Под пламенем свечи

      Первым делом Северус направился в больничное крыло к мадам Помфри. Сначала он хотел накормить мальчишку, передав его эльфам, но быстро отказался от этой идеи: нужно было обследовать Поттера, вид которого вызывал опасения.       С трудом отцепив от себя руки Гарри, Снейп посадил его на одну из коек и, дождавшись появления ведьмы, твердо сказал:       — Мадам Помфри, я хочу, чтобы вы осмотрели ребенка.       — Северус, что случилось? — она всплеснула руками, заметив, что мальчик отшатнулся и отполз к спинке кровати.       — Ничего, надеюсь, если не считать того, что волшебному ребенку уж точно не место в семье магглов, — язвительно проговорил Снейп. — И того, что нужно быть спятившим идиотом, чтобы надеяться на пресловутое кровное родство. Которого я, кстати, не обнаружил, — добавил сварливо.       — Этот мальчик… это же Гарри Поттер! — воскликнула мадам Помфри, пытаясь приблизиться к ребенку, но тот только стал выглядеть еще более испуганным.       — Не бойтесь, Поттер, мадам Помфри вас не обидит. Всего лишь осмотрит и даст лекарство, если оно будет необходимо, — Северус опять дотронулся до плеча мальчика и почувствовал, что тот немного успокоился.       — А вы никуда не уйдете? Не оставите меня здесь? — со слезами в голосе поинтересовался Гарри.       — Здесь ты в безопасности, — заверил его Снейп, но, не увидев доверия в зеленых глазах, поспешил добавить: — Да, я побуду с тобой, чтобы знать, что сделать с твоими родственниками, если окажется, что они навредили тебе.       — Северус! — укоризненный тон заставил его скривиться.       — Что, Поппи? Еще скажи, что я не прав, имея перед глазами пример их обращения? — рыкнул Снейп.       Та хотела что-то ответить, но, наткнувшись на фирменный, не обещающий ничего хорошего взгляд, лишь фыркнула в ответ и повернулась к ребенку, испуг в глазах которого сменился легким недоверием. Северус же предпочел не продолжать препирательств с колдомедиком, лишь сел поближе к нервничающему Гарри и внимательно прислушался к бормотанию мадам Помфри.       Она, накладывая диагностирующие чары и просматривая результаты, мрачнела с каждой секундой.       — Странно, насколько я помню, Гарри должно было исполниться пять лет. Но, судя по диагностике, ему с большой натяжкой можно дать только четыре. Организм мальчика истощен недостатком необходимых витаминов. Сильно испорчено зрение совершенно не подходящими ему диоптриями. Как можно было так запустить ребенка? О, Мерлин…       — Что там? — поинтересовался, обеспокоенный эмоциональным восклицанием медиведьмы, Снейп.       — Еще немного, и мы бы упустили ребенка. У него уже начальная стадия рахита. Мальчику придется выпить очень много укрепляющих и лечебных зелий, чтобы он хотя бы к школе смог догнать своих сверстников. Северус, надеюсь, ты присмотришь за этим?       Ошарашенный Снейп не успел ничего ответить, как в больничное крыло ворвался директор Хогвартса Альбус Дамблдор и тут же стал громким возмущенным голосом задавать вопросы.       — Северус, что происходит? Почему мне сообщили, что ты забрал Гарри у родственников? В чем дело?       Вышеупомянутый ребенок приглушенно пискнул и в мгновение ока оказался на коленях сидящего рядом Снейпа, прижавшись к его груди и зарывшись лицом в складки мантии.       — Альбус, ты напугал ребенка! — грозно воскликнула мадам Помфри. — Веди себя потише.       Гарри одним глазом поглядывал на странного деда с длинными белыми волосами и бородой, в совершенно невозможном ярком наряде и с не менее яркими цветами на нем.       Дамблдор, получивший выговор от Поппи, немного приглушил голос, но все равно не перестал возмущаться.       — Северус, я хочу знать, что заставило тебя совершить столь необдуманный поступок. Для мальчика опасно находиться в волшебном мире до тех пор, пока он не будет зачислен в Хогвартс, — директор старался говорить своим обычным тоном, но Северус знал, что подобное самоуправство ему не понравилось. Однако отступать он не собирался, аккуратно отцепил от себя мальчишку, поднялся с больничной койки и встал напротив Дамблдора.       — А я хочу знать, Альбус, как вам пришло в голову отправить мальчика к этим ужасным магглам? Надеялись на родственные связи? На то, что кровное родство даст ребенку необходимую защиту? Уж не знаю, какие качества вы хотели воспитать в будущем спасителе магического мира, но в итоге получился всего лишь напуганный и забитый ребенок, который дрожит от громкого голоса.       — Северус, не тебе решать, где ему жить! — снова повысил голос Дамблдор.       Во время разговора Гарри снова попытался ухватиться за мантию Снейпа, не желая отпускать его ни на шаг от себя. И, судя по разговору, в котором мальчик понимал не слишком многое, дело шло к тому, что этот дядька в странной разноцветной одежде и есть тот, кто отдал его тете с дядей. А еще, кажется, он хочет вернуть Гарри обратно. Ребенок решил сопротивляться изо всех своих сил. К тому же, он надеялся, что этот мужчина в черном, который забрал его — Се-ве-рус, не позволит этому случиться. За все время, пока он жил у Дурслей, мальчишка привык к тому, что на него не обращают внимания, а со временем разучился и плакать. Все равно тетя и дядя были равнодушны к его слезам, а Дадли так и вовсе принимался пуще прежнего издеваться над ним. Но сейчас, почувствовав свободу от своих родственников и кузена, Гарри ощутил, что не может больше сдерживаться: он принялся всхлипывать, поначалу едва слышно, но через какое-то время эти всхлипы переросли в рыдания.       — Да? — с металлом в голосе переспросил Снейп. — Тогда объясните мне, Альбус, каким образом вот это, — и он показал на испуганного, снова вцепившегося в него ребенка, — сможет победить Темного Лорда, если, не дай Мерлин, тому приведется ожить?       — Я не хочу к тете! Пожалуйста, не возвращайте меня к ней! — мальчик изо всех сил прижался к Снейпу, утыкаясь носом в складки его мантии.       — Вот о чем я вам и пытаюсь сказать, Альбус, — ядовито протянул он имя директора, садясь обратно на койку и позволяя Гарри снова устроиться на его коленях. При этом, в противовес своему тону, начиная неосознанно и неловко поглаживать сидящего на его коленях ребенка по волосам. — Вот оно — во всей красе — воспитание магглами Спасителя магического мира.       Повернувшись к мадам Помфри, директор понял, что его доводы не имеют смысла: настолько недобрым оказался ее взгляд.       — И что ты предлагаешь, Северус?       — Я предлагаю отдать ребенка в хорошие, — Снейп голосом выделил это слово, — хорошие, Альбус, руки. Тем, кто сможет предложить мальчику лучшую участь, чем быть грушей для битья. И даст ребенку ощущение семьи.       Дамблдор перевел взгляд на Гарри, который уже немного успокоился и снова внимательно следил за взрослыми.       — Я думал о семье Лонгботтомов… — начал было он, но его перебили.       — Августа, несомненно, смогла бы дать мальчику хорошее воспитание, но, думаю, ей хватает проблем и с одним ребенком, чтобы спихивать на руки второго.       — Тогда, быть может, Молли Уизли? — предложила мадам Помфри. — Насколько я знаю, они общались с Лили, и у нее уж точно достаточно опыта в воспитании детей.       — Да, конечно, — саркастично проговорил Снейп. — Давайте в семью из семи детей, где и за своими нормально не могут присмотреть, отдадим еще одного. И ему обязательно обеспечат должную заботу...       Внезапно голос подал Гарри, уже окончательно успокоившийся:       — Я не хочу туда, где еще семеро детей, — серьезно проговорил он, обращаясь исключительно к Северусу, словно знал, что тот с ним полностью согласен.       В ответ Снейп лишь выразительно посмотрел на директора, не говоря ни слова.       — И что ты предлагаешь, Северус? Лонгботтомы не подходят, Уизли не подходят, о родственниках не стоит даже заикаться, — Альбус скосил глаза на мальчика, который снова крепко вцепился в чужую мантию.       Ответа на вопрос Дамблдора не последовало, и в Больничном крыле повисла тишина, нарушаемая лишь сопением Гарри, который словно тоже искал выход из сложившейся ситуации. И, в итоге, именно он заговорил первым, внимательно смотря на Снейпа.       — Простите, сэр. А у вас есть дети?       — Нет, — немного сурово ответил ему тот, еще не сообразив, что за этим последует.       — Тогда, быть может, вы возьмете меня? Я не буду мешать…       — Э-э-э... — наверное, впервые Снейп оказался в таком положении, когда не знал, что сказать.       Но долго предаваться замешательству ему не дала появившаяся в Больничном крыле профессор МакГонагалл. Несколько минут она переводила взгляд с одного на другого, после чего послышался ее строгий голос:       — Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?       И ей объяснили, да так, что преподаватель трансфигурации не раз и не два порывалась превратить «этих ужасных Дурслей в крыс и скормить их миссис Норрис», перемежая свои угрозы словами: «Альбус, а я тебя предупреждала!». Северус был несказанно рад такой поддержке в лице декана Гриффиндора и гадко ухмылялся, глядя на растерянное лицо директора. Но, как оказалось, радоваться было рано, ибо ведьма резко развернулась к нему и все тем же строгим тоном заявила:       — Я считаю, что лучшим выходом из данной ситуации будет, если Гарри возьмешь ты, — лицо Северуса тут же вытянулось от шока, а МакГонагалл продолжила: — Я не сомневаюсь в том, что ты сумеешь подобающим образом воспитать ребенка и предотвратишь появление у него излишнего высокомерия. К тому же, ты был весьма близок с Лили Поттер и в данный момент живешь один.       — Не думаю, что это хорошая идея, — протянули на два голоса Снейп и Дамблдор.       — А я думаю, что лучше и придумать нельзя, разве что отдать Гарри Лавгудам…       — Чтобы у нас был Герой-который-подружится-с-мозгошмыгами-и-победит-ими-Волдеморта, — к Северусу вернулся его сарказм.       Минерва в ответ на данный выпад хмыкнула:       — Вот и мне кажется, что данный вариант никого не устроит. Остаешься только ты, Северус.       — Минерва, ты уверена, что согласна отдать потенциального гриффиндорца мне, декану Слизерина? — Снейп сложил руки на груди в излюбленном жесте и с ухмылкой наблюдал за изменившейся в лице ведьмой.       — Лучше отдать Гарри слизеринцу, чем оставить и дальше жить с этими ужасными магглами. Альбус, — короткий негодующий взгляд в сторону Дамблдора, — уже принял один раз неправильное решение. Я думаю, не стоит повторять его ошибку. К тому же, мальчик и сам выбрал тебя, а это как раз самое главное в нашей ситуации, — терпеливо высказалась МакГонагалл.       Последнюю лепту в этот разговор внес прислушивающийся Гарри. Заглянув в глаза Северусу, он просительно произнес:       — Я буду себя хорошо вести. Правда-правда, — и закивал головой. — И не буду мешать… — мальчик принялся загибать пальчики, перечисляя следующее: — Я умею убираться, готовить завтрак. И мне будет достаточно чулана под лестницей, только…       — Что только, Гарри? — послышался мягкий голос мадам Помфри.       — А можно мне каждый день кушать?       — Ну уж нет, молодой человек, — проговорил Снейп, стараясь, чтобы его голос не звучал слишком уж яростно — сказывалась злость на отвратительных магглов и самого Дамблдора. Но, видя, как Гарри обреченно съежился на кровати, сурово добавил: — Раз вы выбрали жить со мной, то есть будете три раза в день. Никаких отговорок я не потерплю, равно как и капризов, несносный вы мальчишка.       — Три раза? — пискнул удивленный Гарри.       — Конечно, — непререкаемо ответил Северус. — Завтрак, обед и ужин, как и у всех нормальных детей в вашем возрасте. И ни в какой чулан под лестницей вы больше не попадете, я предоставлю вам отдельную комнату. В которой, я надеюсь, будет царить идеальный порядок.       Мальчишка просиял и впервые за весь день счастливо улыбнулся, но тут же снова опустил глаза и тихо спросил:       — А если… Я вам не понравлюсь… Вы не вернете меня тете?       Снейп тяжело вздохнул, закатил глаза и, присев на корточки напротив мальчика, приподнял пальцами его подбородок, чтобы тот смотрел на него:       — Мистер Поттер, если вы действительно хотите жить в моем доме, вы должны знать одно, самое главное условие, — дождавшись, пока ребенок кивнет и весь обратится в слух, он продолжил. — Никогда, ни при каких условиях, начиная с сегодняшнего дня, вы не будете вспоминать своих родственников. Для вас их больше не существует, и лучше вам думать, что и не существовало вовсе. Вы никогда не вернетесь к ним, что бы ни натворили. И, — Северус бросил строгий взгляд на Гарри, который открыл было рот, — если вы вздумаете вести себя плохо, я смогу найти множество других способов наказать вас, но ни один из них не будет никоим образом связан с вашими тетей и дядей. Вы поняли меня, мистер Поттер?       — Да, — засиял в ответ ребенок и кинулся ему на шею, обнимая.       — Отлично, теперь поднимайтесь. Я покажу вам ваш новый дом, где вы, наконец, пообедаете, а потом отправимся на Косую аллею и купим более подходящую одежду.       — Но, Северус, — вновь раздался голос МакГонагалл, которая до этого просто стояла и с умиленной улыбкой наблюдала за происходящим, — мне кажется, не стоит предавать широкой огласке тот факт, что вы отныне опекун Гарри.       — Конечно, я не собираюсь предавать это огласке, — возмутился Снейп и посмотрел на ведьму так, будто она сказала очевидную глупость. — То, что случилось сегодня, должно остаться исключительно в стенах этой комнаты. Что касается документов, то я надеюсь, что уважаемый директор сделает все, чтобы мое имя не фигурировало там, где оно фигурировать не должно.       — Но это не решает проблемы с тем, что вас попросту могут узнать на улицах. Это вызовет резонанс и множество слухов, — сделала еще одну попытку МакГонагалл.       — Вы же не думаете, что и вне подземелий я стараюсь быть похожим на злобную летучую мышь, каковой меня считает большинство ваших, Минерва, студентов?       Профессор МакГонагалл замялась, а остальные лишь молча наблюдали за этой перепалкой.       — Вот и отлично, — ухмыльнулся Снейп, чувствуя, как внутри разливается невероятно приятное чувство — он умудрился переспорить саму МакГонагалл, чье упрямство как нельзя лучше отражает суть вверенного ей факультета. — Пойдемте, мистер Поттер.       Гарри в ответ кивнул и нерешительно взялся за протянутую руку. И сейчас, сжимая в своих пальцах маленькую ладошку, Северус понимал, что был согласен на подобный исход почти с самого начала. И дело даже не в Лили, просившей его о помощи. А в лице Дамблдора, которого знатно перекосило от подобного зрелища. В том, что ему явно не понравилось подобное окончание спора, сомневаться не приходилось: какие бы планы он ни строил относительно мальчика, осуществить их будет куда сложнее, пока он находится под присмотром Северуса Снейпа. К тому же — и это было самым большим камнем на чашу весов согласия — будет отличной местью погибшему Джеймсу, если его наследник будет воспитан в истинно слизеринском духе. От одной этой мысли на губах Снейпа промелькнула злорадная усмешка.