Чужой очаг

От мыслей пухла голова. И чем больше я обдумывал известные факты, тем больше убеждался в том, что все нити этой истории сходятся в одном месте. Однако я был уже не тем наивным и прямолинейным мальчиком, который принимал решения на основе эмоций и надеялся на везение. Нет. Жизнь научила просчитывать ходы наперед, и теперь я знал, что торопливость и непродуманность действий может свести на нет все имеющиеся преимущества. Итак, если все события прошлого имеют то или иное отношение к покойному Дамблдору, то естественно имеет смысл поговорить с портретом. Да, теперь я имею информацию о его делишках, но с доказательствами просто беда. Что он мне скажет, если и при жизни отличался феноменальной изворотливостью и умением манипулировать людьми и фактами? «Ах, мой мальчик, как ты мог подумать?! Ты мне был как сын, я заботился о тебе и помогал в важной миссии, предначертанной самой судьбой…». Ну и далее со всем возможным пафосом и грустью в голосе. Умения убеждать и вести жертву в нужном направлении ему не занимать, и вряд ли портрет, обладающий всеми чертами характера человека, будет вести себя иначе. Нет, нужны средства убеждения. – Гарри? – Люциус вошел в кабинет, где я обосновался на краешке стола и размышлял, разглядывая пейзаж за окном. Хочешь—не хочешь, а таким мужчиной залюбуешься: гордая осанка, четко выверенные движения… Наверное, ему бы пошло быть военным. – Да, Люциус, – отозвался я, прерывая размышления, – где был? Мантия помогла? Он опустил глаза на струящуюся серебристую ткань у себя в руках, чуть улыбнулся: – Да, очень. Организовали с Драко новый магический защитный контур, возвели хижину и вольер для собачек. Кстати, сын успокоился и принял тебя как члена семьи, поэтому я и задержался: мы с ним провели все необходимые ритуалы, и Малфой-менор теперь твой дом. – Спасибо, – на душе стало неожиданно приятно, – а мантия зачем была нужна? Нет, я не против, просто интересно. – Для одного из ритуалов нужна была твоя вещь, – ответил Люциус, но чувство, что это не вся правда, заставило уточнить: – Всего лишь? – Гарри, мне было безумно интересно, прости. Этот артефакт, он уникален. – Ну вот, а я уже вообразил себе грандиозную аферу в твоем исполнении, – я улыбнулся. – Прежде чем затевать что-то, я бы в любом случае сначала провел эксперимент, – в глазах мужа мелькнуло что-то такое, что стало ясно: на мантию планы у него точно есть, – пойду положу ее на место и приму душ. Мне оставалось только кивнуть. Ничего, все равно узнаю, что он затеял, пусть приключения и приелись порядком еще в юности, но оставаться в неведении я не собирался. А вот идея с душем мне понравилась. Организм радостно отозвался на провокационные картинки, возникшие в воображении, пришлось поспешить следом. На полутемной лестнице голос леди Блэк заставил вздрогнуть: – Гарри Поттер! – Мое почтение, леди Вальбурга, – я притормозил и вежливо поклонился. – Почему ты не завершил принятие в род наследника? – сурово спросила она. Я сел на ступеньку: вряд ли теперь удастся завершить разговор быстро, и все приятное придется отложить до ночи. Не знаю, было ли решение рассказать все продиктовано моей эмпатией, все же сомневаюсь, что этот дар работает и с портретами, но ощущение того, что двигаюсь в нужном направлении и найду в лице пожилой дамы союзника, не отпускало. Леди слушала внимательно и не перебивала, только в конце задумчиво сказала: – Вот оно что. – И теперь я не знаю, как добиться от Альбуса Дамблдора откровенности, – закончил я. – Мальчик, ты уверен, что хочешь окунуться в эту грязь? У тебя есть дела поважнее, чем ворошить былое. Наследник, например. Или нужно разобраться с той волной, которая поднялась после вашей с Малфоем женитьбы. – Не хочу, – согласился я, – но и остановиться не могу. Мне нужно знать ради чего гибли люди, почему он так поступал. Вопросы политики и ориентации, которая так волнует обывателей, могут немного подождать. Если бы существовал веритасерум для портретов… – Увы, – леди внимательно посмотрела мне в глаза, – придется использовать другие методы. – Из всех доступных идей у меня только адский огонь, – невесело пошутил я. – Если дашь слово не применять полученные знания к портретам рода Блэк, я подскажу, – Вальбурга говорила нехотя, нервно комкая кружевной платок, – как можно воздействовать на нас. – Клянусь, – с готовностью пообещал я. – Из экзотических могу назвать клыки василисков – нанесенные им повреждения невозможно устранить, и изображенный маг теряет возможность покидать свой портрет. Скипидар. Это средство просто размывает слой краски, чар, защищающих от воздействия обычного растворителя, не существует. – Благодарю, – искренне сказал я и продолжил: – таким образом, портреты должны бояться еще и просто масляной краски, которой можно просто закрасить холст? – Нет, это легко счищается, и художники как правило предусматривают такую возможность, как и применение скребков, ножей. Только то, что я перечислила, Гарри. – Спасибо, – еще раз поблагодарил я, полученную информацию следовало обдумать. И, кстати, по иронии судьбы достать клыки василиска для меня было проще, чем раздобыть скипидар. – Была рада помочь главе рода, – отозвалась миссис Блэк. – А существуют ли заклятия немоты для портретов? – спохватился я уже на середине лестницы. – Разумеется. Библиотека в твоем распоряжении, – ну что ж, спасибо и на этом. Попробую порыться перед сном, внутри свербело от желания пообщаться с покойным директором по душам. Пока я выяснял возможности физического воздействия на магические портреты, Люциус уже успел принять душ и даже одеться. Увы, мои намеки он хоть и понял, но заявил, что от выполнения супружеского долга не отказывается, однако на ужин ожидается гость. – Драко? – можно было и не спрашивать, кто же еще. – Конечно, нам пора становиться настоящей семьей, – подтвердил мои догадки Люциус. – Надеюсь, он будет вести себя прилично, – пробурчал я и отправился в ванную. Ударить в грязь лицом при школьном недруге, а ныне близком родственнике, выглядя непрезентабельно, я позволить себе не мог: высшее лицо государства. Куда деваться. Драко явился минута в минуту. Из камина вышел элегантный мужчина в строгой серой мантии, настороженный и натянутый как струна. Ох, Люциус, Люциус, преувеличил ты готовность сына признать меня родственником. Или это опять моя эмпатия дает о себе знать? – Рад тебя видеть, Драко, – как можно доброжелательнее произнес я и первым подал руку. – Здравствуй, Гарри, взаимно. Он колебался всего мгновение, и не ощущай я его сомнения как свои собственные, ни за что бы не заметил. Тяжко нам будет, но ради мира в семье придется постараться. За столом неспешно текла светская беседа. Люциус время от времени кидал острые взгляды то на меня, то на сына, как бы предупреждая, что выходить за рамки не стоит. Наверное, он прав. И я снова и снова с доброжелательной улыбкой кивал, соглашаясь, что налоги после войны выросли, сетовал, что казна пополняется не так быстро, как хотелось бы, и соглашался, что идея провести благотворительную лотерею совсем неплоха. После мы перешли в гостиную. Поданный Кричером бренди вызвал удовлетворенную улыбку Драко. Слава Мерлину, понравилось. Хотя я до последнего сомневался, стоит ли отходить от традиции магов пить огневиски. Беседа несколько оживилась, благородный напиток немного развязал языки. Вечер стал вполне терпимым. – Долли, Бьюти! Пст! Пст! – громкий шепот раздался из-за дивана, а Драко отдернул ногу, потерев лодыжку. – Сэмми! – я первым сообразил, в чем дело. – Немедленно вылезай! Племянник задом выполз на середину комнаты, сжимая в ручонках извивающегося щенка. Второго извлек из-под своего кресла Драко. – Я только на секундочку заглянул в щелку, – оправдывался мальчик, перехватывая щенка поудобнее, – а они выскочили. – Почему ты не спишь? – задал я, наверное, дурацкий вопрос, потому что какой же ребенок безропотно отправится в постель, когда, во-первых, щенки, а во-вторых, гости. – И где твои няньки? Люциус, что от одной толку не было, что от двоих. – Успокойся, Поттер, – хмыкнул Драко, положив щенка на колени и поглаживая тому пузико, – это такой спорт. Называется «Обведи вокруг пальца домового эльфа». Помнится, среди сверстников мне не было равных в этой игре. – Сколько всего узнаешь постфактум, – протянул Люциус, – но все же время уже не детское. Сэмми, ты немедленно отправляешься в спальню. Забери собак и иди. Драко смотрел как ребенок пытается взять обоих щенков, но слишком живые и юркие животные никак не хотели вести себя смирно. – Давай помогу, – внезапно вызвался Малфой-младший. – Давай! – радостно согласился Сэмми. – Только ты будешь Долли нести. – Хорошо, – весело согласился Драко, – и как ты их различаешь? – Различаю? – переспросил Сэмми и остановился в дверях. – Откуда ты знаешь, что это Долли, а у тебя Бьюти? – уточнил Драко. – Ну просто это Бьюти, а значит у тебя Долли, – серьезно пояснил племянник и нахмурился: – Грампи, стой! Драко изловил еще одного щенка. Посмотрел на добычу, пробормотал что-то вроде: «А по-моему они одинаковые»,– и вышел в коридор вслед за Сэмми. – Что-то мне подсказывает, что затея с собаками будет иметь успех, – сказал я, задумчиво глядя им вслед. – Еще бы, – Люциус усмехнулся, – особенно если учесть, что сын все свое детство мечтал о щеночке. – И тебе было трудно купить ребенку собаку? – возмутился я. – Гарри, когда бы он ей занимался? Почти весь год в школе, на каникулах поездки к родственникам во Францию. Это нереально. Тем более у нас павлины. Их нельзя нервировать, иначе у них перья выпадают. – Люциус, это жестоко лишать ребенка общения с животными. – Лошади, совы, павлины, – перечислил тот, – неужели мало? – Гарри, – вернувшийся Драко хлопнул меня по плечу, – вот видишь, как тяжко мне жилось? Говоришь: хочу собаку, а тебе – погуляй по саду, полюбуйся на гордость Малфоев – павлинов, это круче. Зато теперь, – за пазухой у него что-то зашевелилось, – мне наконец-то подарили щенка. Это Бьюти. – Мне кажется, что это кобель, – задумчиво произнес Люциус и налил себе еще бренди. – Тебе не кажется, – развеселился Драко, – щенков шесть, кличек три. Кому как повезло. В этот раз честь быть красоткой выпала этому пацану. Гарри, вы бы хоть разноцветные ленточки на них прицепили, а то ребенок не очень разбирается, кто там девочка, а кто мальчик. – Ага, завтра же, – согласился я и зевнул. – Осторожнее с выбором отличительных признаков надо быть, а то Сэмми запросто их может переназвать по цвету лент. – Голубой! Зеленый, ко мне! – продолжал веселиться Драко. – Красный, фу! – поддержал я, Люциус негромко рассмеялся. Скучный официальный обед благодаря Сэмми и щенкам неожиданно перерос во вполне милый семейный вечер.