Устрой тирану зрелище

      - Если он сейчас же не успокоится, я разорву его пополам! - Безликий уже распахнул свою клыкастую пасть от злости и раздражения.       - Я тебе потом всю харю разорву! Не дави сильно, он задохнется! Ему и так больно! - я скалюсь в ответ.       Рыжий кот шипит под щупальцами на диване, вонзая острые коготки во все, что к нему приближается. Сидя на корточках на полу перед ним, я из всех сил пытаюсь зафиксировать положение питомца, монстр же стоит рядом, помогая мне, чем может. Ладони, что у меня, что у Слендера, покрыты короткими, но очень глубокими царапинами, которые Крекер не устает наносить снова и снова, лишь не позволить нам вдвоем впихнуть в рот и попу резиновую клизмочку с черной жидкостью. Даже со сломанным тазом он не давал свое отверстие под хвостом, из которого от каждого оказания сопротивления свежая кровь сочилась только сильней. Это не могло не пугать меня, внутри и так все колотит, а монстр все время подгоняет, напоминая, что кот вот-вот сдохнет от потери крови, как он "мягко" выразился. Угрожающий вой питомца усилился, и вектор Слендера крепче обвил раненное пушистое тело в бинтах, и кот, резко развернув голову, кусает черную плоть. Монстр сгорбился над ним и из его пасти вырывается грозный рык, от чего у меня самой мурашки забегали в бешенной агонии. Но пока Крекер сильнее вгрызается в щупальце, а Слендер едва сдерживается, чтобы не прикончить его, я решаю воспользоваться моментом. Одной рукой хватаю кошака за шею, сунув указательный палец промеж зубов, не давая рту сомкнуться, а другой направляю кончик клизмочки прямо в горло питомцу. Как только лапы начинают раздирать вены на моем запястье, я выпрыскиваю содержимое внутрь. Зрачки желтых глаз сузились до тонкой щели, тот кряхтит, давится, щекоча шершавым языком то место, где когда-то рос ноготь, и с трудом принимает жидкость. Когда нужное количество было проглочено, я освобождаю рыжую мордочку, и кот брезгливо трясет ей, облизываясь и фыркая.        - Разверни его, - окровавленным пальцем махаю в воздухе для большей ясности и левой рукой стираю пот со лба, громко вздыхая от напряжения.       Черные щупальца поднимают тело в воздух и кладут в указанное мной положение, и вжимают голову в диван, от чего раздается долгий недовольный вой. Я набираю в клизму еще жидкости из колбы, а в грудь побольше воздуха, аккуратно беру мертвый хвост и смотрю под него, пододвинувшись поближе, чтобы приноровится. Кровь уже смешалась с калом и сочится из ануса темными сгустками. Тыльной стороной левой ладони, в которой удерживаю клизмочку, я вытираю ее, подняв правой рукой хвост повыше, для того, чтобы знать, куда целиться. Волосы прилипли к мокрому лбу, и не имея возможности убрать руками, я пытаюсь сдуть их. Однако забиваю на это дело, как только из заднего отверстия кота снова потекло на мокрые яички. Медленно вставляю кончик внутрь и мелкая вибрация от возмущения кота прошлась по руке, что я вздрогнула, не ожидая таких эффектов. Сжимаю грушу и питомец начинает вырываться, но Слендер оживился и чуть сильнее сжал вектор, от чего послышался хруст и кот взвыл еще сильней. Внутри меня разливается страх за Крекера и я, не вынимая клизму, визжу неестественным голосом.       - *б твою мать, Слендер! Прекрати! - испуганно снизу вверх пялюсь на монстра выпученными глазами и непроизвольно сжимаю клизму до конца, - Ты раздавишь его!       Кот, накаченный до отказа черным медикаментом, жалобно мявкает в диван, не в силах пошевелиться. Живые оковы высвобождают его, и рыжее пушистое тело поднимает голову, испуганно озираясь по сторонам. Я вынимаю кончик из него и аккуратно кладу хвост, от чего кот снова недовольно мяукнул. Я смотрю на него и не могу поверить, что получилось. Затекшие ноги пружиной выпрямляются и я с грохотом сажусь на попу. Откинув испачканную клизму в сторону, я опираюсь головой на грязные руки, пытаясь восстановить спокойствие внутри, но сосредоточиться на этом весьма затруднительно. Крекер, какое-то время лежавший без движения и лишь изредка с шумом вздыхая, задергал хвостом. От неожиданности я вскакиваю на ноги и с улыбкой до ушей радостно гляжу на Безликого, который стоит в углу, скрестив длинные жилистые руки на груди.       - Ты видел? - не могу сжать губы от счастливой лыбы на лице.       - Видел, - кивает, - Теперь сама приведи себя в порядок.       Я спохватилась, вспомнив, что собственные ранки я оставила без внимания. Подбираю на половину пустую колбу, стоящую возле дивана, и, капнув на ладони субстанцию, начинаю втирать в руки, а затем в покусанные собаками бедра, измазав при этом шорты с футболкой. Но не смотря на то, что Крекер на глазах восстанавливается, мое тело продолжает изнутри колотить мелкой дрожью. И вспоминаю, в какой суматохе я десять минут назад искала резиновую грушу, и где конкретно я ее нашла. Внутри головы проснулось желание, которое начало разъедать меня изнутри, подобно голодной стае паразитов, что я вздрогнула...       Подхожу к комоду, размером превышающим мой рост, и выдвигаю нижний ящик. Куча всякого барахла. Я ухмыляюсь. Года полтора назад, когда я переехала в эту квартиру, я скидала вещи, которые якобы могут пригодится в будущем. Назвала этот ящик "ящиком на черный день". Странно, что я вскоре забыло про него. От мысли, что клизму я тогда оставила на "черный день", смеюсь во все горло, не в силах сдержаться. Здесь лежат набитый деньгами носок, прокладки, несколько пачек Роллтона, батарейки разных размеров, ксерокопии документов... И пачка ментолового Винстон с зажигалкой. От вида никотинового наркотика мой организм взбушевался и погнал кровь по венам, заставляя ту гудеть у меня в ушах. Я достаю одну сигарету, зажимаю губами, чиркаю колесиком зажигалки, вдыхаю... И кажется, весь мир перевернулся, как только дым заполнил легкие. Сердце забилось чаще, удовольствие волной разлилось по моему телу. И блаженство, не сравнимое ни с чем, переросло в умиротворение. Трезвость взгляда вернулась, и я спокойно выдыхаю дым. За спиной раздается возмущенный бас.       - Насколько я помню, ты бросила свою старую привычку, - холодное дыхание бьется мне в затылок. Я разворачиваюсь и вызывающе смотрю исподлобья на стоящего вплотную ко мне Слендера.       - С тобой, бл*дь, бросишь, - проговариваю сквозь зубы и снова вдыхаю через тонкую сигарету ментол. И на выдохе из рта вместе с дымом вырывается стон удовольствия, - О-ох, *ба-ать... Ты бы, знал как это классно.       - Мне не нравится это, - рычание, будоражащее кровь.       - Ну извините, здесь наши мнения не совпадают, - развожу руками и снова прикладываю к губам фильтр. Внутри разжегся азарт, мне страшно хочется подразнить Безликого, - Я люблю курить.       - Раз так, - Слендер больно хватает меня за обнаженные бедра своими ледяными руками, что я взвизгнула, и, подняв вверх, усаживает на комод. Я, в шоке чуть не выронив сигарету из пальцев, прижимаюсь к стене спиной. Он силком раздвигает мои сжатые колени и резко вталкивает свои бедра промеж них, пока ткань его брюк не коснулась моих шорт. Я вытягиваю свободную руку и упираюсь ею в холодную грудь, не давая монстру приблизиться ко мне. Но не обращая внимание на мое сопротивление, Безликий все же преодолел расстояние между нами, - Скажи, что еще ты любишь.       - Сленди, не шали! - с поднятой бровью недоуменно смотрю, произнеся детским голосом. Но обжигающие шлепки по бедрам с обеих сторон заставляют меня вскрикнуть, и сигарета все-таки падает вниз, потухнув при ударе о пол.       - Я спросил, что ты еще любишь? - щупальце оттягивает мои волосы назад, от чего рот непроизвольно раскрылся, выпустив остатки дыма. Я хочу вырваться, но скользкие тентакли надежно зафиксировали мое тело и в наглую залезли под футболку. От холодных прикосновений я вздрагиваю и выгибаюсь, выдвинув свой таз вперед. Натыкаюсь им на препятствие, которым оказалась нижняя часть Слендера. Извиваясь, пытаюсь отодвинуться попой назад, но меня уже плотно прижимают, надавив на ягодицы. Я заливаюсь краской, чувствуя близость "лица" монстра возле своего, и изнутри вырывается смущенный стон. Я вспоминаю поцелуй, отчего между ног пробежалась противная щекотка, отдавшаяся во всем теле возбужденной вибрацией. От тяжелого вздоха над моим исколотым кольцами ухом у меня закатываются глаза, - Ответь мне. Немедленно.       Зрачки взволнованно забегали по сторонам от настойчивости того, кому сейчас больше всего хочется ответить взаимностью. Собственное прерывистое дыхание сбивает с толку, я пытаюсь найти ответ в голове, но вместо этого лишь кашица из воспоминаний о холодных губах, горькой слюне, гладкой коже. Отчаявшись, тихо выдавливаю из себя.       - Тсе... Ам-м... Сле-э... КРЕКЕРА!!! - ору, когда на мою голову снизошло озарение. Обрадовавшись, кидаю победный взгляд на Слендера, посчитав, что он отстанет от меня. Но рот затыкает пасть монстра, а тело бесцеремонно обхватывают его руки с тентаклями, лишая меня возможности шевельнуться. Внутрь врывается длинный горький язык, и рывками сплетается с моим. Грубыми толчками он начинает двигаться в такт, и между моих ног сквозь ткань спасающей одежды пульсирует нечто горячее. С ужасом осознав, что это, я жалобно мычу, пытаясь вырваться их этих объятий. Но возбуждение уже овладело мной, и внутри разыгралась битва. Одна сторона хочет отдаться в руки моему тирану и идти на поводу у первичной потребности, а вторая требует независимости феминистов, крича про то, что мир куда лучше без мужиков... Но я забываюсь, и сама того не заметив, следую совету первой стороны.       Каждое прикосновение вызывает незнакомый спазм между ног, об которые в добавок трутся бедра Безликого. Я выгибаю спину и вытягиваю шею, стараясь глубже проникнуть языком в его пасть. Меня охватывает жар, словно температура подскочила до сорока градусов, я со стонами содрогаюсь, не в силах сдержать возбуждение. Холодные пальцы вонзаются в мою спину, пустив теплую кровь наружу, но в дурмане боль кажется нечеловеческим блаженством, что я от удовольствия и азарта прикусываю длинный язык Слендера. Тот рычит и обхватывает мою шею, лишая кислорода, а губы сильнее впиваются в мои. Я томно и сдавлено стону ему в рот, начинает мутить и в глазах все плывет. Не знаю, чем бы это закончилось, если бы не...       - Мя-ау, - кошак обиженным голосом напоминает от себе. Безликий резким движением отрывается от моих губ и снова, как ни в чем не бывало, возвышается надо мной грозной фигурой. Я, все еще обескураженная близостью, не могу прийти в себя. Прерывисто дышу, дыхание никак не может восстановиться, а сердце стучится, как бешеное. Меня спускают с комода.       - Умница, - Безликий ухмыляется и уходит из комнаты, подобрав с пола толстую книжку, -Хочу напомнить тебе, что ты еще у меня в долгу. Расплачиваться придется всю ночь.       - Шта? - у меня отпала челюсть, как только я сообразила, каким методом придется "расплачиваться". Достав из валяющейся пачки сигарету, я возмущенно пробубнила себе под нос, чиркая зажигалкой, - Надо было пацаном рождаться...       Я плюхаюсь на диван рядом с Крекером, который уже вовсю вылизывал целехонькие задние лапы, и откидываю голову, делая затяжку. Никотин сразу же избавил меня от надоевшей дрожи в груди и между ног. Я потрепала кота за ушком и, подобрав телефон, набираю номер сестры. Разговор с ней сегодня вышел неудачным, и я думаю, что нужно нормально поговорить, без всяких Слендеров.       - Лен?       - Да, Лапуська! Что-то случилось?       - Да нет... Просто захотелось поболтать. Ты говорила, что купила машину новую? Давай, рассказывай.       Не знаю, сколько времени прошло, пока Лена мне трещала в уши. Я многое узнала, к примеру, что она развелась с Терентьевым уже как полтора года назад и встречается с моим ровесником, что меня слегка ошарашило. Конечно, я слышала, что она явно что-то недоговаривает, но и я не торопилась рассказывать ей всю правду. О Слендере, о первой охоте, о том, как меня чуть не изнасиловали, и как потом я убила человека. О том, как неприятно вынимать из собственного тела арматуру. О первом поцелуе, который я отдала монстру. О том, какими агрессивными бывают нынешние парни. О том, как неудобно без ногтей собирать мелочь с линолеума. О Крекере. О втором поцелуе. О моем долге. О моей скорой смерти. А так хотелось рассказать.       Пробежала на кухню мимо зала, где Безликий в кресле читал книгу, и подошла к раковине. Смыв с себя остатки уже запекшейся крови кота, отрезаю от колбасы здоровенный кусок и подзываю Крекера.       - Кис-кис-кис!       По квартире разнесся знакомый звук топота лап. Я не могу не радоваться ему.       - Ма-ау?