"В Морровинд!" или начнём с того, что ты ничтожество...

      Эта история началась с того, что пару лет назад я узнал о первой в России крупной ролевой игре по вселенной Древних Свитков, и, как большой фанат этой серии, решил подать заявку на участие.       Игра планировалась весьма масштабной, массовку набирали в большом количестве, лишь бы игру знали, а вот в состав канонических персонажей нужно было ещё пройти отбор. К счастью, у меня уже имелся кое-какой опыт в других направлениях. Бегал я и в стальных доспехах, и мечом махал сносно, да и саму вселенную знал хорошо, так что с этим проблем не возникло.

***

      С комфортом расположившись на привинченном к стене раскладном сиденье, я мирно пил чай, наслаждаясь мерным рокотом громадного "Титана", и рваным матом Петровича. Собственно, именно Петрович в бытность свою механиком поезда умудрился скрутить с какого-то вагона несколько сидений, койку и водонагреватель. И как ему только удалось это сделать, я не представляю, а сам Петрович только смущённо матерится. Видать, в деле замешана женщина.       — Саня, хУйню! — заорал обозначенный Петрович.       Тут нужно сказать, что Петрович имел полное право орать и материться, так как был старшим механиком и владельцем мастерской, в которой мы работаем. Мы, это новичок Санька и я, Михаил Фёдорович. Нет, не Романов, Чернов. Мастерская у нас маленькая, но честная, ремонтируем, в основном, машины, ну, и всё, что приглянется Петровичу. Вот, например, как этот ЛуАЗ 13019 "Геолог", под которым сейчас и лежит наш страшный механик.       — Саня, ёб твою мать! — вежливо поторопил новичка Петрович. Санька же лихорадочно рылся в ящике с инструментами, и никак не мог вспомнить, что Петрович называет "хУйнёй". А я сидел у "Титана" и пил чай. Почему? Ну, на этот вопрос можно ответить по-разному. Например, можно сказать, что клиент, негодяй такой, не привёз с собой все необходимые детали, хотя ему раз двадцать об этом напоминали, и теперь мастер, то есть я, вынужден ждать, когда приедет всё необходимое.       Ещё можно сказать, что я, как проработавший в мастерской целых три года "дедушка", имею некоторые льготы и послабление относительно духоподобного и зелёного Саньки, который работает тут без году неделю. В конце концов, можно сказать, что Саня проходит суровую школу имени Петровича, и, не научившись понимать своего сурового сэнсэя, он никогда не познает великую тайну Болтов и Шестерёнок. Но если быть совсем откровенным, мне просто не нравился Саня.        Высокий, смуглый, неказистый, двадцати трёх лет от роду, Александр был человеком недалёким, но чрезвычайно коммуникабельным. Иными словами, пиздел, как дышал, а дышал он часто и шумно, потому что смолил, как паровоз. Санька обожал хвастаться по любому поводу, замолкал только когда рот был занят едой, а жрал почти без остановки. О таких понятиях, как "личное пространство" и "право частной собственности" этот кекс вспоминал очень редко и только по отношению к себе.       А ещё он крысятничал.       Воровал глупо, но по мелкому, в основном нашу же еду из холодильника. Как-то раз я специально обработал свой бутерброд убойной дозой слабительного, так Саня вместо того, чтобы понять намёк, полдня носился в туалет, а потом мне же в лицо заявил, что бутерброд у меня протух! Представили? Ну, вот и скажите, хватит у вас человеколюбия, чтобы помогать такому?       — Саня бля! Ты на кой хер мне херню принёс? — возмутился Петрович, когда новичок, закономерно, ошибся и передал совсем не то, что было нужно.       — Но Андрей Петрович!— противно заныл Санька, — вы же сами просили!       — Я тебе сказал, тащи хУйню, а ты мне чё припёр?! Херню ты мне припёр! — ярился выползающий из-под ЛуАЗ-а Петрович, потрясая зажатым в кулаке инструментом, — ну-ка бери эту свою херню, лезь под брюхо и чини!       — А чё чинить-то? — сделал коровьи глаза Саня.       — А всё чинить! - злобно ухмыляясь ответил Петрович, и с удивительной для своего возраста силой запихал салагу под ЛуАЗ.       С огромным удовольствием я понаблюдал за этой сценой. Была в этом некая кармическая справедливость. Я даже не смог сдержать смешок, когда из-под машины донёсся гордый и самоуверенный возглас: "Не, ну тут всё понятно!". Санька в очередной раз сел в лужу. Бесконечно можно смотреть на то, как течёт вода, на то, как горит огонь, и на то, как лажают дураки. И я бы с удовольствием продолжил это медитативное занятие, но тут раздался громкий скрежет дверного звонка.       Я лениво потянулся, встал с сиденья, одновременно придержав его рукой, чтобы не хлопнула, и тихо пошёл открывать дверь. Ни к чему отрывать Петровича от жертвы. А замок и петли на двери я смазываю регулярно. С улицы дохнуло холодом.       — Мистэр Микаэл Черноу? — за дверью оказался представительного вида человек, одетый в очень дорогую зимнюю куртку, очень дорогие зимние ботинки, и очень дорогую, но совершенно безвкусную зимнюю шапку а ля «шайба». Характерный акцент выдавал в нём американца.       — Это я. — сказал я. — Чем могу быть?       Ситуация, конечно, не обычная, но ничего странного в ней не было. Наш город маленький, но занимается преимущественно нефтянкой, а где есть нефть, там есть и иностранное оборудование. А значит, и сами иностранцы там тоже быть могут. Тем временем, американец молча кивнул, отвернулся от меня и показал большой палец стоящей невдалеке машине, чёрному мерседесу, украшенному золотой эмблемой, знакомой каждому фанату Древних Свитков. Осенённая золотым императорским драконом дверь распахнулась, и из недр автомобиля, невзирая на только-только начавший таять снег, сияя начищенным нагрудником и горя развивающимся на промозглом ветру алым плащом, вышагнул настоящий имперский легат.       — Гражданин Михаил Чернов, я полагаю? — глубоким, хорошо поставленным голосом, не испорченным и тенью акцента спросил легат, а меня и хватило-то только на то, чтобы ошарашено кивнуть в ответ.       — Прэдъявите, пожалуйста, паспорт.       — Что? — всё ещё не до конца придя в себя, спросил я, ища источник вопроса. Им оказался тот самый американец, всё ещё стоящий рядом со мной.       — Просто formalities. Паспорт. Ви ведь иметь при сэбэ паспорт?       — О, да, да, сейчас!- засуетился я похлеще Сани. Сначала дёрнулся к раздевалке, потом вспомнил, что за каким-то хреном положил паспорт в карман спецовки, вытянул документ и без задней мысли протянул его легату. Тот не шелохнулся. Вместо него мою паспортину проверил всё тот же американец в смешной шайбе.       — It's him. — заключил тот, я получил паспорт назад, а легат наконец-то отмер.       — Волею Императора Уриэля Септима Седьмого я обязан передать вам сие послание и засвидетельствовать ваш ответ.       Легат гулко бухнул правым кулаком по груди и протянул настоящий пергаментный свиток, где золотыми чернилами на русском языке(!!!) было написано послание. Меня выбрали на роль Нереварина Возрождённого. Меня. Выбрали. Нереварином. Меня…       — Если желаете приниать участие в casting, подпишите пожалуйста тут, тут, и тут, — сквозь розовую дымку мечтаний опять прорвался голос злополучного американца, а перед глазами замелькали исписанные мелким шрифтом белые листы и дорогая ручка. Я подписал не глядя.       — Okay, все formalities есть улажены. Вот ваш копия, — в мою руку впихнули стопку бумаг и легат, стоявший до сего момента, словно каменная статуя, отмер, во второй раз бухнул кулаком о панцирь и коротко поклонился.       — Император не любит ждать. До скорой встречи.       Так я и остался стоять у открытой двери, зажав копию договора в одной руке и драгоценный свиток в другой. Всё только-только начиналось.