Истинный Гриффиндор

Гарри не писал ей, и это было ненормально. Или нормально? Они никогда не расставались дольше, чем на три дня. И эти Рождественские каникулы, первые, когда… Гермиона задумалась. Внутри нее что кричало, что произошла беда. От этого зудело в ногах и руках, хотелось бежать впереди Хогвартс-Экспресса. Но увы, так не получится. Она решила вернуться в Хогвартс немного раньше, чем все обычные дети. Стоило только отгреметь фейерверкам в Новому Году, как у девочки были сложены все вещи в чемодан, оставлена записка родителям (если они вдруг заинтересуются, куда она пропала, хотя это вряд ли), и маленькая ведьма отправилась на каникулы домой, в школу. Оказалось, что Хогвартс-Экспресс ездит только несколько раз в году, что точно совпадает с школьными каникулами. Но добрая ведьма-кассирша подсказала ей, что сделав одну пересадку и сев на поезд Эдинбург-Экспресс на платформе 8 и 3/5, a затем на маггловский автобус, можно подъехать очень близко к Хогсмиду. - Миссис Прингс, простите, a разве маггловский транспорт едет к деревне магов? – фамилия была написана на табличке приколотой к мощной груди ведьмы. - Тот маршрут ведёт к древним развалинам, это для туристов. Впрочем, деточка, тебе будет удобнее добраться на «Ночном рыцаре». Это наш, магический автобус. Хотя ехать в нем... то еще удовольствие, - кассирша поморщилась, - но довезет он тебя куда захочешь. - То, что надо, больше спасибо, миссис Прингс, - улыбнулась девочка, - a где на него сесть? - Просто стань в какой-нибудь тёмный уголок и урони палочку*, как автобус приедет. Не забудь подготовить сикли и держись покрепче. - Еще раз спасибо, - кивнула Гермиона и пошла искать темный уголок. Нашла. Девочка осторожно уронила палочку на землю, тут же подняла и начала считать. Один, два, три, четыре, пять… Жуткий рев чуть не оглушил ее. Гермиона прикрыла глаза от яркого света. Она сделала два шага назад, уперевшись спиной в стенку, и правильно сделала, ведь на том месте, где она стояла секунду назад, возникла пара гигантских колес. Трехэтажный ярко-фиолетовый автобус возник не иначе как прямо из воздуха, залив все вокруг потоками света. По лобовому стеклу тянулась длинная золотая надпись: «Ночной рыцарь». Из автобуса выскочил кондуктор в красном и начал бодро декларировать: — Добро пожаловать! Это автобус для ведьм и волшебников, попавших в трудное положение! Взмахните палочкой и входите в салон: мы домчим вас куда угодно! Я, Стэн Шанпайк, ваш кондуктор этим днем. Куда изволите, юная леди? - Хогвартс, - пропыхтела девочка, затаскивая сумку в узкий дверной проем. - До Хогвартса нельзя. Максимум до Хогсмида. Подходит? - Да. Сколько с меня? - Семнадцать сиклей. Еще есть… - Не нужно, - резко ответила она. Кондуктор был ей не приятен. Прыщавое лицо, напыщенный голос – явно только-только начал работать и гордится своей властью. Стоило только сделать пару шагов в сторону кресла - как автобус дернулся, словно ужаленный гремучей змеёй. Гермиону вжало в обивку, весьма потрепанную временем и местами очень засаленную - и она еле сдержала рвотные порывы. Ее желудок ярко выражал протест такому средству передвижения. Кондуктор порывался было начать разговор от скуки - в автобусе больше никого не было, но стоило ему открыть рот, как одинокая пассажирка метнула в него такой злобный взгляд, что обсуждать с ней что-либо перехотелось от слова совсем. Снова пришлось перетирать слова-жвачку с Эрни, который, впрочем, тем еще болтуном был - за все время работы Стэна тот хорошо, если сказал более полусотни слов. "Ночной Рыцарь" сделал еще три остановки, подсадив и высадив какую-то древнюю ведьму с мелким мальчонкой лет восьми, которого она крепко держала за руку. А вот на последней остановке в автобус зашел человек, которого Гермиона меньше всего ожидала увидеть в насквозь волшебном автобусе. Её мгновенно затопила жаркая волна стыда, покрыв щеки ярко-розовым цветом, и, тихо пискнув, она постаралась прикрыться волосами, но это не помогло. Посетитель автобуса окинул обстановку взглядом темных глаз и, словно споткнувшись на маленькой фигурке в синем кресле, неверяще встряхнул головой. - Ты?! *** Пожилая почтенная леди вместе с мальчиком лет одиннадцати неторопливо прогуливалась по Косому переулку, время от времени останавливаясь поговорить с кем-либо из встречных прохожих. Косой переулок был для волшебников и ведьм чем-то вроде огромного торгового центра, и то, это не совсем верное определение. Каждый волшебник (иногда даже без палочки) представляет собой самодостаточную единицу для выживания в любом месте, будь то песчаная или арктическая пустыня, глухие леса или горы. Редки, но не одиночны случаи, когда волшебники жили на дне океана, выращивая плантации жаборослей и тому подобных растений или морских существ - и были более чем довольны свой жизнью. Косой переулок был скорее местом встреч, ведь волшебники могли годами жить в одиночестве, не нуждаясь в товарах извне, так как были способны сами их производить. Миссис Лонгботтом редко покидала дом, но в этот чудесный день у нее был отличный повод пройтись по магазинчикам "мекки" британских магов. Она решила купить своему внуку новую волшебную палочку! Та, с которой он ходил раньше, принадлежала его отцу, ее сыну - Френку - и Невилл убедил свою бабушку, что когда его отец вылечится, ему пригодится его волшебная палочка, и негоже ему, сыну героя-аврора Второй Магической Войны, ей пока пользоваться, а то мало ли, сломает еще... Всего час спустя после появления в "Дырявом котле" Лонгботомы наконец-то оказались в лавке Оливандера и приступили в выбору волшебной палочки. Если бы миссис Лонгботтом не отвлекалась на разговоры с знакомыми ведьмами и колдунами, они бы были там минут через пять после прибытия через камин, но... Но не будет же Невилл попрекать свою бабушку этими задержками, пусть ему и очень хочется выбрать свою палочку. - Здравствуйте, - звонкий мальчишеский голос словно разрывает паутину тишины и пыли, что твориться в лавке Оливандера. - Добрый день, молодой человек - а вот голос владельца идеально подходил к общей гармонии - скрипящий, словно дверь в кладовку, но необъяснимо пропитанный волшебством, как и все его творения, - я ждал тебя с пол года назад, но лучше поздно, чем никогда... Приступим к выбору палочки? Как насчет этой? На протянутой руке старика лежала закрытая коробочка... *** Гарри никак не мог понять, где, а главное кто же он. Открыть глаза, вздохнуть пропитанный пылью и бедностью воздух. В комнате он был один - больше никто из приюта не хотел жить вместе с ним. Они его боятся. Так даже лучше. Наверное. Все они трусы и приютские крысы. Он не такой - с самого своего детства он знает, что он не такой. Лучше всех. - Эй, Риддл, жрать идешь? Его боятся все - и это невероятно льстит самолюбию - кроме этой мерзкой девчонки. Она новенькая. Месяца три, как очутилась здесь. У нее "дурные" глаза - шпана называет их ведьмовскими: один зеленый, другой карий, а еще на голове вороны могут свить себе гнездо. Черные, они вьются во все стороны, и их невозможно уже даже расчесать, но она и не пытается, лишь временами перехватывая гриву волос грязной веревочкой, подобранной где-то на улице. У нее уже нет двух зубов - потеряла в драке, чем эта несносная девчонка еще больше гордится, ведь теперь никому не удастся ее пересвистеть. - Да, Зоуи, я сейчас спущусь вниз, благодарю, что предупредила. Она всегда очень смущалась, когда он вежливо говорил с ней - это ее просто вводило в ступор. Этот Том Риддл был для нее загадкой, полностью оправдывающей свою фамилию. Он не походил ни на одного из ее приятелей, хотя она повидала множество лиц: ее мать была горничной у одного важного господина, и, будучи маленькой, Зоуи крутилась и в доме и на улице с такой же шебутной ребятней и видела очень многое. Риддл совсем не походил на них. Красивые волосы, не такие, как у нее, а приятного цвета - тот господин, на которого работала мама, угостил ее однажды горячим шоколадом, так вот цвет этого напитка полностью совпадал с цветом волос Риддла. А еще они немного кудрявились, красивыми волнами укладываясь в прическу сами по себе. Бледная кожа, которая никак не загорала, а наоборот, мгновенно сгорала на слабом лондонском солнышке, заставляла постоянно находиться в тени. Зоуи казалось, что именно из-за этого этого мальчишку все боялись. Постоянно в тени, как зыркнет своими глазищими, темными, словно ледяной омут, тут хочешь не хочешь - испугаешься. А еще возле него постоянно крутились змеи, и это тоже накладывало свой отпечаток. Было ли ей страшно? Еще как. Однако было одно "но". Зоуи ненавидела бояться. После смерти матери, которая могла защитить и успокоить, она просто не имела права на страх. - Эй, Риддл! - Чего тебе? - он лениво поднял голову с застиранного серого покрывала на койке. У нее было точно такое же, но она не позволяла себе валятся на нем в ботинках. Нельзя бояться. - Давай дружить? ---- "Урони палочку" - склоняюсь к тому, что нужно было именно уронить палочку, а не просто взмахнуть ей, ибо мало ли кто как взмахнет, а при падении уже понятно, что что-то не то, и волшебник нуждается в помощи "Ночного Рыцаря"