Марионетка

      - Что ж, дело сделано! – Ник Фьюри пожал руку Тору. – Ещё раз спасибо за помощь! - После всего, что мой брат натворил здесь, - прогудел в ответ Бог Грома, обводя взглядом разрушенный квартал, - я обязан остаться и помочь вам восстановить город. После чего я заберу Локи в Асгард. Его ждёт суд, и не думаю, что наш отец будет снисходителен. Глава Щ.И.Т.а кивнул. - Нам не помешает твоя помощь, - улыбнувшись, сказал он. – Локи на это время разместят на базе Щ.И.Т.а, правда, содержать его придётся в особой камере под постоянным надзором, - Ник виновато развёл руками. – Сам понимаешь, твой брат представляет для нашего мира реальную угрозу. - Ничего, - усмехнулся Тор. – Ему это не повредит. Но я не думаю, что он попытается сбежать, сейчас это не в его интересах. Читтаури наверняка захотят расквитаться с ним за проваленную операцию, а здесь он будет чувствовать себя в относительной безопасности. - И всё же осторожность не помешает, - сказал Фьюри. Через несколько часов Тор стоял перед тяжёлой бронированной дверью, которую охраняли пятеро вооружённых солдат. Один из них по просьбе Бога Грома открыл хитрый магнитный замок, набрав для этого несколько кодовых цифр на пульте, встроенном в стену. Раздался тихий щелчок, дверь бесшумно отъехала в сторону, и Тор шагнул внутрь. Он оказался в небольшой комнате без окон с серыми невзрачными стенами. Из мебели – маленький столик, стул и узкая кровать, больше похожая на тюремные нары. Всё. Тор мысленно усмехнулся – мидгардцы явно не собирались проявлять почтение к несостоявшемуся властелину мира, и уж тем более не думали поклоняться этому зарвавшемуся божеству. На кровати, прислонившись спиной к стене, сидел Локи. Глаза его были закрыты, губы сжаты в тонкую линию, чёрные растрёпанные волосы обрамляли бледное, намного бледнее обычного, лицо. На нём уже не было ни тёмно-зелёного плаща, ни камзола, ни кожаной, со сложными застёжками и многочисленными ремешками туники. Даже сапог не было. Он сидел босой, в своих обычных брюках и чёрной просторной рубашке. При появлении посетителя Локи даже не шелохнулся. - Зачем пришёл? – без всякого интереса спросил он, не открывая глаз. - Убедиться, что тебя тут хорошо устроили, - спокойно ответил Бог Грома. Он оглядел голые унылые стены. - Вполне комфортно, для тебя в самый раз. Пора привыкать к отсутствию дворцовой роскоши, в тюрьме ничего подобного не будет. – Тор сделал несколько шагов и остановился напротив безучастно сидящего узника. – Ты, братец, таких дел наворотил! Нескоро Мидгард оправится от твоих забав. В ответ Локи лишь едва заметно пожал плечами, и этот, казалось бы, незначительный жест вывел Бога Грома из себя. - Тебе, я вижу, всё равно! – гневно воскликнул он. – Тебе плевать, что в результате твоих действий погибло много людей, плевать, что целый мир оказался на волоске от гибели! Как же, ведь тебе нужна была власть! Ты живёшь только ради своих желаний и амбиций, не считаясь ни с кем и ни с чем! Тобой правит алчность, злоба и жестокость! – Тор с трудом заставил себя говорить спокойнее. – Как только я помогу устранить нанесённый тобой ущерб, мы вернёмся в Асгард, где тебя ждёт суровое наказание. Локи только теперь открыл глаза и совершенно безразличным взглядом посмотрел на Громовержца. - Мне действительно плевать, - равнодушно произнёс он, снова пожав плечами. – Плевать и на твой любимый Мидгард, и на моё наказание. И уж тем более я не собираюсь раскаиваться в содеянном и жалеть горстку убогих людишек. Поверь, муки совести не терзают меня. - Ты сумасшедший, Локи, - вздохнул Бог Грома. – Жажда власти губительна, и чем тебе помочь – я не знаю! Как спасти? Как вырвать из пасти безумия, в которой ты оказался по собственной глупости?! - Нет нужды помогать мне, Тор, - всё так же, без всяких эмоций отозвался пленник. – И спасать тоже не надо, - он закрыл глаза и замолчал. Некоторое время Тор ждал, что его брат скажет ещё что-нибудь, но тот не проронил больше ни слова. - До возвращения в Асгард побудешь здесь, - сказал он. – Тебя будут кормить, так что с голоду не помрёшь. Есть ванная комната со всем необходимым. Понадобится что-то ещё – дашь знать. – И, снова не дождавшись никакой реакции со стороны Локи, Громовержец покинул камеру. Тор надеялся пробыть в Мидгарде максимум несколько дней, однако работы по восстановлению города протекали медленно, и ему пришлось задержаться почти на две недели. Каждый день он исправно посещал брата, иногда сам приносил ему еду, и, убедившись, что никаких попыток бегства Локи не предпринимает, молча уходил. Несколько раз он пытался начать разговор с узником, интересовался, не нуждается ли тот в чём, но все его попытки были напрасны. Всякий раз, оказываясь внутри камеры, Бог Грома наблюдал одну и ту же картину – Локи либо сидел на кровати с закрытыми глазами, словно желая отгородиться от всего мира, либо лежал, заложив руки за голову, и рассматривал потолок. С каждым разом Тору становилось всё тяжелее переступать порог этой мрачной комнаты. Злость на брата была велика, но где-то глубоко в сердце Громовержца тлело чувство, похожее то ли на жалость, то ли на сочувствие. А ещё ему было странно видеть полную безучастность Локи к его дальнейшей судьбе. Бог Грома был готов ко всему – к безумной ярости, агрессии, буйству, даже к попытке суицида! Но полная апатия пленника, его безразличие ставили сына Одина в тупик. Однажды Тор не выдержал. Уже собираясь выйти из камеры, он вдруг обернулся. - Долго будем в молчанку играть? – спросил он, стоя у самого порога. Локи, по своему обыкновению с интересом разглядывавший потолок, вздрогнул от неожиданности - Тор давно не спрашивал его ни о чём. - Что? – переспросил он, взглянув на Бога Грома. - Может, поговорим? – неуверенно предложил тот. – Ведь очень скоро тебя ждёт суд и… - И казнь, - равнодушно закончил за него Локи. – И что? Что с того? - Брось, - улыбнулся Громовержец, довольный единственной за многие дни реакцией узника. – Не думаю, что отец казнит тебя! - Поверь, это совершенно ничего не меняет, - тонко улыбнулся пленник. Он поднялся с кровати и подошёл к столику, где Тор оставил принесённый обед. Уселся на стул и, вооружившись ложкой, неторопливо, словно нехотя, принялся за еду. - О чём это ты? – нахмурился Тор, подходя ближе. - Неважно, - махнул рукой Локи. Он указал на ложку, которую держал в руке. – Вы не даёте мне ни ножа, ни вилки. Это же смешно! - Меры предосторожности, - коротко ответил Тор. – В твоих руках даже самая простая безделушка может превратиться в смертоносное оружие. Больше ты никого не убьёшь. И сбежать от меня тебе тоже не удастся. При последних словах Локи на секунду замер, напрягся и как-то странно посмотрел на Бога Грома. Но тот не обратил никакого внимания на этот мимолётный взгляд. Больше Громовержец не пытался разговорить молчаливого пленника. Он всё так же наведывался в камеру, проверял, всё ли в порядке, и уходил. Локи задаваемые им вопросы обычно игнорировал, а то и вовсе поворачивался к Тору спиной и ждал, пока тот, наконец, оставит его в покое. В одно из таких ставших привычными посещений Богу Грома доложили, что заключённый отказался от еды. - Решил заморить себя голодом? – грозно спросил Тор, войдя в камеру. – Это какая-то очередная хитрость, что-то из твоих многочисленных уловок? Или на жалость бьёшь? Локи, лежавший на кровати, по своему обыкновению даже не повернул голову в его сторону. - Будешь упрямиться, - не унимался сын Одина, - велю кормить тебя насильно! Поверь, это очень неприятная процедура! - Меня уже тошнит от мидгардской пищи, - бесцветным голосом отозвался узник. Тор, приглядевшись, заметил, что Локи, и так не отличавшийся мощным телосложением, ещё больше похудел, словно истончился. Лицо его стало не просто бледным, а приобрело какой-то нездоровый оттенок, щёки ввалились, под глазами залегли тени. – Местная еда отвратительна! - Наслаждайся, пока есть такая возможность, - отрезал Громовержец. – В тюрьме у тебя и такого не будет! Локи отвернулся от него, давая понять, что разговор окончен, и Тор, ещё немного потоптавшись у двери и так и не найдя подходящих слов, ушёл. Спустя сутки Бог Грома снова зашёл проверить заключённого. Он ожидал увидеть Локи как обычно лежащим на кровати, но камера была пуста. Зато из смежной с основной комнатой ванной доносился шум воды. Тор повернулся, чтобы уйти, но тут до его слуха донеслись звуки совсем иного рода. Нахмурившись, Громовержец подошёл к двери, ведущей в уборную, и постучал. - Эй, Локи! – громко позвал он. – С тобой всё в порядке? Никто ему не ответил, зато снова повторились неприятные характерные звуки, будто кого-то выворачивало наизнанку. - Локи! – Тор с силой толкнул дверь, но та оказалась заперта изнутри. – Локи, тебе плохо? Немедленно открой! - Всё в порядке, - послышался слабый дрожащий голос. – Со мной всё хорошо. Уходи! - Открой дверь! – Бог Грома принялся неистово дёргать ручку. – Я же слышу, что с тобой что-то не так! Открывай! Или я сделаю это сам! Локи не отозвался, лишь шум воды усилился. Тогда Тор, отступив на шаг, с силой ударил ногой в дверь. Та с грохотом распахнулась, и Громовержец влетел внутрь. Из открытого крана хлестала вода. Локи стоял на коленях, перевесившись через бортик ванны и вцепившись в него побелевшими от напряжения пальцами. Влажные спутанные волосы скрывали лицо, но по содрогающемуся телу можно было понять - его рвало. Тор замер от неожиданности, но когда плечи узника вновь свело от жестокого спазма, он схватил висевшее на крючке полотенце и подскочил к брату. - Что с тобой? – взволнованно спросил Бог Грома, опустившись на колени рядом с Локи. Он осторожно отвёл в сторону свисавшие пряди чёрных волос и, дождавшись окончания приступа, приложил к губам страдальца смоченную водой ткань. – Тише, тише, - успокаивающе прошептал он, - сейчас всё пройдёт… Я помогу… Локи, наконец, оторвался от края ванны и тяжело осел на пол, бессильно привалившись плечом к стене. Вытер поданным Тором полотенцем губы. При этом Громовержец заметил, как сильно трясутся его руки, как тяжело и часто он дышит, как блестит на лбу выступившая испарина. Ас снял с крючка ещё одно полотенце, намочил и провёл им по лицу пленника. Когда холодная влага коснулась лба, Локи открыл глаза и оттолкнул от себя руку Бога Грома. - Мне не нужна твоя помощь! – прошипел он. – Уходи! - Локи, но тебе же плохо! – Тор поднялся с пола. – Что случилось? И давно тебе стало худо? Почему ты не можешь облегчить свои страдания? Ты ведь умеешь исцелять себя! Что с тобой? - Ничего, - буркнул Локи. – Я уже говорил – мне опостылела мидгардская еда! А с последствиями такого питания трудно бороться даже магу! – он попытался встать, но при этом его так качнуло, что Громовержцу пришлось подхватить его под локоть. - Прошу, уйди! – умоляюще прошептал Локи, и Тор почувствовал, как его колотит озноб. - Ну, нет! – возразил он. – Ты явно болен! И тебе нужен доктор! - Никто мне не нужен! – выкрикнул Локи. Он вырвал руку из железных пальцев Бога Грома и, пошатываясь, направился в основную комнату. Тор поспешил за ним. Оказавшись в комнате, Локи буквально рухнул на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Громовержец, постояв над ним несколько секунд, придвинул стул и уселся возле пленника. - Может, всё же объяснишь, что с тобой происходит? – спросил он. Локи повернулся к нему неестественно бледным лицом и улыбнулся, правда, в глазах его на миг промелькнул страх, который, впрочем, тут же сменился привычной насмешкой. - Ты всё равно не поверишь, - тихо произнёс он, убирая со щеки прилипшие волосы. Затем с видимым трудом поднялся и сел на постели. - И всё-таки попробуй, – не сдавался Тор. – Я же вижу, что с тобой что-то не так! И дело тут не в местной кухне! Локи рассмеялся, но его смех тут же сменился надрывным кашлем. Теперь у Бога Грома уже не оставалось никаких сомнений, что с его сводным братом творится что-то неладное. - Либо ты выкладываешь всё начистоту, - немного резче, чем следовало, сказал он, - либо я зову местных докторов, и пусть они тщательно тебя осматривают. Локи, перестав кашлять и вытерев губы тыльной стороной ладони, печально посмотрел на аса. - Мидгардские лекари ничем не смогут мне помочь, - еле слышно прошептал он. – Впрочем, мне уже никто не поможет… Тор скрестил руки на груди, ожидая продолжения. Странное состояние заключённого встревожило его, но он хорошо знал Локи и понимал, что тому ничего не стоит вновь обвести его вокруг пальца. Причём для достижения своих целей братец не брезговал никакими средствами. Поэтому Бог Грома не сводил взгляда с осунувшегося лица и внимательно вслушивался в каждое сказанное пленником слово. Локи долго молчал, словно собираясь с мыслями, потом заговорил вновь: - Тебе никогда не приходило в голову, что все мои поступки и действия контролировались извне? Что в этой войне я – пешка, всего лишь исполнитель чужой воли? - Не приходило, - спокойно сказал Тор. – Дальше. - Давным-давно, - снова зашелестел бесцветный голос, - упав с Радужного моста, я умер. Моё сердце перестало биться, кости оказались раздробленными, мышцы и внутренние органы превратились в кровавое месиво. Лишь только мозг ещё продолжал работать, но и это не продлилось бы слишком долго. Я почти ничего не помню, кроме чудовищной, раздирающей боли, я кричал, но не слышал своих криков … - Локи остановился, чтобы перевести дыхание. – Дай воды, пожалуйста, - попросил он, и Тор подал ему наполненный стакан. Сделав несколько глотков, пленник продолжил: - Но меня нашли, подобрали… Изредка сквозь кровавую пелену, застилавшую глаза, я различал уродливые морды, больше похожие на жуткие маски, чем на лица. Это были читтаури. Я не знаю, что они со мной делали, не знаю, как им удалось вернуть меня к жизни, но собирать моё разбитое, размозженное тело им пришлось буквально по частям. Всё это сопровождалось такими непередаваемыми ощущениями, что я умолял моих «спасителей» убить меня, позволить мне умереть! А потом, когда все жуткие манипуляции остались позади, и я очнулся после долгого сна, мне подобно младенцу пришлось всему учиться заново. У меня не осталось даже элементарных навыков – я не умел ни ходить, ни говорить, не мог управлять своим телом. Тор слушал пленника очень внимательно, и всё никак не мог понять, врёт тот или нет. - Поначалу я радовался тому, что снова живу, что могу дышать, двигаться, видеть, чувствовать, - говорил между тем Локи, - но радость моя оказалось недолгой. Читтаури сделали из меня своего раба, превратили в послушную марионетку, заставили подчиняться себе. Как только я поправился, надо мной начали ставить… эксперименты, - тут он содрогнулся всем телом и, закрыв глаза, замолчал. Тор терпеливо ждал. – Эта раса оказалась очень древней, ты даже не представляешь, как эти монстры умны, как развита их цивилизация! Так вот. Когда их учёные – да, да, именно учёные! – восстанавливали моё тело, они поместили в меня что-то, какое-то устройство, полностью контролирующее мои действия. Видел бы ты, как они меня дрессировали, - Локи невесело усмехнулся. – Уже через две недели я чётко представлял себе, что со мной произойдёт, если я не буду в точности исполнять их команды. А потом поступил приказ о захвате Земли. Я должен был открыть портал. Бог Грома молчал, осмысливая услышанное. - А что происходит с тобой сейчас? – осторожно спросил он, надеясь, что не услышит в ответ то, о чём начал догадываться. – Это как-то связано с тем, что в тебя... засунули? Локи, криво улыбнувшись, кивнул. - Я провалил операцию, и ко мне просто потеряли интерес. Я стал им не нужен. Нет, читтаури не мстят мне, они выбросили меня, как сломанную деталь, отработавшую свой срок. Теперь я просто ненужный хлам, мусор, а помещённое в меня устройство должно меня утилизировать. Когда силы ещё были при мне, я пытался извлечь эту штуку, но ничего не получилось. Не удалось даже определить, где именно в моём теле она находится. А сейчас это устройство полностью заблокировало все мои возможности, не давая ни излечиться, ни облегчить своё состояние. Я обречён медленно и мучительно умирать. Тор резко вскочил, опрокинув стул, и принялся мерить широкими шагами маленькую камеру. - Этого не может быть! – воскликнул он, наконец, и Локи усмехнулся. - Согласен, в это трудно поверить, - сказал он. – Да я этого и не требую. Это всё равно ничего не изменит. Именно поэтому мне нет смысла сбегать, и абсолютно наплевать на суд и последующий за ним приговор, - его снова скрутил сильный кашель. Громовержец подсел к нему на постель, с тревогой глядя на содрогающиеся плечи брата. - Я позову врача, - сказал он. – Это нельзя так оставлять! - Думаешь, мидгардские лекари могут справиться с высокими технологиями развитой цивилизации? – Локи смахнул выступившие слёзы. – К тому же, если попытаться извлечь из меня эту штуку, которую надо ещё найти, то моё сознание начнёт разрушаться, постепенно вытравливая личность. И если я не умру, то превращусь в безвольное неразумное существо, пускающее слюни и ходящее под себя! Нет уж! Лучше подохнуть! - Почему ты не обратился за помощью раньше? – мрачно спросил Тор. – В Асгарде тебе наверняка помогли бы справиться с твоей проблемой. - Да потому что любое моё действие контролировалось читтаури! – с раздражением воскликнул Локи. – За любое неповиновение меня наказывали, и очень жестоко! Мне не нужен был твой Мидгард, я не собирался его завоёвывать! Я просто должен был исполнять поступающие приказы! Но когда я попытался воспротивиться чужой воле, меня… мне… - тут он задохнулся. – При любом отклонении от плана действий меня охватывала такая чудовищная боль, что я моментально соглашался на всё, что угодно, лишь бы прекратить эту пытку! Бог Грома молчал, явно о чём-то раздумывая. - Решено! – он хлопнул ладонью по колену и поднялся на ноги. – Завтра мы возвращаемся в Асгард. Тебя осмотрят лучшие лекари, и я уверен, тебе смогут помочь! - После чего меня отправят гнить в тюрьму, - не удержался Локи от сарказма. – Какой смысл пытаться исцелить меня? Что бы я понёс заслуженное наказание за то, что совершал против своей воли? - Посмотрим, - сказал Тор. – Утром я приду за тобой, сейчас отдыхай. Да и мне не помешает выспаться. С этими словами он вышел. Однако выспаться ему не удалось. Проснувшись среди ночи, Тор сердцем почувствовал, что с Локи что-то случилось. Он торопливо оделся и почти бегом направился туда, где держали заключённого. Ворвавшись в камеру, он замер. Локи лежал на полу, лицом вниз. Бог Грома подбежал к нему, подсунул руку ему под грудь и осторожно перевернул. Глаза пленника были закрыты, губы посинели, из носа через всю щёку тянулась струйка крови. - Врача! – заорал Тор, когда в камеру заглянул охранник. – Быстро!