Пиковая Дама

Такеши замер в ступоре, не зная, что ему делать. Он неловко отвел глаза в сторону, боясь смотреть в сузившиеся до микроскопических размеров зрачки сестры. - Ну вот, – раздраженно произнесла девушка, – дожили, - она сложила руки на груди, – теперь у моего младшего брата от меня секреты! - Касуми, – он все еще держал ее под руки, чтобы та не упала, – понимаешь… - Понимаю что? - Я просто не имею понятия, о чем ты говоришь, – нашелся с ответом темноволосый, – прости, – его губы озарила наивная, детская улыбка. - Все равно рано или поздно правда вплывет наружу, – спокойно сказала Сато от чего парню стало лишь еще страшнее, – и ты знаешь, что это не принесет ничего хорошего, а только усугубит ситуацию, – его всегда пугала ее расчетливость, – но дело твое, делай как считаешь нужным. - Сестра… - Ты уже достаточно взрослый, чтобы принимать хоть какие-то решения самостоятельно, посмотри на меня, Такеши, – парень подчинился, – но пойми, что за каждое свое решение ты будешь нести ответственность. И какие бы последствия ни были, тебе придется отвечать за них перед общественностью, а в первую очередь перед самим собой. Парень смотрел в серые глаза своей старшей сестры. Он не знал, что пытался в них найти, уже слишком долго в этих глазах цвета стали не отражалось совершенно ничего, кроме холодного блеска и притворных эмоций. Что ты пытаешься найти, Такеши? Уже слишком поздно что-либо менять, предпринимать. То, что умерло, не воскресить, мы люди, а не фениксы. И если уж тела наши ранятся больно, долго заживают, то наши души вечно истекают кровью, они неизлечимы, наверно, только амнезия может помочь. Но даже забыв все, ты подсознательно будешь знать, что с тобой что-то не так, и это невыносимое незнание убьет только быстрее. Такеши хотел было взмахнуть рукой, чтобы разогнать плотный туман, лежавший поверх хрусталиков глаз Касуми, но не стал, ничего бы не вышло. Он много раз пытался вернуть радость этих глаз, но все попытки были тщетными, что он мог сделать сейчас? Перекати Такеши, ты не сможешь увидеть прежних глаз, они умерли, ты не сможешь ничего сделать. Уже слишком поздно, твоя прежняя старшая сестра умерла. А первое правило, которые никто не должен забывать, гласит: «Мертвые должны оставаться мертвыми». - Касуми! – тихий и уединенный больничный коридор огласил радостный вскрик парня, – ты жива! Блондин в мгновение ока оказался рядом с ребятами и подхватил девушку на руки, вырвав из заботливых рук брата. - Конечно, я жива, – тихо отозвалась темноволосая. Ей с трудом удалось подавить приступы рвоты, вызванные резким перемещением в пространстве. - Я очень рад! – опять воскликнул Рета, начиная вертеться вокруг своей оси. - Лучше так не делать, – кое-как выдавила из себя Сато, начиная терять сознание. Перед глазами все завертелось, а в голове перемешались мысли, стало трудно дышать. Ей было дурно, конечности отказывались слушаться, пальцы не могли сжать рубашку парня сильнее, чем этого бы хотелось. Кто-нибудь остановите этого сумасшедшего! - Поставь ее на пол! – подлетел к нему Такеши, – живо! Темноволосый с силой сжал руку блондина, заставляя остановиться на месте. - Ей плохо! Ты что, не видишь?! - Ладно-ладно, – Кисэ опустил девушку на пол, но все равно поддерживал ее. Не могу думать. Вот гадство! - Помоги, мне сесть, - после минутного молчания попросила Касуми. –Такеши, ты не мог бы принести мне воды, пожалуйста? - Да, конечно, сейчас, сестренка, – закивал парнишка, – я скоро вернусь. Блондин заботливо помог девушке сесть на одну из скамеек, стоящих в коридоре. Схватившись одной рукой за периллы, пытаясь вернуться к трезвой мысли, темноволосая и не заметила, как Рета присел рядом. Она и не заметила, что они остались совершенно одни. - Я… - начал парень. - Не надо – отрезала Касуми. Последовало неловкое молчание. Ну вот, опять я была слишком резка, раздражает. Сато подняла свои глаза от пола, но то, что она увидела, заставило ее искренне изумиться. Блондин сидел уставившись в одну точку, его профиль был прямо перед ее глазами. Такого выражения лица она еще не видела. Он был серьезен, в сдвинутых бровях не было и намека на прежнюю его беззаботность, плотно сжатые губы, никакой шутливости в целенаправленном взгляде. Рета? Это и вправду ты? Что случилось такого, что ты так изменился всего за доли секунды? - Нет, выслушай меня! – она заметила, как он сжал кулаки, – я, я… прости, что начал крутить тебя, наверно, я был слишком рад, что с тобой все хорошо, какой же я тупой, тебе стало легче, а я сделал только хуже, прости. - Рета… Нет, только пускай это будет не задушевный разговор, я к такому еще не готова, я еще не успела оправится от твоих недавних откровений. Все внутри болезненно сжалось, готовясь принять удар, который уже заведомо будет пропущен. - Нет, подожди, я еще не закончил, просто выслушай меня, – он сглотнул, – тогда, когда мы встретились в первый раз, ты была груба, да, с этим не поспоришь, но ты была такой единственной, кроме Юкио, кто общался со мной нормально, я слышал, твое сердце всегда бьется ровно, – блондин смотрел ровно перед собой, – твои глаза не горят, когда я смотрю на тебя, ты не мечтаешь обо мне, и разговор со мной для тебя - это что-то нормальное и естественное, – разъяснял парень, – но почему все так получилось, почему именно ты? Нет-нет-нет, не надо такое говорить, Рета. На этот раз никакого сопротивления, мир крушиться перед глазами, превращаясь в кромешную темноту. Боль крушит изнутри, ребра не сдавливает под напором, они уже разбиты в дребезги. - Почему ты стала мне так дорога? Почему я хочу, чтобы именно твое сердце билось чаще от того, что я рядом? Почему я хочу, чтобы именно твои глаза смотрели на меня влюбленно? Нет, все хватит! Довольно! Замолчи! Осколки костей впиваются в нежные ткани, открывая внутренние кровотечения. Неожиданно один осколок направляется к сердцу, ведомый теплыми потоками багряной жидкости вверх. - Почему я так хочу, чтобы ты мечтала об мне? Я не понимаю, но я так хочу этого, что мне порой становится страшно. А когда, там, ты начала захлёбываться собственной кровью, для меня словно весь мир рухнул. Не надо! Замолчи, ублюдок, заткнись! Он вонзается в сердце, невыносимо больно, все предыдущие разы были сказкой по сравнению этой болью. - Я испугался, что тебя не будет, что тебя больше не будет рядом со мной, – он развернулся к Сато. Прошу, не надо. Слезы навернулись на глазах, грудь словно в последний раз сдавило, и она затрепыхалась, отчаянно ища воздуха. - Касуми? – он наконец-то обратил внимание на нее, она как-то странно себя вела. - Рета… - ее голос дрожал, но не понятно от чего, – ты… - она все никак не поднимала на него глаза. - Касуми, тебе плохо? – взволнованно спросил парень, приближаясь своим телом к ее. Убери эту взволнованность, урод, убери ее из своего голоса… Сато почувствовала, как рот наполнился кровью. Было слышно, как тяжело она дышала. - Тебе опять плохо? – затормошил ее за плечи блондин, – ответь! Сделав над собой усилие, девушка сглотнула всю кровь. У меня больше нет сил теперь. Неожиданно Касуми подалась вперед и уткнулась носом в плечо блондина. - Тупее тебя я еще не встречала, – донеслись до Кисэ отрывистые слова девушки. - Да, – усмехнулся блондин, – думаю, ты права. Как же хорошо, что боль - это лишь мои иллюзии, иначе бы я давно умерла от таких повреждений... Парень остановился, его сердце бешено колотилось, было невыносимо больно, но вот только от чего? Имаи облокотился на стену и обессилено спустился на пол. - Так больно, – прохрипел парнишка, – больно. Щемило в груди. Не острая и резкая, а ноющая боль сдавливала ребра и само сердце, грозясь раздавить хрупкий орган, где только что задели за живое самое нежное чувство человечества. - Касуми, – пролепетал Торио, – и вот зачем ты назвала меня своим так называемым «женихом»? Такеши остановился около автомата. Его всего трясло, но это был не озноб, это был гнев, готовый излиться из его мощного тела. - Черт! – выругался парень, с силой ударив по автомату, – да как так можно?! Схватив вывалившуюся бутылку воды, он направился назад, но не смог, он не мог вернуться к сестре, когда все его лицо было искажено нотками презрения к самому себе. - Я должен был быть рядом, – процедил сквозь зубы парень, – она всегда меня оберегала, а я… я ее подвел, – ему было невыносимо больно, – чертова больница! Кисэ поднял руку, он был не уверен, что так надо, нет, скорее, что ему можно. Но он решился и аккуратно, едва касаясь провел по волосам девушки. - Нет, не надо, – тут же отскочила от него Сато, приходя в себя. И как я до этого докатилась!? - У тебя опять кровь, – испуганно произнес блондин. Касуми отвела взгляд и молча утерла текущую кровь из носа рукавом рубашки. - Все нормально, – отозвалась она, поднимаясь на ноги, – со мной все в полном порядке. - Но ведь… - опять заминка, – а психиатр? - Так и знала, что кому, а тебе это уж точно покоя не даст. - Прости, я не хотел. - Сегодня ты слишком много извиняешься, – сказала девушка, – и да, я посещаю психиатра, но это только мое дело, а не твое. - Хорошо, – он резво подскочил на ноги, – я понял, – его лицо озарила счастливая улыбка. - Ну и что ты мог понять? – спросила раньше, чем осознала последствия своего опроса Сато. - Я буду ждать, пока ты не решишься, пока ты не будешь готова. Девушка грустно улыбнулась, понимая, что это безвыходный вариант, что здесь уже ничего не изменишь, да и этого баскетболиста уже ничто не изменит. Резкая боль прорезала все тело, но Касуми сдержалась и на ее лице появилась весьма добродушная улыбка. Да почему же ты такой идиот? Парень схватил ткань своей рубашки в области груди и с силой сжал ее, пытаясь отвлечься от боли в груди. - Ой, кажется, любовные муки позади, теперь реальность бьет по телу, – прохрипел Торио, - а ну-ка! – он попытался подняться на ноги, – черт! – выругался парень, падая на пол. - Президент! – послышался вскрик и чьи-то быстро приближающиеся шаги, – президент! – чьи-то руки подхватывают его, но только тело, его душу может подхватить лишь один человек, увы, это не его руки. - Касуми, – тихо произнес парень, – я тут подумал… - Ммм, – протянула девушка, ухмыляясь, – подумал? - Да, иногда я и таким увлекаюсь, – неприятно улыбнулся блондин, – у нас скоро полугодовые экзамены… - Ты хочешь, чтобы я тебя поднатаскала? – быстро догадалась темноволосая. - Да, но если тебе нетрудно, – тут же обмолвился Кисэ. - Рета, тебе нужно быть хоть немного понастойчивее, – посоветовала Сато, – если что, девушкам нравятся решительные парни. Блондин понимающе улыбнулся, понимая намеки президента старшей школы Кайдзё. - Твоя вода, – кинул сестре бутылку с водой парень. - Спасибо, – на лету подхватила предмет Сато, – ну что, – она отпила несколько глотков, – пойдемте, мне здесь не нравится. - Эй, кто вы? – отмахнулся парнишка. - Что вы тут делаете? Президент? – послышался звонкий, девчачий голос, – вам плохо? - Нет, – покачал головой Торио, – со мной все хорошо, просто голова немного закружилась. - Точно? – на это раз из плены тумана его вырвал грубоватый, но приятный на слух голос парня. - Да, со мной все хорошо, – пояснил рыжеволосый, принимая сидячее положение. - Как вы… - дальше слова утонули в звенящем шуме, заполнившем сознание парнишки. Имаи сел на скамейке, куда его перенесли, он пытался окончательно прийти в сознание, но на это требовалось время. Просидев достаточное количество времени, пытаясь сфокусироваться, он погрузился в себя, полностью отрешившись от внешнего мира. Наконец-то картинка перед его глазами стала четкой и он смог видеть не только очертания предмета, но уже и четкие изображения окружающих его вещей. - Ах, это ты Огава, и Касамацу? – тут же вспомнил бывшего своего сотрудника парень, - а что вы здесь делаете? - Касуми-сан попала в больницу, а мы приехали проведать ее, – отозвалась брюнетка, сидя рядом с парнишкой. - Кто-то пришел проведать Касуми – заулыбался Имаи – я рад, что у нее появились друзья кроме меня. - Не ревнуешь? – подкольнул его Юкио, стоявший рядом с ребятами. - Есть немного, – честно ответил Торио, чем очень обескуражил двоих, – а вы не знаете, где она сейчас? - Да, рядом с кабинетом, они там с Кисэ сидят, – сказал Касамацу. - Не знаете, как обойти так, чтобы не встретиться с ней? – опять обескуражил своим вопросом присутствующих парнишка. - А зачем? – не постеснялась спросить Ами. - Все куда сложнее, чем может показаться на первый взгляд, – отозвался Имаи, не желая вдаваться в подробности, – просто как мне выйти так, чтобы она не смогла меня заметить? - Мне кажется, что я знаю, – произнес Юкио. - И как же? - Президент, вы может спуститься по восточной лестнице. - Спасибо, – парень встал на ноги, – куда идти? - Мы проводим, – любезно сказал капитан баскетбольной команды, – а то ты все равно не очень выглядишь. - Хорошо, – согласно кивнул парнишка, направляясь вслед за ребятами, – ах, и еще, – обернулся он к Ами, – не надо называть меня президентом, теперь это Касуми. - Да, – интонация ее голоса не понравилась парнишке, - ладно, – отозвалась девушка, пряча свои глаза, – президент теперь она, – стоило Торио отвернуться, как она бойко взметнула свои глаза вверх, – к сожалению, – добавила Огава так, что только Имаи смог услышать эту фразу. В этой последней реплике было все, и только эти двое смогли понять тайный смысл сказанного. - Раскрыла значит, – метнул на нее грозный взгляд парнишка, продолжая свой путь. Брюнетка заметила, как он бессильно сжал кулаки, и тихий смешок невольно вырвался из его уст. - Постойте здесь, – кинул им темноволосый, убегая вперед, – я посмотрю, можно ли там пройти. Прошла минута, тишина воцарившаяся в больничном коридоре начинала пугать обоих. - Значит, все поняла, – обернулся к ней Имаи. Огава ужаснулась, она отступила назад, и все ее тело обволокло сетью страха. Стоявший перед ней Торио был совсем не тем, кого она знала. Нет, это был все тот же президент студ. совета, но его лицо… оно было искажено гримасой гнева, прежняя счастливая, лучезарная, добродушная улыбка вечного весельчака и невероятного человека исчезла, словно ее никогда и не было. Зеленые глаза потемнели, а взгляд стал жестким, корябающим и весьма недобрым. - Президент? – запинаясь неуверенно подала голос брюнетка. - Я же сказал хватит меня так звать! – неожиданно воскликнул парень, в его голосе читалась неприкрытая злость. - Что с вами? - Что со мной?! Я же все понимаю, – воскликнул он, – ты поняла, какая есть Касуми на самом деле, да и ты всегда ее недолюбливала и теперь будешь строить козни против нее, если уже не начала! - Неправда! – тоже воскликнул девушка, - все здесь, кто приехал к ней, они питают к ней теплые чувства. - Но не ты, – позволил вставить себе слово Имаи. - А кто-то даже влюблен в нее! – продолжала гнуть свою палку Огава. - Что? – опешил парнишка. - Да, Рета Кисэ, знаешь такого? Да кто его не знает, он влюблен в нее, хотя пока сам себе не признается! - Да не может этого быть, – теперь пришла его очередь отступать на шаг назад. - Может! - Нет, ты врешь! – не верил парнишка. Всю его злость, так неожиданно возникшую, как рукой сняло. Он вновь превратился в того, доброго и веселого парня, которого все знали, любили и чуть ли не боготворили. - Что? – неожиданно осмелела Ами, – не нравится такой расклад дел. Торио ничего не ответил, только его губы расплылись в грустной улыбке. - Значит, и ты тоже любишь ее, – дошло до девушки, – почему?! Почему и ты влюблен в нее?! - Почему я? – неожиданно и резко спокойно произнес Торио, – не знаю, – пожал он плечами, – а разве для любви нужны причины? Огава опешила, такого ответа она не ожидала, только не от бывшего президента старшей школы Кайдзё. - Почему ты ей не скажешь о своих чувствах? – наконец задала мучивший ее вопрос. - Да потому что я… - Торио? – этот голос ударил по парнишке, словно кнут, опустившийся на спину провинившегося, – что ты? – ему хватило смелости взглянуть на говорившую, – что ты? – он видел, как Касуми растерянно переводит глаза с него на Огаву и обратно, - что ты тут делаешь?