спиной к нему повернулся, игнорируя удивленный взгляд Чада. В этот момент как нельзя удачнее подошла их очередь, и Джаред с Чадом, пройдя досмотр, вместе с другими туристами зашли в кабинку. Но реального удовольствия от аттракциона Джаред не получил - внезапно дико разболелась голова, и все время, пока Чад с воодушевлением носился по кабинке, фотографируя виды с высоты птичьего полета, он просидел на лавочке стараясь справиться с нахлынувшей вдруг дурнотой. Джаред пытался дышать ровно, зная, что это скоро пройдет, - за последние месяцы такое с ним случалось неоднократно, родители даже заставили его обратиться к врачу, который, впрочем, не выявил никаких проблем со здоровьем. Еще бы. Ведь о главных симптомах Джаред не рассказал ни родителям, ни врачу, ни даже лучшему другу. Он вовсе не хотел оказаться в клинике, как сестра его отца, которая уже несколько лет вела практически растительную жизнь за воротами элитной больницы для психов, на которую не поскупился ее муж. Следующим после «Ока Лондона» в списке Чада значился Лондонский Аквариум. Здесь у Джареда наконец-то перестала болеть голова, было тихо, прохладно и удивительно уютно. Настроение вновь поднялось, друзья с любопытством рассматривали подводных обитателей, Чад даже попытался погладить мелких рыбешек в открытом бассейне. Джаред совершенно успокоился, рыбы плескали хвостами и булькали, мимо проплывали серые акулы и скаты, важно и величественно, как корабль, плыла большая черепаха. Чад смеялся, тормошил Джареда, предлагая на ней прокатиться. Выйдя на набережную, парни с удивлением заметили, что уже стемнело, везде включили подсветку, и зрелище крутящегося огромного колеса в огнях было просто нереальным. Пока Чад заворожено любовался им, Джаред украдкой осматривал поредевшую толпу в надежде снова увидеть того парня. Незнакомца поблизости не оказалось, и это почему-то расстраивало. Купив в уличном лотке сладостей и решив, что в первый день впечатлений достаточно, они наскоро перекусили в Макдаке неподалеку и отправились в гостиницу - где мгновенно уснувший Джаред впервые за много месяцев спокойно проспал всю ночь. Утром, согласно заранее составленному плану, друзья поднялись рано и отправились на Паддингтонский вокзал, откуда поездом отправились в Кардифф. Пока они гуляли по городу, у Джареда то и дело возникало странное ощущение покалывания под кожей по всему телу, которое случалось с ним и раньше. Прямо как тогда, на озере в Висконсине, когда он не мог заставить себя войти в воду – казалось, что там притаилось что-то темное и страшное. Если задуматься - такое всегда с ним происходило, не только последние месяцы, с самого детства. Эти вот внезапно накатывающие ощущения опасности, или предчувствия того, что произойдет в следующий момент, или физически передающиеся ему негативные эмоции других людей... Нет, лучше не думать об этом. За день, проведенный в столице Уэльса, они успели осмотреть городские достопримечательности, побывать на Кардиффской пристани, где когда-то снимали сериал «Торчвуд», - при этом Чад, как истинный фанат, орал дурниной от восторга, - и даже прокатиться на небольшом кораблике до шлюзов и обратно. И Джаред вовсе почти не вспоминал увиденного вчера на набережной Темзы незнакомца… Еще чего. Усталые, но довольные поездкой, друзья вернулись в Лондон уже ночью, добрались до гостиницы и, обессиленные впечатлениями, почти сразу завалились спать. Он прекрасно осознает, что это сон, и в то же время ощущение реальности не отпускает. Раз за разом он проходит по узким улочкам, через арку к невысокому серому зданию, раз за разом открывает тяжелую массивную дверь, входит в его могильный холод. Вот он спускается в темноту по крутым ступеням, и оказывается в освещенном тусклым светом помещении… На серой стене, причудливо украшенной черными, хаотично разбросанными узорами, ярким пятном выделяется белый флаг с алым, будто нарисованным кровью крестом… Сон медленно тает, корчится, словно кинопленка с неудачными дублями, брошенная в огонь разгневанным режиссером, и по краям ее, обугливаясь, наползает темнота. За завтраком парни едва не разругались в прах, пытаясь составить взаимно приемлемую культурную программу. Чад настаивал на посещении Музеев мадам Тюссо, Шерлока Холмса и «Лондонской темницы» (2), и Джаред не возражал, но ему хотелось побывать еще и в Британском музее, осмотреть экспозиции Музея Виктории и Альберта и Музея естественной истории. Через несколько дней их уже ждал следующий пункт их летнего путешествия - Париж, уже и билеты на поезд заранее выкуплены, а они столько всего еще не видели в столице Британии! Кроме всего прочего, Джаред так и не нашел то здание, что часто видел во сне. Он бы просто побродил по городу, в надежде случайно на него наткнуться, но с фанатично воодушевленным Чадом было лучше не спорить. В конце концов, они как обычно пришли к компромиссу и отправились для начала в Британский музей, благо тот находился в пяти минутах ходьбы от гостиницы. Бродя по просторным тихим залам, Чад, конечно, отстал и потерялся где-то позади группы, при этом, кажется, успев заболтать очередную девчонку. Оглядываясь в поисках друга, Джаред столкнулся с каким-то мужиком в черном свитере с высоким воротом под горло – и уже собрался извиниться, когда, моргнув, обнаружил на месте незнакомца отвратительное существо, больше всего похожее на огромный оживший ком неаппетитно зеленоватого пудинга. Существо молча и как-то укоризненно глядело на Джареда парой больших, ярко лиловых, без радужки, глаз. Джаред, в общем-то, уже видел такое раньше, и только поэтому не заорал во весь голос от ужаса, как в первый раз, и вообще попытался убедить себя, что все это - просто игра воображения. Игра воображения сбоила, как изображение на старом телевизоре - то и дело пробегала рябь, снова сменяя вид существа на его человеческий облик, и обратно. - Извините, - угрюмо сказал мужик, не сводя глаз с Джареда. Одновременно он попятился назад, словно не решаясь повернуться к нему спиной. Больше всего это было похоже на бегство, - в сущности, это оно и было, немного отойдя, чудовищный незнакомец неловко побежал, не обращая внимания на недовольные взгляды служителей музея. Джаред застыл посреди зала, глядя вслед убегающему мужчине - вот такое точно было впервые. Обычно существа, которых он видел вместо людей, никак на него не реагировали, продолжая заниматься своими делами. Это ему наоборот всегда хотелось закрыть глаза и уши, чтобы не видеть страшные морды, не слышать нечеловеческие звуки. И после таких встреч всегда накатывала дурнота, к которой было невозможно привыкнуть. Сейчас же ничего подобного он не испытывал. Застыв возле экспозиции в Египетском зале, Джаред напряженно обдумывал произошедшее. Конечно, сколько себя помнил, он всегда чувствовал свое отличие от других детей - несмотря на всю его кажущуюся открытость и приветливость, друзей у него было совсем не много. Один, если точнее. И если уж быть до конца честным перед самим собой – его открытость была всего лишь удобной маской, одной из многих, которые Джаред научился носить с самого детства, пряча под ними свои странности. Но вот такие пугающие своей реалистичностью видения среди бела дня появились у него не так давно, может, с год, не больше. - Хей, Джаред… Ты видел, какую горячую штучку я закадрил? - прервал его размышления Чад. - У нас появились планы на вечер. - У нас? - Ну, конечно же, у нас, дубина. Куда я без своего длинного друга. Тем более София…эту красотку так зовут, ага… представляешь, она француженка! Так вот, она обещала прийти со своей подругой, - довольно протарахтел Чад, выразительно двигая бровями. - Зацени, как я о тебе забочусь, дружище. Мы договорились сегодня вечером встретиться в одном модном клубе, так что повеселимся, - продолжил друг, не удержавшись от самодовольной улыбки. - Клуб открывается в десять вечера, но основная тусовка начнется не раньше двенадцати. Так что успеем все, что запланировали на сегодня - а если повезет, то гораздо больше! Видимо, удача в этот день и в самом деле была на стороне друзей, они без задержек и очередей попали и в Музей мадам Тюссо, где здорово провели время, и заглянули в легендарный дом на Бейкер-Стрит, забредя попутно в рок-магазинчик, где накупили кучу ненужных мелочей. Перекусив наспех сэндвичами и выпив чаю с молоком, они на метро добрались до Южного Кенсингтона, где и провели остаток дня, посетив все, что было запланировано утром.